Мастер рассчитал точно и появился в кабинете именно в ту долю, когда Венн закончил работу и сжёг листок с инструкцией, чтобы она даже случайно не попалась кому-то на глаза. Уступив Мастеру место перед креслом, Венн отошёл к накрытому для холостой пирушки столу, оглядел живописно продуманный беспорядок, доказывавший продолжительность и дружеский характер вечеринки. Что делал с Фрегором Мастер, он не смотрел и не слушал. Это именно тот случай, когда лишние знания сокращают жизнь.
— Он проснётся через пять долей, — Мастер щёлкнул каблуками с почти армейской лихостью и вышел, не прощаясь.
Венн посмотрел на медленно розовеющее лицо Фрегора, лёг на диван и закрыл глаза. Очнувшийся Фрегор должен застать его спящим. Такова разработанная Мастером легенда. Итак... операция вступает в завершающую фазу. Аргат практически готов, Дамхар... капитан Коррант показал достаточную степень понятливости и не должен подвести. Но... но даже если сорвётся, всего ведь не предусмотришь, то всё равно, лавина уже спущена. Конечно, статьи Никто-Некто могут здорово помочь, но... но они ещё не написаны — раз, не напечатаны — два, и неизвестно какими будут — три. На крайний случай есть запасной вариант: утечка информации из отчётов Фрегора. Правда, Фрегора тогда уже не должно быть. И не будет.
— Венн, очнись, — сказал над ним весёлый голос Фрегора.
— Что? — сонно удивился Венн, — уже утро?
— Ещё нет, но скоро.
Венн зевнул и сел. Поглядел на часы.
— Однако, — рассмеялся он, — ну и перебрали мы вчера.
— Ах-г-ха-а, — потянулся Фрегор с гортанным выдохом. — Ты не помнишь, по какому поводу мы гуляли?
— Для гулянки нужен повод? — удивился Венн, вставая и тоже потягиваясь.
— Верно, — рассмеялся Фрегор. — Была бы причина, а повод найдём. А причина...
— Всегда одна, — подхватил Венн.
— Желание гульнуть, — закончили они в один голос и радостно заржали.
Наскоро опохмелившись остатками пиршества, они вызвали обслугу и покинули кабинет.
— Ты сейчас домой? — поинтересовался Фрегор. — Подкинуть тебя?
— Спасибо, — рассмеялся Венн, — но я в одно место по одному делу.
— Усердие излишним не бывает, — гнусаво протянул Фрегор, копируя их учителя каллиграфии.
И Венн с удовольствием рассмеялся старой, но приятной именно своей традиционностью шутке.
Они так и вошли в гараж, хохоча и вышучивая друг друга. Их голоса и смех гулко отдавались эхом среди машин.
Услышав их, Гаор вышел из лимузина и замер у распахнутой дверцы легковушки. Друзья ещё раз обнялись на прощанье, над чем-то поржали и расстались. Венн ушёл в глубь гаража к своей машине, а Фрегор удобно расположился на заднем сиденье и — небывалый случай — сразу назвал адрес:
— В "Охотничий", Рыжий.
— Да, хозяин, в "Охотничий", — ответил Гаор, срывая машину с места. Ему мучительно хотелось есть, события этого дня путались и туманили голову, но в глубине души он понимал, что сравнительно легко отделался, и... и, кажется, опять прошёл по минному полю, ничего не задев.
* * *
Декабрь месяц. Короткие сумрачные дни и томительно длинные ночи. И бесконечно радостные приготовления к празднику. Закупка подарков, ожидание ответных и, главное — надежды.
Предвкушение вкуснее пиршества. Таргонайр Ронгавонайл любил старинные изречения. И потому, что ему — наследнику и главе старинного рода — положено блюсти традиции, и потому, что действительно любил старину во всех её проявлениях. Любил запах старинных манускриптов, не разрешал счищать патину с древних бронзовых чаш, служивших его предкам ещё в долгом пути на Равнину... и пусть Арзак потрясает документами, доказывающими приобретение этих чаш прадедом на аукционе.
— Ну и что?
— Ничего, отец, — Арзак подчёркнуто серьёзен, — приобретение законно, но...
— А мне так хочется.
— Правильно, отец, — хохочет Аррол. — Действительно только желание, а всё остальное — иллюзия.
— Для финансиста, — вступает Арруах, — философия весьма странная.
— Заткнись, коновал.
— Почему коновал? — весьма убедительно удивляется Арбантайр. — Он же тебя не лечил.
Теперь хохочут все.
Такие перепалки возникают постоянно, стоит его четвёрке собраться вместе. Да, по нынешним временам редкость — четыре здоровых сына. Три бастарда и наследник. И пять дочерей, все — спасибо Огню — замужем, счастливы и многодетны в замужестве. И сыновья... у Аррола больше всех — трое мальчишек, но он и самый старший. И самый богатый. Финансовый воротила. У Арзака две девочки, но его новая подруга беременна, и врачи обещают мальчика. По новому закону он сможет сразу оформить сына законным наследником. У Арруаха тоже без проблем. Когда его подруга, наконец, забеременела после трёх выкидышей подряд, он сразу на ней женился, поместил в свою клинику и, пожалуйста! Торжество медицины и причуда природы — здоровая двойня. Мальчик и девочка.
Таргонайр любил сидеть над списком детей и внуков и прикидывать: кого чем порадовать на праздник. Разумеется, большая ёлка для всех детей и внуков, и хоть это против традиций пригласим и дочек с их мужьями и детьми. Да, это нарушение, но традиции — те же законы, только неписаные, а юрист свой и под любое нарушение подведёт законную базу. Интересно, кого приведёт Арбантайр... и как всегда воспоминание о младшем и единственном законном сыне, он же наследник, он же будущий глава рода и он же... нет, спасибо Огню, не позор семьи, но... груз не груз, а... разочарование, скажем так. Ронгавонайлы всегда были военными, а из Арбантайра военный... как из зайца охотник. Со здоровьем туда-сюда, не ах, но сойдёт, бывает и хуже, а вот характер... богема!
— Отец, не помешаю?
Таргонайр поднял голову и улыбнулся.
— Входи, сынок. Есть проблемы?
Арбантайр неопределённо покрутил рукой в воздухе и опустился в кресло. Но тут же вскочил и пересел на диван, раскинувшись в изломанно-причудливой позе.
— Готовишься к празднику, отец?
— Составляю диспозицию, — рассмеялся Таргонайр. — Не забудь, дизайн зала и ёлки на тебе.
— Да, я помню.
Полное отсутствие энтузиазма в голосе сына заставило Таргонайра насторожиться, и он повторил уже другим тоном:
— Есть проблемы?
— Деньгами они не решаются.
— Опять творческий кризис, — не так спросил, как констатировал Таргонайр.
— У меня ещё прошлый не закончился, — невесело улыбнулся Арбантайр. — Нет, отец. Как-то всё сразу...
— Поругался со своей, — понимающе кивнул Таргонайр. — Не переживай, будет другая.
— Да! — Арбантайр вскочил и забегал по кабинету. — Другая, третья, десятая, сто двадцатая... это всё не то, отец! Ты знаешь, что она мне сказала? Что младших сыновей и без меня полно! Понимаешь, она согласна спать с наследником, но младший ей не нужен. А я с января младший!
— Подожди, не горячись.
— Нет, отец, пойми... — Арбантайр взмахнул рукой и не сел, упал в кресло.
— Что я должен понять? — терпеливо спросил Таргонайр.
— Ничего, — вдруг утратив всякий интерес к разговору, равнодушно ответил Арбантайр. — Зал и ёлку я сделаю, не волнуйся, всё будет на уровне, — тут же вскочил и ушёл, даже убежал из кабинета.
Оставшись один, Таргонайр вздохнул и покачал головой. Ну... ну что это такое? На пять долей десять настроений. То сутками, да что там неделями пропадает на каких-то сборищах, занимается там чёрт знает чем, то запирается в своей студии и сутками не выходит, днём отсыпается, а ночью пробирается на кухню и обшаривает кастрюли, то весь в творчестве, то валяется на диване в депрессии и прострации... А какой был чудесный мальчик: чуткий, нежный, ласковый... Избаловали? Яржанг так и говорил ему и советовал отдать в хороший пансион, чтобы там мальчика приучили к порядку и дисциплине, раз уж с училищем никак не получилось... Но у Яржанга самого проблемы с наследником. Гарвингжайл игрок, что ещё хуже. И он хоть спокоен за будущее: что бы и как бы с ним ни случилось, старшие братья не дадут пропасть Арбантайру. Да, они бывают с ним строги, строже, чем он, да, случается, они его дразнят, вышучивают, но... но это всё любя, его сыновья любят друг друга действительно по-братски, и Арбантайр никогда не останется один на один с жизнью, которая не любит чувствительных и слабых. А у Яржанга... Держится старый друг великолепно, никак не скажешь по его виду, что он переживает потерю первенца, пусть и бастарда. Но он-то знает...
...Они дружили с детства, с первого дня в общевойсковом училище. Во всём и всегда поддерживая друг друга, помогая в учёбе, проводя увольнительные то в одном, то в другом доме... и в то же время свято соблюдая неписаные традиции невмешательства в личную семейную жизнь. "Не лезь, куда не зовут". Да, конечно, Яржангу было нелегко. Не самый младший, но не наследник. Десять братьев, с большими разрывами в возрасте... да, это рождало проблемы. Но Яржанг всегда справлялся сам, и только иногда прорывались даже не жалобы, а... трудно подобрать слово. Яржанг аккуратист и злился из-за неизбежного в этих условиях беспорядка. А вот ему нравилась огромная классная комната в Орртене, где десять мальчиков, да нет, старшие — уже юноши, мужчины, студенты и курсанты, а младшие ещё не учатся, — и все сразу рисуют, чертят, читают, пишут сочинения и ставят опыты, спорят, ссорятся и мирятся, смеются и злятся, и всё сразу...
— Тебе хорошо, ты один, — как-то вырвалось у Яржанга.
И он смолчал, не стал рассказывать, как ему бывает одиноко в огромном от пустынности родовом замке. Тогда он и дал себе слово, что у него все сыновья и дочери будут вместе, сколько ему даст Огонь, столько он и вырастит, и его род будет столь же многочисленным и сильным, как и род Юрденалов.
А потом они разошлись по разным войскам, он остался в пехоте и уехал в глухой гарнизон, а Яржанг пошёл в спецвойска.
— Тебе будет нелегко.
— Знаю.
Они, два свежеиспечённых младших лейтенанта, сидят на веранде летнего кафе в Центральном парке. На столе бутылка лёгкого, но хорошего вина, сухие бисквиты. Светит солнце, мимо дефилируют изящные и миловидные барышни, изнывающие от желания стать невестой, а то и женой молодого перспективного военного. Любой генерал был сначала младшим лейтенантом, а генеральша выходила замуж тоже... не за маршала. Но Яржанг серьёзен.
— Знаю, — повторяет он, — но там у меня реальные шансы сделать карьеру. Я младший, мне потолок — полковничьи погоны, но полковник в спецвойсках значит очень много.
— Согласен. Но они славятся разгильдяйством и своеволием.
— Ничего, — Яржанг улыбается холодной и даже злой улыбкой. — Я справлюсь. Я не отступлю, друг. Буду первым.
...Яржанг сдержал слово. Первый генерал спецвойск. Но... до него доходили всякие слухи о спецовиках, именно слухи, действительно, специфическая деятельность, информация строго ограничена и только для тех, кому положено и дозволено, но догадаться, проанализировать и сделать выводы не так уж трудно, да жёстко, даже жестоко, но... но необходимо и кто-то должен этим заниматься. Выполнять грязную, но необходимую работу. Яржанг держался. И когда на Юрденалов обрушилась волна несчастий... За полгода от могучего рода остались двое — сам Яржанг и его брат-бастард Яшен. Он тогда как раз приехал в Аргат на переаттестацию и вообще по всяким делами и первым долгом пошёл к Яржангу. И не узнал друга. Высохший, с тёмным, словно опалённым изнутри лицом. Он выразил положенные сожаления. Яржанг молча кивнул, принимая его соболезнования. И он понял, что большее недопустимо. И они говорили о политике, ещё о чём-то. И странная, вроде не к месту фраза Яржанга: "Чтобы стать первым, надо стать единственным". Нет, он ни разу, ни на мгновение не позволил себе усомниться в друге, жёстко пресекая любые доходившие до него сплетни, а Яржанга, действительно железной рукой наводившего порядок в спецвойсках, тогда, да и потом были готовы обвинять во всех мыслимых и немыслимых преступлениях. Нет, он не верил тогда, не верит и сейчас. Трагическое стечение обстоятельств! Не больше. Яржанг — молодец, справился, удержал род. Ведь Яшен — он его помнит — серая личность, да что там, если честно, дебил, тупой исполнитель, и то самых простых заданий, даже до старшего сержанта не смог подняться. Яражанг взял его в Орртен, поручил ему воспитание своего бастарда...
...Таргонайр недовольно нахмурился. Эта история с нелепой продажей мальчика в рабство сильно задела его. Как Яржанг мог так сглупить?! Если бы он тогда был в Аргате, если бы Яржанг доверился ему... он бы поднял, бросил в прорыв своих мальчиков, и Аррол, и Арзак говорили ему, что это глупость, что такую проблему таким способом не решить, но, к несчастью, глупость оказалась необратимой. Яржанг сразу, в одну долю потерял всё. Позорная отставка, недееспособный наследник, гигантский родовой долг, одиночество, кольцо молчания в Офицерском клубе, всеобщая неприязнь... Яржанга и раньше многие не любили, завидовали, боялись, но не презирали, а теперь... проигравший полководец... бессильный лев хуже падали, его и осёл лягает.
Таргонайр встал и прошёлся по кабинету, успокаиваясь. Помочь другу он сейчас не может, разве только... попытаться найти и выкупить его сына, чтобы Яржанг мог хотя бы видеться с ним. Но... он тогда сгоряча высказал это своим мальчикам.
— Ты собираешься выплачивать долги Гарвингжайла? — подчёркнуто удивился Аррол.
— Это ничего не изменит, — кивнул Арзак, — всё было сделано строго по закону, и ты должен будешь подчиняться правилам Рабского Ведомства.
— Тебе придётся пороть сына генерала Юрденала, — подхватил Арруах, — ведь раба надо наказывать, вряд ли это понравится генералу.
— Он не примет такой помощи, — поддержал братьев Арбантайр. — Оставь всё как есть, если хочешь сохранить дружбу.
Он понял, что мальчики правы, и согласился с ними. Оставил всё как есть. Пусть будет, как будет. По воле Огня. И хватит, надо думать о своей семье. С января всё будет... по-другому. Всё-таки, зачем понадобилось ломать устоявшееся веками? Законы — тот же Устав, а Устав — основа любой армии. Конечно, кое-что можно считать устаревшим, но тогда нужны изменения, корректировка, но не полная отмена! Но с другой стороны, законы, как и приказы, не обсуждаются, а исполняются. Ладно, пусть пройдут праздники, а там видно будет. Арзак советует не спешить и, разумеется, прав. Не спеши выполнять команду "Пли!", вдруг скомандуют "Отставить!" Ещё одна старая, но сохранившая действенность мудрость. Чёрт возьми, умели древние формулировать!
Как всегда перед праздниками скапливается множество мелких дел, откладываемых на потом и сразу ставших неотложными. Одно из них — рассылка поздравлений. Ридург Коррант умел и любил работать с текстами, но... но эти стандартные пожелания здоровья, удачи и успехов в делах и личной жизни, истёртые до полной пустоты и бессмысленности фразы приводили его в бешенство. Именно поэтому он старался не писать поздравлений, а закупал ворох уже готовых открыток и только вписывал адреса и свою подпись. А полученные, как правило, не читая, отдавал детям для их игр.
И на этот раз мрачно оглядев скопившийся на столе ворох цветных глянцевых искрящихся карточек, Коррант чертыхнулся и... взялся за сортировку. Потому что среди них вполне могло затеряться и нужное послание. Скажем... Он с улыбкой повертел в руках очередное. Стандартный, но заботливо выписанный вручную красивым чертёжным шрифтом текст. И подпись. "Почтительно любящий сын Гард Корр". Стандарт, но... греет. А ведь по новым законам Гарду положено быть Коррантом. И к имени можно добавить слог. Скажем... Гарданг. Но это всё потом. А сейчас... от сослуживцев, знакомых, соседей... А это от кого? Ридург отложил заинтересовавшую его открытку на дальний левый угол стола и быстро закончил сортировку.
