— А я Узумаки Наруто, — встрял обладатель оранжевого костюма, с вызовом кося здоровым глазом. Однако вызов потух под нулевым вниманием двух стоящих напротив друг друга. Руки никто из них не подал друг другу.
Ирука облегченно перевел дыхание — минус проблема плюс проблема, минус больше. Два врага объявили холодную войну, открытых столкновений ожидать не стоит — все на учебном поле, все по-честному, вроде как по-взрослому. Весь вид с камеры портил униженно насупленный и разобиженный Наруто с отпечатком ноги на попе, грязными вертикальными полосками на спине и кровавой соплей из носа — сэнсэй напрягся, однако угроза ручья миновала, можно дальше следить за детками.
Хмуро смерив друг друга небесно-голубым и красным с одним чуть неправильным томоэ, оба без спешки забрали с парты свои жетоны, ожгли похожими взглядами закусившего губу Наруто и мирно разбежались в разные стороны коридора.
А Ирука задумался. Он знал, что томоэ есть спиралька, просверливаемая чакрой, а тут капелька. Может, все дело в отсутствии кланового наставника? Дефектный шаринган или пробудился неправильно? Признаться, он не шибко следил последние месяцы за притихшими событиями вокруг выжившего в резне в квартале Учиха, и он не мог вспомнить детали произошедшего в начале этого месяца во время первого этапа экзамена на чюнина, возвращенного в Коноху. Вроде была какая-то шумиха с гостем то ли из Кири, то ли из Суны, вроде бы подравшимся с Учиха Саске — скандал как-то быстро замяли. Неужели в той драке он все же пробудил свой шаринган? Тогда объяснимо зачисление без экзаменов, Хьюг с бьякуганом тоже зачисляют без проверок, хотя, по слухам, они с ним рождаются.
Саске самородок. Ирука немного сочувствовал ему, проникнувшись долей симпатии после всего увиденного сегодня. Сидя на качелях, он улыбнулся последнему: оба дуэлянта с разных сторон практически одновременно появились на лужайке, сложили столбики на диаметрально противоположных краях стола, опустили руки по швам, подняли лица. И в какой-то одним им известный момент вскинули руки — сектор Учиха Саске зажегся на долю мгновения раньше. Оба уважительно кивнули сопернику, забрали готовые жетоны, отличающиеся рельефностью и массой, и умчались один в хозчасть, другой в библиотеку.
Глава 9. Первое октября
* * *
Саске
— И за каким фигом ты настроил чудика против себя? — Задумчиво спросил Солеан.
— Ибо нефиг, — бросил Саске, с неудовольствием вытаскивая ненавистные прописи. Пустые! Почти точно такие же лежали стопочкой на громадном письменном столе в углу. Заполненные!
— Хм? — Разглядывая прозрачный ноготь.
— Эх... — все еще витая в аду чистописания.
— Ничего необычного не заметил?
— А? — Саске вынырнул из дум и напрягся. Быстро пролистал последние секунды: — Нет. А этот твой мудик зажилил мой листок! Он решил приколоться над всеми — очень тупо с его стороны. Он еще легко отделался, этот Неджи-кун хорош, — расплывшись в улыбке от осознания своего превосходства, сегодняшняя победа грела душу. — Но я не понял, куда он так ловко ткнул пальцами, что кусотарэ парализовало? — Спеша перевести тему. Портфель он полностью выпотрошил, желая отложить детальный осмотр извлеченного на потом, после изучения новых подсмотренных приемов.
Как здорово, что шаринган можно не скрывать! Жаль только, полного времени длиною в четыре часа (беспрерывно три) показывать нельзя. И воспоминания сущий мрак! Целая неделя под неусыпным контролем в больничном боксе на последнем этаже, с крохотным совмещенным санузлом при входе. Строгий и скучный режим. Но главное в зубовной боли!!! И горько-кислых микстурах!!! Часто не понять, что легче переносить: боль растущих зубов или раздражение полости рта после микстур для ее подавления?! В схватке его знатно поколотили и порезали, от фингалов он спасался, жертвуя зубами и скулами, успевая в последний момент чуток уклониться. Страдающий держался стойко — нытье удел сопливых! Боль долго не проходила из-за использованного черного ореола, примененного следом за слетевшим после первой же атаки оранжево-рыжим. Лежащий в больничной палате Саске недолго мучился скукой и сдался перед настойчивостью Солеана, начав мучить медперсонал на предмет дзюцу. В итоге под выписку его пальцы чихали зелеными искорками, так и норовящими пролететь мимо с трудом сводящегося ими шрама на лбу и порванной щеки, к ужасу вскрывшимися после разбинтовки. К удивлению многих он их успешно свел. Но Саске еще два дня промурыжили в больнице после сильнейшего истощения организма, вызванного неумелым использованием ирьёниндзюцу, примененном под высосавшим всю чакру белым ореолом при попустительстве наблюдателей, сурово отчитанных главирьёниным, проехавшимся крепким словом и по шаринганистому идиоту.
— Его бьякуган на удивление гармонично развит, лучше двоюродной сестры, однако пока требует переключения между основными свойствами. Сколько ты насчитал?
— Два, — громко вздыхая и присаживаясь рядом. Не получилось. — Видение на расстоянии сквозь простые препятствия и видение, по всей видимости, эээ, циркуляции чакры внутри другого тела.
— Три. Какое третье, Саске?
— Эээ... — Саске почесал тыковку и ссутулился. Опрометчиво — тут же укол в позвоночнике выправил осанку.
Мученически вздохнув и подавив желание поерзать, тоскливо бросил взгляд на выход из кабинета. Саске дважды прокрутил разговор в голове, уцепился за сестру и попытался в подробностях восстановить все те моменты, в которых она мелькала мимо его глаз.
— Третье это круговой обзор, — сделал он неприятное заключение. — Его младшая сестра все время вздрагивала, когда кто-то появлялся позади нее, — делясь наблюдением, иначе отец не отстанет!
— Точнее, — мягче.
— Ну-у, у них лучевой фокус? Неужели нет периферии?! — Догадавшись по чувствам Солеана, что первое предположение ошибочно.
— В ближнем радиусе, порядка трех метров, так и есть. Дальше луч, которого у тебя до сих пор не наблюдается, к слову, — попенял отец, своим мелодичным голосом перелив множество интонаций.
— У меня и томоэ одно... косячное, — буркнул Саске, разглядевший насмешку в лавандовых глазах.
— Мда, приплыли, — печально заметил Солеан и откинулся на спинку дивана, положив левую голень на правое колено. — Если чакру завинчивать для получения спиральки, то панорамного зрения добиться не получится, в минус пишется и крутящий момент, изнашивающий чакроканалы изнутри. Каплей можно оглушающе шандарахнуть или проколоть — целых два эффекта, причем проникающая способность зависит от воли и концентрации в первую очередь и от вкладываемой силы во вторую, тогда как сверлу спиральки и то, и другое требуется в равной степени. Плюс у твоего шприца с гендзюцу игла может стать столь тонкой, что укол станет совершенно незаметным, потому что давление и вращение легче обнаружить, чем просто давление. Острым кончиком легче и в себя проникать. Клепсидра суть высокоточный измерительный инструмент, соединяющий внутреннее и внешнее. Плоское разнонаправленное вращение томоэ глаз дает стереоскопическое круговое зрение, дополняя Кеккей Генкай Шаринган свойством видения чакры внутри других объектов, соответственно, есть и объемное для контроля целой сферы с добавлением возможности атаки из любой точки секущей центр плоскости. Скорость вращения определяет частоту считывания данных — это скорость восприятия, скорость детектирования быстрых объектов и быстропротекающих процессов. Умея обозревать вокруг, можно с легкостью пробивать сфокусированным лучом расстояния. В итоге мы имеем качественную оптимизацию ресурсов и качественное расширение свойств, фактически объединение шарингана и бьякугана в одно целое. И ты еще смеешь гундеть?!
— Извини... Солеан, извини, пожалуйста... — присоседиваясь и обнимая. Все это отец много раз повторял разными словами, просто... просто очень неприятно осознавать факт, что кто-то круче тебя — это Солеан отвернул листочек, он чувствовал направление на них в кабинетах АШ, и он же придал чакре ускорение, чтобы жетон первым получить. Победа общая.
— Ты по-настоящему год умеренно тренировался, он вкалывал все три или даже пять под руководством опытных наставников или следуя отработанной методе... — отогреваясь.
Саске шмыгнул — кто кого успокаивает?
— Мне надо больше времени уделять тренировкам. Никаких... прогулок больше, — заключил Саске.
— Прямо так категорично? — Мальчик дернул головой, но рука все равно настигла и встрепала его.
— Да. Нет. В смысле по выходным буду... чуток расслабляться, — твердо. Он решил и посмел открыто высказать свою точку зрения — после больницы его ловко сбили с панталыки, перевели и замяли тему. — Когда в Хранилище? — Глядя испытующе.
— "Хенге" освоил, "Буншин" освоил, синяк после покрова свести сможешь, а с "Шуншин" у тебя, милок, попадос, — пытаясь поймать и защекотать. Разгадавший намеренье Саске опоздал...
— Эй-эй, хи-хи, хватит! Я серьезно... — готовясь обижаться. Тема для него серьезная и важная, какие тут шуточки?!
— Ладно. Я тоже. Без "Шуншин" наблюдатели мигом определят, куда ты направляешься, и будут голову ломать, отчего так долго Учиха Саске тусуется в чайном домике? Там что-то запретное? Ща мы инспекцию официальную сбацаем! Или натравим Хьюг...
— Да понял я, понял! — Посмурнел Саске, повесив голову.
— Раз понял, то активируй шаринган и плотнее знакомься с принесенным из АШ.
— А с режимом дня как быть? — Твердо намереваясь и этот насущный вопрос прояснить.
— А что тебя не устраивает? — Испытующе. Отец мог иронизировать или ерничать, но никогда не язвить в его сторону.
— Мало времени на тренировки! — Злясь. Ну почему, почему все надо по два раза повторять или разжевывать??
— И ты уже знаешь, как выполнить сверку с расписанием АШ? — Удивленно строя брови домиком.
— Нет... — сдулся Саске, ожгя взглядом стол, как будто тот был во всем виноват.
Перьевые ручки, разлинованные тетрадки, линейки, циркули, транспортиры и прочее — всего этого и в лучшем качестве у него имелось вдосталь. Надом из литературы выдали только учебники по истории с географией, математике, правописанию и естествознанию — у него все полки для книг и свитков пустовали. Никакого свода правил учебного заведения или графика занятий в нем, тем более планов обучения по дисциплинам. А от спортивной формы он сам отказался, благо обязательной она не считалась.
— А что тебе уже известно? — Рассудительным тоном и похлопывая на место рядом с собой.
— Начало в девять. Завтра, — буркнул он уточняюще, зная привередливость Солеана к словам.
— Уже неплохо! — Саске смирился с лохматой участью — приятно. — Какое следует умозаключение?
— Распорядок дня завтра устаканится, если устаканится, — проворчал Саске.
— Кое-что решаемо и сейчас, за вычетом дня...
— Остается вечер, ночь и утро! — Воспылал Саске. В голове сразу зашевелились извилины, соображая.
— Верной дорогой мыслишь, Саске. Обобщим. В АШ чему-нибудь и как-нибудь да будут обучать, значит, надо приходить бодрым и со свежей головой. На зарядку и бег у нас сейчас отводится порядка двух с половиной часов плюс суммарные полчаса на подъем и легкий завтрак...
В этот день Призрак в расчетное время не вышел на улицы Конохи, обломав всех ожидающих. Он выполз на обед с опозданием на час и быстро умчался обратно, побросав в себя салатик с суши. Полдник и ужин прошли в прежнее время. Бегая по АШ, Саске, естественно, заметил игровые и спортивные площадки с полосами препятствий. Всю оставшуюся после переклички среду он посвятил прохождению похожих, найденных на заднем дворе угрюмого полицейского участка, запертого и заброшенного.
— Гн! — Хн! — Оба не ожидавших увидеть друг друга выразили друг другу свое отношение.
Пунктуальный Саске столкнулся с околачивающимся в коридоре желтушным с тупыми бороздами на щеках — свой шрам он свел, а этот выпячивал свои! У Саске сразу воинственно заострились волосы на макушке, тогда как у апельсина их оказался целый ежик! И еще эти тупейшие очки, сверкавшие новизной!
— Ксо... — Даттебайо... — оба едва не застряли в двери сто первой, когда раздался звонок.
Саске двинул плечом и локтем, и сам получил в ответ точно такие же пихания. "Бесит! Еще и пыхтит так же, ууу! Ненавижу!" — думал Саске, уже умея разделять мысли для себя и для Солеана.
— Тихо!!! — На всякий случай гаркнул незнакомый бородатый препод. Все поползновения исчезли. — Вы, два почти опоздуна, быстро сели!
Оставалось свободным место рядом с розовой девочкой, строящей влюбленные глазки, рядом с чавкающей гривой каштановых волос и задняя парта — самые мелкие по трое сидели на самых нижних партах впереди. Причем ближе к этой самой последней парте оказался желтушный! "Вот попадос!" — еще сильнее помрачнел и нахмурил брови Саске, когда оранжевый придурок пристроил свой зад на скамью, победно зыркнув голубыми глазами и сверкнув отражением светильника в стекле новеньких очков. Тучи еще сильнее сгустились от сдерживаемого Солеаном хмыка — это похлеще самого хмыка!
— Гн! — Хн!
— А ну убрали портфели со скамьи на положенное место! — Оба отгородившихся друг от друга виновника съежились. Саске под требовательным взглядом снаружи и недовольством изнутри вынужденно сел в самом углу. — Что за идиотов нынче понабрали? — Вполголоса посетовав так, что расслышали и на задней парте. Тут еще угловой светильник мигнул и крякнулся — настроение Саске ухнуло во мрак бездны, а ведь как прекрасно началось утро! Сидевшая перед ним девочка с зеленоватыми волосами обернулась, пискнула, отвернулась и задрожала, испугавшись вида тихого бешенства Саске, тенями расползающегося, обретая монструозную живость в своем темном углу — так проявляет себя бесконтрольно выходящая чакра, чьи объемы растут пропорционально силе эмоций.
— Перед вами глава АШК академик Яманака Сипрау, — ноги чуть шире плеч, руки сложены на груди, взгляд презрительный, волосы рыжие — Саске его сразу невзлюбил. — По правую руку от меня ваш учитель дзюцу Умино Ирука, по левую руку ваш учитель по всем остальным дисциплинам Якарима Мизуки. С остальным преподавательским составом познакомитесь в процессе обучения. Теперь начнем знакомство с вами в порядке обретения листа. Ирука-сан.
Названный взял из доходящей ему до макушки стопки томик и шелестнул листом из второй.
— Первый ко мне, — найдя взглядом первого. Сидевший плотно к стенке Саске поднялся, совершенно не горя желанием еще дважды проходить мимо усатого гаврика.
— Пфф! — Ц-ц-ц... — Саске к чему-то подобному готовился, подножка сработала против шутника.
— Пошевеливай, давай, своим тощим задом! А он вправду первый, м? — Подбодрил его Сипрау, с сомнением повернув голову к подчиненному. Саске вспыхнул, да как вспыхнул!
— Гн! Учиха Саске не ведется на дешевые провокации, Яманака-дзин, — процедил шествующий вулкан, которого внутри строго одернули. Лениво разлегшийся на парте разлепил в спину уважительный глаз.
— Однако ты нахал, Учиха-дзин! — Сверкнув глазами цвета стали. — Ты знаешь о своем наказании? — В спину успевшему сделать два шага обратно.
