И начал выдавать замеченную подноготную побежденных техник.
— Недоучки из скрытого звука кое-как осилили трех убогих из селения листа, — заслуженно бахвалясь, высокомерно бросил Тентен с одной из верхних ветвей с обзором на поляну Неджи, давно запругнувший туда из-за густых кустиков по соседству. — И еще имеют наглость куражиться победой? — Варьируя громкость отлично поставленным голосом на уровне слышимости убогих.
— И в самом деле, словно клопы из-за кустиков лезут и лезут... — хмыкнул лохматик, более старший и рослый, чем Хьюга-дзин.
— Ли...
— Вы совершили ошибку. Вон тот чокнутый из нашей команды. Вы за него заплатите!!! — Активируя Бьякуган. — Одно неверное движение и получите по полной программе! Хм, — скривив губы.
— Хе-хе, что, не нравится? Хорош выпендриваться, спускайся и дерись!
— Похоже, мое вмешательство излишне... — воротя нос от увиденной чакры.
— Саске-кун, ты очнулся?! — Но радость завяла накорню при виде Нидайме Саске, решившего, что уж Неджи тут точно лишний. Черные кляксы, расползшиеся по левой половине туловища от щеки до пальцев, внушали страх не меньший, чем красный шаринган с двумя томоэ. Отсутствие ворота дало всем разглядеть, откель ползет омерзительная чернь.
— Повеселимся!.. — Прошипев самому себе противным голосом. Но за годы Саске научился маскараду, примерно представляя, что показать пешкам Орочимару. Шикамару должен понять, а остальные по-барабану... теперь. Может даже прежняя его маска укрепится. — Меня переполняет сила-а... Какой класс-сный подарок...
— Слишком много чакры!! — Ужаснулся командир тройки звука, когда от заполонивших тело клякс стала истекать убийственная яки. Все благодаря отлично усвояемым лекарствам клана Нара, славящимся ими. — Заку, нет!! Ты не понял?!
Но лохматик уже впал в ту стадию боевого азарта, когда невозможно самому остановиться, когда все противники кажутся жалкими букашками! "Занкукьёкуха" выглядела даже красиво — зримые звуковые волны, светясь вложенной чакрой, красиво разошлись веером от рук. Саске оценил. И подарок тоже — высвобожденные и удерживаемые объемы превысили Нарутовские, сила и скорость Нидайме превысила таковую у Шодай... с однотомоэшным шаринганом без нагрузки утяжелителей... и без хидзюцу, высвобождающего чакру непосредственно в крови. В общем, посредственные для Шодай параметры зашкаливали для Нидайме — это Саске и так прекрасно знал и мирился.
— Ха, вот им и хана! — Обозревая борозду. Но ни Сакуры, ни Наруто там уже не было. Тем более Нидайме, перенесшего обоих.
— Угумс-с! — Со злой улыбкой простып ударом по хребтине левой отбрасывая зарвавшегося типа.
— Гха!..
Пришла пора дивной красоты "Катон: Хосенка Тсумабени". Выдувая янтарно-рыжие сгустки пламени с причудливыми черными языками, Нидайме свободной рукой успевал в каждый вложить по сюрикэну — огненные цветы распускались прямо в полете уже в метре от лица (под прицелом бьякугана он не решился высвобождать их из бинтов-утяжелителей, удовлетворившись четырьмя с одной руки). Заку ловил кайф от битвы, накал страстей бурлил в нем — очередной воздушный резак резво сорвался с его дырок в ладонях, сеча пламя... и бессильно отступая от сокрытых в нем сюрикэнов.
— Аааа! — С трудом на скорости уворачиваясь. Нидайме Саске не мог управлять полетом цветов и страдал точностью. Собственно, чего ожидать от первого применения этого дзюцу четвертого ранга в этом теле? С его чудовищной болью, сдерживаемой силой волей аж двух потоков сознания.
— Гляжу, гордишься руками? — Вдавливая ногу между лопаток прижатого к земле врага и выдергивая заведенные за спину руки из суставов. О-очень болезненный прием, он по себе знал. Крик быстро перешел в хрип.
Тело Кин еще не оправилось от удара Заку, девушка с растрепанными волосами с ужасом пучила глаза, не в силах ничего поделать.
— Остался ты... р-развлечемсся... — не спрашивая, утверждая.
— Хватит! — Метнулась из-за спины Сакура, пораженная жестокостью, не понявшая ее показной характер. Даже Шикамару сглотнул и дернул серьгой в ухе.
"Каварими но Дзюцу" с воздухом близь одноглазого. Девчонка обхватила пустоту, клюнув носом в землю.
— Пожалуйста, Саске-кун, прекрати! — Проливая слезы из зеленых глаз. Испачканное кровью и земляной пылью лицо стало еще безобразнее.
Однако схвативший противника за горло и оторвавший его от земли Нидйме пропустил мольбу мимо ушей. Он смотрел двумя томоэ в каждом глазу в блюдце захрипевшего противника.
— Ввозьми... прошу, от-тп-пусти н-нас... — с трудом издавая звуки и с дрожью протягивая свиток "Земля" Нидайме, с которого сошли кляксы, спрятавшись в проклятой печати на шее.
— Передай хозяину, — шипящей скороговоркой техникой чревовещания только для одного уха, — пусть ждет. Пары недель после экзамена мне хватит уладить финансовые вопросы — за силу я не поскуплюсь. И... если встречу тут лицемерного очкастого шпиона — задохлик умрет, случайно. Брось поганый свиток и моргни, коли усек, — звуковик судорожно моргнул, боясь пошевелиться и сглотнуть лишний раз. О чревовещании он, видимо, не ведал — ротовая щель и речь из нее его напугали сильнее простой яки. — Валите, — громко для всех, с омерзением отбрасывая обмочившееся тело.
Повернулся Нидайме Саске выжатым лимоном — отходняк. Ноги чуть не подогнулись, еле передвигаясь, руки повисли, спина согнулась, челка и чуб жалко обвисли, резинка, стягивающая пучок на затылке, где-то потерялась еще при переноске "бесчувственного" тельца, открытую шею обдувало. Однако сил для кривого поднятия кончика губ и черного мазка по лавандовым очам достало — знал бы Неджи, чего Саске стоило удержание ширмы, прячущей истинный янтарно-черный цвет! Любая деятельность с собственной чакрой вызывала чудовищную боль в очаге укуса.
— Кто этот Орочимару?! — Решила добиться правды "добытчица информации". — Что и почему он сделал с Саске-куном?
— Не знаю... Нам просто приказали убить Саске-куна... — хрипяще бросив в ответ, с опаской косясь на спину с веером.
Встающая растрепанная и обронившая при обрезке волос протектор Сакура, судя по лицу, не удовлетворилась ответом, но большего добиваться не стала.
— Эй, ребята, вы как? — Обливая своим фирменным высокомерием, снизошедшим до быдла. Оно помогало принять из-за томоэшек фуиндзюцу отнесенную к клану Учиха впечатлившею его силу.
— Ксо, достало, но черт с ним! Ино, займись Ли! Ну а с этим что делать, — старательно глядя только на с блаженной лыбой валяющегося Наруто, отважно во сне раз от раза спасающего Сакуру от всяческих напастей и насмехающегося над немощным Саске, а не на бесхозный свиток или круто изменившегося друга. — Пнуть что ли...
— Можно мне?! — Тут же отозвался стоящий рядом Чоджи, взирающий с чисто гастрономическим интересом. В его глазах горела бугристая колотушка для готовки отбивных. Две слоновьи колотушки-киянки!
Нидайме прошел мимо, правдоподобно вильнув на порыв Сакуры оказать помощь — та вроде поняла мотнувшуюся голову, истолковав за желание оставить ей свиток, который она и поспешила поднять и припрятать. Ино уже подхватили и тащила с заплетающимися ногами повисшего на ее плече Ли. Неджи с Тен-тен все еще взирали сверху, провожая взглядом команду из скрытого селения звука.
— Чоджи... — Палец несколько раз прокрутился на знаке ремня. Некоторые слоты имели ячеистую структуру на манер патронташа или скорее револьверного барабана (Солеановские словечки). Стоило воспользоваться спец-жестом перелистывания, как получишь конкретный предмет, а не всю спрятанную в слоте гору барахла.
— А? Я ничего...
— Лови, — сопровождая бросок минимакимоно с жирными кандзи "Еда" (незамысловатый походный паек на неделю). Благодарность и знак Шикамару не волноваться — поймет. — Всем заранее пока, я до кустиков... — прощально махая ручкой и отметая вопросы к себе.
Он действительно хотел по малой нужде — слишком много эликсиров влила Сакура. И не до общения ему сейчас было, абсолютно. Тем более с очухивающимся Наруто. Запоздала решимость Сакуры, отрезавшей себе волосы в знак взросления, но побежав останавливать его, она еще раз продемонстрировала отсутствие веры в ранее признанного командира. Не различает еще нюансы... Печально...
Рассасываемая таблетка, отправленная в рот последней, ослабила боль и освежила дыхание — глазастый Неджи гарантированно не станет подсматривать и уйдет с девяткой в противоположную сторону, десятка тоже постарается в темпе убраться кушать, посему его отлучка останется ими незамеченной, хотя и вызовет тревогу своей длительностью у горе-напарничков. Пугающая чакра полностью запечаталась обратно, приведя пророщенную за ночь дублирующую систему каналов в пассивное состояние.
Следуя наставлениям, все еще цельный Саске в теле Нидайме открыл первые врата Каймон-Исток — несравнимые с "Джуином" ощущения разлившейся по телу благодати!
— Я смог, — гордясь. Действительно было чему — увидел и победил. Ну... с Истоком помог Солеан. Но у Шодай Саске все от и до сам выполнит!
— Молодец, — искренне хваля. Ведь у Саске хватило силы воли самому деактивировать "Джуин". Пусть и малость глючный — мелочь, реально не стоящая внимания. Здесь важна победа над собой.
— Ладно, — бросаясь в омут с головой. Саске вынужденно одобрил план Солеана, благодаря того за отсрочку, за время на свыкание...
В два потока Саске малыми затратами чакры техникой обмена "Каварими" перемещался сразу на сотни метров по внутреннему компасу. Грозный рев атакующего медведя накрыл противной волной — Саске ушами Шодай привык к мелодичности отца и необузданных стихий, а тут такой рычащий диссонанс.
"Нинпо: огненная длань". Объятая густым черным огнем правая рука обрушилась на толстую шею, чуток замедлившись, другая придала импульс в ту же сторону — деструкция в мельчайшую пылевую взвесь превратила слой в толщину ладони, ало-коричневое облако скрыло фонтан крови и отлетевшую голову завалившейся набок туши, в сторону от жертвы.
— Не бойся, — доставая из кармана шорт и протягивая заранее приготовленное Солеаном спелое яблоко красного цвета.
Дрожащая девчушка с протектором травы опасливо покосилась на руку, поправила очки и протянула трясущейся рукой прижимаемый до того к груди свиток "Земля" — язык у нее, наверное, отнялся от страха. Саске отметил сухость глаз, быстро сориентировавшихся в изменившихся условиях.
— Спасибо, — все же произнесла она жалобным голосом и голодным взором, лишенным удивления его, спасителя, появлением. — Всех моих убили... — вгрызаясь. Нидайме спрятал свиток в пояс в пару к "Небу".
— Стань моей женой, — на одном дыхании моргнул Саске, предварительно перед встречей снявший и спрятавший свой протектор с завитком Конохи.
О, чего ему стоило сказать это на полном серьезе, прямо, ровно и уверенно. Распахнувшиеся красные глаза оценил один Солеан... впрочем... Саске нравилось красное в зеркале, подобное на девичьем лице пришлось по вкусу больше, чем зеленое в слащаво розовом, детском обрамлении. Пауза затянулась. Недоуменно-чавкающее сглатывание послужило сигналом к продолжению.
— У меня есть собственный остров, — с огромным усилием воли, не меньшим, чем контроль над "Джуином", управляя своей приветливо-взрослой интонацией и доброжелательной мимикой. — Райский сад для двоих с благами цивилизации. Не будет нужды в рьё... еде, одежде и украшениях. Станешь матерью моего первенца... Будешь любить и ухаживать за моими детьми... Будешь счастливой и с отличным зрением... Научишься владеть своим улучшенным геномом и узнаешь новые дзюцу, — подползя на коленях к ней вплотную и стараясь бархатно приласкать руками шейку.
Удивительно, взгляд быстро обрел пронзительную трезвость, а заалевшие уши ловили все звуковые оттенки, не спеша отвешивать оплеухи или отталкивать. Ощущая умело скрываемые растерянные колебания, Саске в теле Нидайме решился на отчаянные меры, о которых иногда грезил украдкой. Паренек прильнул к губкам чумазенького лица, нежно и уверенно проведя языком, толкнувшимся внутрь и робко начавшим ласкать яблочный язык и нёбо с деснами, дожидаясь ответа.
По циничным заверениям Солеана, и ее просканировавшего с пятого места в триста десятой, более идеальной кандидатуры, чем эта куноичи из уничтоженного и разбрызгавшего свою юную кровь по миру клана Узумаки, сыскать нереально. Они вот буквально недавно обсудили гарем и прочие варианты... Раз выдался столь удачный случай, грех пропускать, даже если хочется совершенно противоположного... ну почти. По крайней мере, Саске хотел уже начать потихоньку сворачивать до минимума тренировки и пожинать их плоды, покинув на время Эдем. Саске кое-как заочно согласился с избранницей отца с условием, что когда он действительно в кого-то влюбится, Солеан поможет разрулить конфликт. Ему немного после краткой справки полегчало — ей оказалась не мымра какая-нибудь, а вполне симпатичная девочка, на которой он пару раз уже задерживал взгляд.
— Примешь мое предложение здесь и сейчас, Карин? Войдешь в клан Учиха моей преданной женой? — С трудом оторвавшись от вскружившего обе головы затяжного и невероятно сладкого поцелуя, взбугрившего одну ширинку, благо в этот момент прикрытую краями футболки, иначе пунцовая краска густо бы разлилась со щек по всему лицу.
На его левой ладони теперь вместо яблока, выпавшего и укатившегося к трупу медведя, в свете "случайно" упавшего сквозь листву солнечного луча сверкнули два изящных кольца — обстановка романтичнее некуда. Оба кольца из белого сплава благородных металлов, на одномчуть более толстом блестели пять чистейших брильянтов, сливающихся верхней гранью с выпуклой поверхностью с золотой филигранью фуиндзюцу (Солеан скромно потупился внутри сознания Саске, даже ножкой шаркнул) — внутри каждого свое разноцветное кандзи, соответствующее одному из пяти элементов. Красные глаза широко распахнулись, когда спрашивающий Нидайме Саске вопреки традиции одел как влитое севшее колечко на средний палец левой руки вместо безымянного. Понимание мгновенно забрезжило, ведь кольцо сразу дало ощутить родство со всеми пятью свойствами чакры — наиболее полно раскрывают свои способности подобные не совсем уж чтоб уникальные артефакты именно при ношении на среднем пальце, ко всем остальным от проходящего в главного руке канала чакры ведут всего лишь ответвления.
Девочка с задатками сильнейшего ирьёнина-сенсора купилась на спектр дзюцу, ведь ранее из-за отсутствия выраженного сродства она была не способной к стихийным техникам, а тут пожалуйста, хоть все пять сразу. Конечно, для таких вещей естественны лимиты пропускания и проценты потерь при конвертации вкупе с другими присущими им ограничениями возможностей работы со свойствами.
— Принимаю, — решительно поправляя сверкнувшие очки и одевая на средний палец левой руки Нидайме Саске оставшееся кольцо со сложной золотой вязью тончайшей филиграни иного фуиндзюцу и мелкой алмазной крошкой, вплавленной в металл гладкого на ощупь кольца с другим функционалом. — Учиха Саске, — откуда-то зная его имя и фамилию. Между кольцами установилась связь, от супругов друг к другу потек ручеек эмоций, обуревающих их обоих всепоглощающим лесным пожаром.
