— Ты наложила на неё заклятие? — у её мужа слегка расширились глаза.
— Да, — кивнула Найна. — Оно должно было защищать моего сына и было основано на моих эмоциях и чувствах. Заклятие материнской защиты.
— Так вот что говорила Лейла, когда утверждала, что нас связала зеленая лента, — покачал я головой. — Ничего себе.
Кэртис кивнул:
— Она и мне это говорила, а однажды в Мигаре, когда ты спал, сообщила, что ты стал частью моей семьи...
Его мать тихо рассмеялась:
— Ты знаешь, сын, а я ведь чуть не поверила во все эти слухи.
— Какие слухи? — насторожился Кэртис.
Ему широко усмехнулся его младший брат:
— Ты даже не представляешь, что тут началось, когда Дэвид сообщил, что ты отправился отдохнуть и поразвлечься с одним знакомым жрецом.
Главнокомандующий Черной Ложи тихо застонал и укоризненно посмотрел на мать:
— Ты что, поддалась на провокацию Дэвида? И думала, что я влюбился в Лиани?
— Ну, я не верила и держалась. Зная нашего повелителя, — пожала она плечами. — Но сначала мы все чувствуем появление и постепенное усиление семейной связи с каким-то человеком. А потом ты приводишь в дом такого красивого молодого человека в макияже и изысканно одетого, да еще называешь его по-особому... Что я должна была подумать?
Я смеялся. Хохотал до колик.
— Т-тис... по-моему, мы с тобой попали! Мне явно от этого клейма не избавиться! Сначала Мирейя, потом у Сигана на Пиратских островах, теперь в Черной Ложе... Что я скажу своей дочери, когда мы встретимся?
— О, Тьма Великая, — схватился за голову Кэртис. — Я не думал, что все так запущено. Я перегрызу Дэвиду горло когда-нибудь.
— Я с удовольствием понаблюдаю. — Я начал успокаиваться, аккуратно, чтобы не размазать подводку, вытирая выступившие от смеха слезы.
— Я так понимаю, что вы не любовники? — уточнила Леди Найна.
— Нет, — синхронно помотали мы головами, и женщина расплылась в улыбке:
— Вот и хорошо, а то я уж было начала смиряться с мыслью, что внуков не дождусь. Хотя, ты, Лиан, был бы красивой невесткой.
Я хмыкнул:
— По домашнему хозяйству и готовке Кэртис значительно превосходит меня. Так что я бы еще поспорил, кто был бы невестой.
И снова мы смеялись, и я чувствовал, как умиротворение и какое-то незнакомое тепло разливаются по сердцу.
+ Отдыхай, Ли. Наслаждайся. Попробуй почувствовать, что такое семья на самом деле. Это мой тебе подарок + тихий, почти неслышный шепот на грани сознания.
+ Спасибо, + все, что я смог ответить своей богине. Потому что знал, что такие богатые подарки боги дарят нам перед особыми испытаниями, подчас слишком тяжелыми, и хорошие воспоминания всегда нужны, и нужен якорь, за который можно будет держаться, когда покажется, что держаться-то и не за что.
Позже мы с Кэртисом стояли во дворе дома его родителей под огромной раскидистой яблоней, любуясь луной.
— Боги интересно пошутили, — тихо заметил оборотень. — Я никогда не думал, что все обернется именно так. Ты стал членом моей семьи... Я и не заметил, как наше с тобой путешествие сделало нас братьями: по оружию, по крови, по семье...
Я пожал плечами:
— Я не жалуюсь, друг мой. Для меня это очень богатый подарок.
— Цена за него тоже будет соответствующей? — тихо поинтересовался он.
Я кивнул:
— Скорее всего. Ты уже видел, боги и силы ничего не делают просто так.
— Всегда рассчитывай на нас. — Он положил мне на плечо теплую ладонь. — Слышишь, Лиани? Мы своих не оставляем. На это способны люди, но не оборотни.
— Слышу, — медленно киваю я. И начинаю понимать, что чувствовал Мейдок, когда Кириан после того, как я представил мага, подошел и крепко обнял своего нового брата.
— Так слухи правдивы? — Какой мелодичный и опасный голос, словно тонкое лезвие способное разрубить волос, только коснувшись его.
Мы оба разворачиваемся.
Он стоит в лунном свете и, кажется, даже светится. Бледный, как будто его никогда не касалось тепло солнечных лучей, с короткими, лежащими шапкой седыми волосами и алыми старыми глазами на молодом лице. Таис Альбинос. Я вспомнил, откуда мне было знакомо это имя. Черный колдун, ненавидящий свет и смертных. Его имя вселяло ужас в тех, кто был им атакован. Он очень редко оставлял живых врагов и слыл отъявленным садистом, получающим силу из чужой боли и ужаса.
— Смотря какие, Таис, — мягко отозвался Кэртис, и этой мягкости слышалась угроза огромной черной кошки.
— Когда-то, — маг поправил складки черного плаща, скрывающего его фигуру, — ты сказал мне, что никогда не сможешь понять тех, кто предпочитает свой собственный пол. И я отступил. Но год назад я услышал интересные слухи, а теперь вижу подтверждение им. Ты изменил свое мнение?
— Нет, — покачал головой оборотень. — Лилиан друг и брат.
Темный фыркнул:
— Жрец Лейлы — и просто друг? С внешностью Любовника? Даже если до сих пор ничего не произошло, позволь не поверить. Рано или поздно ты окажешься в его объятиях. Пятьдесят лет — слишком кроткий срок, чтобы жрецы Лейлы так уж сильно изменились. И если ты действительно не хочешь быть с мужчиной, то лучше убей его сейчас.
Я покачал головой:
— Слухи правдивы: ты действительно слишком долго живешь на свете, Таис Альбинос. Никак не можешь преодолеть косность мышления.
Алые глаза не мигая смотрят на меня и он меланхолично кивает:
— Хорошо, жрец Лейлы. Докажи мне, что я не прав. Я поверю в это только когда ты умрешь. Поэтому тебе достаточно перерезать себе горло, освободив Кэртиса от ненужных ему уз, которые, я вижу, уже оплетают его и его семью.
— Люди, — шипит Кэртис в темноте, и зеленые глаза светятся в лунных отблесках.— Не стоит решать все за меня, Таис. Я очень этого не люблю, как и любая кошка. Ты переходишь границы дозволенного...
— Нет, мой милый, — качает головой колдун. — Я просто вызываю твоего любовника на дуэль, потому что я не вижу смысла его существования. Я имею на это право...
Оборотень прикрыл глаза, раздумывая над услышанным, а потом внимательно посмотрел на меня:
— Лиани.
— Я принимаю вызов, — тихо ответил я. — По-моему, тебе действительно пора избавиться от подобной навязчивости.
Он кивает:
— Пусть превратится во что-нибудь красивое... Если это возможно.
Я поворачиваюсь к колдуну. Лилиан Катани уступает место Верховному Жрецу Лейлы, и сила сапфировым покрывалом накрывает меня с головой. Я улыбаюсь человеку, стоящему передо мной. Темный маг, какая вкусная и черная душа, полная скрытого и явного могущества.
+ О, Ли! Он прекрасен, + беззвучный шепот в голове. + Посмотри на него! Это же единорог! Темный единорог! +
Я киваю и кошусь на Кэртиса:
— Твое желание будет исполнено, брат. Ты не видишь, но его душа... Сегодня ночью будет рожден первый из темных единорогов за последние две тысячи лет, с тех пор, как погиб последний.
— Лестно, — шепот темного мага. — Я ошибся в тебе, жрец. Ты Любовник, Убийца и много больше, чем я мог подумать, но... меня для начала надо еще убить.
— Это только радует.— Я чувствую кровожадную улыбку на губах. И соглашаюсь со своей богиней, когда маг откидывает ненужный, мешающийся плащ. Таис Альбинос был прекрасен. И, кажется, впервые за все это время я буду драться в полную силу. Как тогда, в храме против Растина.
Глава двадцать пятая. Слово оракула
Винсент Ночной Шепот, как его называли в гильдии воров, мрачно разглядывал стены камеры и раздумывал над тем, что услышал от только что вышедшего человека. Не стоило соглашаться на последний заказ, ведь интуиция подсказывала, так нет, жадность пересилила, уж больно вкусно все выглядело. Прямо как в мышеловке, вот и попался...
Вор тоскливо покосился на бумагу, брошенную на солому его лежанки. А выбор-то небольшой. Или усекновение левой кисти и застенки каменоломни, или подпись на этой бумаге и неизвестность впереди. Он невольно потер запястье, на котором еще оставались следы от кандалов. Сел на лежанку и мрачно уставился на бумагу. Выбор очевиден. Ему всего двадцать восемь лет, и он один из самых удачливых воров в Гильдии...был до сегодняшнего времени.
Винсент не знал, что сейчас наверху, над его тюрьмой, такую же бумагу подписывал другой человек, у которого выбор был...
Сухмет, бывший воин Восточной Империи, отложил перо и взглянул на стоящего перед ним мага.
— Этого достаточно?
— Да, — кивнул тот. — Ты не обязан был, ты же знаешь...
— Брат, — покачал головой тот. — Я сам разберусь, каким образом отдать долг. Это мой долг.
— Нет никакого долга, — раздраженно отозвался маг. — Ты придумал это, подчиняясь предрассудкам нашей бывшей родины.
— Но это и мои предрассудки, — тихо и твердо заметил воин.
Его младший брат тяжело вздохнул и смирился:
— Это твой выбор, брат. Я не могу его игнорировать. Ты старше меня. И если бы не ты, я бы, возможно, не смог учиться в Академии магии. Я прошу только об одном. Выживи и вернись.
— Я постараюсь, — кивнул Сухмет.
Его брат помолчал, кутаясь в мантию мага Академии, затем резко кивнул:
— Что ж, тогда следуй за мной, будешь знакомиться со своими спутниками.
Паладин Доэра Солнечного Горан Винзор распрямился, когда в дверях появились маг и восточный воин. Он был наслышан о Сухмете. Хороший воин, очень удачливый, словно его защищают сами боги. Академия Магии не раз уже восхваляла своего ректора, принявшего этого воина на службу вопреки возражениям некоторых магов из Совета.
Сухмет молча кивнул Горану. Они были знакомы довольно шапочно, но друг о друге наслышаны. В зале уже сидел Его Высочество Алан Удачливый, прославившийся в боях и стычках, и получивший звание генерала армии своего отца в двадцать лет. Сейчас ему было за сорок, и звание маршала он получил заслужено. С этим соглашались даже его недоброжелатели.
Зачем собрали лучших воинов? Что им предстоит? В этот момент открылись двери с другой стороны залы, и стража ввела молодого человека, незнакомого Горану. Гибкий, в потрепанной, но в чистой одежде, он наводил на подозрения о крадущихся в ночи. Вор? Похоже, что так.
— Ну вот все и в сборе, — поднялся на ноги маршал. — Позвольте, я вас друг другу представлю, ведь нам всем работать вместе.
Смуглый гибкий парень действительно оказался вором. И ему явно было не по себе среди трех воинов.
— Идемте, — когда с церемониями было покончено, приказал маршал. — Пора вам узнать, зачем все это затеялось.
Он привел их в другой зал, затемненный, без единого окна, словно специально предназначенный для того, что бы ни единый луч света не проникал в помещение. Тьма сгустками зависла в темноте.
Горан поежился: вот за это он и не любил Академию. Боги знают, что тут происходит, маги не распространяются на такие темы, а слухи.. на то они слухи, чтобы будоражить кровь и ум. Если бы не Верховный Жрец Доэра, прямым приказом. Пославший его сюда, и шагу бы не сделал в проклятое логово.
Маршал развернулся и мрачно посмотрел на всех троих, потом заговорил:
— Вы все, наверное, слышали слухи о том, что недавно во всех храмах всех богов, во всех магических отделениях и даже в магических Ложах, случилось нечто странное. Словно какое-то создание передало послание...
— До меня доходили слухи, — подал голос вор.
— Я при этом присутствовал, — проворчал Горан, поежившись, вспомнив эти странные пугающие ощущения...
Восточник просто кивнул.
Маршал вздохнул:
— Я поясню. На Эмир движется какая-то могущественная сила, которая изрядно напугала наших магов. Не знаю, что там с богами, но лучшие из лучших были отправлены к оракулам. Боги объявили, что вскоре на указанном месте состоится Турнир, который называют 'Безумные битвы', и что именно от исхода этих битв зависит судьба всего Эмира. Сила, которая пришла на Эмир, даровала оракулам особое видение, с помощью которого избранные смогу найти воинов, которые примут участие в этом турнире. Мы четверо избраны как посланники нашего королевства, дабы найти того, кто защитит честь Мирейи и сразится в Безумных Битвах.
Они молчали, потрясенные. А из черных теней появилась странная гротескная фигура. Горан едва смог сдержать дрожь, глядя на эти светящиеся в темноте глаза, полубезумное лицо, искаженное гримасой боли напополам с блаженством.
Маршал обернулся и поклонился:
— Великий оракул...
— Вы пришли... — Шипящий голос проникал глубоко в душу. — Вы ступили на путь, где вас ждет не только судьба нашего мира, но и ваша собственная.
-Ты, — длинный весь в каких-то узлах палец ткнулся в грудь восточника. — Твой смысл там за границей, которую ты пересечешь дважды. Ты, — палец переместился на вора. — Там ты пройдешь по кромке, но истина будет открыта именно тебе и будет она твоим кошмаром. Ты, — оракул безумно улыбался маршалу. — Ты увидишь мечту, но испытаешь лишь горечь. Ты, — у него оказались синие-синие, без зрачка глаза, когда оракул взглянул на Горана. — Ты найдешь там лишь смерть.
Воин вздрогнул всем телом. Оракулы никогда не ошибаются, хотя их пророчества и бывают невнятны и загадочны. Но здесь все было предельно ясно, в этом путешествии паладин Доэра потеряет жизнь.
Маршал Алан вздохнул, и с сочувствием взглянув на него, снова обратился к оракулу.
— Ты укажешь нам путь?
— Путь, — мерзко захихикал тот. — О да, путь есть...
— Сначала скажи, кого искать, — внезапно вмешался вор.
— Правильный вопрос, — живо обернулся калека к спросившему. — Ты умный.. это хорошо, ты сможешь разгадать... — и нараспев затянул: — Обманчиво красивые глаза драгоценного камня, словно тот ожил, а в теле пламенная дрожь ночной охоты... ты узнаешь его по силе, с которой он держит свой меч... и смерть в его руках — это не конец, а начало пути... найди его, вор, только ты сможешь его найти...
— Куда нам идти? — подал голос Сухмет после того, как оракул замолчал и стало ясно, что больше он ничего не скажет.
— Идти? — захихикал тот. — Нет, воин, не идти... вам нужно бежать со всех ног.. потому что путь лежит через радужную смерть...только она способна пересекать время с легкостью иглы, пронзающей шелк...
Восточник побледнел и прошептал:
— Осанну...
— Осанну. Осанну. Осанну, — радостно запел безумный оракул. — Ты отгадал загадку! Кровь, — внезапно прошипел он, и Горан едва удержался, что бы не отшатнуться... он внезапно вспомнил старую легенду, в которой рассказывалось о том, что кровь осанну — мифических существ — способна переносить человека во времени...
Я резко сел в постели, уставившись во тьму ночи, наполнявшей мою комнату. Странная тревога охватывала всю мою сущность, выворачивая её наизнанку. Я чуть напрягся...
+ Лейла? +
+ Все в порядке, Ли, + шепот. Слишком быстрый ответ, слишком ожидаемый.
+ Не заметно. +
Она вздохнул:
+ Ты мой Верховный Жрец и любимец, поэтому так ярко ощущаешь... это дела богов и сил, не волнуйся... Просто ты ощутил колебания пространства Эмира. А так как ты уже сталкивался с этим, то особо остро ощутил тревогу самого мира. +
+ Кто-то пересек реку Времени? +
