Во время примерки и подгонки платья я под большим секретом поведал леди Рине историю наших взаимоотношений с Марией. Для неё было полнейшим откровением узнать, что мы более пяти лет до свадьбы любили друг друга, что мы долгое время не знали, что она принцесса, а я сын опального герцога, что встречались мы урывками, тайно, и что мой поход в Дикие земли был совершен по требованию короля как непременное условие нашей свадьбы. Я даже дал ей прочитать королевский указ, которым подтверждалась его воля. Особенно её шокировало то, что кто-то нарочно распустил слух о моей гибели и в столице, в присутствии двора и знати была отслужена заупокойная по мне, но верная данному слову принцесса продолжала меня ждать и надеяться на мое возвращение. За эти долгие годы она отказала более десятку женихов, последним из которых был кронпринц из королевства Тамил, с которым я и застал её в саду. Я не поскупился на слова восхищения решительностью своей избранницы, которая узнав о моем возвращении, наплевав на все условности и мнение света сама приехала ко мне во временную резиденцию, совершив решительный поступок, что так не свойственен молодым девушкам, предпочитающим дожидаться своего счастья сидя у окна....
Естественно, что мое повествование раскрыв рты слушали и фрейлины Марии и я был уверен, что уже к обеду история наших взаимоотношений станет достоянием гласности, а вскоре распространится по всем моим землям, и обрастет всевозможными подробностями.
По окончанию расследование смерти герцога Карла состоялось судебное заседание, на котором были заслушаны показания всех участников заговора и доказана их вина. Впервые из уст заключенных прозвучали признания, что за их спиной стоял король Пьер Марше и что действовали они с его согласия и под его покровительством. Это вызвало гнев лордов и простого люда, раздались требования немедленно двинуть войска против тирана и убийцы, которому не место на королевском троне. Словно выполняя требования и просьбы своих подданных, через пять дней после свадебных мероприятий, войско Джамала, усиленное несколькими дружинами моих лордов, неторопливо стало выдвигаться к границам владений в сторону столицы. Надеюсь, оставшиеся королевские шпионы тут же ему об этом донесли и я ждал ответных действий.
Смерть барона де Крузак прошла достаточно незаметно, и сразу же после того как он представился, был арестован его родственник-управляющий и тот старичок-лекарь, что его лечил. Лекарь под угрозой пыток тут же во всем признался, а управляющий испытал на себе и "гишпанские сапоги" и "водяную мельницу" даже не смотря на то, что дал признательные показания, а потом под пытками показал, где спрятана его переписка с одним из ближайших лордов в окружении короля.
Завещание барона де Крузак было вскрыто при большом стечении благородного люда и представителей церкви. Зачитывал его глава суда чести граф де Роше, отец Витора. Согласно последней воле усопшего все его земли, имущество, за исключением десятины казны, которая уходила церкви, передавались в мое пользование и на мое усмотрение могли быть пожалованы любому достойному человеку при условии, что он примет титул барона де Крузак. Там же была приписка о том, что ларец с вензелем трех львов должен быть передан без вскрытия принцу Сантира и что эта миссия возложена на меня. Дабы не вызывать зависти у своих подданных возвеличивая одного лорда и принижая других, я передал земли и титул одному из рыцарей Рокана (правда предварительно с бароном Сиг мы долго обсуждали кандидатуры, пока не пришли к единому мнению) — шевалье ля Борд, который ни как не ожидал от меня такой щедрости, растерялся и даже прослезился перед всем честным народом. Успокоившись, он тут же объявил о своей помолвке с девицей Клио из мелкопоместного рода Фрайдов, которая согласилась стать его женой. А для меня осталось загадкой, где и когда они успели познакомиться, если Клио не входила в свиту моей жены и в замке я её не замечал? Впрочем подобный шаг новоиспеченного барона де Крузак сыграл мне на руку и повысил мой авторитет среди мелкопоместных и очень многочисленных моих дворян, словно намекая им, что если во всем и всегда следовать за мной, как этот неизвестный шевалье, то можно достигнуть таких высот, которые не снятся даже во сне.
Авторитет Марии в глазах моих подданных возрос многократно, как только история её замужества получила распространение сначала в крепости, а потом пошла гулять по замкам, дворцам и домам лордов. Как и предупреждал меня как-то Витор, вся слава моих свершений в Диких землях была приписана Анне-Марии, ибо это именно она подвигла меня к ним, а её любовь была той путеводной звездой, что вела меня к желанной цели.
Кстати, это желанная цель категорически отказалась спать одна в своих покоях и мы по прежнему с ней "ютились" на моем ложе. Но были и свои неприятности, которые мне весьма досаждали и напрягали и главная из них — отсутствие достоверных сведений из Радужного замка и столицы. Так что через десять дней после того как войска Джамала вышли на границу и встали там лагерем, наводя ужас на наших соседей самим фактом своего присутствия, мы с Марией в сопровождении охраны и отборной тысячи направились в сторону Крона. Путешествовали мы не торопясь, с максимальным дорожным комфортом, благо дороги уже подсохли и наступила то ли поздняя весна, то ли раннее лето.
Наконец то стали поступать сведения из столицы. Как я и предполагал, все основные дороги были перекрыты клевретами короля и их отрядами, так что посыльным и гонцам приходилось добираться окольными путями. Причем официально никаких застав и преград на дорогах не было и его величество, якобы, ни чего об этом не знал. Вот тогда то я и приказал двум тысячам Джамала очистить от разбойного люда, что препятствует свободному перемещению, две основные дороги что вели в столицу....
Зная своих варваров я был уверен, что на очистку уйдут не менее чем пять тысяч и что в первые же несколько ночей все заставы и отряды будут беспощадно уничтожены. Но вот чего я никак не ожидал, что возьмутся они чистить дорогу до самого Крона и остановятся только в пригороде и то только после вмешательства молодого графа де Роше и его людей. Столь резкие и решительные действия моего отряда вызвали панику в столице, а ту ещё и Тахир подвинул свое войско почти вплотную к её стенам. Лорды поспешили укрыться в своих замках, лизоблюды разбежались, а немногочисленной королевской дружины и его гвардейцев едва хватало на охрану дворца.
Через два месяца неторопливого путешествия мы вошли в столицу и Анна-Мария настояла на том, что бы я остановился не у Витора, как я планировал, а в её дворце, что и было сделано. Доброхоты уже мне доложили, что его величество король Пьер со своей любовницей заперся в Бастии и выходить от туда категорически отказывается. Я распорядился заложить все ворота в королевскую тюрьму, оставив только одну калитку для поставок продовольствия. Причем, и чему я был в немалой степени удивлен, за королем последовали несколько его придворных, в то время как основная масса его двора попряталась и разбежалась....
В первый же вечер меня навести граф де Бове с которым у нас состоялся весьма интересный разговор и произошел обмен мнениями о сложившейся ситуации.
— Ваше величество, позвольте я по старой памяти изложу вам позицию совета верховных лордов королевства, — мы сидели в одной из комнат у разожженного камина, в то время как Мария наводила порядок в наших покоях и занималась вопросами хозяйственной деятельности. — Я довел до сведений совета копии тех документов, что были переданы мне бароном де Трим. Храбрый мальчик. Но некоторых списки не убедили и они хотели бы ознакомиться с подлинниками.
Я перебил графа,— Список желающих у вас, я надеюсь, имеется? С документами они могут ознакомиться только в моем дворце в специальном помещении и в присутствии моей охраны. У меня есть веские причины не доверять некоторым верховным лордам, что уж очень навязчиво поддерживали убийцу на троне. И передай я документы в распоряжение совета, они могут или исчезнуть, или быть уничтожены, как это уже имело место быть в те времена, когда было отравлена моя мать, а потом и королева. И я убедительно прошу вас передать этим сомневающимся, что я затребовал от вас их список и вы, под моим давлением, его передали мне. Простите, что перебил вас граф, продолжайте,— на некоторое время наступила тишина.
— Я понимаю ваше величество, а в том, что вы действительно в Диких землях стали королем уже ни у кого не вызывает сомнения, достаточно только взглянуть на несколько отрядов ваших рыцарей из Рокана и Нимора, вы сейчас диктуете свои условия с позиции силы. Ваш неожиданный рейд и появление в столице вызвали растерянность у лордов и некоторую оторопь. Но это скоро пройдет и в королевстве возможно возникнут очаги сопротивления и разразится гражданская война, что может дать повод нашим соседям для вмешательства в наши дела.
— Мой неожиданный рейд по захвату столицы? — я рассмеялся. — Да я двигался к ней с остановками под каждым удобным деревом почти два месяца. А свои передовые отряды отправил к столице только после того, как до меня дошли проверенные сведения, что на дорогах появились разбойники, которые поставили какие-то препоны для свободного перемещения между городами и землями. Знаете дорогой граф, я дорожу своей безопасностью, и именно поэтому дороги были зачищены, а преследуя разбойников и воров мои воины дошли до стен столицы. Что же касается соседей, то и тут у вас несколько устаревшие сведения. После того, как безрассудные действия короля Адала привели к вторжению его войск на мои земли, я вынужден был принять ответные действия, в результате которых его войско было разбито, а мои отряды утвердились в глубину на его бывших землях на три дня конного перехода. Хотя в этой операции и участвовала только малая часть моих людей, этого оказалось достаточно что бы преподать наглядный урок захватчикам. Не думаю, что Адал и Тирол посмеют вмешаться в дела Хрустального королевства, а если и вмешаются, то наше королевство прирастет новыми землями и церемониться я, поверьте, не буду.
— Я смотрю у вас милорд все предусмотрено и заранее рассчитано. А как вы намерены поступить с его величеством королем Пьером? Его судьба не безразлична многим лордам.
— Ну ещё бы, при слабом короле они фактически управляли королевством и им принадлежало решающее слово. Интересно, Пьер Марше мог чихнуть без их разрешения?
Видите ли граф, я не скрываю, что беру власть в свои руки для того, что бы утвердить новый порядок. При нем совет лордов будет именно советом, а всё решать буду я. Тем же кто с этим не согласится, уготована печальная участь,— в лучшем случае Бастия и гостеприимство Марше, в худшем казнь за государственную измену. А в отношении короля,— как бы мне не хотелось его удавить своими собственными руками за смерть моих родителей,— я этого не сделаю. Более того, я обещал Анне-Марии, что сохраню ему жизнь и он умрет своей смертью, по крайней мере я к этому радостному событию свою руку не приложу. Она по прежнему чтит его как отца, хотя и знает теперь всю правду....
Наш разговор продолжался довольно долго и были обсуждены многие вопросы и проблемы, что накопились за время правления Пьера Марше. К нам присоединилась и Мария, которая закончила со всеми своими делами и теперь просто села у огня и отдыхала. Однако я видел, что она очень внимательно прислушивается к нашей беседе и даже порывается что то сказать.
— Дорогая, мы слушаем тебя.
— Тюдор, меня как и многих жителей королевства немного напрягает обилие чужаков в твоем окружении. В нашей свите почти нет представителей старинных родов и семейств. Это надо исправить.
— Легко дорогая, как только появится его светлость герцог дю Плесси, а он, как ты знаешь является моим лорд-канцлером и хранителем большой королевской печати, всё наладится. Уверен что он появится со дня на день, если только важные королевские дела и поручения в Рокане и Ниморе его немного не задержат.
Новость о герцоге Армане была неожиданна для графа и он после этого поспешил откланяться, что бы поделиться полученными сведениями со своими друзьями, а так же другими членами совета включая тех, кто покинул столицу и укрылся в своих замках...
— Я надеюсь дорогой ты не был слишком резок с графом и не сильно его напугал?
— Нет конечно, — граф мой сторонник, а вот тех кто всегда поддерживал его величество короля Пьера я постарался запугать. Мне выгодно, если некоторые из них не будут присутствовать на ближайшем заседании совета, где я выдвину обвинения против него и представлю подлинники документов.
— Ты о своем обещании не забыл?
— Помню и даже повторил его графу. Интересно, фон Саж спряталась вместе с королем или куда то исчезла? Я хотел бы все таки найти свои письма к тебе и передать их по назначению.
— Мы ещё успеем их поискать, когда переедем в королевский дворец.
— Знаешь, любовь моя, мне что то совсем не хочется туда переезжать.
— Это необходимо, положение обязывает, а то некоторые могут твое нежелание воспринять как твою слабость. А теперь пойдем ужинать, надеюсь народу за нашим столом будет сегодня немного. Представляешь, все мои бывшие фрейлины после моего отъезда разбежались кто куда, во дворце дожидаться моего возвращения остались единицы.
— Вот и прекрасно, по крайней мере ты узнала, кто твои настоящие и преданные подруги. Надо будет найти способ поощрить их преданность, как думаешь, по десятку драгоценных камней им подойдет?
— Конечно подойдет, но лучше если б это были какие-нибудь украшения. Кстати, там Мишель Валей спрашивала о Николе, она с ним познакомилась в те дни, когда ты меня выкрал из дворца. Я так понимаю, именно он собирал для тебя сведения?
— Сведения? Вряд ли, просто он присматривал себе невесту и будущую хозяйку. Поместье и земли у него обширные, сам он не избалован роскошью и богатством вот и выбирал себе кого-нибудь из простых и порядочных, а где их искать как не в твоей свите?
— Будем считать Тюдор, что я тебе поверила....
Ужин проходил почти в домашней обстановке. Действительно, народу за общим столом было немного, не более двух десятков человек и преимущественно фрейлины моей жены. В самом конце стола я заметил пунцово красного Никола и девушку, видимо, ту самую Мишель, они о чем то живо разговаривали не обращая внимания на других.
— Это она? — я кивнул головой в сторону парочки.
— Кто она?— не поняла Мария.
— Это Мишель любезничает с Николом на том конце стола?
— Нет, это Лаура, одна из девушек моего окружения в бытность принцессой, они с Мишель были подруги, а сейчас, судя по тому, что сидят в разных местах, уже нет. Впрочем подобное часто происходило, то ссорятся, то мирятся.
Я хмыкнул: — Мне помнится ты говорила, что именно Мишель интересовалась Николом, а рядом с ним сидит другая девушка и они мило о чем то беседуют.
-Знаешь Тюдор, мне хватает проблем с одним великовозрастным дитятком, который совершенно не умеет о себе позаботиться, что бы я ещё обращала внимание на его друзей и соратников. Вот ты мне скажи, ты когда последний раз менял свою рубашку?
