— Да-а, да... Никаких сомнений, это — ты, мой старый друг, — Наконец, с улыбкой на устах заметил Оракул. — Я всегда подозревал, что ты не таков, как все. Но чтоб настолько... Жаль, мне не довелось глянуть на нити твоей души, когда они были ещё в порядке. Было бы намного больше проку.
— Посмотреть на что? — Переспросил Кадай.
— На нити души, — С самым серьёзным видом повторил Оракул, затем поморщился и покрутил рукой, пытаясь подобрать объяснение попроще. — Те эфемерные связи, что соединяют тебя с этим миром.
Мальчишка по-стариковски покряхтел, отодвигаясь и вновь умащиваясь на подушке.
— У обычных людей все нити сходятся в едином центре. Они могут петлять или быть прямыми, сливаться с другими нитями или ветвиться. Но рано или поздно все сходятся в одной точке. У всех, даже у меня. Твои же... — Оракул неопределённо хмыкнул. — Они ведут в совсем другое место. Часть уходит в такие дали, куда и мне ходу нет. Часть же оборвана и запутана. И не ведёт никуда.
Кадай пытался осознать о чём толкует Оракул. Какие-то нити, какие-то связи с миром. Ему-то что делать?
— Если бы я не знал наверняка, что побасёнки Вальнарских жрецов — откровенное враньё, то решил бы, что ты один из 'этих', — Оракул бросил многозначительный взгляд в потолок.
— Их можно как-нибудь починить? Эти нити, — Не обратил внимания на явно еретические речи Кадай. — Ты можешь помочь?
— Нет, — Грустно покачал головой мальчишка. — Моё призвание читать чужие нити, но не влиять на них. Однако! Я вижу: часть линий, что ведут в неизведанное, ещё недавно были такими же оборванными и перепутанными. Это ведь хороший знак, а?
— Кто знает... Я вспоминаю иногда, — Глухо ответил Кадай, глядя на собственные ладони будто впервые увидев. — Обрывки из прошлого. Может быть в этом всё дело?
— Наверняка. И продолжай в том же духе, — Оракул лукаво сощурился и встал с подушек, давая понять, что аудиенция окончена. — А когда вспомнишь, то снова приходи задавать свои дурацкие вопросы. Как в былые времена.
Погруженный в собственные мысли, Кадай встал и направился было к выходу, но внезапно его осенило:
— Погоди, а какие вопросы я задавал в наши прошлые встречи?
— О! Догадался-таки. Ты не отличался оригинальностью, мой старый друг, — Мудрец в теле ребенка весело хохотнул. — Мы знакомы лет четыреста, не меньше... Но каждую нашу встречу ты упорно спрашивал: кто я?
— Кто я? Так ведь в этот раз...
— Нет, нет. В этот раз ты спрашивал про себя, — Оракул ткнул в мага пальцем, а затем покачал головой и ткнул пальцем уже в собственную тощую грудь. — А раньше тебя интересовало 'кто я'.
После этой фразы в голове промелькнула будто череда вспышек. Кадай от неожиданности припал на одно колено и схватился за виски. В образах фигурировала эта же комната, он сам и старцы. Разные старцы, но чем-то неуловимо похожие между собой. И ещё ощущение злости и непонимания. Ощущение загадки, что никак не поддаётся.
Специально это Оракул сделал или так вышло само по себе — не столь уж и важно. Просто ещё несколько нитей души встали на своё законное место.
* * *
Кадай покинул комнату для аудиенций. В голове царил сумбур. Сознание плавало в каком-то тумане и виной тому манипуляции Оракула или вспышка воспоминаний — наверняка и не скажешь.
Через два поворота его нагнал Оракул. Хитро подмигнул и вновь нацепил маску угодливого служки. Глядя на этого мальчугана никому бы и в голову не пришло, что может таиться за таким невзрачным фасадом.
— Какие дальнейшие планы? — Невинно поинтересовался малец, вышагивая с факелом чуть впереди.
— Не знаю, я очень надеялся найти ответы здесь.
— Ох, как мне это знакомо, — Делано посокрушался Оракул. — И что, совсем никаких мыслей?
— Может быть Пик Совершенства? — Предположил Кадай. — Я обещал помочь туда добраться одному пареньку. Он путешествует вместе со мной.
— А, племянник князя Айвара? Да с магическим даром?
— Он самый, — Маг виновато дёрнул плечом. — От тебя ведь все равно правды не скрыть.
— Ой, ладно... Не преувеличивай, — Мальчишка махнул на него рукой. — Но если ты и правда хочешь совет от Оракула, то Университет при Пике Совершенства — хорошая цель и для тебя.
— Почему ты сказал 'Университет'? — Напрягся Кадай.
— Да, да. Я знаю, правильно говорить: 'Школы', — На лице Оракула прорезалась озорная улыбка. — Но, одна из нитей твоей души подсказала мне именно это слово. Что бы оно ни значило...
Кадай хотел было ещё спросить, но Оракул внезапно сделал страшные глаза и приложил палец к губам. Пришлось заткнуться. А через несколько шагов из-за ближайшего поворота показалось вначале пятно света, а затем им навстречу шагнул распорядитель с факелом в руке. За его плечом маячил важный Т'халь илии'Рахн и кто-то из жрецов рангом пониже.
— Великий закончил с ним? — Через губу поинтересовался распорядитель. Он даже не смотрел в сторону Кадая. — Мы можем начать приём по-настоящему достойных внимания?
— Не гневайтесь, господин, но Великий просил напомнить, что ценность дара... — Униженно кланяясь принялся бубнить мальчишка, уверенно изображая мелкого служку. Затем зыркнул на сопровождающих распорядителя, на Кадая и вновь опустил очи долу. Очень натурально демонстрируя смущение. — Просил напомнить о вашем разговоре, что состоялся на той седмице. Ещё раз прошу меня простить.
Ноздри толстяка гневно раздулись, но каким-то чудом он сдержался. Гордо вскинул голову, потрясая вторым и третьим подбородком и двинулся дальше по коридору.
— Следуйте за мной, уважаемый Т'халь. Великий Оракул примет вас.
Кадай и истинный хозяин Обители вжались в стену, пропуская процессию, с которой в узком коридоре разминуться было довольно трудно. Особенно когда каждый шествующий мимо старательно делает вид, что помехи не существует.
— Как он меня достал, — Едва слышно прошептал Оракул, стоило троице скрыться за поворотом. — Хапуга страшный. Мне такие давненько не попадались.
У мраморной чаши они распрощались, просто обменявшись многозначительными взглядами.
— Ну? Что он сказал? — Тут же, как только Кадай вышел во двор, на него накинулся Ленгмар. — Как всё прошло?
Сухой тоже выглядел очень заинтересованным, но деликатно молчал.
— Ничего нового, — Не стал распространяться о подробностях маг. — Сказал, что я на верном пути, а память когда-нибудь вернётся сама.
Оракул не просил сохранять его истинную личность в тайне. Они этот вопрос не обсуждали, но Кадаю казалось, что тут двух мнений просто быть не может.
— В Оскахине нас больше ничего не держит, — Он подобрал свою сумку и закинул на плечо. — И мы можем отправиться к Пику Совершенства. Я же обещал, что мы и туда доберёмся. Помнишь?
Княжич просиял, и их троица направилась к выходу. На вершине лестницы, у подножия которой раскинулась многоголосая ярмарка, Кадай притормозил. Его взор был устремлён к дымке на горизонте, а разум устремился ещё дальше. Их ожидает долгий путь. Возможно, для его целей не столь важна конечная точка, как сама дорога. Возможно, что и в Школах Пика Совершенства он не найдёт ответов. Пускай.
— Вам будет надоть наёмный корабль нанимать, — Вклинился со своей осьмушкой скутума Сухой. — Откель возьмёте денег?
— Что-нибудь придумаем, — Кадай обернулся и смерил следопыта испытующим взглядом. — Наши пути расходятся здесь?
— Истинная правда.
Они бы, наверно, могли долго прощаться. Говорить друг другу правильные слова и желать удачи. Но из ворот выбежал запыхавшийся служка, в котором с трудом можно было узнать истинного Оракула.
— Как хорошо, что я вас догнал, господин! — Он бросил взгляд на сопровождающих Кадая. Сглотнул, собираясь с мыслями. — Оракул просит о помощи.
— Что случилось?
— Харакса беснуется, — Пожаловался мальчишка. — А вам животные подвластны. Великий так сказал, он видел...
— Веди! — Решительно скомандовал Кадай.
Ленгмар и Сухой остались позади, изумлённо хлопая глазами. Чуть не бегом Кадай пересёк двор с ожидающими своей очереди посетителями и вбежал в маленький дворик, куда сложили подношения. Харакса вела себя вполне пристойно и уж точно не бесновалась.
— Ты же им не успел рассказать про меня? — Поинтересовался Оракул, неспешно входя на территорию хозяйственного двора.
— Нет. Я и не собирался.
— Это — хорошо, — Мальчишка безбоязненно подошёл к хараксе. Та доверчиво ткнулась шершавой мордой ему в ладонь. — Я тебя чего, снова-то позвал... Ты знаешь, что за сок даёт вот это 'дерево'?
— Догадываюсь, — Не совсем понимая к чему клонит Оракул, ответил Кадай. — Я краем уха слушал похвальбу её хозяина.
— Медленный и сладкий яд. Иссушающий душу и отбирающий разум, — Веско заметил Оракул. — Я не хочу, чтобы в Оскахине рос источник подобной заразы.
— Харакса не виновата...
— Я знаю! — Зло отрезал мальчишка и обернулся. И вновь этот взгляд, который никак не может принадлежать ребёнку. — Я знаю, что распорядитель Пулон не упустит такой возможности. И Оскахину наполнят пускающие слюни идиоты. А этот город и без того не так спокоен, как думают некоторые.
— Чего ты хочешь от меня?
— Сделай так, чтобы она улетела. Я видел, ты можешь.
Кадай подошёл к несчастному созданию и для надёжности тронул кору на морде. Харакса ведь только наполовину животное. Но контакт наладился мгновенно.
Череда образов: прекрасных, захватывающих дух, дарующих радость полёта. Кадая посетила мысль, что как-то так и с ним совсем недавно работал Оракул. В видениях дюжины величественных созданий парили над белоснежными вершинами, оседлав воздушные потоки.
Маг попытался внедрить мысль-образ, что никто не будет мешать, что харакса может вернуться к своим. Туда, где чистое небо, где морозный воздух.
— Кра-архха, — Жалобно скрипнули в ответ.
И в голове возникла новая картинка, где каменистый склон проносится в опасной близости под крыльями-ветвями. А те с трудом подстраиваются, улавливая набегающий воздух. Уже деревенеющее тело не может лавировать так легко, как в беспечной юности. Затем довольно жёсткое приземление. Попытки ползти и ощущение надежды, что со следующего выступа можно будет спланировать чуть дальше. Ещё и ещё, а в конце — главный приз. Укромная долина. Влажная почва, где так легко пустить корни. Густые туманы. И мириады вкусной мошкары для пропитания потомства.
— Она не сможет улететь отсюда, — Кадай разорвал контакт и сокрушенно покачал головой.
— И ничего нельзя сделать?
Оракул в этот момент полностью растерял всю таинственность и величие и выглядел обычным растерянным мальчишкой. Он погладил ластящуюся к нему хараксу и поднял на Кадая взгляд полный надежды.
— Я что-нибудь придумаю, — Не в первый раз за этот день пообещал маг. — Ты сможешь сделать так, чтобы мне не мешали вывести её из Обители?
— Сделаю!
Мальчишка взбодрился и решительно зашагал на выход. Кадай лёгким импульсом дал команду хараксе следовать за ними. Он не знал в чём секрет, но, по-прежнему ожидающие аудиенции во внешнем дворе, игнорировали странную процессию. Уже миновав внешние ворота Кадай оглянулся, чтобы удостовериться — никто не пялится им вслед, никто не обсуждает. И ладно бы только сторонние люди, но Ленгмар с Сухим стояли буквально в нескольких шагах и абсолютно не реагировали на их появление.
На вопросительный взгляд в сторону Оракула Кадай получил лишь тяжелый вздох и признание:
— Ну, ладно, ладно. Я немного соврал, что совсем не могу влиять на чужие нити. Доволен?
— Когда верну память, то буду знать наверняка, — Отшутился Кадай.
— Иди, — Оракул махнул на прощанье. — А я пойду дальше морочить головы страждущим.
Истинный хозяин Обители оставил его одного в компании несчастного крылатого создания. И стоило щуплой фигурке скрыться из виду, как спутники Кадая будто очнулись ото сна.
— Эт-то что такое? — Ошарашенно спросил Ленгмар. — Как ты её забрал? И зачем?
— Исполняю просьбу Великого Оракула из Оскахины.
Кадай начал спускаться по лестнице. Харакса послушно двинулась следом, но подойдя к первой же ступеньке остановилась и расправила крылья.
— Кра-архха!
Живое дерево топталось на месте, раскачивая крыльями-ветвями, но продолжать движение отказывалось.
— Что не так? — Кадай обменялся с существом серией мыслеобразов.
Крутая лестница. Крутой обрыв. Снова крутая лестница. Крылья опираются на воздух и несут вперёд. Часть образов маг уже видел сегодня. Он обернулся, оценивая крутизну и продолжительность спуска. От нагретых солнцем ступеней вверх поднималось едва заметное марево тёплого воздуха.
— Вот оно что, — Кадай понимающе покивал. — Похоже, нам предлагают прокатиться.
* * *
— Я на неё не сяду! — Голосил Ленгмар. Губы у мальчишки тряслись, глаза намокли.
— Тогда я улечу без тебя.
— Не-ет. Ты же обещал!
— Тогда садись на хараксу.
Княжич от страху сжался в комочек и раскачивался, сидя на пятках и тихонько подвывая. Лицо спрятано в ладонях. И ни в какую не соглашался на предложенную авантюру. Сухой стоял чуть поодаль и осуждающе качал головой. То ли не одобрял идею Кадая лететь верхом на хараксе, то ли поражался трусости Ленгмара.
— Эй, смотрите, там же это летающее дерево из Альганги! Вы чего там с ним делаете?
В отсутствие Оракула на них всё же обратили внимание. В воротах показался сначала один, затем ещё двое посетителей Обители.
— Ленгмар, последний раз говорю. Залезай, а то улечу без тебя, — Кадай, конечно, лукавил, но как ещё убедить мальчишку принять решение придумать не мог.
— Я на неё не ся-а-аду!
Сколько ещё могли продолжаться препирательства — вопрос. Неожиданно точку в споре поставил Сухой. Он просо ухватил Ленгмара за шкирку и закинул на хараксу позади Кадая.
— Гони!
Древесный ствол под ними ощутимо напрягся как натянутый лук, а затем тугим толчком распрямился, отправляя хараксу и пассажиров в воздух. Окружающий мир закружился, за спиной истошно завопил Ленгмар. Однако уже через пару мгновений полёт выровнялся, и они плавно заскользили вниз. Понемногу, но всё же снижаясь.
— Нет, нет, нет! — Маг попытался управлять полётом, но ничего не получалось.
Как бы он ни тянул вверх, какие бы команды не транслировал хараксе, всё равно снижение продолжалось. И происходило оно слишком быстро. Вначале, далеко внизу под крыльями пронеслась торговая площадь при Обители. А вот с крышами домов на её границе они уже едва разминулись.
Кадаю лишь чудом удалось вывернуть и продолжить полёт между домами вдоль торговой улицы. Но такими темпами им не удастся вылететь даже за пределы города. Маг выругался про себя, укоряя за поспешность и самонадеянность. Ну где эти восходящие потоки, когда они так нужны? Ведь как-то же ими можно управлять? Маги из Ордена такое умеют. Чем он хуже?
Сосредоточиться мешал Ленгмар, клещом вцепившийся в плечи. Прямо в ухо ввинчивался тонкий и монотонный писк в его исполнении. Но когда до земли оставалось всего ничего Кадай вроде нащупал то, что искал: в лицо дохнуло вызванным магическими усилиями ветром. Только этого было мало. Они чиркнули по верхушке торговой палатки, харакса вильнула, полёт потерял плавность и иллюзию управляемости.
