Но Анриас качает головой.
— Нет, горгулья. Я просто пришел взглянуть на тебя и попросить...
— О чем, человечек?
— Вы защищаете замок, потому что он является вашим домом, а не потому что вы заключаете договор. Сегодня некогда ни подтверждать договор, ни заключать его... я просто хочу попросить вас, сражаться нами плечом к плечу и если мы все погибнем, не отдать замок захватчикам просто так. Не потому что я об этом прошу, а потому, что это ваш дом.
— Ты мог и не делать этого, человечек, — рыкнула горгулья. — Замок наш дом, и нам плевать, кто вы в нем, хозяева или нет. Раз ты не разбил статуи, зная о нас... я не уверен, что так же поступит тот, кто пришел за твоей душой сегодня, поэтому мы будем сражаться...
— Это все, что я хотел узнать, — склоняет голову юноша. — Спасибо.
— Подождите, — тихое мурлыкание со стороны. — А если я дам гарантию, брат из камня?
Рыцари вскидывают головы и замирают. Такого чудовища они еще не встречали. Никогда. Кошки не бывают таких огромных размеров. Но одна такая прямо сейчас сидела на зубце крепостной стены.
Красные глаза чудовища прищуриваются, разглядывая нежданного гостя.
— Ты изменился, кошачий бог.
— У меня новое красивое и сильное тело, — мурлыкает кошка. — И новая сила. Ты понимаешь, что это значит, каменный друг?
— Тебе нужен мой замок?
Смешок.
— Конечно нет, каменный братец. Зачем мне эта клетка? Если уж обзаводиться жильем, то как минимум просторным храмом.
Горгулья рассматривает кошку, а потом медленно переводит взгляд на Анриаса:
— Человечек. Сдай замок, что бы его не повредили...
Но голубые нечеловеческие глаза вспыхивают яростью:
— Нет уж, горгулья. Это и мой замок теперь! Ты будешь сражаться против нас?
— Нет, — огромная уродливая голова движется, отрицая. — Нет. Мы просто будем наблюдать.
— Хорошо, — жестко усмехается юноша и бросает в сторону кошки взгляд. — Не знаю для чего богу мой замок, но вы его не получите. Ни вы, ни ваш кошачий любитель, барон Горуан.
Бог-кошка молчит, лишь непроницаемые взгляд. Загадочный, как у всех кошек.
Талис касается плеча господина, когда они оказываются достаточно далеко от стены с горгульей:
— Мы проиграем, господин. Пусть это и мелкий божок, но все же это божественная сила.
— Знаю, — тихо отзывается юноша. — Я знаю это прекрасно, Талис. Но как ты не понимаешь?! Это мой шанс...
Рыцарь вздрогнул.
— Мой шанс умереть в бою, а не как калеке в собственной постели. — он вытянул из ножен свой меч и седой воин наконец понял. Он потянул свой собственный, поняв, наконец, чего хочет его господин. Умереть достойно рыцарю.
Когда приходит время боя, Горуан всегда забывал о своей природной и ставшей уже притчей во языцех осторожности. Если он вступил в бой, то на его место приходил кто-то другой, незнакомый, упивающийся битвой. И барон любил в себе эту особенность. Именно поэтому он так стремился побыстрее вступить в схватку. Того, кем он становился, совершено не волновало по чьей прихоти все это происходит. Для него становилось важным только поиск достойного противника.
Горуан наслаждался. Теперь уже не важно, что и зачем привело его сюда. Он здесь, и меч отзывается возбужденной песней в ответ на удары. Меч жаждет крови, как и его хозяин. Жаль, что род герцога угас, жаль и этого Проклятого мальчика, которому так благоволит король, но эта жалость теперь в стороне. Её нет. Она лишняя, потому что...
Лезвие меча отзывается дрожью, сладкой и пронзительной. Барон вскинул взгляд на нового противника, и чуть было не лишился головы.
Юноша молча атаковал. Так вот ты какой... Анриас, прозванный Проклятым.
Новая атака, с такой силой с такой скоростью, что Горуан почти с удовольствием ощутил привкус страха поражения. Этот мальчик мог победить.
Барон не желал смерти рыцарю, но... он прекрасно знал свои возможности. Единственное, что он мог подарить Анриасу — это смерть, и обвести вокруг пальца своих неожиданных хозяев. Им юный рыцарь нужен был живым...
Но и это все отошло в сторону, как только мечи начали свой разговор. Мужчине хотелось смеяться от восторга, но он берег дыхание. Он уже наносил удары, что бы увидеть КАК их отобьют.
Снова порхает меч и... в бездонных странных глазах молчаливого Проклятого вспышка дикой боли. Меч дрогнул и не успевает отбить стремительный удар. Лезвие вошло в плоть.
Горуан несколько ошарашено взглянул в ставшее таким близким лицо. На губах Анриаса появилась слабая улыбка:
— Спасибо, — барон наконец услышал его голос.
— ГОСПОДИН! — крик горя от седого воина. И защитники замка отзываются испуганными криками.
Юноша каким-то замедленным движением снялся с меча своего противника и опустился на землю, он медленно умирал.
Растин мрачно улыбнулся из теней мрака, которые скрывали его присутствие. Как удачно все складывается. Барон оказался очень удачной марионеткой. Он сделал все, так как нужно, даже не подозревая об этом.
+ Чего ты ждешь, служитель? + недовольный рык пантеры в сознании.
+ Смерть должна коснуться его сознания, + — спокойно отзывается жрец Роя. + Иначе он не захочет жить. Тебе это надо? +
+ Ты хамишь. +
+ Я просто выполняю наш договор, + качает головой Растин.
+ Я жду. + недовольство.
Золотоволосый жрец внимательно рассматривает юношу, истекающего кровью на камнях двора своего замка. Удивительно. И как маги этого мира не поняли такой простой вещи? Семья и кровь этого юноши отмечена божественной печатью. Все решается предельно просто, каждый отмеченный этой печатью может стать многим больше, чем просто жрец какого-то бога. Кто-то благословил эту семью, только вот благословение стало Проклятием, потому что никто не понимал с чем имеет дело. Шутка судьбы? Но она явно на руку Басилеву. Растин не сомневался, что в итоге этот юноша должен будет стать новым вместилищем для божественного духа. Анриас мог бы сам стать мелким божком, если бы выбрал стезю, где ему можно проявить божественную силу. Но он сопротивлялся, как и все до него с той силой, что пыталась овладеть его телом. Отсюда боли, отсюда медленное и почти насильственное изменение тела. Басилеев выбрал неплохой сосуд, который для начала послужит ему в качестве жреца. Растин не сомневался, что кошачий бог специально следил за мальчишкой.
В этот момент барон Горуан встал на колени перед умирающим:
-Ты сам выбрал свою смерть...
— Я и так умирал, — кровь пузырится на губах, ему не зачем отвечать, ему больно это делать, но почему-то так хочется сказать. — Так я могу умереть по своей воли и в бою...
Пора, понял Растин. И выступил вперед:
— Храбрый, но глупый выбор.
Оба и захватчик, и хозяин замка вздрагивают. Горуан почти с ненавистью смотрит на голубоглазого красавца, от которого веет замогильной тьмой и запахом крови.
Битва вокруг словно замерла, и время касается лишь того небольшого клочка пространства, где умирает молодой рыцарь.
Анриас никогда не видел никого подобного этому человеку.. да человеку ли?
Узкие брюки из какого-то странного матово-черного шелка, белая простая рубашка, по покрою больше походящая на тунику, и каскад длинных золотых, по-настоящему золотых волос. Порочные черты лица, Анриас не знал почему, но именно так ему показалось. И очень бледная кожа, почти прозрачная и на вид такая холодная...
— Ты...кто?
— Еще один твой выбор, человек, — спокойная улыбка голубоглазого существа. Человеком назвать его язык не поворачивался.
— К..
— Какой? — приходит он на помощь. — Все просто: ты выбираешь. Жизнь или смерть.
— Не смешная шутка, — выдыхает Анриас, чувствуя облегчение. Просто боги решили в очередной раз над ним посмеяться.
— Это не шутка, — пожимает плечами тот. — Ты видел кошачьего бога? Ему не нужен твой замок, твои владения и прочая чушь.. ему нужен жрец. Ты. Выбор за тобой. Только согласие может решить твой выбор.
Это нечестно. Смерть уже заволакивала туманным покрывалом сознание, он давно сделал свой выбор, который казалось заключался лишь в том. как именно он предпочитает умереть, а тут... Это создание не имело право давать ему шанс на жизнь, когда он уже почти умер, стоящий на самом пороге и касаясь кончиками пальцев края одеяния госпожи Смерти. Нечестно.
— Я... могу...выжить?.. — ему казалось. Что губы даже не шевелятся, но его все равно услышали.
— Если захочешь, — равнодушный ответ.
— Иди с ним, — на границе темноты круга, который теперь окружал юношу, стоит горгулья. Её красные глаза светятся. — В нем часть силы, которая питает твое проклятие. Он действительно может вернуть тебе жизнь.
— Разве не... поздно?... — пальцы отпускают рану...
Красивые губы кривятся в усмешке над человеческой глупостью. Согласие дано.
Он наклоняется над телом человека и подхватывает Анриаса на руки, словно тот ничего не весит. Но от резкого движения все тело пронзает острая боль, и почти задохнувшись в ней, рыцарь погружается во тьму.
Горуан и горгулья молча смотрели, как золотоволосый растворяется во мраке. Тот лишь на мгновение приостановился и бросил насмешливый взгляд на барона:
— Я взял, что нам было нужно. Замок ваш, барон.
Тот лишь скрипнул зубами. Он прекрасно понял, что им управляли каждое мгновение. И то, что он думал, спасет мальчика, лишь послужило на руку пришельцам.
Вокруг время снова решило пойти своим ходом, и воздух наполнился криками и звоном оружия.
Горгулья шевельнулась:
— Поговорим о договоре, новый хозяин замка?
Растин задумчиво рассматривал тело юноши. Он залечил его раны, вымыл в озере, которое ему указал Басилев. И уложил в траву неподалеку. Одевать его он не стал.
Пантера улеглась рядом и утробно замурлыкала.
— Его еще нужно обучить, — заметил Растин.
+ Ты справишься. + безмятежный ответ бога. + А он.. он уже дал согласие, значит принадлежит мне. +
— Все, что я понял о мальчике говорит о том, что придется трудно... — задумчиво замечает жрец Роя.
Зеленые кошачьи глаза смотрят внимательно:
+ У тебя какой-то план? +
— Все зависит от того, что именно ты хочешь от мальчишки, Бас. — голубые глаза смотрят насмешливо и выжидательно.
+ А ты нахальный сверх меры, жрец чужого бога, + раздраженно бьет хвостом бог. + твой бог избаловал тебя. +
— Я тоже так считаю, но это решать господину, — тихо заметил Растин. — Моему господину.
+ Заслуживает уважение твое отношение к своему повелителю + фыркает пантера. + Но ты прав, мне нужен не просто служитель, а сосуд. Но не бездумное тело, которое я смогу занять, а тот, кто согласится сотрудничать...+ последнее слово он произнес почти с отвращением.
Растин мимолетно улыбнулся, похоже, кошачьему богу придется многому научиться, становясь на путь могущества.
— Что ж.. тогда этот план подходит, — кивает он наконец головой. — Только вот нужно заручиться поддержкой еще одной личности.
+ Какой? + недовольно хмурится бог.
— Той, что ты потеснил в этом теле, — жрец Роя пристально смотрит на пантеру.
Глава тридцать пятая. Соблазнение.
Тишина и темнота. И странное ощущение, словно паришь, или дрейфуешь во мгле воды. Именно так. Мысли текут как-будто бы во вне тела, лениво и неспешно, словно нет ничего страшного во всем происходящем. Где-то внутри тлела искра несогласия. Все вовсе не в порядке, совсем не в порядке. И это очень неприятное ощущение, и постоянный зуд. Совсем не нравились ему. Кстати, а кто он? Мысль недовольно всколыхнула окружающее пространство и попыталась уплыть. Но недовольная искорка вцепилась ей в хвост и заставила остаться. Все еще не понимая, что происходит, он лениво взял мысль и покрутил её между пальцев, так и сяк, а довольная искорка все разгорается и разгорается. И разгорается вновь.
Пальцы мнут не успевшую удрать мысль все сильнее и, в конце концов, сжимают с силой в кулаке та. Что она брызгами разлетается во мгле, а искра уже и не искра, а настоящее пламя недовольства, оно охватывает все тело... значит есть тело...
Яростная вспышка... он вспомнил имя... и это только начало. Злая улыбка кривит губы Эрика Эро. Он обязательно вспомнит все остальное... обязательно.
Анриас открыл глаза и замер, разглядывая небо над головой. Приятный прохладный ветерок овевал обнаженную кожу, а трава щекоталась, и какой-то мелкий камушек больно впивался в бок... Обнаженная кожа?!
Юноша резко сел, и тут же схватился за голову, чуть не рухнув обратно. Слабость и головокружение — опасные сочетания.
— А... так ты, наконец, очнулся, — спокойный прохладный голос, полный какой-то задумчивости.
Анриас повернул голову и обнаружил неподалеку золотоволосого. Того самого, что казалось привиделся ему в предсмертном бреде... но кажется все же это не было видением. Тем более, что незнакомец вольготно развалился на траве, облокотившись на мягкий бок огромной спящей кошки, исиня-черного цвета. Кошачий бог.
Рыцарь глубоко вздохнул:
— Могу ли я узнать имя того, кому я обязан жизнью?
— Растин, — лениво отзывается золотоволосый. — Ты будешь называть меня Лорд Растин или господин. Я обучу тебя всему, что ты должен будешь знать, как первый жрец своего нового бога...
Проклятый передернул плечами и негромко ответил:
— Хорошо...господин.
Идеальная бровь чуть вздернулась на красивом лице:
— Хм.. а ты более сдержан, чем мне казалось вначале.
— Я дал согласие, — пожал плечами тот. — Я не совсем понимал на что иду, и до сих пор не понимаю... но избавление от проклятия и жизнь... за это я готов платить цену, которую вы укажите.
— Вот как? — улыбнулся колдун. А он определенно был колдуном, только они бывают столь бесстыдно красивы и подчеркивают это всеми доступными способами. — А если я заставлю тебя спать со мной?
Анриас вздрогнул всем телом, не способный удержать дрожь отвращения от одной подобной мысли. Только сейчас он окончательно осознал, что абсолютно обнажен. Но голубые как безбрежное небо глаза ожидали ответа.
— Значит буду... спать.. — сквозь зубы выдавил из себя Анриас. — Лучше это... чем боль проклятия.
— Смелый мальчик. И решительный, — кивает колдун, рассеянно теребя ухо спящего бога. — Но можешь быть спокоен. Ты меня не интересуешь в этом плане. — и только Анриас выдохнул с облегчением, как снова вздрогнул от еще более ужасающей перспективы, высказанной спокойным рассеянным голосом. — Правда не знаю, не придется ли это делать тебе с твоим богом...
— Ч-чудовищно, — прошептал он, обнимая себя за плечи.
— Не скажи, — по губам его собеседника скользнула странная улыбка. — Однако... раз уж мы тут открываем свои намерения честно и неприкрыто... ты все еще можешь отказаться от моего дара жизни и вернуться в тот же момент, когда ты умирал на камнях своего замка.. повернуть время вспять возможно. еще нет окончательного пути назад, потому что... твой бог может забрать твою душу, лишить сознания и... завладеть твоим телом, как сосудом... Нужна тебе будет тебе такая жизнь?
Анриас с все возрастающим ужасом смотрел на это нереально красивое создание.
