— Всем подняться, — позвал низкий голос.
Судья быстро махнул рукой и покачал головой. У судьи Хокстон была репутация человека, который не церемонится.
— Садитесь, — последовал голос.
Костюмы быстро разошлись по столам, большинство из них исчезло из поля моего зрения.
Я беспокойно поерзал.
— Мы можем уйти, если хочешь, — прошептал папа. Я смотрел вперед. Папа сжал мое плечо и молча кивнул.
Не было бы ухода.
Я раньше убегал. Было проще просто бросить школу, бросить жизнь , чем снова и снова сталкиваться с ними...
Я позволил им победить.
Страх — враг .
Ходить в школу стало так тоскливо, так страшно, что я загнал себя в ньютайп. Я сдался. Все оправдания, которые я приводил, были просто оправданиями. Они пытались разрушить мою жизнь, и я позволил им это сделать.
"Надеюсь, все хорошо пообедали, — сказал Хокстон. "Мы можем пропустить ужин, и нас ждут присяжные. Давайте продолжим".
Я проверил расписание суда и все новости по делу. Я не хотел быть здесь все время, только ту часть, которая имела для меня значение.
Мне пришлось столкнуться с ними сейчас. Мне хотелось бы думать, что речь шла о раскрытии правды, но на самом деле? Ага. Если честно, я делал это для себя. Потому что я изменился. Мне нужно было встретиться с ними в последний раз и вернуть то, что они забрали.
Судья рассортировал какие-то бумаги на своем столе. "Перейдем к мясу и картошке. Истцы возражают против моего решения по поводу показаний Мартина Фулли?
— Ваша честь, — ответил Коупленд с изрядной порцией ликования.
Я проигнорировал разговор. Я понятия не имел, кто такой Мартин Фулли. Я имею в виду, я искал его, потому что я этого не делал, но в конечном счете я не знал, какое он имеет отношение к чему-либо. Коупленд сказал, что знал Софию, но этот парень был просто бойцом из Молодежной гвардии и даже не ее представителем. Я не знал того, что знал он. Мне было все равно.
Небрежно я потянулся и снял шляпу. Я распустила волосы и позволила им распуститься.
Папа взволнованно посмотрел на меня, но ничего не сказал.
Веда огляделась, с любопытством наблюдая за людьми вокруг нас.
"Это может занять некоторое время", — предупредила Кати. "Процессы идут медленно, даже когда они, наконец, начинаются".
Она не ошиблась. Даже репортерам и съемочным группам вокруг меня было скучно. К счастью, они в основном не отрывали глаз от своих телефонов и не замечали меня.
В течение следующего часа СКП продолжала вносить предложения и возражения. Это звучало очень похоже на то, чтобы бросать вещи в стену и смотреть, не застряло ли что-нибудь. Судья все это время был явно взволнован. Коупленд звучал самодовольно. Светлая сторона заключалась в том, что мне не нужно было это видеть.
Это продолжалось и продолжалось. Свидетели того, линии допроса того, они действительно не знают, что произошло. И так далее.
Дело Blue Cosmos было назначено на следующую неделю. Свидетель за свидетелем, за свидетелем. Их десятки. Меня это не заботило.
Я только хотел встретиться с этими девушками.
Остальное... Меня это больше не касалось. По большей части.
"Мы считаем, что показания г-жи Оливер чрезмерно предвзяты и лишены оснований", — заявил представитель СКП. "Она не может подтвердить свое заявление о том, что заместитель директора Калверт приказал членам СКП закрывать глаза на поведение Софии Хесс. Это слухи".
"Ваша честь уже вынесла такое решение", — возразил Коупленд.
— Так и есть, — согласился Хокстон. "РС. Оливер вполне способна свидетельствовать о поведении и отношениях, свидетелем которых она была. Адвокату дано указание не выходить за рамки".
— Естественно, — самодовольно щебетал Коупленд.
Хокстон кивнул, вытащил лист из стопки и посмотрел на следующий. Он снова посмотрел. Он наклонился вперед.
Вздох сорвался с его губ, и он упал на свое место. "Адвокат защиты, вам нравится испытывать мое терпение? Я вынес решение по этим показаниям. Вы можете представить его в качестве доказательства во время вашей защиты. Я не даю увольнения".
Увольнение?
"Адвокат защиты готов утверждать, что показания свидетеля существенны и прямо подрывают основное обвинение истца. Если мы считаем свидетеля правдивым, то основная часть доводов истца основывается на ложном повествовании о событиях".
"Это то, что вы можете утверждать перед присяжными", — сказал Коупленд с легким раздражением. "Это вопрос факта, по которому суд не может принять решение".
Я немного приподнялся. Он был самодовольным почти все это время. Что его сейчас насторожило? Какой свидетель?
Хокстон повернул голову. — Вы предлагаете мне не принимать решения о том, говорит ли свидетель защиты правду?
"Ее утверждения необоснованны — слухи".
"Она, безусловно, способна свидетельствовать о поведении и событиях, свидетелем которых она была", — парировал человек СКП. "И то поведение и события, которые она готова засвидетельствовать, прямо показывают, что истцы в этом случае не совсем правдивы".
— Это дело присяжных, — повторил Коупленд.
"Кроме того", продолжил СКП Man. "Показания свидетеля подтверждаются. Фактически, они лучше соответствуют показаниям Джейн Доу А и Джейн Доу Б, чем что-либо, представленное истцами".
Мои глаза распахнулись.
Хотя все достаточно хорошо знали, что я был частью того, что здесь происходит, им придется докопаться до этого. Синий Космос хотел похоронить его, по крайней мере, на первый взгляд. Они утверждали, что необходимо защитить жертв, которые уже уладили свои дела до суда, и что их следует называть только "Джейн Доу". Я уверен, что он также не хотел, чтобы какие-либо репортеры получили идеи или рисковали Шарлоттой или мной сказать что-нибудь прессе.
Джейн Доу А была мной.
Я не знал, как они получили показания, которые мы с Шарлоттой дали в качестве свидетельских показаний. Дин сказал мне, что это маловероятно, когда я спросил его несколько месяцев назад. С другой стороны, ничего в этой ситуации не было обычным. Меня больше ничего не удивляло.
Кого нашел СКП?
Они избегали частого использования имен в этом испытании, по крайней мере, в самой части испытания. Защищать жертв, называл это Голубой Космос. Они много обсуждали имена, пытаясь избежать прямого упоминания во время слушаний.
Голос Коупленда повысился, он кричал: "Эти показания допустимы только потому, что на самом деле защитник уже отказался от любого права оспаривать!"
"У нас есть свидетель в здании, ваша честь", — сказал СКП Man. "Мы просим, ??чтобы она была приведена к присяге и чтобы ее показания были рассмотрены, прежде чем вы примете решение".
"Кто это?" — спросил папа.
Я покачал головой.
Я не знал.
Вокруг нас в комнате снова стало интересно. Смотреть, как адвокаты спорят о жаргоне и бумаге, было скучно. Свидетелей и улик — меньше.Наконец-то вышел один, поэтому операторы проверяли свою аппаратуру, репортеры настраивали записывающие устройства. Несколько человек зашептались позади нас. Я не оглядывался, чтобы никто не узнал меня слишком рано.
Сидевшая рядом со мной Веда повернула голову.
"Что?" Я спросил. — Ты что-то видишь. Она смотрела вдаль, словно сквозь пол. — Веда?
— Вряд ли нам нужно терять время, — прорычал Коупленд внизу. "Присяжные ждут, как и мои клиенты".
Хокстон подпер щеку ладонью и постучал пальцем. "Они ждут уже полтора часа". Он задумался на мгновение, а затем пожал плечами. "Они могут подождать еще полчаса. Отлично. Защита может представить своего свидетеля, но я предупреждаю вас, что, судя по представленным показаниям, я не убежден, что ее показания требуют отклонения".
"Справедливое судебное разбирательство — это не только возможность представить себя", — ответил человек СКП.
Хокстон коротко кивнул.
Кто это?
Кто-то, чья история совпадала с моей и Шарлоттой, но не с той чушью, которую продавали Мэдисон и остальные. Это был не кто-то из хулиганов. Они все пытались сказать, что это не их вина.
С удовольствием? Нет, он действительно не видел так много. Он никогда не хотел видеть.
Миссис Нотт? Она знала, что Голубой Космос искажает правду, и она их бросила. Она уже рассказала историю . Ага. Она не могла изменить это сейчас, и я был уверен, что Голубой Космос умеет задавать наводящие вопросы.
"Пожалуйста, займите позицию", — сказал Хокстон кому-то, кого я не мог видеть с балкона. "Вы не будете давать показания перед присяжными. Ваше присутствие здесь исключительно для того, чтобы оценить характер ваших показаний. Вы понимаете?"
ЧТО. Кто знал? Я и Шарлотта. Блэквелл. Миссис Нотт. С удовольствием. София, она умерла. Все хулиганы от Оливии до...
"Да, сэр".
Мое сердце упало в живот, и я снова почувствовал нож. Тот же самый приступ боли, который поразил меня, когда я увидел Анну, только сильнее. Хуже, потому что это был не голос Энн.
Она появилась в поле зрения, одетая в простое черно-белое платье, которое выглядело слишком скромно. Ее волосы исчезли. У нее была короткая стрижка. Она выглядела как человек, переживший рак, чего я не думал, потому что в этом было что-то не так, а потому, что так оно и было.
Эмму бы не застали мертвой в таком виде.
Конечно, не перед камерами, наблюдающими за каждым ее движением, когда она подошла к свидетельской трибуне и села.
Она смотрела вперед, почти устрашающе.
"Не могли бы вы назвать свое имя для протокола", — спросил Хокстон.
— Эмма Барнс, сэр. Она смотрела вперед.
Хокстон кивнул. — Вы здесь сегодня не для того, чтобы давать полные показания, мисс. Дайте мне резюме. Что вы хотите сказать, и чем это отличается?"
Я смотрел ей в лицо, ожидая, когда молот упадет. Это было оно. Это было, когда розыгрыш пришел. Когда она бросила все это мне в лицо.Когда она солгала и все ей поверили, потому что она была красивее и больше... Но это не так.
Она не была...
Она выглядела так...
Внезапно Эмма начала двигаться.
Она подняла голову, подняла глаза, пока не посмотрела прямо на меня. Я метнула взгляд на перила, заметив там лапки паука. Его глаза смотрели через край, наблюдая за мной.
Она знала, что я был здесь все это время .
— Это была я, — сказала Эмма, все еще глядя мне в глаза. "Я тот, кто угрожал всем остальным, чтобы они издевались над Тейлор и Шарлоттой. Я сказал, что если они не согласятся с этим, то закончат... —
Ваша честь! Коупленд протестовал.
— Никто не дает показаний, советник, — сказал Хокстон, не отрывая взгляда от Эммы. Он внимательно изучал ее лицо. "Продолжать."
Все еще глядя на меня, Эмма сказала: "Я говорила всем, кто пытался быть с ними добрым, что они должны запугивать их, иначе я настрою всех против них".
Я уставился на нее, мой разум был пуст.
Хокстон приподнял бровь и, проследив взгляд Эммы, поднял голову. Он моргнул, глядя на меня, и выпрямился на своем месте. Я лишь смутно заметил, что репортеры и съемочные группы вокруг меня смотрят, пугаются, а затем поворачивают свои камеры на мое лицо.
— Это была я, — снова заявила Эмма. — Я был главарем, а не София.
Хокстон некоторое время продолжал смотреть на меня.
Он явно знал, кто я такой.
Не отводя взгляда, он спросил: "Вы свидетельствуете, что София Гесс не была хулиганом?"
— Нет, — подтвердила Эмма. Она на мгновение отвела взгляд от меня. Это было? Хотела ли она защитить своего мертвого друга? "Да, но она никогда не угрожала никому из других своей силой или насилием. Ей было все равно, кто они".
Коупленд заикался, явно ища возможности быстро прийти в себя. "Но она участвовала в булле..."
Эмма вскинула голову и посмотрела в сторону, которую я принял за Коупленда.
Чейнджер. Вот куда пошел мой разум. Эмма могла быть порочной и жестокой, но она была мелочной. У нее никогда не было настоящего драйва или огня за тем, что она делала. Во многом это сделало ее намного хуже, когда она причинила мне боль. Ей действительно было все равно.
Но там, сидя в ложе и глядя на Коупленда, царила ярость и ярость. Завуалировано, но едва. Ее губы дрогнули, и я заметил, как паук дергается на краю перил.
"София ударила Тейлор", — объявила Эмма. "Она столкнула ее с лестницы. Затолкал ее в шкафчик... Эмма замолчала, огонь исчез. Она снова взглянула на меня, а затем перевела взгляд в пол. "София была хулиганом, но только потому, что я настоял на том, чтобы преследовать Тейлор, а затем Шарлотту, когда Тейлор перестал ходить в школу. Это была моя идея, и именно я заставил всех согласиться с ней".
— А другие девушки? — спросил Хокстон.
— Я заставила их согласиться с этим, — повторила Эмма. Она посмотрела в зал суда внизу, на что-то или кого-то. Подождите, Мэдисон и некоторые другие были там прямо сейчас? "Не всех из них нужно было долго убеждать".
В комнате стало тихо.
Репортеры и камеры продолжали оглядываться. Эмма. Судья. Мне.
Папина рука крепко сжала мое плечо, и Кати встала, чтобы заблокировать одну из дверей позади нас. Там были люди, заглядывавшие внутрь и пытавшиеся пройти. Возможно, больше репортеров.
"Ваша честь", — позвал человек СКП. "Дело истца основано на заведомо ложном изображении событий. Если это не увольнение, нам нужно время для дальнейшего расследования и проверки того, говорит ли свидетель правду".
— И тратить больше времени? — спросил Коупленд.
Люди спускались вниз, выходили и смотрели вверх. Я не был уверен, что кто-то из них меня увидит. Вам нужно добраться до задней части комнаты, где Эмма и судья должны были видеть через перила.
"Как уже заявила ваша честь", — ответил человек СКП. — Мы уже потеряли уйму времени. Разве немного больше, что вредно? Особенно учитывая количество несовершеннолетних, вовлеченных в эти разбирательства, хотим ли мы заставить их пройти через все это и ошибиться?"
"Довольно корыстный аргумент", — возразил Коупленд.
"Служит ли это защите или нет, значения не имеет. Есть и другие факторы, которые следует учитывать".
Мой разум переключился на рациональный.
Я отвел взгляд от Эммы и увидел ожидающее лицо Веды. Она смотрела на меня с беспокойством, игнорируя всех вокруг. Я продолжал сосредотачиваться на рациональном, находя ее лицо достаточно безопасным местом, чтобы смотреть, пока я это делал.
СКП знал, что увольнения не будет.
Это был пиар.
Blue Cosmos боролись за то, чтобы обнародовать разбирательство, и они не ожидали, что Эмма изменит дело для них. Они надеялись, что она сможет сохранить им лицо. Переориентируйте внимание на Blue Cosmos и его грязные дела. Может быть, они надеялись выиграть еще немного времени, чтобы привести свое дело в порядок. Работайте с некоторыми опровергающими свидетелями или что-то в этом роде.
А теперь я был здесь.
"У вас не будет консультанта по увольнению", — повторил судья Хокстон. — Не только в этом. Он перевел свое внимание на Эмму, а затем бросил взгляд в мою сторону, задумавшись. "Но, может быть, истцам следует учитывать, что свидетельница пронзает их дело, особенно если она готова свидетельствовать об этом перед присяжными".
