— Тебе интересно? Здесь же подростки с ума сходят.
— В основном, — согласился Ник с тоской в голосе, — Но попадаются отдельные личности постарше и даже с мозгами. Я, собственно, их и разыскиваю.
Не веря своей догадке, я уставилась на него и поинтересовалась:
— Зачем? Ты что, подбираешь добровольцев на пополнение рядов?
Он хмуро кивнул и мрачно пояснил:
— Надо же что-то предпринимать!
Я, загибая пальцы, перечислила:
— Ездишь с дипломатическими миссиями, пытаешься выловить охотников, ищешь кандидатов на обращение, между делом работаешь в такси. Я что-то пропустила?
— В кафе подрабатываю иногда, — охотно подсказал Ник, — а ещё решаю мелкие конфликты между своими.
— Замечательно! — похвалила я. — А можно поинтересоваться, а что делает Дэн?
Ник удивлённо вскинул бровь, потом широко улыбнулся, сверкнув клыками, и объяснил:
— А Дэн делает деньги. У него это хорошо получается, к тому же ему нравится сам процесс. Ну и общее руководство осуществляет, конечно. Он определяет политику, я её провожу. Каждый делает то, что у него лучше выходит, и все довольны и счастливы.
Стул, на котором сидел Ник, был единственным. Я отошла, чтобы не мешать и уселась на край кровати. При этом буквально перед носом оказалась большая выбоина в стене. Вроде бы раньше её не было. Я подождала, пока Ник закроет страницу и развернётся ко мне, и насмешливо спросила:
— Это откуда? Что ты здесь творил, что так стену раздолбал?
Ник скорчил кислую рожу:
— Охотники в гости заходили.
Мне стало не до смеха.
— Давай, рассказывай! — потребовала я, — Кто-нибудь выжил?
Ник довольно оскалился.
— Их было трое, — сказал он. — Двое проникли в квартиру, третий ждал в машине. Вот как раз этого третьего я и взял.
Вот это новость! Я не чувствовала жалости к незваным гостям, до сих пор я с ужасом вспоминая, что охотники сделали с Дэном. Понятно, как Ник с ними разобрался! Тут ничего и не скажешь. Спрашивать, как он избавился от тел, не тянуло...
— Что значит "взял"?
Ник прыгнул на кровать рядом со мной и перевернулся на спину, положив голову мне на колени. На его лице сияла самодовольная улыбка.
— Они получили наводку на нас, — пояснил он мне, надо узнать, как к ним попала эта информация. Вряд ли пленник захочет рассказать. Самый простой способ — допросить в присутствии Бориса. Но его ещё неделю не будет. Я и посадил охотника в камеру до Бориного приезда.
У меня сразу появилось ещё больше вопросов, и я их вывалила на Ника все сразу:
— А куда Боря делся? И что за камера, где она?
— Он к семье поехал, — сказал Ник, с ухмылочкой глядя на меня.
Ну, поехал, так поехал. Я даже не сразу сообразила, почему Ник так на меня уставился. Только потом поняла, что ждёт какой-то реакции. А что такого он сказал? И тут до меня дошло:
— Ник, — ошеломлённо спросила я, — какая семья? Что ты имеешь в виду?
— Мама и сестра, — ответил Ник. — Люди, естественно. Борька ведь молодой, чуть больше десяти лет.
Я попыталась осмыслить ситуацию. Каково это, обратившись в вампира, заходить в гости к своим родным?
— Часто он к ним ездит?
Ник сел рядом со мной, обхватив колени руками. Лицо его стало серьёзным.
— Первый раз поехал, — хмуро сказал он. — Не наломал бы он там дров. Я хотел с ним, но он возражал категорически, сказал, что сам должен со своими проблемами разобраться.
— Они хоть знают, что он стал вампиром?
— Его сестре я сказал. Ей тогда было лет одиннадцать. А сообщила она матери или нет, не знаю. Тут возможны варианты.
— Что он раньше-то не ездил?
— Я и сейчас не хотел отпускать, — поделился Ник. — Отпросился. А он только-только начал самостоятельно кормиться. И контроль ещё хромает.
— Понятно, — сказала я, хотя вопросов было ещё много. Сейчас не это главное. — А теперь объясни мне, наконец, как можно в наше время иметь в городе частную тюрьму?
— Без проблем! — рассмеялся Ник. — В частном доме. У Дэна в подвале оборудовано помещение, подходящее для изоляции как человека, так и вампира. Серебра ушло — жуть. Думаю, что хотя дом стоит пустой, маловероятно, что туда кто-нибудь полезет.
— Ясно. А кто его кормит?
Ник растерялся. Глядя в стену, он открыл рот, будто собирался что-то сказать, но почти сразу сжал губы, перевёл на меня взгляд и признался:
— Я об этом не подумал.
— Как "не подумал"? — возмутилась я. — О чём ты вообще думал?
— О тебе, — коротко ответил он.
Я замолкла. Слышать его слова было безумно приятно, и цепляться к Нику мне уже не хотелось. Тем более, что охотники мне изначально были несимпатичны.
— Сколько он там сидит?
— Четвёртый день, — буркнул Ник.
Ну что же, нехорошо, конечно, но от такой короткой голодовки ещё никто не умирал. Хотя затягивать тоже не стоит. Вот принесло этих охотников на нашу голову! Я вздохнула и встала:
— Ладно, поехали кормить твоё сокровище.
Ник скользнул ко мне и обнял, прижавшись всем телом:
— Не хочу никуда ехать. Я тебя хочу. Скажи, что из еды купить, я отвезу ему, когда провожу тебя на работу.
— Я тоже не хочу уезжать,— призналась я, — но тут покупкой не отделаешься, готовить надо. После голодовки абы что есть нельзя.
Ник отпустил меня и с надеждой спросил:
— Завтра?
Я почувствовала себя виноватой:
— Завтра я с девчонками на дачу еду с ночёвкой. Может, послезавтра?
— Значит послезавтра, — покладисто сказал Ник. — Ты не хочешь переехать сюда?
— Нет, — возразила я, — даже и не думай. Бабушку с дедушкой я не брошу.
Он кивнул и начал переодеваться. Расчётливая неторопливость и показушность этого раздражала, но глядя на гибкое сильное тело, я изнывала от желания и чувствовала досаду из-за необходимости ехать кормить пленника. Не на это я настраивалась...
Кроме того, меня одолевало любопытство.
— Ник, — не выдержала я, — а какие будут вампирские навороты?
— Интересно? — насмешливо спросил он, вскинув бровь.
— Интересно, — созналась я.
— Вот и мучайся, — довольно заявил он. — Поехали.
Глава 19. СТАС
Таня шла навстречу, её глаза сияли, а распущенные волосы мягко колыхались в такт шагам. Порыв ветра бросил прядь ей в лицо, она негромко рассмеялась, и от этого смеха я проснулся. Перед моим носом была белёная стена. Раздался женский смешок. Что это, я ещё ото сна не отошёл, или, может, с голодухи глюки начались?
Я сел. У решётки стояла девушка и возилась с замком. На меня она не смотрела, а я внимательно рассматривал её. Ничего особенного: стройная, среднего роста, с приятным лицом. Таня объяснила, что вампиры не обязательно красавцы: встречаются и с вполне ординарной внешностью и даже уроды. Вампирша или человек? Похоже, что человек. Об этом говорила куча мелочей. Конечно, практически всё это и вампиры могут изобразить, но здесь-то зачем что-то изображать?
Наконец, она распахнула решётку и отступила в сторону:
— Ник, проходи!
Из-за стены появился мой тюремщик с пакетом в руках. Значит, Ник. Я перевёл взгляд на кровососа, который подошёл и выложил на кушетку рядом со мной пластиковые бутылку, контейнер и ложку, завёрнутую в салфетку. Он тоже вёл себя как человек. Не передо мной же играет! Похоже, что девушка не знает, кто её спутник и не отдаёт себе отчёта о грозящей опасности. Что же он ей наговорил, объясняя моё заключение? Могу ли я её предупредить, или это только ухудшит ситуацию, уничтожив её шанс на выживание?
Я встал, голова кружилась и меня немного качнуло. Девушка окинула меня неприязненным взглядом и повернулась к вампиру:
— Ник, что-то он не айс, ты уверен насчёт четырёх дней?
Неожиданно для меня вампир хмуро сообщил:
— Я на нём кормился.
Девушка бросила короткий взгляд на меня, укоризненно посмотрела на него и заявила:
— Иногда я от тебя просто обалдеваю.
Он пожал плечами и промолчал. Я был в шоке. Значит, она прекрасно знает, с кем имеет дело! Я понимал Таню, для которой Дэн показался шансом на выход из безвыходной ситуации, и то недоумевал, как она может с ним общаться. А эта девица выглядела вполне благополучной. Что может связывать её с вампиром?
Она опять повернулась ко мне:
— Значит, так: в бутылке разведенный сок, в контейнере жидкая овсянка. Сейчас поешь это, хотя лучше бы с кашкой не торопиться, а утром я зайду и покормлю тебя ещё.
Вампир удивлённо вскинул бровь, но ничего не сказал. Она обернулась к нему:
— Думаю, можно принести микроволновку и какой-нибудь стол или табуретку хотя бы.
— И одеяло, — быстро добавил я.
Она с сомнением посмотрела на кушетку и неуверенно добавила:
— И с постелью надо что-то сделать: не представляю, как на этом можно спать.
Вампир некоторое время смотрел на меня пустым взглядом, затем неохотно согласился:
— Ладно, выходи и закрой дверь. Подождёшь на лестнице. Я по-быстрому всё соберу.
— Я думала, здесь подожду, — растерянно сказала она. — Хотелось задать несколько вопросов.
— Кристина, я тебя с ним не оставлю, — холодно заметил Ник. — Это убийца.
От возмущения я чуть дар речи не потерял.
— Кто бы говорил! — отчеканил я. — Это вы, кровососы, гнусные убийцы!
— Ерунда, Ник не убивает, — сердито сказала девица.
— Как ты можешь так говорить? Это вампир!
— И что? — агрессивно спросила она.
— Для мокрецов убийство естественно. Да только на этой неделе он убил девушку!
Ник задумчиво изучал носки своих кроссовок. Кристина повернулась к нему:
— Ник?
— Нет, — бесстрастно отозвался он, не прерывая своего занятия.
— Чушь, не было этого! — перевела она для меня и презрительно спросила: — Зачем ты лжёшь?
— Видел своими глазами! — возразил я.
— Это не ложь, он верит в то, что говорит, — прокомментировал вампир.
— Как такое может быть?— недоуменно спросила она, пристально глядя на меня. — Что ты видел?
Я кратко рассказал о своих наблюдениях у дома мокреца. Сначала она слушала со скептическим выражением лица, потом стала внимательнее. Когда я сказал, что тело вампир вынес уже под утро, она резко оборвала меня:
— Хватит, я всё поняла.
Вампир оторвался от созерцания обуви и насмешливо добавил:
— Ты бы нам ещё свечку подержал!
Девушка густо покраснела. Я был ошарашен: она его подружка? Ник поднял голову, сделал глубокий вдох и прикрыл глаза. Меня это покоробило. Как вообще Кристина может заниматься с ним сексом, зная, что он такое? Неужели не замечает, как вампир на неё реагирует? Только что слюни не потекли. Не понимаю... Конечно, сейчас повсеместное падение нравов, но чтобы настолько! Лекцию о морали ей читать явно бесполезно, но должна же она понимать, что эта тварь убивает людей.
— Если я и ошибся, это ни о чём не говорит, — возмущенно сказал я. — Он в этот же день убил моих товарищей.
Мокрец со скучающим видом отошёл на пару шагов в сторону, сел на пол, обхватив колени руками, и опустил голову. Чёрные локоны упали вперёд и рассыпались, заслоняя лицо.
Я перевёл взгляд на девушку. Сразу возникло ощущение, что мы остались вдвоём. Вампир должен был сидеть в поле моего зрения, но я его не видел. Не мог же не заметить, его ухода? Я растерянно посмотрел на место, где он садился. Ник сидел там же и в той же позе, сжавшись в клубок. Я вновь перевёл взгляд на Кристину и опять перестал его видеть. Раньше я с этим явлением не сталкивался. Андрей рассказывал о таком, говорил, что если вампир не хочет, чтобы его замечали, то и не заметишь, пока не посмотришь прямо на него, и то надо знать, что можешь его увидеть, но одно дело слышать, а вот почувствовать самому... Здорово выбивает из колеи.
— О чём я говорил? — растерянно спросил я.
Кристина странно посмотрела на меня и спросила:
— Ник, это что, опять какие-то вампирские штучки?
Вампир издал звук, подозрительно похожий на хрюканье, и возразил:
— Ну что ты, меня вообще здесь нет!
Она покосилась в его сторону и попросила:
— Прекрати, а?
— Что прекратить? — удивился вампир, но почти сразу заразительно рассмеялся и поднял руки, выставив вперёд ладони. — Ну, ладно-ладно, я больше не буду.
Он снова принял прежнюю позу, но теперь я его нормально видел.
Кристина смотрела на меня спокойно и уверенно:
— Твои товарищи вломились в чужую квартиру — явно не на чай. Они шли убивать. Самозащиту никто не отменял.
— Мокрецов и надо уничтожать! — возразил я убеждённо, хоть и растерялся: не думал, что придётся доказывать прописные истины. Но если эта девица спит с вампиром, очевидно, что с головой не дружит. Я кивнул на Ника:
— Он по сути своей убийца. Для него естественно постоянное стремление сеять смерть и проливать кровь.
Вампир резко вскинул голову и вперил в меня жуткий взгляд побелевших глаз с булавочным зрачком, отчего я почувствовал неприятный холодок под ложечкой. Кристина выглядела смущённой. Наверняка ей и раньше приходило такое в голову, но она старалась гнать эти мысли. Внезапно она приняла решительный вид и возразила:
— Не постоянное. И какое это имеет значение, если Ник прекрасно себя контролирует и не позволяет своим желаниям собой управлять?
Мокрец внимательно всмотрелся в её лицо потемневшими глазами и сказал обвиняющим тоном, но очень тихо:
— Ты знала.
Кристина не ответила. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, на её губах медленно расцвела улыбка, и я торопливо отвёл взгляд с ощущением неловкости, будто подсмотрел что-то очень интимное. Как-то вдруг я понял, что она действительно любит этого кровососа, хотя такое в голове просто не укладывается. Я даже позавидовал вампиру: на меня так ни одна девушка не смотрела.
— Кстати, Кристи, именно этот борец за справедливость едва не угробил Лёшу. Это он взорвал машину Дэна.
Я обернулся и встретил насмешливый взгляд вампира.
— Кто же знал, что вы подставите двойника! — возмутился я.
— Какой двойник! — раздражённо сказала Кристина. — Ну, фигуры похожи, и причёски немного. А больше — ничего общего.
— Издали этого вполне достаточно, — хмуро заметил я. — Хотя мне жаль, что я так ошибся. И я рад, что этот парень выжил. Мы раньше не встречали вампиров, которые вот так окружают себя людьми. Но я не верю, что они не убивают. Они же садисты по натуре. Вон этот — я кивнул на Ника — когда кормился специально старался сделать мне побольнее.
Кристина удивлённо обернулась к вампиру:
— Ник?
— Поболело и перестало, — равнодушно отозвался тот, не поднимая головы, — Я же его не сломал. А яркость эмоций ему, по крайней мере, пол-литра крови сэкономила.
Кристина выслушала это со скептической гримасой, но затем неуверенно пожала плечами и с сомнением сказала:
— Ну, если так рассматривать, то что-то в этом есть, — она снова обернулась ко мне. — Пока я ничего конкретного так и не услышала.
— Ах, нужна конкретика! — я был задет тем, как легко она приняла объяснение вампира, хотя определённая логика в нём была. — Тогда перейдём к фактам.
Фактов было много. В нашей группе, естественно, были свои секреты, но относились они главным образом к методике обнаружения мокрецов и способам их уничтожения. Хотя я подозревал, что для них самих и то, и другое очевидно. Но в самой истории уничтожения вампиров нашей группой ничего секретного не было, для тех, конечно, кто знал о существовании этих монстров. Память у меня неплохая. Я начал рассказывать про нашу работу, особое внимание уделяя описаниям кровавой деятельности вампиров. За каждым из наших объектов длинным шлейфом тянулась история жестоких убийств. Я называл даты, места, перечислял жертв, рассказывал про обстоятельства смертей. За эти пять лет, которые я проработал в группе Андрея, я насмотрелся всякого и много чего мог рассказать. Когда я замолк, Кристина молча смотрела на меня округлившимися глазами: рассказ произвёл на неё сильное впечатление.
