— Это, должно быть, самый безумный разговор, в котором я когда-либо участвовал, — сказал эль-Хири. — А я присутствовал на некоторых странных из них.
— Даже не говори мне, — парировал Торино.
— Ну, это... — начал эль-Хири, затем замолчал, когда кто-то еще просунул голову в гараж.
— Здесь кое-кто ищет тебя, Лонгбоу, — сказал новоприбывший.
— Кто? — спросил Торино.
— Не назвал своего имени. Но большой черный парень — выше тебя, Абу Бакр. И он говорит, что хочет поговорить с вами, ребята, о нападении на базу.
. XXXIX .
Командующий флотом Тикейр чувствовал себя на тысячу лет старше, когда сидел в тишине своей каюты, глядя на пустой экран дисплея и проклиная тот день, когда ему в голову пришла эта блестящая идея.
Это казалось таким простым, — подумал он почти оцепенело. — Нравился такой разумный риск. Но потом все пошло так ужасно неправильно с того момента, как приземлились наши солдаты. А теперь это.
Во-первых, наземная база семь — Шейрез и весь ее персонал мертвы.
Затем, спустя три человеческих недели, настала очередь Фурсы и шестой наземной базы, и все ее солдаты погибли. За одну ночь. Менее чем за одну двенадцатую часть дня две пехотные бригады в полной боевой готовности и целая бронетанковая бригада — та, которая была укомплектована в полном составе, несмотря на потери экспедиции в танках и бронетранспортерах! — были так же безжалостно уничтожены, как и наземная база номер семь.
И они все еще не имели ни малейшего представления о том, как это произошло.
Они получили единственное донесение от командира взвода, в котором утверждалось, что на него напали существа, похожие на людей. Но люди, которые полностью игнорировали стреляющие в них штурмовые винтовки. Люди, которые не регистрировались ни на термодатчиках, ни на датчиках движения. Люди, которых там не могло быть.
Тейрис, должно быть, был прав насчет этого, — подумал теперь Тикейр. — Кто бы ни помогал людям, они, должно быть, проецируют голографические изображения, чтобы отвлечь и сбить с толку — и напугать — наших солдат. Конечно, наши воины открыли огонь по угрозе, которую они увидели, не задаваясь вопросами о возможности того, что причина ее отсутствия на их датчиках движения или тепловых датчиках, заключалась в том, что ее на самом деле не было! Эти люди были для них таким кошмаром с самого начала, неудивительно, что мельница слухов начинает называть их откровенными ночными демонами! И пока наши солдаты заняты стрельбой по электронным призракам, наши настоящие враги, те, что действуют скрытно, проскальзывают прямо мимо них.
Он сказал себе это еще раз, но глубоко внутри это на самом деле не имело значения. Больше нет.
Не сейчас, когда наземная база два альфа прошла тот же путь, что и наземная база семь и наземная база шесть. И на этот раз не было никаких сообщений изнутри базы. Только внезапная тишина, более ужасающая, чем любой отчет. И вместо того, чтобы немедленно, по собственной инициативе, освободить базу — или, по крайней мере, выяснить, что с ней случилось, — Тейрис связался с ним, чтобы запросить приказы. Просить приказов! Старший командующий сухопутными войсками империи шонгейри, чьи солдаты подверглись нападению, запросил приказы, прежде чем ответить.
Тикейр так и не узнал, как долго он просто сидел, уставившись на дисплей. Но потом, наконец, он нажал кнопку на своем коммуникаторе.
— Да, командующий флотом? — тихо ответил голос Азмера.
— Поднимите их, — сказал Тикейр с ужасным, ровным акцентом. — Мне все равно, кто там, внизу, помогает им. Меня даже не волнует, если там, внизу, им вообще никто не помогает, Кейнхарн схватит их! Если есть, они могут пойти тем же проклятым путем, что и люди. Я хочу, чтобы все до единого солдаты покинули эту планету в течение трех двенадцатых частей суток. И тогда мы позволим дредноутам Джейнфара использовать проклятое Дейнтаром место для стрельбы по мишеням.
* * *
Конечно, все было не так просто.
Организовать экстренный вывод десантного отряда cо всей планеты было еще сложнее, чем высадку. Но, по крайней мере, требуемая переброска войск была довольно резко сокращена, — с горечью подумал Тикейр. — Более половины всех его сухопутных войск — включая техников технического обслуживания, а не только боевые подразделения — были уничтожены, и он вернет менее одной двенадцатой своих боевых машин. Какими бы незначительными ни были его относительные потери по сравнению с потерями людей, это все равно было ошеломляющим поражением для империи, и вся ответственность лежала на нем.
Он бы уже покончил с собой, если бы не то, что никакое благородное самоубийство не могло стереть пятно, которое он нанес на честь всего своего клана. Нет, это потребовало бы искупления в виде официальной казни. Даже этого могло оказаться недостаточно, но это было все, что он мог предложить императору. И возможно — всего лишь возможно, какой бы призрачной ни была надежда, — если он был прав и враги шонгейри намеренно устроили эту катастрофу, его казнь могла бы послужить императору каким-нибудь надуманным прикрытием. Способ заявить, что все это, от начала до конца, было следствием того, что один-единственный беспомощный, совершенно некомпетентный человек превысил как букву, так и намерение своих приказов.
Это было не так уж много. Это было просто все, что он мог дать.
Но прежде чем я отправлюсь домой, чтобы встретиться лицом к лицу с его величеством, есть одна последняя вещь, которую мне нужно сделать. Главные батареи Джейнфара превратят этот проклятый мир в астероиды. Если там внизу прячутся какие-нибудь крепту или лайэту, они никогда не ожидали этого и не готовили свои убежища, чтобы пережить это, так что...
— Мы готовы, Азмер?
— В соответствии с моими показаниями, — ответил командир корабля. Но в его тоне было что-то странное, и Тикейр посмотрел на него.
— Что это значит? — нетерпеливо спросил он.
— Это означает, что, согласно моим данным, все шаттлы вернулись и пристыковались, но ни "Звездная заря", ни "Имперский меч" не подтвердили возвращение своих малых кораблей. Все транспорты зарегистрировались, но мы еще не получили известий ни от одного промышленного корабля.
— Что?
Односложный вопрос Тикейра задрожал от внезапной, ледяной ярости. Это было так, как будто все его беспокойство, весь его страх, вина и стыд внезапно сосредоточились на ком-то другом, и он показал все свои клыки в свирепом рычании.
— Немедленно соединитесь с их командирами по связи, — рявкнул он. — Узнайте, что, по их мнению, они делают в девятом аду Кейнхарна! А потом позовите ко мне Джейнфара!
— Немедленно, сэр! Я...
Голос Азмера резко оборвался, а глаза Тикейра сузились.
— Азмер? — спросил он.
— Сэр, сюжет...
Тикейр повернулся к главному дисплею, и настала его очередь замереть.
Шесть из семи дредноутов экспедиции неуклонно удалялись от планеты.
— Что они?.. — начал он, затем ахнул, когда два дредноута внезапно открыли огонь. Не по планете — по их собственному эскорту!
Ничто в галактике не могло противостоять энергетическому оружию дредноута. Конечно, ни один простой разведывательный корабль, эсминец или крейсер не смог бы выжить.
Потребовалось менее сорока пяти секунд, чтобы погиб каждый из боевых кораблей прикрытия Тикейра... и каждый из его транспортных кораблей тоже отправился с ними.
— Позови Джейнфара! — крикнул он Азмеру. — Выясни, что...
— Сэр, с корабля командира эскадры Джейнфара нет ответа! — выпалил офицер связи Азмера. — Нет ответа ни от одного из других дредноутов!
— Что? — Тикейр уставился на него, не веря своим ушам, а затем завыла сигнализация. Сначала одна, потом другая, и еще одна.
Он резко повернулся обратно к главному экрану управления, и лед побежал по его венам, когда на табло готовности вспыхнули малиновые огоньки. Вышли из строя инженерные части, затем боевой информационный центр. Главное управление огнем отключилось, как и системы слежения, противоракетной обороны и астронавигации.
А затем сам флагманский мост потерял мощность. Основное освещение отключилось, погрузив его в темноту, и Тикейр услышал, как кто-то бормочет молитву, когда включилось аварийное освещение.
— Сэр?
Голос Азмера был хрупким, и Тикейр посмотрел на него. Но он не мог обрести свой собственный голос. Он мог только стоять там, парализованный, неспособный справиться с невозможными событиями.
А затем бронированные двери командной палубы скользнули в сторону, и глаза Тикейра расширились, когда через них прошел человек.
Каждый офицер на этом мостике был вооружен, и слух Тикейра напрягся, когда дюжина пистолетов одновременно открыла огонь. Десятки пуль вонзились в незваного гостя-человека... без видимого эффекта.
Нет, это было не совсем правильно, — настаивал какой-то оцепеневший уголок мозга Тикейра. Пули прошли прямо сквозь него, свистя и рикошетя от переборок позади него, но он, казалось, даже не заметил. Не было ни ран, ни брызг крови. Его одежда колыхалась, словно на сильном ветру, но его тело с таким же успехом могло быть сделано из дыма, не оказывая никакого сопротивления и не получая никаких повреждений.
Он просто стоял там, глядя на них. А потом, внезапно, людей стало больше. Новых было трое. Только трое... но этого было достаточно.
Разум Тикейра сбился с толку, слишком ошеломленный даже для того, чтобы по-настоящему запаниковать, когда трое вновь прибывших, казалось, расплылись. Это было так, как если бы они наполовину превратились в пар, который устремился вперед, вокруг первого человека и мимо него, проносясь по воздуху командной палубы с невероятной скоростью. Они потекли по мостику, окутывая его офицеров, и он услышал крики. Крики неприкрытой паники, которые усилились, когда шонгейри позади них увидели дым, текущий в их направлении... и умерли в отвратительной, булькающей тишине, когда она поглотила их.
И тогда Тикейр стал единственным шонгейри, который все еще стоял на ногах.
Его тело настаивало на том, что он должен рухнуть, но почему-то колени отказывались разжиматься. Падение в обморок потребовало бы, чтобы он пошевелился... И что-то потянулось из зеленых глаз первого человека и запретило это.
Зеленоглазый человек вышел на усеянную телами командную палубу и остановился лицом к Тикейру, сцепив руки за спиной, а трое его товарищей собрались за его спиной, как почетный караул.
Зеленоглазый человек был самым низкорослым из четверки. Двое других были намного выше его — оба в одежде с пятнистыми камуфляжными узорами, которые предпочитали человеческие военные, хотя узоры были разными. У одного из них — того, что повыше, в бледном, почти пыльном на вид камуфляже — были карие глаза и кожа темная, как ночь. Другой мог бы быть задуман как его антитеза: одетый в более темный, похожий на лесной узор, с голубыми глазами, светлой кожей и волосами пшеничного цвета. Третий был лишь немногим выше их вождя, и у него тоже были зеленые глаза, но какой бы ужасающей ни была ненависть в этих глазах, им не хватало силы и темной ярости, потрескивающей в тех, которые удерживали Тикейра неподвижным.
Повисла тишина, скручивая нервы Тикейра, как раскаленные добела клещи, и затем, наконец, человеческий лидер заговорил.
— Вам есть за что ответить, командующий флотом Тикейр, — сказал он тихо, мягко... на идеальном языке шонгейри.
Тикейр только уставился на него, не в силах — не имея права — даже говорить, и человек улыбнулся. В этой улыбке было что-то пугающее... и еще что-то не такое. Зубы, — понял Тикейр. — Смешные маленькие человеческие клыки удлинились, заострились, и в этот момент Тикейр точно понял, как тысячи и тысячи лет хищные животные смотрели на улыбки его собственного народа.
— Вы называете себя 'хищниками'. — Верхняя губа человека скривилась. — Поверьте мне, командующий флотом — ваши люди ничего не знают о хищниках. Но они это узнают.
Что-то захныкало в горле Тикейра, и зеленые глаза загорелись ужасающим внутренним огнем.
— Я совсем запамятовал, — сказал человек. — Я отвернулся от своего собственного прошлого. Даже когда вы пришли в мой мир, даже когда убили миллиарды людей, я не помнил. Но теперь, благодаря вам, командующий флотом, я вспомнил. Я помню об обязательствах чести. Я помню обязанности князя Валахии. И я помню — о, как я помню — вкус мести. И это то, что я считаю самым невозможным простить, командующий флотом Тикейр. Я потратил пятьсот лет, учась забывать этот вкус, и вы снова наполнили им мой рот.
Тикейр продал бы душу, чтобы отвести взгляд от этих сверкающих изумрудных глаз, но даже в этом ему было отказано.
— В течение целого столетия я прятался даже от самого себя — прятался под именем моего убитого брата. Но теперь, командующий флотом, я беру назад свое собственное имя. Я Влад Дракула — Влад, сын дракона, князь Валахии — и ты осмелился пролить кровь тех, кто находится под моей защитой.
Паралич покинул голос Тикейра — выпущенный, он был уверен, монстром в форме человека перед ним — и он тяжело сглотнул.
— Ч-что ты...? — сумел выдавить он, но затем его освобожденный голос подвел его, и Влад жестоко улыбнулся.
— Я не смог бы действовать, когда вы впервые пришли, даже если бы я был готов — желал — вернуться к тому, кем я когда-то был, — сказал он. — Там был только я и горстка моих ближайших последователей, и нас было бы слишком мало. Но потом вы показали мне, что у меня действительно не было выбора. Когда вы решили создать оружие, способное уничтожить каждого живого человека, когда вы захватили тех, кто находится под моей защитой, на ком можно экспериментировать с этой целью, вы очень упростили мои варианты. Я не мог этого допустить — я бы не стал. И поэтому у меня не было другой альтернативы, кроме как создавать больше себе подобных. Создать армию — не большую, как это бывает с армиями, но все же армию — чтобы расправиться с вами.
— Я был более осторожен, чем в моей... порывистой юности. Вампиры, которых я решил создать на этот раз, были лучшими мужчинами и женщинами, чем я был, когда еще дышал. Я молюсь ради себя самого, чтобы они уравновесили голод, который вы снова пробудили во мне, но не ожидайте, что они почувствуют какую-либо доброту, когда дело касается вас и вам подобных.
— Все они намного моложе меня, только что осознали свои способности, еще недостаточно сильны, чтобы выдержать прикосновение восходящего солнца. Но, как и я, они больше не дышат. Как и я, они могли летать на ваших шаттлах, когда вы были настолько любезны, что отозвали их из Румынии и России в Северную Америку. Когда вы использовали их для эвакуации всего вашего выжившего персонала на свои транспорты... и на ваши дредноуты. И, как и я, они использовали ваших нейронных педагогов, научились управлять вашими кораблями, как использовать ваши технологии.
Этот ужасный голос на мгновение смолк, и огонь в этих глазах стал холоднее, чем пространство за корпусом дредноута.
— Я многому научился в моем... разговоре с командиром вашей наземной базы Шейрез, — сказал тогда Влад. — О, да, она горела желанием до конца рассказать мне все, что я, возможно, пожелаю узнать. И я узнал еще больше, изучая историю в банках данных ваших педагогов. Допрашивая других командиров ваших баз, одного за другим по мере того, как они падали. Я знаю планы вашей империи, командующий флотом. Я знаю, как возникла Гегемония, как она организована. И я знаю, как его Совет решил относиться к человеческой расе — как небрежно он отдал всю эту планету в руки кровожадных паразитов, которые убили две трети тех, кто жил на ней. Которые убили бы их всех из-за неудовлетворенных амбиций и ярости из-за того, что они осмелились защищаться от неспровоцированного вторжения.
