Кирилл удачно симулировал потерю памяти. И успел выяснить, что его двойник здесь умер от отравления фруктами. И многие мысли и фактики наводили на мысль об умышленном убийстве. Ему напрямую этого никто не говорил, но Кирилл был умным мальчиком и... в свое время ему пришлось выучить несколько уроков, что бы остаться в живых. Так что в недомолвках и ядах он разбирался.
Проблема в том, что если убийца узнает, что Кирилл неведомым образом выжил, то он может повторить попытку. Мне это не нравилось. И, похоже, кому-то тоже. Регил приказал выставить дополнительную стражу.
Удивительно... эта семья полностью отличалась от нашей. Она была любящей. О таком мы могли только мечтать...
Киру было сложно. Очень сложно. Он не привык к таким отношениям. Его считали тут младшим. О нем заботились, его оберегали... Но я чувствовал его непроизвольный ужас пополам с растерянностью, когда рука ЭТОГО Регила ласково ложилась ему на макушку.
Неужели наша с братьями жизнь могла сложиться вот так вот? Если бы только Регил не был таким чудовищем, которое мы помнили? Я бы вырос, не узнав страха и унижения, не стал бы жрецом Лейлы, женился бы на прекрасной Лисаре?... Не было бы Лейлы, Кэртиса?... Странное чувство зависти и жалости я испытывал, когда я вспоминал лицо моего двойника. С чем же нам предстоит столкнуться? И ЧЕЙ все-таки это бой?
Здешний народ оказался намного беззаботнее тех людей, которых я привык видеть в королевском дворце. Передвигаться по дворцу незамеченным было не так уж и трудно. Они чувствовали себя в безопасности при правлении сильного и мудрого короля. Удивительно...
Нечто подобное только-только начало проклевываться в подданных моего брата. Но до того, что я наблюдал здесь, было еще далеко.
И я принял решение ночью отправиться в город. Мне нужно посмотреть бедные районы. В свое время, выяснил странную закономерность: самые дикие слухи, бродящие между людьми очень далеких от дворцовых интриг, и вообще дворца как такового, подчас имеют под собой весьма веские основания для существования.
Поэтому я собирался пообщаться низами. За Кирилла я не сильно волновался. Я сам обучал братишку выживанию, а нам нужна была информация. Как можно больше информации.
Однако я помнил, что все равно надо быть начеку и, наверное, даже больше, чем обычно. Это была не иллюзия, а настоящий мир. И это я чувствовал.
— Что-то происходит с принцем Кириллом, — тихо заметил Рал, начальник личной стражи королевской семьи, в чине капитана.
— Фактически он был отравлен и умер, а после похоронен. Выбрался он совершенно непонятным способом и почти ничего не помнит. Как бы ты себя вел? — пожал плечами его собеседник.
Рал тряхнул короткими темными волосами с каким-то странным призрачно-голубоватым отливом. На вид ему было лет двадцать восемь, и он считался слишком молодым для своего ответственного поста. Глаза цвета морской волны всегда смотрели на мир с какой-то внутренней насмешкой и даже снисходительностью, вгоняя собеседников в краску и недоумение, а высокий пост и гибкое сильное тело, заставляли тревожно биться многие женские сердца. Капитан был завидной партией для любой, но, казалось, предпочитал только свою работу и долг. Хотя его попойки и настоящие оргии давно уже вошли в разряд легенд среди солдат. И многие знали о том, что он не видит особых различий между мужчинами и женщинами, одинаково соблазняя и тех и других.
Этого интересного человека привез принц Кириан, возвращаясь из одного из своих путешествий, в которых любил пропадать. Поговаривали, что принц спас капитана от чего-то, и тот поклялся ему в вечной верности.
— А могилу провеяли? — с интересом и привычной снисходительностью поинтересовался Рал.
— Нет, — в голосе его собеседника мелькнула нешуточная тревога. — Маги подтвердили подлинность нашей крови.
— Я бы все -таки проверил.
— Что вызывает у тебя такие сомнения, Рал?
— Почему он всегда вздрагивает при появлении короля? — медленно начал задавать вопросы тот. — Принц смотрит на него с недоумением, как будто не привык к нему. С Её Величеством принц то ласков, то избегает её. Но больше всего он сторониться наследного принца, словно тот какой-то ущербный человек.
И, кстати, ты когда-нибудь замечал у него такой расчетливый оценивающий взгляд? Так смотрят воины, которые привыкли быть настороже и ожидают подвоха от каждого. Раньше мальчик был ласков и любил игры. Сейчас — это настоящий принц, который очень рано стал взрослым. Ты бы видел, с какой снисходительностью он наблюдает за тренировками своих сверстников, словно опытный воин за новичками. Раньше его нельзя было выставить с этих площадок, сейчас от одного предложения он увиливает с ловкостью лиса, словно боится показать что-то, — глаза Рала внезапно потеряли зрачок, и морская глубина взглянула его глазами.
Принц Кириан, который внимательно его слушал, вздрогнул. Он знал этот взгляд
— Маги тщательно проверили его. Это Кирилл, — медленно проговорил он.
— Это-то меня и тревожит больше всего, — Рал сверху вниз посмотрел на более низкого принца, прижатого к стене комнаты. — Это действительно он, — его рука коснулась черных прядей волос Кириана и погрузилась в них. — Но только словно это Кирилл, проживший совсем другую жизнь. Эта загадка мучает меня.
— Так вот почему ты такой погруженный в себя в последние дни, — Кириан вздохнул, чуть наклоняя голову, так что бы удобнее было перебирать пряди его волос. — А во дворце все судачат и спорят: в кого же, наконец, влюбился капитан Рал.
Воин тихо рассмеялся завораживающим смехом.
— Я не могу в кого-то влюбиться, Риан. То странное заклинание крепко нас связало. Не стоило тебе охотиться за старыми сокровищами. Ты попал в ловушку сирен и теперь навеки принадлежишь мне.
Он наклонился, еще крепче прижимая принца к стене, не давая тому вырваться.
— Ну почему мне не досталась ловушка с женщиной-сиреной? — мученически выдохнул Кириан.
— Тебе мало того, что я не стал делать тебя своей игрушкой? — удивился капитан. — И последовал за тобой во дворец, а не оставил с собой в том гроте?
— Да нет, — вздохнул принц. — Я прекрасно все помню и понимаю... и я... благодарен тебе за это. Просто... мне до сих пор не по себе от всего этого.
— Смирись, — усмехнулся сирена. — Ты — человек, я — сирена, и ты ничего не можешь противопоставить мне. Так что ты — мой, Риан. И только мой. Я согласился подождать, что бы ты достиг своего совершеннолетия, и мог покинуть дворец навсегда, отправившись в это глупое, но весьма удобное для меня паломничество, не опозорив свою семью. Но не более того. И я все-таки сирена. Все эти оргии — их недостаточно, однако заклинание, связывающее нас, помогает мне держать себя в руках и контролировать, изображая человека. Однако для этого, — он недвусмысленно провел по груди принца рукой. — Мне мало просто твоей энергии, мне нужно больше.
И Кириан закусил губу, понимая, что сейчас произойдет. Он не слишком-то и обольщался, когда Рал вытащил его в это заброшенное крыло замка. Тут их мало кто мог увидеть и узнать о позоре одного из принцев... Хотя. Уже пару лет, из тех трех, что он провел с Ралом, Кириан не считал больше произошедшее позором. Сирены умеют манипулировать и изменять мысли своих подопечных.
Внезапно губы Рала остановились буквально в миллиметре от губ принца, словно сирена к чему-то прислушивался. Кириан посмотрел на него с некоторым недоумением, а потом тоже услышал сдавленные рыдания.
А потом за стеной чей-то знакомый голос, с совершенно неузнаваемыми интонациями произнес:
— Все в порядке, Кир. Все будет в порядке.
Две пары глаз уставились друг на друга. Губы Рала вывели беззвучное:
— Кир?
Они абсолютно бесшумно и синхронно отпрянули друг от друга и Кириан кивнул на довольно пыльный гобелен, прикрывающий стену. Под ним располагалась ниша, в которой весьма удобно могли разместиться пара человек, наблюдая за соседней комнатой.
У Кириана дрогнул уголок губ, когда он увидел своего младшего брата Кирилла, который стоял, уткнувшись в темные одежды какого-то незнакомца, чье лицо скрывала темная ткань шарфа. Этот незнакомец обнимал плачущего мальчика за плечи и тихо говорил что-то утешающее.
Рал нахмурился, что-то в этом человеке казалось ему знакомым и незнакомым одновременно.
Кирилл к тому времени уже просто всхлипывал, наконец, он успокоился и немного отстранился от своего утешителя. С первых же его слов, у Кириана похолодело на сердце.
— Я так больше не могу, Ли. Это тяжело. Почти невыносимо... Я знаю, что мама умерла, но она вот — стоит прямо передо мной и носит под сердцем моего брата или сестру, которых я никогда не видел. И обнимает меня. И я никогда не видел её такой счастливой...
— Понимаю, — тихо замечает его собеседник, и садиться прямо на пол. И снова кажется что-то знакомое в этих гибких движениях. И где-то уже встречались эти глубокие сапфировые глаза.
Юный принц снова утыкается в плечо незнакомца. Его голос звучи глухо:
— Понимаешь, я всегда мечтал, что бы наш отец был именно таким... Но когда ОН касается меня, я вспоминаю НАШЕГО отца! То, что он сделал со мной! С тобой! Это НЕНОРМАЛЬНО видеть ТЕБЯ совсем другим. Ты знаешь, что ЭТОТ Лилиан не любит кровь? И он женат!
Было видно, как дрожит мальчик. И незнакомец вздыхает:
— То, что он женат тебя возмущает больше всего? — голос незнакомца звучит почти грустно.
— Нет, что ты! — мальчик вскидывает голову. — Просто... это так непривычно! И остальные...
— Что с остальными не так?
— Кириан... он такой... веселый. Беззаботный. И... от него пахнет морем...
Тихий смешок:
— Еще бы. В этом мире ему не надо заботиться о стране, которая свалилась ему на плечи тяжелым бременем миновав меня и Мейдока. Да и если слухи правы, то он связался с сиренами... так что надолго его дворец не удержит...
— Вот именно! — вздрагивает Кирилл. — Здесь все шиворот навыворот! И Крис...
— Что с ним? — явно настораживается незнакомец.
— Я его боюсь, — тихий и неожиданный ответ.
— Кирилл, а теперь выслушай меня, — его собеседник отстраняется так, чтобы видеть лицо принца и стягивает ткань шарфа со своего лица.
Кириан едва удержался от вскрика, но помог Рал, который накрыл его рот ладонью. Лилиан! Точнее это парень выглядел близнецом Лилиана. Но его брат никогда не носил таких длинных волос и не был так шокирующее, почти безжалостно красив, словно его отметила печать чего-то сверхъестественного. У ЭТОГО хищная грация и почти нечеловеческая гибкость, и где-то в глубине глаз без дна тлеет искра безумия.
— Твоего двойника действительно убили. Отравили. Причем выбрали именно то блюдо, которое точно было бы съедено принцем без остатка. Я хочу, что бы стал предельно осторожен, так как твое появление спутало отравителю какие-то планы.
— И.. кто под подозрением? — похоже, мальчик совершенно успокоился и сейчас был полностью погружен в новую ситуацию.
— Есть две версии. И обе касаются религиозных культов. Оба тебе знакомы не понаслышке. Последователи Роя и последователи Лейлы. Правда, все извращено так, что наверное боги бы, ну Лейла точно, сильно удивились бы. Её последователи сильно обижены на династию Катани, так как её культ запрещен дедом нынешнего короля.
— А культ Роя? — тон маленького принца был деловым, такого тона Кириан никогда не слышал у своего настоящего брата.
— Он официально не запрещен, но не приветствуется, так как его жрецы занимаются жертвоприношениями, но пока не переходили пределов допустимого. Их терпят. Однако... в их среде принято для поднятия на высокую ступень служению Рою, приносить в жертву своих близких родственников.
— Почему ты не допускаешь политических мотивов отравления?
— Принц Кирилл здесь только четвертый претендент на трон. Он мало кому интересен. Для этого нужно сначала убрать троих стоящих перед тобой.
— Понятно...— Кирилл задумался. — Значит культы Роя или Лейлы.... Все повторяется? Но должен быть кто-то близкий к королевской семье или...
— Из них, — закончил за него двойник Лилиана. — В нашей семье, мы всегда знали с какой стороны ждать удара, здесь же... только ты сам можешь разобраться, Кира.
-Так все-таки, это... моя 'битва'?
— Похоже, что так, — кривая почти болезненная улыбка. — Меня просто зачем-то зацепило...
— Ли, — голос Кирилла становится строгим. — Ты никого не убивал? В городе?
Взгляд его собеседника становится смущенным:
— А что?
— А то, — передразнивает его мальчик. — Вся стража в городе на ушах из-за какого-то неуловимого убийцы.
— Они ко мне приставали, — грустно признается он.
— Ну, так наказал бы их и не убивал, — возмущается Кирилл.
'Лилиан' пожимает плечами:
— Нет уж. Они видели мое лицо. И.. знаешь, последний мне рассказал массу интересного... откуда ты думаешь у меня информация?
Мальчик вздохнул:
— Понятно.. просто как раз из-за последнего все и стоят на ушах. Он сынок какого-то виконта и был среди придворной свиты короля.
И его старший брат кивает:
— Все правильно. Думай, братишка и решай. И помни, я всегда где-то рядом. Только позови...
— Ли...
— Да? — он уже собирался подняться на ноги.
— Если бы ты встретил Леди Лисиару?...
— Не знаю, Кира, — после непродолжительного молчания ответил он. — Не знаю. Я ведь её не встретил, не так ли?... Моей страстью стала другая женщина. И её имя Лейла.
— Любить богиню, — покачал головой мальчик. — По-моему, это глупость... все равно, что полюбить сирену.
Плечи Рала рядом с Кирианом сотрясались в приступе беззвучного смеха, а глаза собеседника юного принца лукаво улыбнулись:
— Вернемся домой, я познакомлю тебя с Сиганом и его 'спутницей по волне' тогда посмотрим, что ты скажешь насчет любви человека и сирены... и, малыш, тебе все же пора идти. Тебя могут потерять, а у меня неприятное чувство чужого взгляда.
— Будем надеяться, что это только чувство, — оглянулся мальчик и отряхнул от пыли одежду. — Что-нибудь на прощание?
Было заметно, что он окончательно успокоился.
— Есть тут одна мысль, но она требует проверки
— Значит, сейчас не скажешь, — Кирилл наклонился и обнял сидящего на полу человека. — Будь осторожен, брат. Пожалуйста.
— Обязательно, — усмехнулся тот. — Мне еще надо проследить, что бы нормально вернулся, а то Кириан.. НАШ Кириан с горя отправится завоевывать соседние государства... и если привлечет Мейдока, то у них вполне может получиться организовать Империю. Представляешь, сколько головной боли они себе заработают на этом поприще? Оба еще толком пожить-то не успели.
Кирилл хихикнул:
— Знаешь, на самом деле он тут очень похож на себя, хотя и выглядит таким легкомысленным и беззаботным. А как выкинет что-нибудь... К примеру, окажется, что они с капитаном Ралом на самом деле любовники...
Кириан покраснел под рукой Рала, а тот только успокоившись, опять затрясся в беззвучном хохоте.
Кирилл ушел, а его собеседник упал на спину и простонал:
— О Лейла Великая и Ужасная! Как же тут пригодились бы Сиган и Кэртис.
