Обычное утро обычного дня. Собрать Лоунгайра и Ламину в школу, позавтракать, из окна уже видна дежурящая последний месяц у их дома машина. Всё как обычно.
— Линк, ты сегодня поздно?
— Да, маленький междусобойчик.
— С девушками? — лукаво улыбается Ламина.
— Не твое дело, — легонько дергает её за косичку Линк. — Ты краски положила?
— Да ну тебя, я ещё с вечера собрала, это Лоун растеряша, опять костюм забыл.
Отыскать спортивный костюм Лоунгайра и засунуть в его сумку.
— Всё, мы пошли.
— Да, счастливо.
— Удачи, отец.
— Учитесь как следует.
Втроём они скатываются по лестнице, выбегают под пасмурное, затянутое не тучами, а сплошной серой пеленой небо. Сейчас он отведёт Ламину в её школу для девочек, оттуда Лоунгайра в его гимназию с неизменным "мужским" разговором по дороге, и уже оттуда бегом, чтобы успеть на первую лекцию, в свой "политех"... Что заставило Линка уже почти у поворота оглянуться? Ведь он никогда не оглядывался. А оглянувшись, действовать с неожиданной для него самого быстротой и ловкостью.
Затолкав Ламину и Лоунгайра в удачно оказавшийся рядом подъезд, он влетел за ними туда, захлопнул дверь и через пыльное давно не мытое верхнее стекло смотрел, как у их дома, в двух шагах от подъезда, останавливается квадратная, похожая на кубик на колёсах, машина, открывается дверца, перегораживая путь вышедшему из подъезда отцу, из машины выходит мужчина в сером костюме, что-то говорит отцу, и... и отец садится в эту машину, которая, срываясь с места, стремительно уезжает, и почти одновременно в другую сторону уезжает та, дежурившая у их дома. Всё...
Линк сглотнул вставший у горла колючий комок и посмотрел на испуганно глядящих на него малышей.
— Так, оставайтесь здесь, никуда не выходите и ждите меня.
Они кивнули, и он выскочил на улицу и побежал домой.
Бегом взлетел на свой этаж, рванул дверь и влетел в квартиру.
— Ты... ты видела...? Отец...
Мийра приложила палец к губам и протянула ему свёрток.
— Ты забыл бутерброды для Лоуна, — негромко, но очень чётко сказала она.
Линк оторопело взял свёрток. Но... но это не бутерброды, это документы, подготовленный отцом пакет. Значит... значит, она всё видела, и...
— Я рассчитываю на тебя, Линк. Но надо спешить, вы можете опоздать.
— Да, я понял. А ты...?
— Обо мне не беспокойтесь. Я знаю, что делать. Иди, иди, опоздаешь.
— Да, — Линк торопливо засунул свёрток в свою сумку и бросился к выходу, но от двери обернулся и посмотрел на неё, стоявшую посреди кухни с бессильно упавшими вдоль тела руками. — До свиданья, мама.
— Удачи тебе, сынок, — почти беззвучно сказала ему вслед Мийра.
Слава Огню, улица пуста, с малышами ничего не случилось. Линк выдернул их из подъезда и повёл быстрым шагом. Только не бежать, бегущий привлекает внимание.
— Линк, а куда мы идём?
— Линк, в школу туда.
Линк остановился, огляделся по сторонам. Прохожие, бегущие по своим делам, дети с ранцами и сумками... Ага, вон садик подходящий. Он завёл малышей туда, усадил на скамейку и сел между ними.
— Слушайте. Мы сейчас пойдём на вокзал и поедем к дедушке и бабушке. Помните, ездили к ним летом?
— Ага, — радостно кивнула Ламина. — Прямо сейчас?
— А школа? — спросил Лоунгайр. — Папа рассердится, что мы школу прогуливаем.
— Нет, не рассердится, — Линк заставил себя улыбнуться. — Он сам мне вчера вечером сказал, вы спали уже, чтобы я вас туда увёз.
Малыши внимательно смотрели на него, и Ламина уже не улыбалась.
— Линк, — тихо спросил Лоунгайр, — это... оно? Да?
— Да, — кивнул Линк. — Оно самое и есть. Ты молодец, Лоун. Сейчас идём на вокзал, покупаем билеты и едем. Ни о чём меня не спрашивайте, ни с кем не разговаривайте. Поняли?
— Да, — серьёзно кивнул Лоунгайр.
— А... а мама? — вздрагивающим от сдерживаемых слёз голосом спросила Ламина.
— Она потом приедет, — очень убеждённо, сам на мгновение поверив в это, ответил Линк и встал. — Сидите здесь, я позвоню и приду.
Хорошо, что будочка автомата недалеко, и, набирая номер редакции, Линк видел брата и сестру, как они сидят на скамейке.
Кервин ждал этого, но всё равно это произошло так неожиданно. И так непохоже на ожидания. Он помнил, как увозили Гаора, много слышал о различных вариантах, и как ночью врываются в дом и буквально вытаскивают из постели, и хватают и заталкивают в автомобиль на улице... хорошо, дети не видели, хотя нет, если за Мийрой придут домой, а за ними в школу, то...
— Вы хорошо держитесь, — сказал, не оборачиваясь, сидящий за рулем мужчина в сером неприметном костюме. — Вы закурите и расслабьтесь, машина не прослушивается.
Кервин, сидя на заднем сиденье, видел только его спину и затылок, это мешало воспринимать собеседника, и он промолчал.
— Посмотрите чуть левее и выше, — сказал мужчина, — видите?
Кервин увидел в верхнем, висящем чуть наискосок зеркальце чёрные внимательные глаза мужчины и кивнул.
— Да, благодарю вас.
— Не стоит благодарности, — ответил мужчина формальной фразой и продолжал тем же спокойным и чуть небрежным тоном. — Для начала представлюсь. Меня зовут Венн Арм, и мой дед — брат-бастард вашего отца.
— Венн Арм? — переспросил Кервин.
— Совершенно верно, меня назвали в его честь. Таким образом, мы родичи. Не близкие, но...
— Вы... — перебил его Кервин.
— Да, — не дал ему закончить фразу Венн, — совершенно верно, я из этой конторы. Мое звание... нет, это неважно. Вас должны были арестовать через два-три дня, но я, как видите, опередил события.
— Зачем? — удивляясь своему спокойствию, спросил Кервин.
— Скорее, почему. Причин много. А одна из них, что я обещал брату моего деда и вашему дяде профессору Варну Арму сделать для вас всё возможное в пределах моей компетенции. Сейчас я вам обрисую ситуацию, и попытайтесь меня понять.
— Весь внимание, — откликнулся столь же формальной фразой Кервин.
Странно, но страха не было, только неприятно сосало под ложечкой.
— Вы курите, курите, — сказал Венн, — это помогает.
И когда Кервин достал сигарету и закурил, продолжил.
— Так вот, вы оказались на пересечении нескольких наших...м-м-м, операций и разработок. И ваш арест должен был стать началом крупномасштабной чистки среди журналистов. Причём конкретно к вам особых претензий нет, вы, надо отдать вам должное, весьма умело ходили по краю и не падали. Формальных нарушений нет, но после соответствующей обработки, а в конторе есть выдающиеся специалисты, весь необходимый материал для эффектного и массового процесса над писаками, разваливающими государство, вы бы дали сами. Возможно, в благодарность за сотрудничество со следствием, вам бы оставили жизнь, хотя вряд ли, у вас не то здоровье, чтобы выдержать обработку, добровольно вы же сотрудничать не станете, не так ли? Армонтины, — Венн усмехнулся, — никогда не были доносчиками и палачами, а вы при всём вашем свободомыслии блюдёте родовые традиции.
— Вы правы, — спокойно ответил Кервин, — но только отчасти. Вы же принадлежите к этому же роду.
Венн негромко и очень искренне, без натуги, рассмеялся.
— Намекаете, что я палач? Нет, чего нет, того нет, хотя кое-кого из своих знакомых казнил бы с удовольствием. Так вот, вторая причина моего вмешательства в том, что ваш арест и последующее помешают уже моей операции, в которой вашей редакции отводится весьма значительная роль.
— Что?! — возмущённо изумился Кервин. — Вы на что намекаете?!
— Ну-ну, зачем столько экспрессии? Успокойтесь, никто у вас на нас не работает. Но есть такое выражение, если хотите, профессиональный термин. "Работать втёмную". Когда человек действует сам по себе, а в конечном счете на нас. Поверьте, если бы вы знали масштабы и конечные цели этой операции, вы бы согласились даже на сотрудничество. Но... но сейчас ваш выбор ограничен только двумя вариантами. Первый из них я вам уже обрисовал. При этом варианте шансов выжить у вас очень мало, но они есть. Во втором варианте таких шансов у вас нет.
— И что же это за вариант? — спросил Кервин. — Кстати, куда мы едем?
— Браво! — Венн даже на мгновение оторвал обе руки от руля, чтобы хлопнуть в ладоши. — Не куда везут, а куда едем! Браво, вы действительно вполне достойны своего сотрудника. Вот чьим мужеством и стойкостью я восхищён. Не хотите узнать, кто это?
— А вы скажете?
— Скажу. Гаор Юрд, он же раб номер триста двадцать один дробь ноль ноль семнадцать шестьдесят три, он же Никто-Некто. Блестящие статьи. Кстати, вы сумеете промолчать о способах связи с ним? Как раб, да, и где он сейчас, ведь не в Аргате, не так ли? Так как он умудряется писать и передавать в редакцию статьи? Это весьма заинтересует целый ряд моих соседей по Дому-на-Холме. Нас ведь ещё и так называют.
Кервин молчал, плотно сжав губы. Венн, глядя на него в зеркальце, кивнул. Жестоко, но необходимо.
— А едем мы за город, в одно место, где и сможем продолжить беседу. А сейчас давайте немного помолчим, я должен следить за дорогой.
Дорогу Венн знал назубок, мог проехать по ней ночью с закрытыми глазами, но он нанёс целую серию ударов и надо дать родичу возможность понять и переварить услышанное, а на это нужно время. Стремительно летели назад уже домики и сады пригородов Аргата, вдалеке мелькнула тонкая спица с радужным кружком — эмблемой Сторрама. Шоссе нырнуло в лес, несколько резких поворотов, и машина остановилась у обочины. Венн выключил мотор и опустил стекло. Лесная тишина, запахи опадающей листвы, умиротворение готовящейся к зиме природы.
— Итак, второй вариант, — негромко заговорил Венн. — Для вас он смертелен. Вы умираете, но до начала обработки. А если нет человека, то нет и перспективы разработки данного направления. Ваша газета остаётся, потому что формальных нарушений нет. Теперь ваша семья. В первом варианте её сохранение зависит от ваших показаний, потому что визуальное воздействие многими рассматривается как наиболее эффективное средство работы с интеллигенцией.
— То есть, — резко сказал Кервин.
— То есть, да, их арестовывают и применяют к ним различные орудия физического воздействия, чтобы это зрелище принудило вас к сотрудничеству. Метод очень старый и, как правило, безотказный. Во втором варианте трогать их незачем. Просто садистов в нашем ведомстве нет, и тратить энергию, время и силы палачей и амортизировать инструменты без служебной необходимости никто не станет, к тому же за нерациональное использование служебных возможностей очень большие штрафы, а мы живём на зарплату. Итак, они остаются. Ваша жена давно умерла, так?
— Да, — глухо ответил Кервин.
Венн кивнул.
— Значит, наследник будет принят в Амрокс до совершеннолетия, а бастарды останутся со своими матерями. Никакого вмешательства в их судьбу, если они сами не дадут для этого повода, не будет.
— А у вас?
— Не понял, — искренне сказал Венн.
— Ну, ваш... коллега не простит вам, что вы ему сорвали такую, — Кервин старался говорить с иронией, — такую блестящую операцию.
Венн негромко рассмеялся.
— Вот вы о чём. Искренне тронут и заверяю вас, что мне ничего не грозит. У этого коллеги столько недоброжелателей и завистников, что мне за этот маленький кунштюк ну не орден, разумеется, но их благодарность и помощь в сокрытии следов обеспечена. Но, судя по вашему вопросу, вы уже выбрали вариант.
— А рассказывая мне о тонкостях и нюансах вашей работы, вы рассчитывали на другой? — Кервин почти естественно улыбнулся. — Так откровенничают только с тем, в чьём молчании уверены.
— Логично, — кивнул Венн. — Вы молодец, Кервинайк Армонтин. Обещаю вам, что второй вариант будет осуществлён в полном объёме.
Кервин кивнул.
— Тогда приступим. — Венн выключил замок задней дверцы. — Выходите.
Выйдя из машины, Кервин огляделся. Осенний, наполовину оголённый, наполовину расцвеченный во все цвета радуги, яркий лес. Запахи листвы, земли, грибной сырости.
— Идёмте, — вывел его из созерцания голос Венна.
Ни о чём не спрашивая, Кервин пошёл рядом с ним.
Перейдя шоссе, они вошли в лес и пошли напрямик, без дороги, задевая ветки, осыпавшие их листвой и каплями вчерашнего дождя.
— И всё-таки выбор у вас был, — негромко сказал Венн.
— Я сделал его уже давно, — так же негромко ответил Кервин.
— Догадываюсь, — улыбнулся Венн, — но не спрашиваю. Поверьте, я был искренен с вами и действительно хотел помочь вам.
— Вы всегда так многословны?
— Когда волнуюсь, да.
— Вы волнуетесь? — удивился Кервин. — Из-за чего? По вашим словам у вас всё продумано и просчитано заранее.
— Да, но действительность всегда оказывается сложнее самых продуманных планов, и никогда не знаешь заранее всех нюансов. Скажем, в одной из своих операций я не то что ошибся, а не досмотрел до конца, не просчитал всех вариантов, и теперь приходится перестраиваться на ходу. Скажем, избавляешься от человека, а он потом оказывается необходимым, и приходится придумывать, как его включить в общую систему в новых, более сложных, чем раньше, условиях.
— Я должен выразить сочувствие?
— Совершенно необязательно. Тем более что мы уже пришли.
Они стояли на гребне невысокого длинного холма, и перед ними раскрывалась довольно обширная котловина, поросшая одинокими старыми деревьями и купами усыпанных ярко-белыми ягодами и красной листвой кустов.
— Остатки древних укреплений, — ответил на невысказанный вопрос Венн. — Когда-то это была крепость, весьма мощная по тем временам, а это всё, что от неё осталось. Ваш дядя многое бы отдал за возможность покопаться в этих валах и внизу, но сейчас её используют как тренировочный полигон для спецвойск. Слышите?
Издалека слабым эхом донеслись крики, которые никак нельзя было назвать жалобными. Кервин резко обернулся к Венну. Тот кивнул.
— Да, мне тоже нужны свидетели. Идите, Кервинайк Армонтин.
— Куда?
— Туда, вниз. Идите, не тяните время, пока они далеко. Я не хочу, чтобы они присоединились к операции при вашей жизни. Встретимся у Огня, родич.
— Встретимся у Огня, — ответил Кервин и начал спускаться по склону, из последних сил стараясь не бежать и не кричать.
Венн достал пистолет и прислушался. Тишина. Спецура занята перегруппировкой и должна услышать выстрел. Пора. Он поймал в прицел затылок Кервина и нажал на курок. Кервин взмахнул руками, словно оступившись, и упал. Нет, упало и катилось вниз, подминая тонкие стебли молодой поросли этого лета, уже тело. Венн убрал пистолет и молча смотрел, как впереди из кустов возникают и бегут к нему и к застрявшему в кустах трупу фигуры в чёрных комбинезонах и беретах.
Бежавший впереди капитан, увидев Венна, вытянулся и застыл по стойке "смирно", умудрившись щёлкнуть каблуками в густой жёсткой траве. Тут же остановились и его подчиненные. "Сообразителен", — одобрительно подумал о капитане Венн, кивком разрешая тому заговорить.
— Что это было...? — спросил капитан, сделав паузу на месте обращения.
— Попытка к бегству, капитан, — ответил Венн. — Оформляйте тело в наш морг.
