Сказанные другим человеком, такие выражения можно было счесть риторическими. Однако произнесенные этой конкретной леди слова были, скорее, недвусмысленными заявлениями о намерениях. Глаза Миранды стали круглыми как у лягушки, и глаза ее мамы тоже.
Джизебел Х. Мортон прищурилась, глядя на меня, и задумчиво почесала под одной из своих больших грудей, ткань ее рубашки прилипла к ее влажному телу.
— Я слыхала, что ты как будто спасла жизнь этому жабьему сосунку при Аламансе. Это не враки?
— Ээ... да, — я смотрела на нее с опаской, следя за любым агрессивным движением. Она загородила собой дверь; и если она нападет на меня, я нырну под прилавок и ринусь сквозь дверь, ведущую в жилые комнаты Богьюсов.
При ней был большой тесак без чехла. Он был заткнут за связанный из ракушек пояс, выполнявший еще одну функцию: пояс поддерживал складчатую массу того, что когда-то могло быть красной фланелевой нижней юбкой, отрезанной у колен. Ее очень крепкие ноги были голыми, а ступни босыми. За пояс были заткнуты также пистоль и пороховой рожок, но, слава Богу, она не пыталась ими воспользоваться.
— Ну и зря, — сказала она почти бесстрастно. — Но, тогда, если б он уже сдох, я не смогла бы получить удовольствие, собственноручно пришив его. Так что все к лучшему. Меня это не волнует. Если я не найду его, один из моих братьев найдет.
Очевидно, покончив с делом, она несколько расслабилась, и посмотрела вокруг, впервые заметив пустые полки.
— Чё это у вас тут творится? — затребовала она ответа.
— Мы уплываем отсюда, — Мелани пролепетала, сделав попытку запрятать Миранду позади себя. — Направляемся в Англию.
— Даже так? — Джизебел выглядела слегка заинтересованной. — Чё случилось? Они убили твоего мужа? Или закатали его в деготь и перья?
Мелани побледнела.
— Нет, — прошептала она, сглотнув, и ее испуганный взгляд обратился в сторону двери. Я внезапно почувствовала ужасный холод, несмотря на знойную жару, поняв, в чем была угроза.
— О? Ну, если ты хочешь узнать, так ли это, лучше шагай-ка вниз по Центральной улице, — предложила она услужливо. — Там толпа уже приготовилась сделать из кого-то жареного цыпленка, это точно, как то, что Бог сделал мелкие зеленые ранетки. Горячим дегтем воняет на весь город, и народ просто кипит, даже из таверн повылазили, все туда прутся.
Мелани и Миранда, вскрикнув, побежали к двери, отпихивая назад невозмутимую Джизебел. Я тоже заторопилась в этом направлении, и чуть не столкнулась с ними, когда Рэлстон Богьюс шагнул сквозь дверной проем, как раз вовремя, чтобы поймать свою плачущую в истерике жену.
— Рэнди, иди-ка, посмотри за своими братьями, — сказал он тихо. — Успокойся, Мелли, все в порядке.
— Деготь, — выдохнула она, прижимаясь к нему. — Она сказала,... она сказала...
— Не меня, — проговорил он, и я увидела, что его волосы взмокли, а лицо было бледным и блестело от пота. — Они пришли не за мной. Пока нет. Это печатник.
Бережно он отцепил руки своей жены от своего плеча и зашел за прилавок, бросая короткий любопытный взгляд на Джизебел.
— Возьми ребятишек, идите к Фергюсонам, — сказал он и поднял упавший осколок из-за прилавка. — Я приду так скоро, как только смогу, — он потянулся к ящику стола за пороховым рожком и коробкой с патронами.
— Рэлстон! — Мелани проговорила шепотом, глядя как Миранда уходит в дальние комнаты, но мольба была не менее настойчивой, несмотря на нехватку громкости. — Куда ты собираешься?
Одна сторона его рта дернулась, но он не ответил.
— Иди к Фергюсонам, — повторил он, не отводя глаз от коробки с патронами в его руках.
— Нет! Нет! Не ходи туда! Пойдем с нами, пойдем со мной! — она схватила его за руку в отчаянии.
Он стряхнул ее и продолжил упорно заряжать оружие.
— Иди, Мелли.
— Не пойду! — настаивая, она повернулась ко мне. — Миссис Фрейзер, скажите ему!
Пожалуйста, скажите ему, что это напрасно! Что это все ужасно зря! Он не должен идти.
Я открыла рот, не зная, что сказать, но даже не имела шанса решить это.
— Не думаю, что мистрис Фрейзер посчитает это напрасным, Мелли, — сказал Рэлстон Богьюс, все еще смотря на свои руки. Он закинул лямку охотничьего ружья на плечо и взвел курок. — В это самое время ее муж сдерживает толпу перед дверью печатной мастерской. Один.
Затем он посмотрел на меня, кивнул и вышел.
* * *
ДЖИЗЕБЕЛ БЫЛА ПРАВА: во всем городе действительно сильно пахло дегтем. С одной стороны, это не было чем-то необычным в летнюю пору, особенно возле складов дока, но горячее густое зловоние, обжигающее мои ноздри, имело угрожающий характер. Помимо дегтя — и страха — я просто задыхалась от усилий не отстать от Рэлстона Богьюса, который не то, чтобы бежал, но двигался так быстро, насколько это было возможно, чтобы не побежать вприпрыжку.
Джизебел была права также и насчет бурлящих людей, высыпавших из таверн. Угол Центральной улицы был запружен взволнованной толпой. Большей частью, как я видела, это были мужчины, но среди них были и несколько женщин грубоватого вида, жены рыбаков и служанки.
Аптекарь заколебался, увидев их. Несколько лиц повернулись к нему, один или двое начали дергать друг друга за рукава, показывая на него, и выражение их лиц было совсем недружелюбным.
— Убирайся, Богьюс! — один мужчина выкрикнул. — Не твоего ума это дело! Пока нет!
Другой шагнул, поднял камень и метнул его. Он цокнул, не причинив вреда, по деревянному тротуару, не долетев несколько футов до Богьюса, но тем самым привлек больше внимания. Люди в толпе начали поворачиваться, медленно надвигаясь по направлению к нам.
— Папа! — выдохнул высокий тихий голос позади меня. Я повернулась и увидела Миранду, без чепчика, раскрасневшуюся от бега, маленькие хвостики ее волос распустились по ее спине.
Времени на размышление не было совсем. Я схватила ее и практически бросила ее к ее отцу в руки. От неожиданности, он выронил ружье и поймал ее под руки.
Какой-то мужчина рванулся вперед, пытаясь достать оружие, но я спикировала вниз и схватила его первая. Я ринулась назад, прижимая к груди ружье, и бросая ему вызов взглядом.
Я его не знала, но он меня определенно узнал, его глаза быстро скользнули по мне, он заколебался, потом глянул назад, поверх своего плеча. Я могла слышать голос Джейми, и множество других голосов, старавшихся перекричать друг друга. Дыхание все еще было свистящим в моей груди, и слов я разобрать не могла. Тон их, однако, был спорящим: противостояние, не кровопролитие. Мужчина постоял в нерешительности, взглянул на меня и начал протискиваться сквозь собирающуюся толпу.
Богьюс прижимал к себе свою дочь, которая крепко обхватила своими руками его шею, спрятав лицо на его рубашке. Он метнул на меня взгляд и сделал небольшое движение рукой, как будто хотел забрать оружие. Я покачала головой и сжала ружье покрепче. Рукоятка была влажной и теплой.
— Отведите Миранду домой, — сказала я. — Я что-нибудь придумаю.
Ружье было заряжено и курок взведен. Один выстрел. Лучшее, что я могу сделать — на мгновение всех отвлечь — но это могло помочь.
Я проложила себе дорогу сквозь толпу, осторожно держа оружие так, чтобы не высыпать порох, и пряча его в моих юбках. Запах дегтя внезапно стал гораздо более сильным. Перевернутый котел лежал прямо перед магазином печатника, черная липкая лужа дымилась и испарялась на солнце.
Раскаленные угли и чернеющие куски торфа были рассыпаны вдоль улицы под ногами людей. Полный гражданин, в ком я узнала мистера Таунзенда, отбрасывал ногой огарки от быстро разгорающегося огня, мешая двум молодым парням, которые пытались снова его разжечь.
Я поискала Джейми и нашла его именно там, где, как и сказал мистер Богьюс, он находился — перед дверью печатной мастерской, с испачканной дегтем метлой в руках и с огнем баталии в глазах.
— Это твой муж? — Джизебел Мортон посмотрела через мое плечо, поймав направление моего взгляда. — Здор'вяк, однако.
Деготь был разбрызган по всему фасаду магазина, и по Джейми. Огромная клякса дегтя прилипла к его волосам, и я могла видеть ожог, красневший на его руке там, где большая капля дегтя стекала по ней. Несмотря на это, он улыбался. Еще две вымазанных в дегте метлы лежали на земле рядышком, одна была сломана — почти наверняка об чью-то голову. Что ж, хотя бы пока — он веселился.
Я не сразу нашла самого печатника, Фогарти Симмса. Потом испуганное лицо на мгновение показалось в окне, но сразу же исчезло, как только камень, брошенный из толпы, стукнулся об раму и разбил стекло.
— Выходи наружу, Симмс, ты, крадущийся трус! — крикнул мужчина рядом. — Или нам тебя выкурить?
— Выкурить его! Выкурить его! — воодушевленные выкрики прозвучали в толпе, и парень рядом со мной наклонился, потянулся за горящей головешкой, выскочившей из огня. Как только он ее схватил, я с силой наступила на его руку.
— Господи Иисусе! — он выронил уголек и упал на колени, зажимая руку между своих бедер, открыв рот и задыхаясь от боли. — О, о, Иисусе!
Я отошла подальше, плечами прокладывая себе путь сквозь пресс толпы. Смогу ли я подобраться достаточно близко, чтобы передать Джейми ружье? Или это только ухудшит ситуацию?
— Отойди от двери, Фрейзер! К тебе у нас нет претензий.
Я узнала этот благовоспитанный голос: это был Нил Форбс, адвокат. Он не был одет в свой обычный опрятный костюм, однако: на нем была грубая домотканая одежда. Так что это не была импровизированная атака, он пришел готовым для грязной работы.
— Эй! Говори за себя, Форбс! У меня есть к нему претензии! — это был коренастый человек в фартуке мясника, краснолицый и возмущенный, с подбитым и опухшим глазом. — Посмотри, что он сделал со мной! — он указал мясистой рукой сначала на глаз, а затем на свою одежду, на лицевой стороне которой были явно видны следы вымазанной в дегте метлы, приложенной к его груди. Он помахал массивным кулаком в сторону Джейми. — Ты за это заплатишь, Фрейзер!
— Ага, но я заплачу тебе той же монетой, Бьюкен! — выпалил Джейми, дернув метлой, как копьем. Бьюкен вскрикнул, попятился с комично встревоженным лицом, и толпа взорвалась от хохота. — Эй, ты, вернись! Если хочешь поиграть в дикарей, тебе нужно больше красок! — Бьюкен повернулся, чтобы убежать, но был задержан толпой. Рванувшись, Джейми поставил метлой пятно на его брюках, как раз пониже спины. Бьюкен отпрыгнул в панике от тычка, проталкиваясь вперед и спотыкаясь, вызвав еще больше хохота и насмешливых гиканий. — Остальные тоже хотят поиграть в дикарей? — прокричал Джейми. Он провел своей метлой по дымящейся луже и тяжело повернул ее широкой аркой перед собой. Капли горячего дегтя полетели по воздуху, и люди, уклоняясь от них, закричали и начали толкаться, наступая друг на друга.
Меня тоже толкнули в сторону, и я больно ударилась о большую бочку, стоящую на улице. Я бы упала, если бы не Джизебел, которая поймала меня за одну руку и подтянула вверх без всяких видимых усилий.
— Твой бойфренд прямо задира, — сказала она, с одобрением глядя на Джейми. — Люблю таких буйных, как этот твой.
— Да уж, — сказала я, потирая ушибленный локоть. — Я тоже. Иногда.
Однако такое восхищение, как оказалось, не было универсальным и всеобщим.
— Отдай его, Фрейзер! Или носи перья вместе с ним! Проклятые тори!
Этот возглас прозвучал где-то позади меня, и, повернувшись, я увидела, что говорящий пришел, приготовившись: он держал подушку в одной руке, и снизу она уже была надрезана, поэтому перья вылетали из нее при каждом жесте.
— В деготь и перья их всех!
Я снова повернулась на крик откуда-то сверху, как раз вовремя, чтобы увидеть молодого мужчину, широко распахнувшего окно верхнего этажа дома на другой стороне улицы. Он пытался протащить сквозь него перину, но его усилия встретили препятствие в лице домохозяйки, которой перина принадлежала. Досточтимая леди легла на его спину и била его по голове мухобойкой, осыпая проклятиями.
Молодой человек рядом со мной начал квохтать как курица, и хлопать своими локтями — к огромному удовольствию своих друзей, которые к нему присоединились, оставаясь глухими к призывам быть разумными — не то, чтобы их было много.
На дальней стороне улицы начали скандировать:
— Тори, тори, тори!
Тональность ситуации изменилась, и не в лучшую сторону. Я наполовину подняла охотничье ружье, неуверенная в том, что делаю, но я знала наверняка, что должна сделать хоть что-нибудь. Еще чуть-чуть, и они набросятся на него.
— Дай-ка мне это ружье, тетушка, — сказал тихий голос за моим плечом, и я повернулась назад, чтобы найти там Младшего Йена, который тяжело дышал. Без малейших колебаний я отдала ему оружие.
— Reste d`retour! — прокричал Джейми по-французски — Oui, le tout! Отойдите назад! Все вы! — казалось, он обращается ко всей толпе, но смотрел он прямо на Йена.
"Какого черта он делает?", — подумала я, но потом краем глаза я увидела Фергюса, которой яростно работал локтями, чтобы сохранить свое место прямо перед толпой. Младший Йен, уже было поднявший ружье вверх, заколебался и прижал его поближе к себе.
— Он прав, подожди! — сказала я настойчиво. — Не стреляй, пока не надо.
Я понимала сейчас, что поспешный выстрел может принести больше вреда, чем пользы. Посмотри хоть на Бобби Хиггинса и Бостонскую резню. Я совсем не хотела никакого массового убийства в Кросс-Крик, особенно с Джейми посреди всего этого.
— Я не буду, но я не позволю им взять его, — пробормотал Йен. — Если они пойдут на него, — он замолчал, но его челюсть была сжата и я почувствовала острый запах его пота даже через мощный аромат дегтя.
В это время усилились крики и вопли сверху, заставив половину толпы повернуться в ту сторону, чтобы посмотреть, что там происходит. Слава Богу, это отвлекло их на некоторое время.
В окне наверху показался еще один мужчина, очевидно, хозяин, он схватил захватчика перины за воротник, втянул его в комнату и ударил. Затем дерущаяся пара исчезла из вида и буквально через несколько секунд звуки возбуждения и женские крики стихли. И только перина осталась висеть в неловком равновесии, наполовину внутри, наполовину снаружи окна.
Скандирование "Тори, тори, тори!", умолкшее на время столкновения наверху, сейчас возобновилось и перемежалось призывами, чтобы печатник вышел на улицу и сдался на милость толпы.
— Выходи, Симмс! — прокричал Форбс. Я увидела, что он раздобыл где-то новую метлу и пробирался ближе к печатной мастерской. Джейми увидел его тоже, и я заметила, что его рот скривился в усмешке.
Сайлас Джеймсон, владелец местного постоялого двора, шел позади Форбса, согнувшись как борец, его лицо расплылось в яростной ухмылке.
— Выходи, Симмс! — повторил он. — Что за мужик будет прятаться за шотландской юбкой, а?
Голос Джеймсона был достаточно громким, чтобы все его услышали, и большинство людей засмеялись, Джейми в том числе.
— Мудрый мужик! — прокричал Джейми в ответ, и качнул краем своего пледа в сторону Джеймсона. — Этот тартан защитил многих бедных парнишек в свое время.
