Первая позвонила Настя:
— Тебе, что живых парней не хватает, что на нежить соблазнилась? — набросилась она на меня.
— Я с ним под венец не собираюсь, — возразила я, — а общаться с Ником прикольно.
Настя обозвала меня дурой и бросила трубку. Сразу раздался звонок Наташи:
— Тинка, держись, если девчонки будут наезжать. Мне твой вампир понравился. Своеобразная личность. Целую, спокойной!
Я даже ответить не успела. Следующий звонок раздался минут через пять. Света кипела от возмущения:
— Ты реально больная на всю голову! Соображаешь, что делаешь?
Я предположила, что да, но увещевать подругу пришлось долго, разбушевалась она не на шутку. Наконец мне удалось её более-менее успокоить и, велев быть поосторожнее с клыкастым людоедом, чтобы он не схарчил меня на ужин, она передала трубку брату. Голос Лёшки звучал озабоченно:
— Тина, я тут весь в сомнениях. Фольклор-то не на пустом месте возник. А по нему у вампиров и сила, и скорость должны зашкаливать. Ты уверена, что он не держит какой-то козырь в рукаве? Мне не понравилось, что твой зубастик вначале изображал из себя сирого и убогого, а потом как-то сразу обнаглел.
Я сразу созналась:
— Козырей полно, но никаких рукавов. Ник пообещал мне, что не будет пользоваться вампирскими сверхспособностями, вот и не пользовался.
Лёша посопел в трубку и очень тихо спросил:
— Ты хоть понимаешь, что подставила нас? Если он так силён и быстр, то элементарно мог всех перебить.
— Ты тоже, — возразила я.
— Что — тоже? — опешил Лёшка.
— Ты тоже в состоянии нас всех перебить. У тебя чёрный пояс, а мы девочки простые, самообороне не обучены.
Лёшка возмутился:
— Сравниваешь тоже! Это же хищник. С чего ты вообще решила, что он не опасен?
— Когда мы встретились, он был серьёзно ранен, — спокойно сказала я. — Ник не убивает.
Лёшка очень долго молчал. Я уже подумала, что связь барахлит, и нас разъединили, когда он спросил изменившимся голосом:
— И как оно?
— Терпимо, — кратко ответила я, — но повторять я не собираюсь: Ник относится ко мне по-дружески, не хочу ассоциироваться с кормом.
Лёшка молчал. Я немного подождала и предупредила:
— Светке не говори, что Ник такой крутой, она и так боится.
— Подумаю, — мрачно сказал Лёша и отключился.
Я с облегчением положила трубку. Мне казалось, что всё будет намного хуже. Снова раздался звонок:
— Кристи, я развёз всех твоих друзей по домам, не хамил и не кусался, — весело доложил Ник.
— Умница,— похвалила я. — Можешь быть хорошим мальчиком, когда захочешь.
— Быть плохим мальчиком куда веселее, — возразил он со смехом. — Добрых снов, Кристи!
Заснула я нескоро: меня очень встревожил разговор с Ником на кухне. Сейчас ему кажется интересной наша компания, но в любой момент ему может надоесть. Тогда и мои друзья станут ненужными свидетелями? Ох, что же я натворила! За себя я не боялась. Не знаю, почему, но с Ником я чувствовала себя в безопасности.
Глава 9. СТАС
С деньгами мы потихоньку раскручивались. Оперативно отремонтировали квартиру в том же подъезде, где остановились, и ещё одну — уже на первое время хватит. О серьёзных суммах пока речи не было. Андрей уехал куда-то в пригород: договариваться о крупной работе. Ликвидируем местных мокрецов — и рванём на заработки. Витя доложил, что квартира, где живёт таксист, принадлежит женщине и, вероятно, сдаётся. Особняк зарегистрирован на имя местного предпринимателя Данила Ивановича Серебрякова, тридцать четыре года, жена Татьяна Рустамовна, проживает там же. Третью квартиру проверять не стали, учитывая моё мнение. Прошло почти две недели, на собрании команды решили, что пора приступать к активным действиям.
Я несколько раз звонил Тане, но она была вечно занята. Ясно, что она работает не по часам, и если чего-то добилась, то значит и вкалывает соответственно, но мне уже казалось, что это всё отговорки. Когда она согласилась на свидание, я обрадовался невероятно.
Таня предупредила, что времени у неё мало. Встретиться договорились в том же кафе, где и познакомились. Машину забрал командир, и я немного опоздал. Когда я подъехал, Таня сидела за столиком с тарелкой супа. А я-то рассчитывал, что мы сможем пообедать вместе! Первой мыслью было, что она просто хочет сократить нашу встречу, но Таня с радостью согласилась на порцию жаркого, и я воспрял духом. Вид у неё был усталый, и неожиданно она показалась мне куда ближе и доступнее, чем раньше.
— Что-то случилось? — спросил я, поставив на стол горшочки, источающие дивный аромат мяса с грибами. Таня выбрала закуток, подальше от окна. На улице пекло солнце и в кафе со стеклянными стенами было жарко. Кондиционер не справлялся.
Таня покачала головой:
— Да нет, просто слишком много всего. Надо отказаться от пары-тройки фирм. Дней на проверку дают мало. Им экономия, а я вечерами сижу с отчётами. Сегодня вот позавтракать забыла...
Я удивлённо уставился на неё. Как можно забыть позавтракать у меня не укладывалось в голове. Таня заметила это и пояснила:
— Я в кафе ем, чтобы с готовкой не возиться, дома с утра только кофе пью.
— А мужу кто готовит? — спросил я, и сразу же мысленно обругал себя за длинный язык.
Таня отвела взгляд и сжала губы. После заметной паузы она ответила очень ровным голосом:
— У нас разные вкусы.
Вид у неё был потерянный. Первый раз я на себе прочувствовал, что значит "сердце сжалось". Именно в этот момент я уверился, что её муж действительно мокрец. Как же она так попала! И как среагирует, когда станет известно, что я охотник? Может сразу выложить всё начистоту? Чем дольше откладывать разговор, тем сложнее его начинать. Только бы она не решила, что я просто использую её, чтобы подобраться к мужу! Или сначала надо с Андреем поговорить? Нет, нельзя. Я даже не уверен, что Санёк поймёт меня, а командир точно не поймёт.
Таня печально вздохнула и сказала:
— И из-за цветов расстроилась.
Мне сразу вся кровь в лицо бросилась: ведь собирался букет купить, а из-за того что опаздывал, как-то из головы вылетело. Дожил: девушка напоминает, что на свидания надо с цветами ходить!
— У меня клумбы во дворе. Сегодня пришлось цветы с них срезать, потому что знакомому мужа приспичило букет из флоксов, представляешь?
— А просто послать его нельзя было? — растерянно спросил я. Ну, хоть не про мою невоспитанность — и то хорошо.
Таня хмуро пояснила:
— Нельзя. Я хоть аккуратно срезала, так что не слишком заметно, а он бы выдрал лучшие — и всё, — она поёжилась, как от порыва ветра и добавила: — Жуткий тип. Я его побаиваюсь.
А ведь этот "жуткий тип" тоже, наверное, мокрец...
— Бывают такие, — согласился я.
Опять разговор куда-то не туда пошёл. Ну как мне ни с того ни с сего объявить, что я охотник на вампиров? Нет, сегодня нельзя. Да и разговор такой времени требует, а Таня уже на часы косится. Тем более она расстроена. Успокоить как-то надо, изменить тему разговора:
— Я тебя поблагодарить хотел. Мы с ребятами сейчас в кафе по твоей рекомендации ходим. В такой подвальчик в середине квартала, в "Мечту". Вкусно, недорого, порции большие. Спасибо! Откуда ты только о нём узнала? Там по улице рядом проходить будешь — и не заметишь.
— Ну как "откуда"? — удивилась Таня. — По работе. Как раз этому любителю флоксов оно и принадлежит... Но я рада, что вам понравилось, — она улыбнулась и встала. — А сейчас мне нужно бежать. Не дёргайся, доедай. До встречи!
Я растерянно проводил её взглядом и задумался. Мы с Таней как-то незаметно на "ты" перешли. Это хорошо. А вот то, что она мне сейчас рассказала о кафе — очень плохо. Допустим, оно в самом деле принадлежит вампиру. Значит ли это, что мы там можем столкнуться с той парочкой, которая нас знает, или они там не появляются? Наверное, риск есть. Тогда возникает другой вопрос, как об этом рассказать парням, не посвящая их в наши отношения с Таней?
Даже подходя к крыльцу, я ещё ничего не решил. Сухопарая старуха с двумя авоськами медленно шла впереди. Я узнал соседку сверху. Распахнул перед ней двери и вежливо отобрал сумки. Крохотная собачка с выпученными глазами на узкой морде приветствовала меня, как старого друга, пытаясь вилять всем шарообразным телом. Никогда не понимал, почему бабки держат таких уродцев. Старуха окинула меня оценивающим взглядом и сказала:
— Собаки чувствуют хороших людей. А вот ваш приятель Люське не понравился.
— Какой приятель? — рассеяно поинтересовался я. Похоже, придётся всё-таки рассказывать Андрею про знакомство с Таней.
— Ночью тут болтался, — недовольно сказала бабка. — Люсенька меня уж за полночь на улицу позвала, пришлось идти. Он на крыльце стоял, такой невысокий, с длинными чёрными лохмами. Что за вид у молодёжи! — она одобрительно посмотрела на мою причёску и вновь недовольно поджала губы.
— Да мы же приезжие, — напомнил я старухе, пропуская её в лифт, — не знаем тут никого.
— Он сказал, что его знакомцы снимают тут, — упрямо возразила соседка. — А больше никто в нашем доме не снимает. Есть ещё студентки в третьем подъезде и мамочка с сыном в шестом, а мужчин, кроме вас нет.
Она подхватила собачку на руки и погладила лоснящийся бок.
— Люся, бедняжка, аж описалась от страха! Не знаю, чем он её перепугал. Такого и не было никогда. Она ласковая добрая девочка, а вчера всё жалась к ногам и рычала.
До меня вдруг дошло. Я с трудом сглотнул и переспросил:
— А вы бы не могли его описать ещё раз?
Лифт остановился, мы вышли.
— Невысокий, — старуха оценивающе окинула меня взглядом, — на голову ниже тебя, волосы чёрные волнистые, до плеч. Ну, может, чуть длиннее. Симпатичный, даже слишком, но вести себя совсем не умеет. Хам.
— А что он ещё сказал?
— Да ничего! Стоял, двор оглядывал с таким видом, будто купить собрался, а как я спросила, что надо, буркнул что-то и ушёл.
Она отперла дверь и мялась с ноги на ногу, явно не собираясь приглашать меня внутрь. Я отдал авоськи и по лестнице спустился вниз. У дверей квартиры мы столкнулись с Андреем и вошли вместе. Хорошо, что он вернулся.
Его встретили вопросами:
— Ну, как съездил? Будет работа?
— А то! — гордо ответил командир. — И работа, и жильё, и кормёжка. Правда, они хотят, чтобы мы скорей начинали, я отсрочки еле добился.
— И зря, — ёмко сказал я, стоя в дверях комнаты. — Нас, похоже, мокрецы нашли. Надо делать ноги.
* * *
Сначала общее настроение было мрачное. Всегда мы действовали по отработанной схеме: приехали, выследили вампира, уничтожили, уехали. Сейчас роли поменялись — выслеживали нас. Парни гадали, как мокрец обнаружил группу, а я, догадываясь об этом, не решался им рассказать. Да и к чему? Наверняка командир начнёт давить на Таню, и она будет для меня потеряна. Я хотел сперва сам с ней поговорить.
Постепенно всё приходило в норму. Во-первых, мы уехали из города, хоть и недалеко. Во-вторых, жили на природе и целый день были на условно свежем воздухе (условно, потому что работали на ферме). В третьих, за это нам платили вполне приличные деньги. Уезжать совсем никто не хотел, завалить местных вампиров стало делом принципа. Я позвонил Тане, извинился, что не могу сейчас с ней встретиться, и договорился, что перезвоню сразу, как вернусь. Хотя по телефону мы и так разговаривали ежедневно. Мне было проще говорить, когда я не видел, как Таня красива. О чём мы только не болтали: обсуждали фильмы и книги, я рассказывал о службе в армии, Таня много говорила о своих собаках, мы рассказывали друг другу кто как любит отдыхать, и вообще, что нравится, что не нравится по жизни. Оказалось, что наши вкусы и взгляды во многом совпадают.
Санёк смотрел на меня с интересом, но помалкивал, а вот остальные мужики просто замучили своими подколками, далеко не всегда безобидными, особенно Костик достал. И что меня держит в этой команде? Сейчас мне даже было непонятно, почему я, мечтая обзавестись семьёй, нашёл себе занятие, исключающее всякую возможность её создания. Это казалось настолько очевидным, что мне даже стало неловко, почему я не думал об этом раньше.
С Андреем и Костиком всё ясно — у них вампир убил отца. Что самого Санька привело в ряды борцов с нежитью, я не знал: как то в голову не приходило спросить. А сам я бездумно последовал за ним, потому что не хотелось расставаться с другом. Оказывается, он был для меня единственным близким человеком.
Я решил поговорить обо всём с Саней, и позвал его прогуляться после работы. Поделившись с ним сомнениями, я сказал, что не хочу бросать команду на середине дела, но после того, как всё закончится, собираюсь вернуться домой, найти нормальную работу, жениться, если получится. В конце концов, хотя и приятно сознавать себя негласным защитником людей, очевидно, что то, чем мы занимаемся, реально мало помогает. Старых вампиров мы практически не видим, так, немного пощипываем молодняк. Сомневаюсь, что это сильно влияет на реальное положение дел.
— Трудно сказать, — возразил Санёк, — может и так, а может, наше существование хотя бы ограничивает старых мокрецов, чтобы не наглели.
— А почему вдруг ты решил взяться за истребление вампиров? Только про подвиг неизвестного воителя на благо человечества можешь пропустить.
— Ты знаешь, что моя мама замужем не была. Она так любила моего отца, что больше ни на кого и смотреть не хотела. Этот гад ей всю жизнь перекорёжил. Она ведь у меня и красивая была, и талантливая, и умница. В молодости от кавалеров отбою не было, а из-за этого поганого вампира, всю жизнь одна провела, да и со мной маялась, еле концы с концами сводили.
— Погоди, — остановил его я. — Ты хочешь сказать, что твой отец — вампир? Разве это может быть? Они же по сути дохлые?
— Как видишь, — мрачно ответил мой друг. — Парням только не ляпни.
— Ну, это само собой, — ответил я пытаясь уложить услышанное в голове. Получалось не очень. — Но ты же — нормальный человек!
— Ну да. Почти.
— Что значит "почти"? — с замиранием сердца спросил я.
— Я редко болею, скорость и выносливость у меня выше среднестатистической, заживает типа, как на собаке, ну... быстрее, чем у обычных людей. Других физических отличий я не заметил. Сам понимаешь, не буду же я участкового врача просить о развёрнутом обследовании, потому что я — не совсем человек, и интересно, чем именно отличаюсь.
— Враз в дурдом загремишь, — заметил я.
— А психологические отклонения, пожалуй, интереснее будут. Во-первых, я почти всегда чувствую, правду говорит человек или нет. Ты не обижайся, Стасик, но я и на тебя внимание обратил, потому, что ты никогда не врал. Во-вторых, на меня не действует вампирское внушение. Было два случая, когда я имел возможность в этом убедиться. Но, как видишь, выжил, — Санёк криво усмехнулся.
— Андрей знает?
— Один случай — наверняка.
— Тогда может и сам догадаться.
— Догадаться — не знать, — возразил Саня, — Опять же, может и у людей бывают такие способности.
Мы немного помолчали.
— Знаешь, Саня, — сказал я, наконец, — ну их к чёрту, этих вампиров! Жизнь твоей мамы это не исправит, наоборот: угробит тебя какой-нибудь мокрец, ей только горе будет, ведь ты один у неё. Давай, заканчиваем это дело, и сваливаем.
