Она обернулась было к Нику, но, поколебавшись, снова обратилась ко мне:
-Тебя как зовут?
— Стас.
— Я — Кристина. Расскажи, откуда ты узнал про вампиров и как вообще становятся охотниками?
Меня озадачил её вопрос: какая разница — как, главное — результат.
— По-всякому. У командира вампир отца убил, я пошёл потому, что друг пригласил, а он вообще полукровка, вампир мать соблазнил и бросил.
— Ерунда это! — вдруг сказал Ник, резко поднимаясь на ноги. — Наврали мамочки с три короба, а детки уши развесили. Заканчивай болтовню, если хочешь, чтобы я успел ещё что-то сюда принести. На работу опоздаешь!
Кристина бросила взгляд на часы и возразила:
— Нет уж! Тебя за язык никто не тянул, а начал — так договаривай.
— Что толку повторяться? — зло ответил Ник. — Всё весьма банально. Человеческие чувства скоротечны и поверхностны. Сначала безумная любовь, романтика под звёздами, а потом всё перегорает и "прости, я ошиблась, ты мне не подходишь...". А ребёнку такое рассказывать не хочется, вот и плетут небылицы. Их командир с братом — тоже полукровки. Я не только не мог их под контроль взять, я их даже не чувствовал. Скорее всего, вампир, убивший их приёмного отца, и есть их настоящий отец, который не смог совладать с собой при виде человека, занявшего его место. Да и во втором случае наверняка то же самое: человечка сначала прогнала своего любовника, а потом стала корчить из себя покинутую жертву.
— С чего ты вообще решил, что инициатива разрыва исходила от женщин? — поинтересовалась Кристина. — Как я понимаю, вы меняете партнёров куда чаще, чем люди.
Лицо Ника стало неподвижным, взгляд остекленел:
— Дети у нас могут быть только от любимой женщины, с другими мы бесплодны. А если вампир полюбит — это навсегда, по крайней мере, на несколько столетий.
Он решительно взял Кристину за руку и повёл к выходу. У проёма он терпеливо подождал, пока она закроет замок и подставил ладонь. Получив ключ, Ник метнулся к лестнице серой размытой полосой. Кристина ошарашено уставилась ему вслед.
— Чему ты удивляешься?
Она перевела взгляд на меня и растерянно сказала:
— Я такого и представить не могла. Видела, конечно, что Ник может двигаться быстрее человека, но чтоб настолько...
Взгляд Кристины остановился на контейнерах, лежащих на кушетке, и она заметила:
— Ты выпил бы сок. А через пару часов поешь.
Появился вампир. Поставил тахту, сунул Кристине в руку ключ и снова исчез. Пока она возилась с замком, он притащил целую охапку вещей и вывалил их на тахту. Я подошёл к решётке и, не веря своей догадке, провёл пальцем по толстому чёрному пруту:
— Серебро, что ли?
— А ты думал, специально для тебя апартаменты отгрохали? — насмешливо спросил Ник.
— Как же ты закрывал, когда меня сюда определил?
Чувство было странное. Мне раньше и в голову не могло придти, что можно что-то спросить у кровососа из обычного любопытства. Ну и получил: он ехидно отрезал:
— Ушами не надо было хлопать, сам бы увидел.
Кристина распахнула решётку. Ник впихнул тахту со всем барахлом внутрь и заявил:
— Сам разберёшься, Кристи опаздывает.
Едва девушка заперла замок, он легко подхватил её на руки и исчез в направлении лестницы. Я прислушался, но не услышал ничего. Свет за решёткой почти сразу погас.
Я вернулся к кушетке, сел и с сомнением посмотрел на контейнер. Есть почему-то не хотелось. Вот попить можно. Отвинтив крышку, я принюхался к содержимому бутылки. Капуста, что ли? Вкус был приятный. Я сделал несколько глотков, заставил себя оторваться и начал разбирать принесённые вещи. Пристроил кушетку у дверей туалета и поставил на неё микроволновку, чтобы можно было дотянуть шнур до розетки. Дотащил тахту до стены и застелил. Правда, наволочка нашлась, а вот подушки не было. Но это ерунда, главное, что появилось одеяло и можно нормально лечь. Я выпил ещё немного сока, вытянулся на тахте и стал раздумывать о странной подружке вампира. Может быть, удастся уговорить Кристину помочь мне с побегом. Или Ник будет её всё время сопровождать? Впрочем, что гадать: поживём — увидим.
Я сунул контейнер в микроволновку, разогрел и без особого желания поел пресную геркулесовую размазню. А теперь спать. Если появится хоть какая-то возможность побега, я должен быть отдохнувшим. Нормальная постель, тёплое одеяло — заснул я сразу.
Проснулся же от возмущенных воплей Кристины: сел, и долго не мог сообразить, а что она, собственно, кричит. Наконец дошло, что ключей у неё нет, она поставила тарелку на пол под решётку и хочет, чтобы я её забрал. Я попробовал разговорить Кристину, но она сперва отвечала односложно, явно неохотно, а потом вообще заявила, что устала на работе и ей не до болтовни и поспешно ушла. Похоже, что склонить её к помощи — безнадёжная затея.
Несмотря на все заверения Тани и Кристины, я считал, что мокрецы меня убьют. Надо бежать. Ещё бы понять, как это сделать! Весь день я обдумывал, как завязать разговор с Кристиной и подвести его к теме побега. Наконец я решил, что ничего изобретать и не надо: дипломатия — не мой конёк. Я просто и прямо попрошу помочь с побегом и ещё раз объясню, что собой представляют эти твари.
Впрочем, все размышления оказались бесполезны: вечером еду мне принёс Ник, причём пришёл один. Отпирать замок он тоже не стал, так же как и Кристина утром, подсунул пару контейнеров под решётку. Я подумал, что терять нечего, и спросил, что ему от меня надо.
— Информацию, естественно, — равнодушно ответил вампир.
— С чего ты взял, что я её предоставлю? — поинтересовался я.
— У нас есть свои методы, — туманно пояснил он со снисходительной улыбкой. — Узнаем всё, что нужно.
Я не удержался:
— Ох, если у меня будет хоть малейшая возможность до тебя добраться...
— Кто ж тебе её предоставит?! — насмешливо оборвал меня мокрец и ушёл.
Я голову сломал, пытаясь сообразить, о какой информации может идти речь. Захотят выловить оставшихся членов группы? Тогда нет смысла тянуть с допросом. Парни наверняка нашли себе другое жильё, тем более, что работа в деревне была практически закончена. Хотелось верить, что они вообще уехали, но я решил, что Саня с места не сдвинется, пока есть надежда, что кто-то из нашей тройки выжил и объявится. Что может быть ещё? Сведения о нашем информаторе? Я толком ничего не знаю. Пытать будут? Какие у мокрецов "свои методы"? Жутко подумать: если они измываются над людьми просто так, удовольствия ради, то через что предстоит пройти мне? Ладно, допустим, меня допросят, обнаружат, что я совершенно бесполезен, и что дальше? На корм этим тварям? Если уж моя тюрьма рассчитана на вампира, значит, мне отсюда своими силами точно не выбраться...
Я постарался отбросить неприятные мысли. Буду надеяться, что Кристина ещё придёт одна. Эта ненормальная подружка вампира — мой единственный шанс.
Глава 20. КРИСТИНА
Это безжалостный истребитель вампиров? Высокий, подтянутый, с приятным открытым лицом — мне пленный охотник показался симпатичным добродушным, даже простоватым парнем. Как обманчива внешность! Вот когда он начал рассказывать мне про войну с вампирами, я начала менять своё мнение. Ужасы-то какие! Свою деятельность Стас не выпячивал на первый план, но я поняла, что этот парень действительно готов рисковать жизнью, истребляя вампиров, просто потому, что считает это правильным. Я начала испытывать к нему симпатию и уважение: не много встречала таких самоотверженных людей.
Нестерпимо хотелось узнать мнение Ника о рассказе Стаса, но я решила, что неправильно вести такой разговор в присутствии охотника. Зато, когда мы сели в машину, я сразу спросила:
— Ник, то что этот парень рассказывал про вампиров, правда? На самом деле столько крови и смертей?
— Угу, — буркнул вампир, — почти везде так. Я потому и пришёл к Дэну, что у него по-другому.
— Я бы и вас ангелочками не назвала, — заметила я. — И много вас таких, в белом и в блёстках?
— Процентов десять.
— Но вы же общаетесь! В гости друг к другу ездите. И как это согласуется? Каждый пытается убедить другого в правильности своего образа жизни? Или тема не обсуждается?
— Что тут обсуждать? — пожал плечами вампир. — Каждый сам выбирает свою дорогу и сам идёт по ней. Мы не вмешиваемся в чужие дела.
— И никаких изменений не предвидится?
— С чего вдруг? Наше общество весьма консервативно. Охотники убивают, как правило, только неосторожных желторотых птенцов. Они иногда и себя толком контролировать не могут, что уж говорить о ментальном контроле! А среди тех, кто старше, текучка небольшая.
Я замолкла, пытаясь уложить в голове новую информацию. Жутковато... Похоже, что деятельность охотников вполне оправдана и необходима.
Ник прервал мои размышления:
— Кристи, глянь в Интернете, что такое мокрец?
— И без инета скажу! — фыркнула я. — Это мошки такие, вид гнуса. Как комары, только мелкие...
Я осеклась, заметив, реакцию Ника. Нет, его руки по-прежнему свободно лежали на руле, не стискивая его, он даже губ не сжал, но лицо застыло, казалось все черты заострились, а глаза стали бледно-зелёными, льдистыми.
У меня всё внутри похолодело: я уже забыла, что он может быть таким. Как тогда... в лесу...
— Ник?
Он отозвался не сразу, тусклый голос звучал механически, без выражения:
— Я его убью.
— Ерунда! — возмутилась я. — Чего ты от охотников ждал, как они вас называть должны? Котятки? Зайки? Ну не пиявки — и радуйся...
Губы Ника скривились в усмешке, но глаза снова потемнели — и мне стало спокойней.
Ник довёз меня до проходной, поцеловал на прощанье и, сказав, что позвонит, укатил. Я помчалась на работу.
Прибыв в точно положенное время на рабочее место, я налила себе чай и, поглядывая в сторону моей напарницы Лики, которая в быстром темпе кидала батоны в лотки, стала думать. Вроде бы Ник успокоился и прямо сейчас убивать охотника не поедет. А что будет со Стасом после допроса? Хотелось бы мне, чтобы его просто выкинули из города, пусть бы себе охотился на вампиров-убийц и дальше, но что-то слабо верилось в такое развитие событий. Могу ли я что-то сделать? Или придётся решать, что для меня важнее: отношения с Ником или жизнь Стаса? На решение неделя, может и того меньше, если Боря раньше приедет...
Ник дал мне ключ от дома и объяснил, как отключать сигнализацию. Я прикинула, сколько времени займёт у меня утренняя кормёжка военнопленного и, пока не поздно, позвонила бабушке предупредить, что на часок задержусь после работы. Помогла Лике откатить неповоротливую полную вагонку и разбросать завал, и снова села размышлять.
Плохо, что с Ником я толком поговорить не успела. У него многолетний опыт плетения словесных кружев, но принцип я уже поняла: надо получать конкретные ответы. Вот сегодня, когда я спросила его про "вампирские штучки", смысл ответа был отрицательный. Но он ведь не сказал "нет". Ясно, что если он не говорит ни "да", ни "нет", значит, что-то скрывает. Я уже и сама тоже недомолвками стала изъясняться. Вот уж, с кем поведёшься...
Вчера, например, меня на работе взяли в оборот, расспрашивая про Ирину. Мы же собирались вечер провести вместе. Я призналась, что настроения особого не было, и я ушла из клуба первая, оставив Ирку со знакомыми. Сказала, что была у неё в больнице. Добросовестно повторила её рассказ о парне с собакой. Я в своём повествовании не соврала ни единым словом, а какое отношение имеет моя история к реальным фактам?
Хотела я поговорить сегодня с Ником по поводу Ирины, но из-за охотника просто не успела. Ладно, это потом. И о Стасе тоже надо спросить. Может быть, у Ника есть и какой-нибудь бескровный вариант. А вот от того, что не надо говорить с Ником про возможность беременности, я испытала облегчение: всё-таки мне казалось достаточно неловким начинать такой разговор. Повезло, что нужная информация и так получена, хотя я ещё не решила, радоваться по этому поводу или печалиться. С одной стороны, меня вовсе не прельщала возможность стать матерью-одиночкой, вроде Лики, с другой — при мысли о том, что у меня мог бы быть малыш, похожий на Ника, сладко замирало сердце. Но что толку грустить о несбыточном! Пора Анжелку менять. Я вздохнула и, вставая, натянула рабочие рукавицы.
В следующий свой перерыв, надеясь отключиться от навязчивых размышлений, я уткнулась в книжку, которую мне сунула Света. Ночью у меня часто голова тяжёлая и ничего путного в неё не приходит. С проблемами я и по ходу дела разберусь.
Книга оказалась романом-вестерном, сюжет был закручен хорошо, страсти нагнетались в меру. Герой, профессиональный стрелок, объяснял неизменной пышногрудой блондинке принцип ведения дуэлей: нельзя оставлять в живых раненного противника. Поправившись, он не будет тебя вызывать, зная, что ты сильнее, а выстрелит в спину.
Я отложила книгу. Зачем я себя обманываю? Я заметила, с какой ненавистью Стас глядел на Ника. А уж Нику и замечать не надо: он это и так прекрасно чувствовал, когда его пил. Шансы на то, что вампиры отпустят Стаса, минимальные. Конечно, сначала я попробую поговорить с Ником, но многого от разговора ждать не стоит...
Утром, когда я пришла к охотнику, он спал. Ключей от решётки Ник мне не дал, а просто оставить тарелку на полу я не рискнула: откуда знать, может здесь крыс полно. Позвала Стаса, сначала тихо, потом громче — никакого эффекта, парень даже не шелохнулся. Мне пришло в голову, что он мёртв: ну не может же человек в вампирской тюрьме спать таким богатырским сном! Лампочка в подвале горела тускло, и не видно было, дышит он или нет. Я впала в панику и начала орать, в результате Стас всё-таки сел и открыл глаза. Сначала он долго не включался, только тупо смотрел на меня, потом, наконец, подошёл за тарелкой. Он попробовал меня разговорить, но мне было неловко, я чувствовала себя пособницей вампиров и не могла смотреть ему в глаза. Выдавила из себя пару односложных ответов и трусливо сбежала.
* * *
Отоспавшись, я заехала за Настей, и мы направились на дачу. С утра светило солнышко, но сейчас всё небо было затянуто непроницаемой серой пеленой, иногда накрапывало. Если и завтра так будет — нормально, лишь бы сильный дождь не зарядил.
В доме было промозгло. Мы сразу разожгли огонь и устроились перед камином.
Настя выглядела поникшей, сидела с отсутствующим взглядом, и была не слишком похожа на победоносную королеву Анастасию, какой я привыкла её видеть. Дорогой я не слишком к ней присматривалась, и только сейчас поняла, что она не такая, как всегда, и устыдилась своей невнимательности.
— Ты от нас в последнее время совсем откололась, — сказала я для затравки разговора, — Из-за Ника? Или из-за Лёшки?
Захочет ли она со мной откровенничать?
Настя пожала плечами и подняла на меня тоскливый взляд:
— И то, и то. Вампира твоего видеть не могу. А за ребят я рада, правда, но смотреть на них мне больно, — она отвернулась к огню.
— Всё так плохо? Зачем же ты романы заводишь?
— Я замуж хочу. Пора... Только не надо меня жалеть, я справлюсь, — неожиданно твёрдо сказала Настя. — Уже почти справилась.
