Логофет. Наемник.

— Ишван, а не подскажешь, что это такое? — поинтересовался у купца, пробираясь вслед за ним к деревянным трибунам для благородных, расположенных позади настила и почти полностью свободных. То ли благородных не осталось, то ли развлечения такого рода уже приелись властьимущим.

— Клетка для ригутов.

— А-а-а! — глубокомысленно изрек я, садясь рядом с Ишваном на вполне удобную скамью сбоку от стола.

Не успели мы осмотреться, как раздался барабанный бой, толпа взревела, и со стороны храма появилась процессия. Впереди вышагивал молодой мужчина в длинном желтом балахоне, на его груди зеленым был вышит точно такой же знак, как и на шпиле — треугольник в круге. Он высокомерно посматривал по сторонам, изредка осеняя толпу круговыми движениями сцепленных в кольцо большого и указательного пальцев. Следом за ним двигалась плотная коробочка воинов, скрывая кого-то за своими спинами. Замыкали шествие барабанщик, здоровый детина с деревянным ящичком в руках (я решил, что это палач) и субтильный гражданин с полностью заросшим черной бородой лицом, одетый в такой же, как у священника, балахон, только черного цвета и без опознавательных знаков на груди.

Наконец, процессия достигла помоста. Жрец чинно кивнул в нашу сторону головой и, осенив немногочисленных благородных зрителей кругом, уселся на трон. К моему огромному удивлению, рядом на табуретке разместился детина, достав из коробочки письменные принадлежности и пергамент.

-Инквиз Этош — та еще скотина. Очень любит сам пытать заключенных, особенно молодых девушек. По его милости всех знахарок спалили, — с ненавистью прошептал мне на ухо Ишван.

Я присмотрелся к инквизу, но ничего магического в его ауре не обнаружил. Даже амулетов не было. Он небрежно махнул рукой, перебрасывая нечто одному из своих спутников. Тщедушный бородач подскочил к клетке, и это нечто (похоже, перстень) к ней приложил, от чего та, словно огромное яйцо киндер-сюрприза, разломалась вдоль и обе половинки плавно разлетелись в стороны. Ряд воинов распался, и я, наконец-то, смог лицезреть Могучего Урфина, или как его там, в окружении пятерых одетых в серые рубища женщин. Однако не они привлекли мое внимание. В сторону клетки поплыло странное существо. Полупрозрачная голубая искрящаяся фигура девушки с длинными распущенными волосами. Вместо лица идеально ровный овал. Словно скульптор, который ваял эту безукоризненную фигуру, разочаровался в своем творении и оставил его незавершенным, не в силах разрушить уже сделанное.

— Почему без лица? — вырвалось у меня помимо воли.

Я следил, как существо проплывает мимо нас. Как только оно оказалось между половинками "яйца", обе створки с тихим щелчком соединились, а я едва сдержался от крика. До сих пор инертный к магии материал клетки засиял нестерпимым ярким светом, ударив по глазам, словно световая граната.

— Так ригуты всегда без лиц. Почему — не знаю, это только магам известно. — Ишван смотрел куда-то в сторону.

— Ригуты? Что такое ригуты?

Мне кажется или я в очередной раз оконфузился? Лицо купца выражало смесь недоверия, подозрения и удивления.

— Откуда ты прибыл, яр Сохо? Даже дети знают, что такое ригут!

— А я вот не знаю. Что поделать. До двадцати лет воспитывался в горном монастыре, затем занимался поместьем отца, магов в глаза не видел. Вот только месяц как путешествую. Объясните мне, в конце концов, что это такое?

— Ригут — это магическая сила колдуна. Чем он больше и плотнее, тем сильнее чародей. Когда ригут исчезает, умирает и маг. Больше ничего не знаю. Если спасем Доврика — узнаешь у него. Вот и он, кстати. — Ишван мотнул головой в сторону помоста.

Доврик оказался непримечательным молодым человеком лет двадцати пяти, и только по ауре можно было понять, что его реальный возраст исчисляется несколькими веками. Как и в инквизе, ничего магического в нем не ощущалось. Обычный человек в необычных наручниках. Простенькое плетение, работающее как заурядная глушилка, полностью блокирует возможности мага обращаться к своей силе. Скромненько и со вкусом. Смогу снять за долю секунды. Я рассеяно скользнул взглядом по помосту и уставился на инквиза. Он что-то сосредоточенно втолковывал своему помощнику.

Нет, ну что со мной происходит? Мало того, что я поступил безалаберно при переносе сюда, так и сейчас я веду себя как самоуверенный подросток. Почему бы мне не расспросить местных заранее о магии этого мира, об источниках, традициях, школах! Я приперся спасать мага, ничего не зная ни о структуре их магических плетений, ни о самой системе магии, и вот теперь сижу как идиот и хлопаю глазами. У меня даже плана никакого нет! Странно, может, я отупел от свежего воздуха? Такое ощущение, что мне сделали трепанацию черепа и изъяли ту часть мозга, которая отвечает за осторожность, благоразумие и познание. Я поглупел — это факт. Была бы здесь Сонька, она точно бы прошлась на этот счет. Стоп! Сонька! Вот чего мне не хватает. Ведь обычно совесть жужжит у меня в голове, что надо все рассчитать, взвесить, распланировать, а не лезть на рожон. И ее не слышно с...Да, последний раз я с нею общался, когда Сэм пытался поменять гормональный фон подруги. Она еще похвасталась, что кое-что подправила за горе-экспериментатором и исчезла проследить за их телами. Это было... пару недель назад. Черт! Слишком долго для нее. Слишком... Неужели из-за того, что я попал под магический удар, она застряла в теле Арины?

— Яр Сохо, — Ишван больно толкнул меня в бок, — нужно встать, инквиз оглашает приговор.

Еще один показатель отупения. Ушел в себя на всех уровнях и перестал следить за окружающими. Нужно выбираться из этого дерьма и выяснить, что с Сонькой. Не то, чтобы я за ней соскучился... но это все же часть меня, а я никому не позволю отрывать от себя куски! А пока послушаем, что вещает этот напыщенный типчик.

-...а так же обвиняется в распутстве. Для ублажения своей необузданной похоти насылал благочестивым женщинам сладострастные видения, после чего являлся к ним в образе похотливого рогатого демона и удовлетворял свою извращенную страсть, принуждая несчастных к греховному совокуплению. Таким образом, унижал род человеческий, насмехаясь над нашей верой и заставляя несчастных принять в себя семя свое гнилостное. С помощи богомерзкой магии обвиняемый совратил сорок четыре девицы! ( Не фига себе! Силен. И где он столько девиц нашел?) И только пятерых наша вера еще сможет вернуть в лоно церкви. Сейчас они примут очищающие плети и после публичного раскаяния смогут вернуться к семьям полностью освобожденными от скверны. Остальные безнадежно потеряны! Братья и сестры по вере! Молитесь об их загубленных душах! Во имя нашего покровителя Великого Ивазия я назначаю для богомерзкого колдунишки смертную казнь через сожжение с предварительным вырыванием лживого языка и ослеплением.

Толпа, до сих пор внимательно внимающая инквизу, встретила приговор радостными воплями. Я увидел, как к стенам храма хлынули потоки энергии. В основном зеленые и черные. Что же творится с этими людьми? Приговоренные к плетям женщины упали на колени, четверо из них, рыдая, начали рвать на себе волосы, расцарапывать лица, видимо, таким образом каясь, одна — самая молодая — просто уткнулась лицом в ладони. Доврик держался молодцом. Со скованными впереди руками он гордо стоял перед беснующейся толпой с совершенно бесстрастным выражением, скривив губы в снисходительной улыбке. Серые умные глаза смотрели на сограждан с сожалением. Он вызывал уважение и желание помочь.

— Ишван, ты знаком с инквизитором?

— С кем?

— С инквизом.

— Да, я являюсь одним из поставщиков Ивазия. Этош это знает.

-Отлично, представь меня ему.

В этот момент бородач, оказавшийся местным палачом (Кто бы мог подумать!), при помощи нескольких воинов начал устанавливать рядом с помостом наклоненный щит, чтобы каждому на площади было прекрасно видно происходящее действо, которое некая моя сущность давно окрестила как "шоу садистов". Если бы она была здесь, точно потребовала бы спасти всех! Но это неважно, раз Софочки рядом нет, правда я, на всякий случай, пробежал взглядом по аурам рыдающих женщин. Двое из них — молоденькая девчушка, которая плакала в ладони и черноволосая пышка с круглыми глазами, были невиновны. Когда я говорю невиновны, это означает что на их аурах не было ни одного следа порока. Никакого. Они никого за всю свою жизнь не обидели и не обманули, не предали и не согрешили. Остальные заслуживали наказания. Я обязательно попробую спасти этих двух, но пока...

Мне потребовалась почти минута, чтобы открыть сознание. В голове раздалась масса голосов. Как я это не люблю! В первую очередь я отсек все женские и детские мысли. Затем старческие голоса. Прислушался.

" ...Вот корова, все ноги отдавила...Надо поближе протолкнуться... Головешку от мага взять, говорят, хорошо при болезни суставов помогает...Вечером к Марьке сбегаю... Скорее бы в трактир горло промочить... Какой интересный мужчина, почему я его раньше не видел..."— Я покосился на инквиза, он мне улыбнулся, вот гадость: "...Алебарда, зараза, тяжелая... К чему катится этот мир, если магов жгут на площади... Уж я бы девок сек по белым задницам... Сгорел... Пива охота... И чего я не предусмотрел для себя обратного заклинания..." Есть! Теперь исключить все лишние голоса и осторожно прикоснуться к сознанию мага. Он почувствовал, растерянно начал оглядываться по сторонам.

— Веди себя спокойно чародей, если хочешь выбраться из этой передряги живым. Отвечай коротко и по существу.

Доврик слегка кивнул.

-Если я отключу заклинание наручников, ты сможешь пользоваться магией?

Кивок.

— А клетка?

— Не помеха, — прозвучало у меня в голове. Я поморщился. Ненавижу. Еще со времен обучения ненавижу чужие голоса в своей голове.

— Тогда приготовься. План такой...

— Спаси мою ученицу.

Я скривился. Я не мог спасти всех женщин, но двоих мог попытаться.

— Другую найдешь.

— Пожалуйста. Я рассчитаюсь.

— Посмотрим. Но рисковать не буду.

— Спасибо.

— Инквиз Этош позвольте представить — яр Вад Сохо.

Представив меня, Ишван исчез, направившись в трактир, где должен был ждать нас полностью готовым к перемещению. Даже если с магом ничего не выйдет, я был намерен рискнуть и открыть переход в Визират.

Инквиз протянул холеную руку, которую я машинально пожал. Он удивленно поднял брови, но ничего не сказал.

— Присаживайся, яр. Откуда ты? Я не видел тебя прежде в нашем маленьком городке.

Мы сидели в шатре, который за несколько минут собрали для господина инквиза прямо напротив места экзекуции, где, привязанная к щиту за руки и ноги, извивалась под плетью первая жертва очищения. Палач выполнял свою работу медленно, эффектно, с любовью. Толпа с восторгом встречала каждую кровавую полосу на спине несчастной, каждый ее вопль. И каждый удар его плети, словно легкое касание невидимого пера, отражался на моей спине. Виновна. Пусть и не в том, в чем ее обвинил инквиз, но аура этой женщины запятнана завистью и злобой. Этош налил мне вина в высокий серебряный кубок.

— За наше случайное знакомство!

Я закашлялся, пытаясь скрыть идиотский смех.

— За знакомство, инквиз!

-Зови меня Марик, — и положил ладонь поверх моей руки.

Я сдержался, не двинул в эту мерзкую рожу, хотя мне очень хотелось, а улыбнулся в ответ и даже не убрал руку.

— Наверное, тяжело было поймать колдуна?

Этош рассмеялся, откинувшись на спинку стула, и, наконец-то, убрал ладонь. Я быстренько положил руку на колено, спрятав ее под стол от греха подальше. Не то, чтобы я не любил представителей сексуальных меньшинств, я просто не любил, когда они начинали любить меня.

— Нет. Он ничего не подозревал до того момента, как мы надели ему наручники. Хочешь посмотреть на ригута поближе?

— Очень! — это прозвучало вполне искренне.

— Ну что же, я сделаю для тебя такой подарок, а ты взамен удовлетворишь мое любопытство. Сегодня вечером. Мне бы хотелось послушать в приватной обстановке о странах, где ты путешествовал, о людях, с которыми встречался. Здесь такая скука. Ишван говорил, что ты прибыл издалека и даже не знал, что такое ригут. Это правда?

Я этому купчишке язык укорочу.

— Правда, инквиз.

-Я же просил.

— Я действительно прибыл из очень далекой страны, Марик. И с удовольствием тебе о ней поведаю, — надеюсь, моя улыбка была многообещающей, а не ехидной.

Когда мы проходили мимо Доврика, мне удалось незаметно подсадить на наручники плетение-вирус, которое тут же начало разрушать структуру блокиратора.

Клетка оказалась сплошной, и сколько я не всматривался, так и не смог обнаружить стыка. Она опять стала инертной к магии. По-видимому, яркая вспышка, ослепившая меня, когда туда поместили ригута, была не чем иным как срабатыванием магического замка. Как же она открывается? Не разрушать же здесь все вокруг... Я даже потрогал клетку пальцами, да так и застыл, уткнувшись в мигающую пленку носом, не в силах отвести взгляд. Вблизи ригут выглядел потрясающе. Яркий сгусток многоцветной энергии, мерцание которой не выходило за рамки, резко очерченного синим, совершенного женского тела.

— Ригуты — это сама магия.

Этош бесшумно подошел сзади и теперь стоял настолько близко, что я ощущал его горячее дыхание на своей шее.

— Когда маг достигает возраста осознания, у него появляется ригут. В зависимости от потенциала мага он может быть большим или маленьким, плотным или прозрачным. Чем больше потенциал, тем более осязаемый ригут. Первоначально — это простое облако, и только достигнув определенных знаний и мастерства, маг может придать ему форму той или иной сущности, именно тогда и заканчивается накопление магической энергии. Ригут является своего рода показателем силы мага. Говорят, у ригутов никогда не бывает ликов. Лицо выражает мысль, а мысль придает сущности разум. Где разум — там может возникнуть душа, а значит, и привязанность. Так записано в старинных гримуарах. С годами использования ригут тает и, когда исчезает, умирает и маг.

— А пополнить магический запас можно?

— Конечно. Можно присоединить к себе чужого ригута, можно использовать силу артефактов, накопителей либо приносить жертвы.

— Ты слишком много знаешь для обычного жреца захудалого городка.

— Врага нужно знать в лицо, ты не находишь?

— Интересно, что случается с ригутом, когда умирает маг?

— Ты задаешь опасные вопросы, Вад, но я отвечу. Магия не пропадает со смертью мага. Она ждет того, кто сможет использовать ее по назначению. Того, кому известно искусство. Ригут Доврика отправится в резиденцию нашего главы — Великого Ивазия. У нас есть цель и для достижения высшего блага хороши любые средства.

Все стало на свои места. Моя сущность опять потянула меня в место, где покачнулось равновесие, и моя свобода выбора в принятии решения, как всегда, осталась только видимостью.

— Зачем ты мне это рассказываешь?

— В тебе чувствуется огромный потенциал. Я думаю, ты сможешь быть полезен Храму. Вокруг Ивазия собираются сильные люди, понимающие бесперспективность и ущербность пути, по которому идет большинство правителей. Огнем и мечом мы заставим этот мир измениться.