— Да, это моя девичья фамилия. А ты... — она остановилась, не зная, как спросить.
— Ага, — тихо сказал он, рассматривая ее сверху-вниз в небрежной манере, которую ни один мужчина восемнадцатого века не смог бы применить по отношению к леди. — Так же, как и ты, да? Ты ведь ее дочь, ты должна быть ею, — он говорил с определенным напряжением, двигаясь ближе.
Она не думала, что он хотел ей навредить: он был просто очень заинтересован. Йен, однако, не стал ждать, чтобы убедиться: быстрый промельк темной фигуры от двери, и он уже держал Доннера сзади, подавив тревожный вопль индейца рукой поперек его горла и прижав острие мастихина под ухо.
— Ты кто такой, кусок задницы, и чего тебе надо? — требовательно поинтересовался Йен, зажимая руку вокруг горла Доннера. Глаза индейца расширились, и он начал издавать тихие мяукающие звуки.
— Как, ты думаешь, он может тебе ответить, если ты его душишь? — этот призыв к разуму заставил Йена, хоть и неохотно, ослабить хватку. Доннер закашлял, энергично потер горло и метнул недовольный взгляд в сторону Йена.
— Нет необходимости в этом, приятель, я ничё ей не сделал, — глаза Доннера пробежались от нее к Йену и обратно. Он кивнул головой в сторону Йена. — Он тоже?..
— Нет, но он знает. Сядь. Ты встретил мою маму, когда она... когда ее похитили, так?
При этом густые брови Йена взлетели вверх, и он покрепче взял мастихин, который был гибким, но имел острый кончик.
— Ага, — Доннер осторожно присел на стул, все еще подозрительно глядя на Йена. — Приятель, они почти меня поймали. Твоя мама, она сказала мне, что ее старик очень жесткий, и я не захочу оказаться там, когда он придет, но я не поверил ей. Почти не поверил. Но когда я услышал те барабаны, приятель, я свалил оттуда, и хорошо сделал, — он побледнел и сглотнул. — Я вернулся туда утром. Боже, приятель.
Йен сказал что-то в полголоса, что-то, что Брианна решила, было на могавкском. Это звучало ужасно недружелюбно, и Доннер явно понял достаточно, потому что отодвинул свой стул подальше и ссутулил плечи.
— Эй, приятель, я ничё ей не сделал, окей? — он умоляюще посмотрел на Брианну. — Я не сделал! Я собирался помочь ей сбежать... спроси ее, она скажет тебе! Только Фрейзер и его ребята пришли раньше, чем я смог. Да Господи, зачем бы я вредил ей? Она была первой, которую я встретил здесь. Мне нужна была она!
— Первой? — Йен спросил, хмурясь. — Первой...
— Первой... путешественницей, он имеет в виду, — сказала Брианна. Ее сердце билось быстро. — Зачем она была тебе нужна?
— Чтобы рассказать мне, как попасть... обратно, — он сглотнул снова, его рука потянулась к ожерелью из ракушек вокруг шеи. — Ты... пришла сюда, или родилась здесь? Я так думаю, ты тоже пришла через камни, — добавил он, не ожидая ответа. — Они тут такие большие, как ты, не вырастают. Маленькие крошечные девочки. Мне нравятся большие женщины, — он улыбнулся, как ему казалось заискивающим образом.
— Я пришла, — коротко сказала Брианна. — Какого черта ты делаешь здесь?
— Пытаюсь подобраться достаточно близко, чтобы поговорить с твоей мамой, — он тревожно глянул через свое плечо: в огороде были рабы и их голоса были хорошо слышны. — Я прятался недолго у чероки, потом я додумался спуститься вниз и поговорить с ней во Фрейзерс Ридже, но пожилая леди там сказала мне, что вы все находитесь здесь, внизу. Чертовски длинный путь для прогулки пешком, — добавил он, выглядя слегка возмущенным и обиженным. — Но потом этот большой черный хлыщ дважды выгнал меня, когда я раньше пытался войти. Думаю, я дресс-код не прошел, — его лицо слегка дрогнуло, он почти улыбнулся. — Я тут околачивался последние три дня, пытаясь уловить хоть промельк ее, найти ее одну на улице. Но я увидел, что она разговаривает с тобой на террасе, и ты называешь ее мамой. Видя, какая ты большая, я догадался, что ты тоже можешь быть... Ну, я подумал, что если ты не узнаешь мотив песни, вреда не будет, а?
— Так ты хочешь вернуться туда, откуда ты пришел, не так ли? — спросил Йен. Определенно, он тоже думал, что это отличная идея.
— О, даа, — сказал Доннер с жаром. — О, дааа!
— Где ты прошел через камни? — спросила Брианна. Шок от его появления начал проходить, уступая место любопытству. — В Шотландии?
— Нет, а ты там это сделала? — спросил он охотно. Почти не дождавшись ее кивка, он продолжил. — Твоя мама сказала, что она пришла в это время, затем вернулась обратно, в свое, и пришла сюда снова. Неужели вы все можете так приходить и уходить, ну, знаешь, как через вращающуюся дверь?
Брианна, вздрагивая от воспоминаний, сильно покачала головой.
— Боже, нет. Это ужасно, и так опасно, даже с драгоценными камнями.
— Драгоценные камни? — он вцепился в это. — Ты должен иметь драгоценный камень, чтобы сделать это?
— Не обязательно, но это, похоже, может служить некоторой защитой. И, возможно, это помогает управлять, контролировать, что ли, но мы не знаем наверняка, — она поколебалась немного, ей хотелось задать много вопросов, но больше ей хотелось позвать Клэр. — Йен, ты не мог бы найти маму и привести ее. Я думаю, что она на огороде, вместе с Федрой.
Ее кузен прямо и пристально посмотрел на визитера, и покачал головой.
— Я не оставлю тебя наедине с этим типом. Иди ты, я за ним присмотрю.
Она хотела было поспорить, но долгий опыт общения с шотландцами-мужчинами научил ее узнавать непоколебимое упрямство, когда она его видела. Кроме того, Доннер уставился на нее так, что от этого взгляда делалось не по себе. Брианна обнаружила, что он смотрел на ее руку, на рубиновый кабошон в ее кольце. Она была абсолютно уверена, что спокойно могла бы отстоять его, если бы возникла необходимость. Но все же...
— Я быстро, — сказала она, поспешно вставляя забытую кисть в горшок со скипидаром. — Никуда не уходи.
* * *
Я БЫЛА ШОКИРОВАНА, но не так сильно, как могла бы. Я чувствовала, что Доннер был жив. Надеялась, что он выжил, несмотря ни на что. И все же, я была ошарашена, встретившись с ним лицом к лицу и увидев его, сидящего в утренней гостиной Джокасты. Он что-то говорил, когда я вошла в комнату, но замолчал, когда увидел меня. Он не встал, естественно, и не сделал также никаких замечаний по поводу того, что я выжила: только кивнул мне и продолжил говорить то, что говорил.
— Чтобы остановить белых. Спасти наши земли, спасти наших людей.
— Но вы пришли в неверное время, — вставила Брианна. — Вы все пришли слишком поздно.
Доннер метнул на нее непонимающий взгляд.
— Нет, я не опоздал — я должен был попасть в 1766 год, там я и очутился, — он с силой ударил себя ладонью по голове. — Черт, что со мной было не так?
— Врожденная глупость? — предположила я вежливо, наконец, обретая свой голос. — Это, или галлюциногенные наркотики.
В его непонимающем взгляде что-то промелькнуло, и губы Доннера дрогнули.
— О, да, подруга. Немного было.
— Но если ты прибыл в 1766, как и планировал, — возразила Бри, — как насчет Роберта Спрингера — Зуб Выдры? Согласно истории, которую мама слышала о нем, он собирался предупредить коренное население о белых людях и помешать им колонизировать это место. Только он прибыл слишком поздно, чтобы сделать это. И даже так, он прибыл за сорок или пятьдесят лет до тебя!
— План был не в этом, подруга! — выкрикнул Доннер. Он возбужденно вскочил, с силой потирая обеими руками волосы, заставив их встать дыбом, словно куст ежевики. — Боже, нет!
— О, не в этом? Каков, черт возьми, был ваш план? — вскричала я. — У вас ведь он был?!
— Да. Да, у нас был, — он уронил свои руки, глянув вокруг нас, как будто боялся быть подслушанным, и облизал губы. — Боб хотел сделать то, что ты и сказала, только остальные возражали: "Не-а, это не сработает". Слишком много разных племен, слишком большое искушение, чтобы начать торговать с белыми... И речи не могло быть о том, чтобы они просто взяли и свалили, понимаешь? Мы не могли остановить все это, просто, может быть, сделать чуть лучше.
Официальный план группы был несколько менее амбициозным по своим масштабам. Путешественники прибыли бы в 1760-х, и на протяжении следующих десяти лет, среди замешательства, перемешивания и движения племен и деревень, случившихся в конце войны индейцев с французами, постепенно внедрились бы в различные индейские группы вдоль Линии Договора в колониях и далее, на север в канадские территории.
Используя силу убеждения, которой обладали, они смогли бы убедить индейские племена сражаться на британской стороне в предстоящей Революции, с намерением помочь англичанам выиграть.
— Видите ли, англичане, они относятся к индейцам как к независимой нации — объяснил он с бойкостью, позволяющей догадаться, что это была механически заученная теория. — Победив, они продолжали бы торговать и всякое такое, что было хорошо, но они не стали бы пытаться вытолкнуть индейцев дальше и выселить их совсем. Колонисты, — он взмахнул неопределенно в сторону открытой двери, — жадные сукины дети, вторгшиеся в земли индейцев в последние сто лет, они же не остановятся.
Бри подняла брови, но я видела, что она находила эту идею интригующей. Определенно, это было не столь абсурдно, как звучало.
— Как вы могли подумать, что справитесь? — спросила я. — Только несколько человек... о, Господи! — сказала я, видя, как он изменился в лице. — Иисус твою Рузвельт Христос!.. Вы были не единственной группой, да?
Доннер молча покачал головой.
— Сколько? — спросил Йен. Он говорил спокойно, но я видела, что его руки были сцеплены на коленях.
— Понятия не имею, — Доннер внезапно осел, сутулясь и сползая как мешок с зерном. — Всего было человек двести-триста. Но большая часть из них не могла слышать камни, — он слегка поднял голову и взглянул на Брианну. — Ты можешь?
Она кивнула, сведя свои рыжие брови вместе.
— Но ты думаешь, что их было больше... путешественников... не только ты и твои друзья?
Доннер беспомощно пожал плечами.
— Думаю, что да, их было больше. Но Рэймонд сказал, что только пятеро могут пройти за раз. Поэтому мы тренировались в пятерках. Мы держали все в секрете, никто в большой группе не знал, кто может проходить через камни, а кто нет. Только Рэймонд знал их всех.
Я должна была спросить.
— Как этот Рэймонд выглядел? — вероятность зашевелилась в моем мозгу сразу же, как только я услышала это имя.
Доннер моргнул, не ожидая такого вопроса.
— Боже, без понятия, — беспомощно сказал он, — чувак был низкого роста, мне кажется, белые волосы, длинные, как мы все носили, — как бы иллюстрируя, он провел рукой сквозь свои запутанные волосы и сдвинул брови, пытаясь вспомнить.
— Довольно... широкий... лоб? — я знала, что не должна подталкивать его, но не могла справиться с собой и провела двумя указательными пальцами поперек моих бровей, показывая, что имею в виду.
Он уставился на меня в замешательстве.
— Подруга, я не помню, — сказал он, беспомощно качая головой. — Это было так давно, как я могу помнить такие подробности?
Я вздохнула.
— Ладно, расскажи мне, что случилось, когда ты прошел через камни.
Доннер облизнул свои губы, моргая и с усилием вспоминая. Как я понимала, это не была просто врожденная глупость: ему было неприятно думать об этом.
— Ага. Ну, нас было пятеро, как я сказал. Я, Роб, Джереми и Этта. О, и Джоджо. Мы прошли через камни на острове, и...
— На каком острове? — Брианна, Йен и я спросили хором.
— Окракок, — сказал он, смотря удивленно. — Это самый северный портал в группе Бермудского треугольника. Мы хотели быть настолько близко, насколько это возможно.
— Берму... — начали мы вместе с Брианной и умолкли, глядя друг на друга.
— Ты знаешь, где есть еще такие порталы? — спросила я, пытаясь успокоиться.
— И сколько их? — вмешалась Брианна, не дожидаясь его ответа.
Ответ, в любом случае, был запутанным... это не удивительно. Рэймонд сказал им, что в мире много таких мест, и часто они расположены кучно, в группах. Есть такая группа на Карибах, другая на северо-востоке, возле канадской границы. Еще одна — в юго-западной пустыне — он думал, она начинается в Аризоне и дальше идет вниз через Мексику. В Северной Британии и на побережье Франции, примерно там, где Иберийский полуостров. Возможно, больше, но это все, что он упоминал.
Однако не все порталы были отмечены каменными кругами, но те, рядом с которыми долго проживали люди, как правило, были отмечены.
— Рэймонд говорил, что такие были более безопасными, — сказал Доннер, пожимая плечами. — Понятия не имею, почему.
Место на Окракоке не было обрамлено полным кругом камней, но камни там были. Он сказал, что их было четыре. На одном из них имелись знаки. Рэймонд предположил, что они африканские, может быть сделанные рабами.
— Они как будто в воде, — продолжил он рассказ, пожимая плечами. — Там бежит небольшой ручей. Рэй сказал, что он не знал о воде, имеет ли это какое-нибудь значение, но думал, что может. Но мы не знали, какое именно, а вы знаете?
Брианна и я покачали головами, сидя с круглыми, как у пары сов, глазами. Уже нахмуренные брови Йена, еще больше сдвинулись вниз. Может, он что-нибудь слышал об этом, когда был с Гейлис Дункан?
Пятеро их — и Рэймонд — подъехали настолько близко, насколько смогли: дорога, что вела вниз к Внешним отмелям, была очень плохой, имела тенденцию размываться во время штормов, и они были вынуждены оставить машину за несколько миль до пункта назначения, пробираясь сквозь низкорослые сосны прибрежного леса и клочки неожиданных зыбучих песков. Это была поздняя осень...
— Самхейн, — очень тихо сказала Брианна, но так, чтобы Доннер не отвлекся от своего рассказа.
Поздняя осень, сказал он, и погода была плохой. Несколько дней шел дождь, и земля под ногами была нетвердой, скользкой и, местами, болотистой. Дул сильный ветер, и штормовые порывы ударяли по пляжам: они могли слышать это, даже в укромном месте, где находился сам портал.
— Мы все были напуганы — все, кроме Роба, может быть, — но это был путь вдохновения, приятель, — сказал он, начиная выказывать блеск энтузиазма. — Деревья почти ложились на землю, и небо, оно было зеленым. Ветер был таким сильным, что ты все время мог чувствовать соль, потому, что маленькие капли океана парили в воздухе, смешиваясь с дождем. Мы вымокли практически до плавок.
— Ваших чего? — хмурясь, спросил Йен.
— Подштанники, ну, ты знаешь, трусы, нижнее белье, — сказала Брианна, махая рукой в нетерпении. — Продолжай.
Когда они прибыли на место, Рэймонд их проверил, чтобы убедиться, что все необходимое они взяли с собой — коробочки для высекания огня, табак, немного денег того времени — а потом выдал каждому ожерелье из ракушек и маленький кожаный мешочек, про который он сказал, что это был их амулет из церемониальных трав.
— О, ты знаешь об этом, — сказал он, видя выражение моего лица. — Какие травы ты использовала?
— Я не использовала, — сказала я, не желая, чтобы он уходил в сторону от своего рассказа. — Продолжай. Как вы планировали попасть в нужное время?
