Саске прилежно и усиленно тренировался в открытии би-врат, заодно осваивая ранее намеченные райтондзюцу и работая с оставшимися семейными высшими катондзюцу, помимо "Камуи".
"Катон: Даи Эндан" стократно сильнее "Катон: Эндан", этот чудовищный огненный снаряд обращал в пар огромное количество воды, образуя настоящие кратеры на поверхности океана, схлопывающиеся фонтанами брызг. Саске применял пламя рядом с осью Эдема, изгоняющей из вод живность. "Катон: Гока Меккяку" — это похожая на океанический вал волна мощного огня уничтожения. Эта огненная техника является логическим продолжением ниндзюцу "Катон: Карью Эндан", в свою очередь, основывающимся на дзюцу "Катон: великое дыхание огненного дракона". После стабильного выдувания волны пламени Саске смог придать ему форму и выучить "Катон: Рьюен Хока но Дзюцу" — изо рта юноши рождались множественные драконью головы, для каждой из которых мог устанавливать отдельную цель. Саске освоил и самую сильную технику разрушительного масштабного огня "S"-класса — "Катон: Гока Месшитсу". Настолько мощному всепоглощающему огню почти невозможно придать какую-либо форму. Огненное дзюцу хищно растекается во все стороны по обширной территории, следуя рельефу местности и заданному направлению выдувания, опасного для применяющего эту технику шиноби. Вместе с парой своих клонов Саске выучился одновременному выдуванию "Катон Ренкейдзюцу: Карура", в этом ниндзюцу пламя приобретает форму большой мифической птицы Гаруда, которую юный феникс научился наделять частичкой разума, делая помощницей в бою. Все это Саске тренировал в жерле спящего островного вулкана, успешно имитируя его пробуждение. Защитное дзюцу "Сасаноо" Саске освоил в том виде, какое предполагалось техникой — огромный воин в многослойных классических доспехах Шугенджа с мечом и луком помимо умения создавать дальнобойное оружие — цепочку из томоэ "Ясака но Магатама". Последнюю тройку би-врат он мог открывать только в форме "Сусаноо", ибо слишком много чакры он попросту не мог удержать в себе — воля сдавалась, хотя тело позволяло. Соответственно, высвобождение огня и молний он натренировал до начала упражнений с "Сусаноо", в котором не мог использовать другие дзюцу. Его воин был индиговый в простом режиме и солнечно золотым в режиме отшельника.
При настоящем извержении (по его вине мощнейшем) вулкана Саске в день своего рождения открыл заключительную, восьмую пару врат, переродившись в крылатого феникса. Шомон-Перси, Томон-Лада, Кеймон-Леля, Кьёмон-Уста, Шимон-Чело. Он умер и родился вновь, специально потоптавшись несколько недель на седьмых би-вратах, чтобы обойтись без боли и суметь самому открывшимся риннеганом направить всю колоссальную прорву энергии на конструирование своей крылатой ипостаси и реконструкцию человеческой.
Плотный поток горячей воды, следуя воле человека, облизал его, пощекотав стопы. Суитон и футон после катона и райтона, доведенных за три месяца до уверенного шестого "S"-ранга. Саске наконец-то мог понежиться в новой для себя обстановке за пределами Эдема. Его отпустили на условиях развития исключительно стихий воды и ветра — слишком приметна будет комбинация огня и молний, о которых следовало забыть за пределами изнанки Эдема.
Лежащий в воде Саске заглянул в свое мини-измерение. Кубы барьеров удерживали в себе шары плотного вращающегося огня, пока бесконтрольно льющегося из него вместе с рождающейся чакрой. Саске вносил свою лепту в поддержание Эдема, передавая Солеану полнящиеся накопители и тем самым не загромождая свой мирок объектами. Как раз сейчас формировался очередной огненный шар, расплескивающий во все стороны жгучие капли — из-за этого все оружие, одежда, наличность и прочее хранилось в таких же кубических барьерах. Саске вторым потоком сознания легко преодолевал свои же индиговые экраны, мгновенно доставая нужное и передавая основному телу в реальности по первой необходимости. Пока что Солеан сам забирал у Саске топливо для Эдема, разделяя с ним энергетическую подпитку летающего острова. Это позволило ему свободно перемещаться за пределами изнанки, но все еще в границах сферы Эдема, конечно, если не переходит в мини-измерение к Саске. Все возвращается на круги своя, когда отец приходит к сыну, вновь образуя приносящее умиротворение и благость сокровенное единение. Саске скучает по его обществу, а всегда чувствующий сына Солеан скучает по пока еще не доступным ему телесным ощущениям, вот оба и совмещают приятное с полезным.
Саске поправил холодеющую тряпку на белокурой голове (кудри он сразу невзлюбил и не потерпел). Волосы теперь постоянного блондина это бледное отражением его пламени феникса. После переделки риннегана в спирасиэс изменился и цвет его чакры, став из индигового пламенеющим ало-рыжим, похожим на лаву извергающегося вулкана, и золотясь в режиме отшельника. У Луара Саске так же слегка изменились черты лица, сделав узнаваемым родство с Солеаном. Учиха Саске перестал отражаться в зеркале, окончательно уйдя в небытие и оставив о себе воспоминания, хорошие и плохие, всякие, но уже не мнущие сердцу и душу Луара Саске. И пусть другие считают его поступок побегом от себя, Саске был важен унявшийся внутри огонь, дарующий целостность и гармонию, уверенность в завтрашнем дне и достаточную независимость от обстоятельств.
Его развитый спирасиэс, наследник бьякугана, шарингана, мангекё шарингана и риннегана, выглядел волосяной толщины пламенной спиралькой в кольце янтарно-золотой радужки. Саске отлично научился владеть сферическим зрением, поэтому сейчас в витках при взоре створом обычного человеческого глаза со сферической периферией чакры мизер, уже с двух метров нужен внимательный или зоркий глаз, чтобы разглядеть спираль в радужке, особенно с расширенным зрачком. В режиме отшельника цвета совершали рокировку, получался сплошной золотой глаз с огненным вихрем по центру.
У Карин и ребенка первоначально будет один виток, видящий чакру и умеющий вращаться для обозревания окружающего — Саске сам когда-то долго и упорно учился смотреть по кругу капелькой-томоэ. Три витка дадут сферическое зрение с видением каналов чакры и тонких структур из нее, таких, как барьеры фуиндзюцу. Без их освоения элементные техники невозможны. Вращение витков дает возможность распознавать, отражать и насылать гендзюцу уже с первого витка. Каждый виток так же ступень в скорости реакции и силе. Три витка по функционалу так же схожи с томоэ шарингана.
Еще пять внешних относительно радужки витков символизируют овладение элементами — необходимо и достаточно уметь высвобождать чакру нужного свойства и придавать ей форму, дабы начать растить следующий виток. Выбор начального элемента для развития определяется по желанию пользователя, остальные в порядке круга природных свойств чакры. Восемь витков откроют путь к сенчакре и режиму отшельника. Покоренные би-врата будут сжимать спираль в круг радужки витком за витком, три последние повлияют на скорость вращения, насыщенность и яркость смеси из цветов глаза и чакры. Поэтому открытие первых би-врат возможно лишь при освоенном катоне, футоне, райтоне, дотоне или суитоне, и так далее, соответственно.
У спирасиэс не предусмотрен механизм копирования, но он заменяем тренировками, так как присутствует способность чтения чужих дзюцу. В зависимости от знаний и навыков ранее незнакомую технику можно выучить и как-то повторить, скажем, не на десятом применении сэнсэем, а уже после третьего-второго использования оппонентом.
Если открывать Хачимон или его духовный аналог отдельно, то должной синхронизации крайне трудно будет достичь, а без покорения именно би-врат спирасиэс не улучшится.
Трем виткам в радужке соответствует компиляция шарингана и бьякугана. Если подать больше чакры в три витка, то закрытые веки перестанут мешать взору. Пять витков в радужке соответствуют мангекё шарингану с "Цукуёми" и "Аматерасу". При этом усиливаются четыре оставшихся телесных чувства, которые мозг начинает обрабатывать на уровне и вместе со зрением. В геноме четко прописан возраст в шестнадцать полных лет, когда станет возможным открытие сдерживающих врат, при этом закручивание витков ограничивается лишь их общим числом — восемь. Без умения медитировать парное открытие невозможно, так же не откроются би-врата, когда шиноби не может в достаточной мере уравновесить в себе любовь и ненависть. Обычный Хачимон крайне отрицательно сказывается на испытывающим запредельные перегрузке организме, к тому же вся чакра уходит на тайдзюцу, высвобождение чакры для ниндзюцу практически невозможно. Эфирный аналог Хачимона уравновешивает его недостатки, однако без умеющего видеть тонкие энергии наставника освоить би-врата нереально. Согласно геному на тридцать третьем году жизни у имеющих в спирали восемь витков первые двое би-врат сами откроются, и на этой волне можно легко пройти через следующие три пары. Восемь витков в радужке дают возможность использовать "Сусаноо" без боли в каждой клетке тела и проявляют индивидуальную особенность владельца спирасиэс, такую как "Камуи". Восемь единожды покоренных би-врат пробуждают риннеган.
Привязка додзюцу к организму столь сильна, что глаза слепнут лишь в случае их извлечения из глазниц. Регенерационные возможности крови достаточно велики, чтобы со временем исцелить всякую совместимую с жизнью травму.
Почему Спирасиэс? Потому что не узумакиган и не нарутоган, с неведомого эльфийского языка название этого додзюцу переводится как спиральный взор. Вихри в глазах разнонаправлены, причем у носа в начальном положении внешние кончики спиралей у мужчин смотрят вниз, а у женщин вверх.
Саске устроился в общей части первого каскада купален горного курорта Грасси. Дешево и сердито. Фешенебельный второй каскад кусался ценами, как и вип-купальни выше по склону, отделенные от общих забором и много более высокой непроглядной елочно-сосновой стеной. Нижний ярус полнился народом всегда, независимо от сезона, но традиционно за своей красотой и телесным здоровьем больше следил женский пол, мужской в основной своей массе предпочитал иное времяпрепровождение, чем долгое сидение в воде или лежание в ней, будучи сверху придавленным множеством разных камней. Массажистки удел состоятельных туристов. Те, что на мели, предпочитают днем умотаться лазаньем по горам с чудесными видами. Луара Саске уже отдыхал тут неделю, успев оценить массаж и особенно шикарные виды ледниковых шапок с высокого пика, представляющего собой обломок кратера потухшего вулкана с гейзерами в жерле.
— Слушай, не порть купальню своим унынием, — со вздохом упрека обращаясь к недавно зашедшему пареньку, устроившемуся сидеть неподалеку. Насиженных камней хватало, это на втором каскаде привезен мелкий речной песочек, а в лагуне организованы теплые и горячие течения.
Он вначале расширил голубые глаза на мелодичный густой тенор, но быстро разочаровался, и очи потухли при виде светлых глаз и коротко остриженных волос обратившегося к нему незнакомого блондина.
— Слушай, а твое какое дело?.. — нелицеприятно буркнули в ответ, нырнув с головой в проточную и глубокую часть у межевого заграждения из бамбука. На его животе ни следа не осталось от ожога, оставленного выгоревшей печатью, мысленно про себя отметил Саске.
— Гхе-хе-хе... ммгм... — низкого тембра голосом второй раз захихикал мужик с белым хвостом, спускающимся пониже спины.
Он зашел вперед паренька и сразу же прильнул к быстро найденной дырочке в заборе, мельком мазнув взглядом по сидящему в одиночестве Саске. Она, дырочка, была маленькой и в метре с лишним над водой, так что в самой воде у него пребывали только ноги. За стеной весело купалась девичья компания, заехавшая вчера поздно вечером откуда-то издалека. Вторая дырочка, кстати, была под водой. Саске самолично их проделал, тренируя водяной щуп с прицелом к подсмотренному недавно ниндзюцу "Суитон: Суибен" — это атакующее водяное копье и кнут в одном флаконе. Он уже освоил подступы к технике "Суитон: Мизураппа", водному аналогу "Катон: великое дыхание огненного дракона". Соответственно, "Суитон: водяной щуп" и "Суитон: струя", оба дзюцу "D"-ранга используют имеющуюся в наличии воду и не могут ее создавать из чакры, как два их продолжения третьего "C"-ранга. В горах Саске освоил "D"-ранговую технику "Футон: Рессенпу", простое выдувание ветра, сносящего валежник. Юноша видел у Орочимару "Футон: Даитоппа", на основе этого направленного потока воздуха он создал элементное ниндзюцу слабого и веерообразного порыва ветра. Еще у Саске получилось использовать "Футон: Реппушо", с помощью этого дзюцу он придавал ускорение и направление метаемым камням, которые преодолевали звуковой барьер и рассыпались в пыль, когда он дополнительно прилагал свою физическую силу — при полном вложении силы вместо камня от его кисти устремлялась волна мелкого крошева.
Остальные посетители дешевых купален оказались не шиноби, а потому легко внушаемы. Их Саске предварительно спровадил, желая в одиночестве наслаждаться плеском воды, паром, прохладным ветерком и девчоночьим повизгиванием за стенкой.
Поторчав минуты полторы у найденной под водой дырочки, паренек выплыл на мелководье и сел у природной стены с разрезаемым пополам горячим водопадом, высотой в метра три и забранным в специальный желоб с отводами. Сложенным вдвое универсальным полотенчиком, умеющим захлестываться на поясе и держаться благодаря хитрому и не царапающемуся зажиму, он прикрыл пах, свесив с теплого камня ноги в воду и начав ими болтать. Саске лежал боком к водопаду, под которым был обтесанный камень, кружным путем направляющий падающий поток. За спиной к камням прилегала простецкая парная и вытянувшаяся дугой мойня под навесом. В более дорогих заведениях повыше и подальше наличествует банька и сауна, а душевые кабинки огорожены. А здесь даже холодного бассейна не было. Но в сервисе так же присутствовал массаж, иглоукалывания, грязевые ванны и вкусные трапезы из простых, а не диетических продуктов. Игральные залы и шумные увеселения располагались на искусственно созданном плато между двумя каскадами Грасси. В дешевой купальне тоже вечерами становилось шумно, музыка с двух половин перекрикивала друг друга, благо номера отеля располагались ниже по склону, звук глушился просторами, выходящими на холмы, которые быстро понижались до плоской долины с озером и крупным городом. Саске не нуждался в деньгах, просто достали снобы и задаваки с протекторами, нарывающиеся на выглядящего лет на пятнадцать одинокого паренька со средствами и без признаков шиноби.
Преувеличенно громко вздохнув, Саске поднялся, удивив и сильнее расстроив обманом ожиданий. У него рано, еще с весны начало куститься, а года через полтора в его обиход войдет бритвенный станок, ведь он совершенно не собирался растить ни бороду, ни обычно первыми проклевывающиеся усы. Паренек же был еще совсем лыс ниже шеи, да и вообще ростом, размерами и особым рельефом мышц он не отличался, хотя было видно, что в последнее время мускулатурой активно занимаются и пытаются всесторонне развивать, поспевая за потянувшейся вверх худобой. Метко бросив свернутый квадратик полотенца на камень, Саске без всплеска рыбкой занырнул в воду, выскочив на камень прямо под потоки горячей воды. Он любил тепло и с совершенно счастливым лицом со смеженными веками подставил шею и плечи под потоки обалденной воды, то и дело макая голову и умываясь. Здесь была еще одна дырочка, через которую отлично умеющий фокусироваться Саске стал вместе с белобрысым подглядывать за резвящимися женскими натурами, брызгающимися и шумно прыгающими в воду бомбочками, что скорее характерно для мальчишек. При этом все так, эм, так соблазнительно обволакивало парком и стекало каплями, что Саске стоило усилий сдержать инстинкт кобеля, которым его окрестили недавно по мыслесвязи. А он всего-то не сдержался во время эротического массажа с участием всего выразительного тела!
