— Ну, мы ... пойдем, значит? — Вася растерял весь запал 'главного'. — В этот, как его? Уствин? Нам то ждать — никак...
— Сама понимаю.
А ведь разминулись всего на три дня. На три минуты раньше подключись — уже нашли бы.
— Спасибо тебе, — Мариса задумалась, вспоминая имя. — Храбрец. Ты нам очень помог.
— Не за что. Вы на ярмарке Вереска из Валунов спросите — это мой отец, его там многие знают. А где он, там и Молчун будет.
Глава 16
Почти весь остаток пути Молчун... хотя теперь уже Кадай, провёл, пытаясь осознать, какое же место в его прошлой жизни занимали столь необычные способности. Понятное дело, что в деревне они ни разу не проявились. Там, скорее всего, никто и не знал, что такое возможно. Вереск вон успел замучить расспросами. И ведь не объяснишь толком. Проще ещё раз проделать то же самое, чем подбирать слова.
— И ты ему прямо так и сказал? — Не унимался Вереск. — 'Не бойся' и всё?
— Ну, конечно не всё. Слов он вообще не понял, — Устало повторял Кадай. — Главное образы... Картинки, символизирующие настроение. Понимаешь?
— Я понял. Это как во сне? Ну, так бывает: встаёшь утром и помнишь только, как снилось что-то хорошее... Или наоборот, плохое.
— М-м-м?! — Кадай неосознанно сделал паузу. — Наверно.
Что такое сны он откуда-то знал. Просто знал. Но в данный момент его посетила мысль, что он не помнит, чтобы ему хоть раз что-нибудь снилось. Может в прошлой жизни, до потери памяти?
С телеги Хруста донеслось недовольно сопение. Мужик пробурчал что-то нецензурное и резко остановил лошадку.
— Вереск, ну ты-то взрослый мужик... — Хруст недобро зыркал на них исподлобья. — Неужто до сих пор не дошло, что он — одарённый?
— Да ну!? — Отмахнулся, было, Вереск, но при этом заметно подобрался и стал нервно озираться. — Не шути так...
— Какие шутки? Ты видел обряды чернокожего? Травки, идолы, мантры... Я тебе говорю — он магичил.
— Что он делал? — Не выдержал Кадай.
— Магичил! — Отрезал Хруст, будто одно это слово сразу всё объясняло, и покатил на своей телеге дальше.
Вереск в это время задумчиво пощипывал губу и бубнил что-то под нос, явно прокручивая в памяти подробности случившегося на мосту.
— Вереск?! — Кадай решил, что не отстанет, пока не получит объяснений. — О чём это он?
— Ты знаешь, а Хруст прав, — Задумчиво протянул мужчина. — Нам повезло, что никто не видел как вы... Ну, я надеюсь, что никто кроме нас не видел.
— Сделай милость, объясни толком.
Вереск настороженно оглядывался, не решаясь начать. Кадай же чувствовал, что затронутая тема вроде как не в почёте и об этом не принято говорить при посторонних. Но, демоны, если это имеет отношение к его прошлому, он обязан знать.
— Не томи, — Подбодрил он собеседника. — Если ты не расскажешь, то я буду вынужден спрашивать у...
— Не надо! Уж лучше я, — Сдался Вереск и скривился, будто гнилья обожрался. — Сглупил я: надо было тебе ещё в деревне всё рассказать. Может и не полез бы помогать гардахарцу.
Вереск тряхнул вожжами, и телега стала нагонять уехавшего вперёд Хруста.
— Говорят, за пределами нашенского княжества, живёт много одарённых. Колдуны там, волшебники, ведьмы, шаманы. В разных местах их по разному называют, но каждый умеет что-нибудь эдакое... Не обязательно с животными ладить.
— За пределами княжества? — Кадай вычленил главное. — Где именно?
— Да везде, — Вереск пожал плечами. — Просто у нашего князя любой одарённый вызывает лютую ненависть. Как прознает, что кто-то колдовать может, так его стражники приходят и всё... И отец его так же поступал и дед. Вот и не селится никто из одарённых здесь. Бывает, среди детей кто родится со способностями, так семья всем составом старается съехать в другие края. Я почитай и не упомню когда последний раз одарённых то видел.
— Это почему такая нелюбовь?
— Да кто их, благородных, разберёт? Слышал я, пророчество вроде какое-то есть. Там 'одарённые род Магва сгубят' или навроде того... Только я наверняка не скажу. Не интересовался особо.
Кадай переваривал информацию, тщательно анализируя на возможный отклик свою память. Удивительно. Рассказ Вереска едва прошёлся по верхам новой темы, а память уже смутно сигналит: 'знаем, мол, знаем мы про одарённых'. Есть такие. Не врёт Вереск. И общался, должно быть, Кадай с ними не единожды. Что ещё? Да, про то, что на территории Уствинского княжества таких сыскать большая проблема, вроде слышал. А вот 'причина' такого положения дел — эта информация точно внове.
— Считаешь, я тоже такой? Одарённый?
Вереск молчал, только поджатые губы говорили о том, что ответ очевиден. Он долго буравил взглядом Кадая, собираясь с мыслями.
— Продадим товар и сразу домой, — Наконец резюмировал Вереск. — Нечего тебе лишний раз перед княжей дружиной светиться. Хруст не сдаст, он к тебе привык. Побеситься, но смолчит. А вот зульгарцы могут ненароком проболтаться. И тебя загребут и чернокожего этого...
Хм... Значит всё-таки одарённый!? Это уже кое-что. Об опасности со стороны князя Кадай думал как-то отстраненно. Вроде это касается кого угодно, но только не его. Вереск волнуется? Так и немудрено. Он вообще мужик осторожный. Любит лишний раз перестраховаться. А возвращаться сразу в деревню — это несусветная глупость. Такой шанс выпал...
— Брось, Вереск, обойдётся.
— Ну, не знаю, — Тот с сомнением покачал головой. — Будем надеяться, боги уберегут.
* * *
С момента их приезда ярмарка всё набирала и набирала обороты. Каждый вечер на поле под городской стеной приходило по одному, а то и по два каравана с несколькими местными телегами на хвосте и толчея, казавшаяся ещё вчера невыносимой, только усиливалась. То тут, то там вырастали новые цветастые палатки, телеги с товаром выстраивались в ряды, а воздух наполнялся несмолкающим гомоном сотен голосов. Любое сборище в Валунах, на которое являлась вся деревня, теперь казалось Кадаю посиделками в тесном дружеском кругу. Вереск предупреждал, что с непривычки будет неуютно, но Кадай быстро освоился. Или не освоился, а просто вспомнил каково это — жить в большом городе?
— Э-э-э-й, Кадай, — Вереск старательно называл его новым именем. — Ты где всё время пропадаешь?
— А? Что? — Оклик Вереска отвлёк его от наглого подслушивания разговора двух богато одетых зульгарцев. — Случилось чего?
Сидеть в телеге, ожидая покупателей, Кадаю наскучило очень быстро. Можно даже сказать сразу. Какая там пища для памяти? Сидишь себе сиднем и смотришь, как толпы народу проходят мимо. Редкие разговоры и те сводятся к банальному 'Сколько? Это последняя цена?'. Кадай предпочитал бродить в толпе и прислушиваться к разговорам. Через два дня он уже мог изъясняться с зульгарцами на их родном языке и гораздо лучше ориентировался в общеполитическом устройстве как Вальнарской империи, включающей, в том числе, и Уствинское княжество, так и соседнего с империей Зульгарата. Если бы еще Саваах не пропадал постоянно с какой-то местной важной птицей, то и про Гардахар бы удалось разузнать подробнее. А так, пришлось довольствоваться отрывочными рассказами Рухи — паренька, что был при Саваахе переводчиком. Но ведь с ним-то про 'одарённость' не поболтаешь...
— Кадай, мне помощь твоя нужна.
— Опять товар разгрузить? — Кадай сразу двинулся в сторону их телеги.
Ну, а какая ещё может понадобиться помощь? Пару раз у Вереска уже были 'ленивые' покупатели, что, оплатив товар, диктовали куда доставить и с важным видом удалялись. Вереск не мог оставить телегу без присмотра и простую физическую работу делал Кадай. Как назло, все такие лентяи обитали в таких неудобных закоулках ярмарки, что оставалось только диву даваться.
— Не-е-е, — Вереск смущенно улыбнулся. — Я последний тюк ещё утром продал. Теперь закупаюсь в обратный путь.
— Уезжаем? — Поник Кадай. — Так быстро?
— Как пойдёт. Боги и вправду нас избавили от лишнего внимания... Ну, сам понимаешь, — Вереск неосознанно заозирался. — А так, ярмарка — это же не только торговля, а ещё развлечения. Тем более я Ухватке обещал для свадебного платья что-нибудь особенное купить.
— Только не говори, что доверяешь выбор мне.
— Да я уже выбрал, но торговец по нашенски плохо понимает... На своём чегось лопочет, — Вереск тяжело вздохнул. — И не продаёт почему-то. Переведи, а?
Хм?! Вот какого рода помощь? А ведь знание нескольких языков — это похлеще простого умения писать. Ха! Не настолько он теперь бесполезен, как привык считать.
— Ладно, веди.
Несговорчивый торговец обосновался на окраине ярмарки. И как только Вереска сюда занесло? Случайно не забредёшь. Шатёр украшен богато и в загоне не меньше десятка верблюдов. Только не видно обычной суеты, присущей бойким торгашам из зульгарата. Несколько мужчин в характерной одежде с азартом резались в кости, сидя под навесом. Здесь же были свалены тюки с товаром. И ни одного покупателя.
— Кто? — Шёпотом спросил Кадай и получил кивок в сторону одного из игроков.
Тот как раз выбросил неудачную комбинацию и сотрясал воздух проклятьями в адрес соперников.
— Добрый день, уважаемый, — Кадай отвлёк торговца от игры, сразу перейдя на зульгарский. — Прошу меня простить, но мой друг сказал, что не смог купить у вас приглянувшийся товар. Возможно всему виной недопонимание?
Зульгарец нехотя встал со складного тряпичного стула, оставив игру.
— И тебе здравствовать, уважаемый, — Он окинул обоих цепким взглядом прожжённого торгаша. — Я помню твоего друга.
— И в чём вы не сошлись?
— Он хочет отрез гисайского шёлка, — Купец сделал многозначительную паузу. — Всего на тридцать локтей.
Со стороны компаньонов торговца послышалось хихиканье. Странные какие-то. Они сюда зачем вообще приехали? Ещё и память, как назло, совсем не хочет помогать. Гисайский шелк... Гисайский? М-м-м? Нет. Ни малейшего отклика.
— Это проблема? — Кадай старался сохранять невозмутимый вид, а Вереск от насмешек зульгарцев всё больше хмурился. — Простите, я не специалист, а только переводчик.
— Уважаемый, это тончайший шёлк с тутовников близ Гисайи, — Купец высказывал это через губу с явным пренебрежением к малообразованным крестьянам. — Шёлк, окрашенный в чистейшую лазурь лучшими мастерами Зульгарата.
— Я верю, что он стоит своих денег, — Кадай стал терять терпение. — Почему мой друг не может купить его?
— Всю партию я легко продам портным из Верхнего Вальнара. — Купец, видимо, счёл свою миссию выполненной и направился к компаньонам продолжить игру. — Какой мне смысл возиться с обрезками?
Ну, Вереск! Как ты вообще разглядел у них этот шёлк? Они даже тюки не распаковывали. Похоже, сразу везут на продажу в столицу империи.
Кадай обернулся к Вереску, намереваясь перевести слова зульгарца. Вид у того был подавленный. Слов он никак понять не мог, но видел, что переговоры завершились явным провалом. Что, уже представил дочь в шикарном подвенечном платье, а теперь на меньшее не согласен? Ладно, что-нибудь придумаю...
— Уважаемый, можно вас ещё ненадолго? — Предпринял он отчаянную попытку спасти положение. — Какова минимальная партия, чтобы не заставлять вас иметь дело с обрезками?
Торговец задумался не более чем на мгновение. Коммерческая жилка победила.
— Возьмёте рулон — так и быть отдам.
— А в рулоне?..
— Пятьдесят локтей.
Ладно. Не тридцать, а пятьдесят. Теперь очередь Вереска. Кадай перевёл условия зульгарца.
— Но мне же надо только тридцать, — Не смог понять в чём загвоздка Вереск, чем вызвал новую волну насмешек.
Так, отойдём. Кадай отвёл недоумевающего Вереска в сторону. Долго и обстоятельно пояснял, что 'либо бери рулон в пятьдесят локтей, либо доплачивай отдельно за неудобства'. Причем второй вариант — не факт, что купец согласиться.
За то время, пока Вереск принимал решение, торговцы уже устали зубоскалить и полностью погрузились в свою игру.
— Ладно, — Махнул рукой Вереск и полез за деньгами. — Берём рулон.
— Эй, уважаемый! Мы...
Спины удаляющихся торговцев явно давали понять, что сделка здесь и сейчас не состоится. Под навесом остался один охранник, да и тот с завистью смотрел на уходящих товарищей. Куда это они? Кадай с Вереском недоумённо озирались. Ещё мгновение назад хаотично сновавший туда-сюда народ, организованной толпой шествовал в одну сторону. Торговля остановилась повсюду. Бросив взгляд в ту сторону, куда устремились все, Кадай заметил голову Савааха. Может чернокожий и не возглавлял шествие, но он единственный настолько возвышался над толпой.
— Эй, что происходит?
— Наконец-то, идем скорее, — Вереск мгновенно забыл о несостоявшейся сделке и потянул Кадая за собой. — Я говорил тебе про развлечения? Сейчас бои начнутся.
* * *
Мест с хорошим обзором занять не удалось. Ни Вереск, ни Кадай мастерами работать локтями не слыли, и в тщетных попытках пробраться к помосту просто вязли в толпе.
— Мы так всё пропустим, — Досадовал Вереск.
За всё это время, они только и делали, что любовались спинами впередистоящих. Прозвучала вступительная речь организатора боёв, и Кадай с завистью наблюдал, как ловко шныряют в толпе люди букмекера. Раздались первые гулкие удары барабана. Начался отсчёт, но о ситуации на помосте можно было судить только по возгласам других зрителей. Более везучих или умелых.
— Вереск, чего мечешься? — Голос, окликнувший их, был очень низким и хриплым. — Залезай сюда.
Мужчина стоял на телеге, припаркованной с краю площади, и поверх голов наблюдал за боями. От правого уха через всё горло тянулся приметный шрам, конец которого терялся где-то за воротом рубахи.
— О, Сиплый, здорово! — Вереск не заставил себя уговаривать. — Удачно ты телегу поставил.
— А то...
Кадай кивком поздоровался с гостеприимным хозяином и встал рядом с Вереском. Первый бой они всё же пропустили. В этот момент как раз уносили неудачливого паренька с переломанной рукой и затирали кровавые следы на помосте.
— О, это же тот самый чернокожий, — Вереск заметил Савааха, поднимающегося на помост. — Он что, тоже боец?
На фоне зульгарского бойца, что покидал место поединка под овации соплеменников, он и правда смотрелся несколько 'бледно'. Будучи почти на голову выше, он сильно уступал ему шириною плеч.
— Зря недооцениваешь, — Прохрипел старый знакомый Вереска. — Я интересовался на его счет. Ребята Пепла говорят, что в Гардахаре он очень известный боец.
— У него на родине таких называют варра, — Блеснул познаниями Кадай. — Очень почётное звание для воина.
— Откуда знаешь? — Хозяин телеги с недоверием покосился.
— Вон, видишь малец у него на подхвате? — Кадай дождался, когда Сиплый найдёт взглядом Руху, стоящего рядом с помостом. — Он переводчик. Я перекинулись с ним парой слов, а он всё время хозяина так называет. Вот я и расспросил.
Вереск с Сиплым чуть-ли не наперебой стали сыпать предположениями.
— Сержант, как и Гром?
— Сотник?
— Капитан?
— Может вообще генерал?
— Нет, варра может быть и рядовым, — Кадай старался подобрать слова, ведь в вальнарском не было прямого аналога слову. — Генералами становятся те, кто умелый руководитель и стратег. Варра — это звание лучших из лучших, если брать в расчет только индивидуальное мастерство ведения боя. Ближе всего будет, пожалуй, герой.
