Внешний вид и манеры выдавали в хозяине уроженца Альганги. Хотя, чего удивляться? Оскахина — город, в котором уживаются представители народов со всех концов света. А конкретно этот район, вплотную примыкающий к порту, облюбовали ганиши и милуниты: основные народности юго-востока империи. Вот между собою их Крэйвен различал уже с трудом. И те, и другие смуглые, черноглазы. Носят на голове чалму. Говорят, всего и различий, что в разных богов верили когда-то. Но то было до присоединения Альганги к Империи.
— Меня зовут М'хесс илии'Твон. Можешь называть меня просто М'хесс, — Панибратски приобняв за плечи иннола, поведал трактирщик. — Госпожа Мариса за тебя так переживала. Говорила, что непременно вылечит, а я то, глупец, не верил.
— Она давно ушла?
— Ушла? — М'хесс чуть отстранился, заглядывая Крэйвену в глаза. — Как ушла? Вчера я видел своими глазами, она поднималась в комнату. И потом весь вечер был тут. И с самого утра был тут. При мне она не уходила.
— И тем не менее, её нет, — Крэйвен сбросил с плеча пухлую руку трактирщика. — Что насчёт завтрака?
На барную стойку легли две спаты, заботливо отобранные из общей кучи. Не слишком мало и не слишком много. Крэйвен не знал сколько уже заплатила Мариса, а торговаться, имея за плечами столько наличности, не видел смысла.
Свежий хлеб и кровяные колбаски, тушёные бобы и жаренные яйца. Тонизирующий взвар из трав, растущих на восточном побережье Альганги. Крэйвен поглощал это всё как тыхран фарага неосторожных рыболовов. М'хесс подносил добавку и всё норовил задавать вопросы, но неизменно натыкался на грозный взгляд иннола из-под насупленных бровей. Бедняга так и не решился.
В конце концов, после плотного завтрака, Крэйвен выбрался на свежий воздух. Солнце припекало почти по-летнему. Понадобилось несколько ходок, в течение которых серебро обернулось в золото и долговые расписки. Ни разу в жизни до того не державший в руках монеты крупнее хасты, Крэйвен вдруг окунулся в мир больших денег. И оказалось, что здесь бумаги уважаемых купцов из Зульгарата и Империи очень даже в ходу, а по степени удобства в обращении так и вовсе превосходят жёлтые кругляши.
А ещё Крэйвен услышал последние новости, о которых не судачил только ленивый: какие-то сумасшедшие давеча оседлали хараксу и улетели с верхушки маяка куда-то на восток. И даже смутные описания этих наездников были не нужны, чтобы он мог с уверенностью сказать, что это Кадай и княжич. Просто по степени безумия всего, что вытворяла эта парочка на протяжении своего пути начиная с разрушенного замка Айвара.
Дальнейшие планы на новую жизнь в свете этой информации стоило бы пересмотреть. Если это правда, а сомневаться не приходилось... Уж больно много людей стало свидетелями. Так вот, если это правда, то легко предположить, что и Мариса узнала о безумной выходке. И если та удалась, то, выходит, его спасительница вновь упустила беглецов. Может так статься, что она продолжает поиски.
Ушла своими 'божественными' тропами. А ставшего ненужным йоннола бросила. Вероятно, всерьёз посчитала, будто ему так будет лучше. Облагодетельствовала... Но он то об этом не просил!
Крэйвен плохо спал эту ночь. Голова гудела от вороха мыслей, сомнений, противоречий. Обида соперничала с благодарностью. И лишь под утро, измученный и так и не уснувший, он неожиданно нашёл решение. В Оскахине он или где? Кто прозревает грядущее лучше Оракула? Кто, как не он, способен дать нужный совет? Крэйвен сразу же, не дожидаясь рассвета, собрал свои нехитрые пожитки и покинул гостиницу.
Даже ранним утром по улицам сновали люди. Служки с кухонь спешили за свежими продуктами для завтрака господ, торговцы рыбой развозили утренний улов. Воздух ещё не успел прогреться. Крэйвен шёл в сторону Большого торга, за которым возвышалась лестница в Обитель. Ночные бдения не лучшим образом сказались на его состоянии, а может и слабость после болезни давала о себе знать. Он натыкался на случайных прохожих, извинялся невпопад и продолжал упорно брести в нужном направлении.
Кажется, он был первым, среди сегодняшних посетителей Обители. По крайней мере устроиться под навесом получилось без проблем. А дальше, густой патокой потянулось ожидание. Он почти не смотрел по сторонам, погружённый в свои мысли, и всё крепче сжимал в руке талисман Марисы.
— С тобой всё в порядке?
Из задумчивости его вывел голос мальчишки. Крэйвен поднял глаза. Местный служка, худой и чумазый.
— Да...
Хотя, какое к тыхрану фараге 'да'? Крэйвен тяжело вздохнул и не стал отпираться от очевидного:
— Нет! Со мной точно не всё в порядке.
Как ни странно, мальчишка оказался именно тем собеседником, который был ему нужен в данный момент. Незнакомец, на мнение которого плевать. В меру внимательный, в меру ехидный, но не по злому. И вопросы задаёт, как будто наперёд знает всю историю.
Крэйвен и сам не заметил, как выболтал правду. И про свои способности, и про контры с властями Уствинского княжества. Про поиски одного из настоящих богов в компании такой же настоящей богини. Даже про оставленное ему сокровище проболтался. Но вот что странно: он отчего-то ни капельки не переживал и с каждым сказанным словом будто легче становилось.
— Сейчас выйдет распорядитель, — Мальчишка внезапно прервал исповедь Крэйвена. — Отдашь ему кошель серебра в качестве подношения. Больше не надо.
— Но...
— Я знаю, деньгами не принято, — Он легко поднялся с земли, опираясь на метлу и вложил в руку опешившего иннола пару каких-то мелких предметов. — Распорядитель Пулон не будет возражать.
— А Оракул? — Не задумываясь переспросил Крэйвен.
— Не волнуйся, старик тебя примет, — Служка лукаво подмигнул. — Он любит пророчить людям с интересной судьбой.
Стоило загадочному собеседнику отойти, как флёр дурмана начал отступать, стирая в то же время воспоминания о самом разговоре. Глядя в удаляющуюся тощую спину, Крэйвен с ужасом осознавал, что выболтал мальчишке абсолютно всё.
Но уже парой мгновений спустя он вновь сидел погруженный в собственные мысли. В одной руке было зажато серебро для подношения, в другой — золотой на кожаном шнурке и странная деревянная пуговица.
* * *
— Это ценное подношение, — С деланной ленцой отметил распорядитель, взвешивая в руке переданный кошель. — Но я должен предупредить, что Оракул не приветствует такие дары. Он считает их недостаточно личными.
— Я слышал об этом, — Крэйвен демонстрировал полное равнодушие и смирение перед судьбой.
— Дары не подлежат возврату, — Напирал толстяк в алом одеянии. — Даже если Великий тебе откажет.
Иннол в ответ лишь пожал плечами. Он и сам не мог понять, откуда такая уверенность, но знал: Оракул не откажет. А может всё дело в том, что для него теперь эта сумма — сущий пустяк? Выждав ещё несколько мгновений, толстяк хмыкнул, дёрнул бровью и двинулся вместе со своей процессией дальше. Мешочек незаметно исчез в складках алой хламиды.
Как бы то ни было, когда солнцу оставалось всего ладонь и три пальца, чтобы нырнуть за отроги Туманного кряжа, Крэйвену сообщили, что Оракул готов даровать аудиенцию. Вперёд него прошло всего шестеро. Не так уж плохо.
В качестве провожатого выступал один из свиты распорядителя. Постоянно улыбающийся тощий старик в розовом одеянии. Чёрная подводка на глазах при ближайшем рассмотрении выглядела корявой и неаккуратной, будто сделанная дрожащей рукой.
Крэйвена заставили омыть руки в мраморной чаше при входе, а затем повели узкими тёмными коридорами куда-то вглубь Обители.
В конце маршрута обнаружилась комната, устланная коврами в несколько слоёв. Причём не только пол, но и стены. По центру, скрестив ноги, на горе подушек восседал совсем уж древний старец.
— Проходи, не стесняйся, — Едва взмахнув рукой, Оракул указал на подушки напротив себя.
Крэйвену такая поза была непривычна, но он постарался сесть прямо и не заваливаться набок на этой мягкой горе.
— Вижу, что ищешь ты потерянную возлюбленную, — Едва слышным надтреснутым голосом констатировал старец. — Так?
— Она мне не возлюбленная, — Пробурчал Крэйвен.
— Ой ли? — Оракул улыбнулся, как будто наперёд знал, что иннол ему возразит. — Ты уверен?
Он хотел ляпнуть 'Много ты понимаешь', но удержался. Где-то в глубине души и вправду теплилась надежда на взаимность. Но это чувство было внове для отвязного гуляки, записного сердцееда и прожигателя жизни. А вдруг это не любовь? Почём ему знать? Тем более, она — богиня.
— Хорошо, — Сдался под испытующим взглядом слезящихся глаз Крэйвен. — Но она больше, чем возлюбленная!
Оракул усмехнулся и удовлетворенно кивнул.
— И ты не задумывался, почему же она покинула тебя?
Почему?! И он ещё спрашивает... Да ей наплевать на него, вот почему! Крэйвен до хруста сжал кулаки. Этим же вопросом он задавался всю ночь. Пришлось напомнить себе, что он несправедлив. Ведь как Мариса самоотверженно выхаживала его. После вызволения из темницы, затем после ранения в Пируссе. А какое наследство оставила? Могла ведь ничего этого не делать.
— Она тоже кое-кого ищет, — С трудом, но Крэйвен смог сформулировать ответ нейтральным тоном.
— Возлюбленного? — Седая бровь издевательски поползла вверх.
— Нет!
Подобная мысль неожиданно кольнула в сердце ревностью и Крэйвен отреагировал острее, чем собирался. Оракул сухо хихикнул, явно наслаждаясь реакцией.
— Скорее родственник, верно? Вроде брата?
— Тебе и правда ведомо многое, о, Великий.
— Она оставила тебе что-нибудь на память?
Откуда?.. Крэйвен удивлённо вскинулся. Хотя, всё верно. Это же Оракул. Для того ведь и пришёл к этому старцу. Он разжал кулак, в котором удерживал амулет, только сейчас обратив внимание, что помимо монеты там зажато кое-что ещё.
— У меня есть два совета для твоей беды: верный способ найти твою возлюбленную и простой.
Крэйвен подобрался, внимая словам Оракула.
— Есть на свете мастера, что могут отыскать человека, ежели им дать предмет, что был дорог прежнему владельцу, — Старик тяжело вздохнул, пожевал губами. Как-будто на мгновение забыл о чём следует рассказывать дальше. — Это одно из умений Познавших сокрытое.
Крэйвен прикинул, что найти такого умельца в Оскахине должно быть не сложно. Большинство Познавших сокрытое были родом из Зульгарата, а зульгарцы путешественники каких поискать.
— А простой способ какой?
— Что? Ах, да. Это и есть простой способ, — Выдержав паузу, Оракул продолжил. — А верный способ — это найти того, кого ищет твоя возлюбленная. И ждать, когда она сама за ним придёт.
— Да как я его найду?! — Вспылил иннол. — Даже она не смогла...
— Найдёшь, коли повезёт. Да и я подскажу, — Старик пожал плечами, даже не обратив на вспышку никакого внимания. — Сейчас тот, кого она ищет на пути к Школам Пика Совершенства. Если поторопишься — застанешь его там.
И на этом замолк. Так просто? Крэйвен выждал ещё пару мгновений, но продолжения не последовало. Старик сидел неподвижно, прикрыв глаза и казалось, что просто уснул. Он понял, что на этом аудиенция, видимо, закончена.
— Спасибо, Великий, — Крэйвен отвесил поклон, едва не съехав с подушек и, пятясь, направился к выходу.
Поход к Оракулу вышел отнюдь не бесполезным. Теперь надо ещё раз всё хорошенько обмозговать. У выхода Крэйвен ещё раз на всякий случай оглянулся.
— Он тебе больше ничего не скажет.
Тыхран фарага! Разве можно так пугать? От неожиданности Крэйвен вздрогнул. Из темноты прохода вынырнул служка. Чумазое лицо было смутно знакомо, но он никак не мог вспомнить, где мог его видеть прежде.
Мальчишка махнул рукой призывая следовать за ним. Довёл почти до самого выхода, не проронив и слова. Уже у мраморной чаши слегка отстал, пропуская посетителя вперёд.
— Успехов в поисках, Молния, — Раздался из-за спины иннола насмешливый голос. — И ещё маленький совет на прощанье: если с монетой ничего не выйдет, попробуй пуговицу.
Когда удивлённый Крэйвен оглянулся, то малец уже успел скрыться во мраке коридора.
* * *
В комнате с коврами всё время горели чаши с маслом. От дыма у старика постоянно слезились глаза, но он привык за долгие годы не обращать на это внимания. Мальчишка со слишком взрослыми глазами стоял, облокотившись о дверной косяк и о чём-то думал. Глубокая морщинка залегла между бровей на юном лице.
— Я сказал ему всё, как ты просил. Слово в слово.
— Спасибо, Юлим. Я в тебе и не сомневался.
— Если бы я еще понимал хотя бы половину того, что приходится рассказывать людям, — По-старчески брюзжа, стал жаловаться на жизнь старик. — Что это за девица, которая больше, чем возлюбленная?
— Юлим, прекрати, — Мальчишка лукаво улыбнулся и наконец-то отлип от косяка. — Я тебе доверяю, как родному сыну, но мы много раз это обсуждали. Если ты узнаешь лишнее, то весь наш маскарад потеряет смысл.
— Да, да... И ты опять сделаешь так, что я всё забуду?
— Это для твоего же блага, Юлим, — Малец прошёлся мимо старика похлопав того по плечу. — Для твоего же блага.
На старом, сплошь усеянном морщинами, лице расплылась детская улыбка.
Глава 3
Кадай ухватился за скользкий корень и рывком взобрался на вершину холма. Следом пыхтел и Ленгмар.
— Может всё-таки хватит на сегодня? — Без особой надежды поинтересовался мужчина, дождавшись, когда мальчишка встанет рядом.
А тот мрачным взглядом осматривал открывшийся вид. Море зелени стекало вниз по крутому склону, разбегалось по долине и дальше взбиралось на точно такие же холмы впереди и справа. По левую руку высились неприступные снежные пики.
— Нет, уж, — Ленгмар демонстрировал завидное упрямство. — За следующим холмом будут люди.
— А если снова нет?
— Точно будут! — Малец насупился и попёр дальше.
Кадай вздохнул и последовал за упрямцем. Мальчишку он не винил. Тому было отчего ходить мрачным. Это в компании Сухого они шли и шли, с каждым шагом уверенно приближаясь к цели. Теперь же: день пути — и непреодолимая расселина, два дня в обход — и бурная горная река, которую вброд не перейти.
Выйти бы к людям, а там пошло бы легче, но всё никак не получалось. Их путь пролегал по таким глухим местам, что за последние четыре дня даже намёка на след человека ни разу не встретилось. Кадай просто старался не унывать, а вот мальчишка, как будто удила закусил.
С другой стороны, такая передышка в потоке новых впечатлений, пожалуй, была необходима. Ничто не мешало думать, перебирая мысли и догадки, как горку разноцветного бисера. После посещения Оракула у Кадая как будто сняли большинство препонов в голове. Как будто прорвало запруду и воспоминания теперь всплывали целыми пластами. Сами по себе, без каких-либо внешних стимулов. Как там говорил смешливый юнец с глазами старца? Нити души? Точно: 'нити души, что перепутались'. Видать, что мог, распутал. Спасибо.
Безусловно, это радовало, но в то же время и пугало. Не могло всё то, что маскировалось под его собственные воспоминания, произойти с одним человеком. Никак не могло. Совершенно разные эпохи, короли и великие маги древности, жрецы и простые обыватели. Глобальные войны и локальные стычки, мирные исследования и путешествия по безлюдным местам.
