Я избегал смотреть на Эмму, пока она сидела.
Через мгновение судья выпрямился и вздохнул. "Мы будем действовать по графику. В этом деле уже слишком много торговались. Хокстон указал на Коупленда. "Адвокат истца должен поблагодарить защиту за такую ??настойчивость. У тебя столько же времени, чтобы разобраться с этим, как и у них.
Мэдисон и остальные были внизу?
Это другой угол .
СКП хотел, чтобы Эмма была на скамье прямо сейчас. Это не должно было дать им что-то немедленное. Пиар для одного, расстраивающий других девушек для другого. Они все лгали и знали это, и теперь они видели, как Эмма поднялась туда, готовая назвать их лжецами.
Они могут переосмыслить то, что они были готовы сказать, или сильно нервничать, когда лгут.
— Вы можете идти, мисс Барнс, — распорядился судья Хокстон. "И я надеюсь, что защитнику не нужно напоминать, что вы в такой же степени в распоряжении истца, как и в его распоряжении".
"Я сделала это, потому что боялась", — заявила она. Судья начал говорить, и Эмма заговорила прямо над ним. "Я боялся, что кто-нибудь поймет, как я боялся. Если бы кто-то и знал, то это был бы Тейлор... Так что я причинил ей боль. Это заставило меня почувствовать себя сильным".
Что?
— Довольно, мисс Барнс, — успокаивающе предупредил Хокстон. — Ты сегодня не будешь давать показания.
Эмма склонила голову. "Да сэр."
Она поднялась со своего места, посмотрела на меня в последний раз и сошла.
Паук на перилах отступил.
...
Это было? Просто так?
нет .
Я поднялся и обернулся.
— Тейлор, — запротестовал папа. Я вырвалась из его хватки и направилась к двери.
Веда последовала за мной, и я проигнорировал шквал вопросов, исходивших от людей, которых Кати загнала прямо за двери. Я прошел сквозь них беззаботно и направился прямо к лестнице.
Она не успела уйти.
Не после этого.
Я нашел лестницу и быстро спустился по ней.
— Тейлор, — взмолилась Веда. — Пожалуйста, не делай...
— Я ничего не делаю, — прорычал я.
Я распахнул дверь внизу и вышел из-за угла. Я проигнорировала все остальное, заметив вспышку коротких рыжих волос, идущих по коридору. Мои ноги следовали за мной, руки толкали и убирали людей с дороги. Рядом с ней кто-то шел. Пожилая женщина с седыми волосами.
Отдача .
Должно быть, она сопровождала их подопечного из Бостона.
Я догоняла толпу людей, когда Эмма сделала резкий шаг назад и свернула за угол. Отдача сначала не заметила, а когда заметила, повернулась и увидела меня.
Я проскользнул мимо нее между людьми и распахнул дверь ванной.
Эмма встала и повернулась ко мне. Она крепко держала руки по бокам, без той уверенности, которую я ассоциировал с ней.
"Привет!"
Я захлопнул дверь на звук голоса. Там . Мои руки схватили табурет, стоящий за ним, и прижали его к ручке.
Мой голос дрогнул. "Ты."
— Я, — ответила Эмма.
Я развернулся к ней, схватил за воротник ее рубашки и оттолкнул назад. Мое сердце грохотало в ушах.
" Ты ".
Эмма поморщилась, когда ее спина ударилась о холл.
— прорычал я хриплым голосом. " ТЫ — "
...
Ты что?
Я впилась взглядом в ее лицо, отчаянно пытаясь найти, где была шутка. Как она собиралась причинить мне боль сейчас? Она так долго играла и притворялась милой. Она даже "спасала" папу от любых неприятностей во время всего с Драконом.
Так где это было?
Как бы она меня сейчас ударила?
"Мне жаль."
Моя хватка ослабла, несмотря на молчаливые протесты.
— Это должно сделать все лучше? Не в этот раз. Не снова. Я не собирался позволять ей снова ходить по мне . " Ты сожалеешь? "
Нет".
"Почему ты тогда не пожалел?! Почему? Моя мать умерла, и я пережил это. Я мог бы с этим жить, но ты... Ты пинал, пинал и колол, и ничего из того, что я делал, не подходило тебе! Я просил, я плакал, я умолял, а ты никогда не останавливался! "
Я знаю".
"Но теперь ты сожалеешь, так что все становится лучше?!"
"Ничто не делает его лучше".
" Ты боялся? А что я? А как же Шарлотта?!
"Я не думал ни о ком, кроме себя".
Я закричала, натянув на нее платье, а затем толкнув ее спиной к стене. — И это все, что ты можешь сказать?! У Эммы не выдержала опора, и она поскользнулась. Я последовал за ней вниз, прижимая ее к стене. "Ты украла мою жизнь! Все, что я мог иметь, я потерял из-за тебя!
Рука сомкнулась на моем запястье. — Так что не дай мне победить. Эмма подняла голову, встретилась со мной взглядом и повторила слова."Не позволяй мне сделать тебя маленьким, чтобы я мог чувствовать себя большим".
Мои глаза моргнули, но пятно не исчезло.
Эмма поморщилась, руки все еще были прижаты к бокам, пока я скомкала в руках ее платье. — Это была не твоя вина. Ты не сделал ничего плохого".
Первая слеза скатилась из ее зеленых глаз, и пальцы сжали мое запястье.
— Ты все еще можешь получить все, что я пытался отнять.
Я упал на колени, снова и снова дергая ее.
Рука Эммы обвила меня, и она притянула мою голову к своей, пока наши лбы не встретились.
Она посмотрела на меня и повторила это снова.
"Не дай мне победить".
* * *
?
Дверь внезапно открылась, когда табурет, который Тейлор придвинул к ней, наконец поддался силе.
Эмма Барнс смотрела на нее с загадочным выражением лица. Не злой. Не разочарован. Не грустно. Не счастлив. Ее глаза были опухшими и красными, но слезы высохли. Казалось, она ни на что не смотрела. Она села на пол, прижавшись к стене... прижав голову Тейлор к себе, пока та тряслась и тяжело дышала.
Веда быстро закрыла ее и повернулась.
— Мне нужно, чтобы ты пошевелился, — тихо предупредил Откат.
Веда подняла голову и скрестила руки за спиной, стоя между Отдачей и дверью.
Рекойл поморщился, едва заметно помахав двум мужчинам, задержавшимся поблизости. — Я не хочу устраивать здесь сцену.
Веда расставила ноги и прижалась спиной к двери. — Тогда не надо.
Sidestory: Неуклюжий 4: Iron Maiden.
Кати уставилась на дверь, когда снова раздался стук.
Тук-тук.
Не репортер. Репортеры знали, что лучше не пытаться беспокоить ее дома. Она сомневалась, что они все равно смогут проникнуть в здание.Убийцы всегда были возможны, но она сомневалась, что они постучат. Любой, кого она знала, просто звонил.
тук-тук .
Хм. Был ли у нее хоть один посетитель с тех пор, как она переехала в эту квартиру?
Тук-тук.
Ну, только один способ узнать.
Подойдя к двери, Кати потянулась к цветочному горшку и схватила электрошокер, спрятанный за уродливым существом. Это была единственная причина, по которой она держала его при себе. Он имел причудливую форму, но прекрасно скрывал оружие из виду.
стук —
Кати отдернула дверь, и кулак остановился в нескольких сантиметрах от ее носа.
"Ой." Мужчина моргнул и смутился. "Гм. Я э-э... Ну, я..."
Она узнала этот каштан рыжих волос и это неуклюжее поведение. Простой белый костюм после рабочего дня, казалось, тоже подходил.Было что сказать для энтузиазма. Что-то еще, что нужно сказать о том, чтобы пересечь всю страну для кого-то, с кем вы дважды пили кофе.
"И вы?" — спросила Кати, вежливо поддерживая вымысел.
"Ой." Мужчина щелкнул каблуками и почему-то решил отдать ей честь. — Патрик Коласур, мэм.
...
"Коласур?" Название плаща смеха было действительно умным по сравнению с ним.
"Гм. Ах, да." Он открыл рот, чтобы заговорить, закрыл его и снова открыл. — Я хотел узнать, не хочешь ли ты поужинать.
Кати взглянула на его другую руку. — Это тигровые лилии?
"Хм? О, да!" Он поднял цветы, краснея и нервно морщась одновременно. — "Я слышал, они твои любимые."
— Мне нужно тридцать минут, чтобы подготовиться.
Патрик хмыкнул. "Действительно?"
"Мы можем поговорить о границах после того, как примем заказ".
Она закрыла дверь и направилась в ванную. Снаружи Патрик развернулся и начал танцевать.
Пробуждение 16.8
Если подумать, я подошел к проблеме с неправильной точки зрения.
Я продолжал пытаться найти способ стабилизировать Twin Drive, усилив поле GN или сгладив поток частиц и конденсацию — решение грубой силы, решаемое путем усовершенствования конструкции. Именно так я решала большинство своих проблем до сих пор.
GN Drive не был оружием.
Это был коммуникатор.
Что нужно коммуникатору, если он не достигает достаточно далеко?
Большую чертову антенну.
С тех пор, как 0 Gundam, я действительно ничего не сделал, чтобы изменить то, какЯ создал поля GN.
Они говорят, что чем больше, тем лучше.
Более длинный и широкий, со встроенными конденсаторами, которые могут питаться непосредственно от выхода Drive. Проецируйте поле с большей силой и фокусом. Это можно сделать с помощью дополнительного устройства. Если бы я перепроектировал его, мы могли бы даже сделать его способным к независимому полету и работе.
Пока я занимался этим, я начал набрасывать новое оружие. До сих пор 00 только что использовал подручные средства от Exia. Большинству из этих проектов может понадобиться обновление.
"Тейлор".
Мой карандаш остановился, и я подняла голову.
Эми терпеливо смотрела на меня с легкой улыбкой на лице. Она сидела за столом напротив меня, мы оба сидели в ее удобно обставленном кабинете. Мои глаза пробежались по разным книгам, семейным фотографиям и разным предметам, украшавшим комнату.
Это было удобно. Подходит для терапевта. Комфорт был важен.
Я быстро положила карандаш рядом с блокнотом, который взяла с собой. "Извини."
"Все в порядке." Она оставалась расслабленной, скрестив ноги и сложив руки на коленях. Я назвал это ее "режимом терапевта". Спокойный и собранный, сдержанный и непредвзятый. "Это помогает мне догадаться, что это сильно расстроило тебя. Больше, чем ты хотел бы признать".
Далеко не неправда.
Именно поэтому она позволяла мне рисовать во время наших сеансов. По-видимому, я мог быть довольно стойким. То, как я отвлекался на возню, сказало ей многое, чего не сказали ни мое лицо, ни голос.
Глядя на страницу и сложив руки на коленях, я признался: "Я никогда не хотел видеть ее снова".
— Никогда не хотела, — повторила Эми в ответ, — или не ожидала?
Я отвела от нее взгляд, пальцы потянулись к карандашу. Я остановил себя и вздохнул. "Может быть."
Я абсолютно никогда не планировал снова разваливаться. Не таким образом. Не перед ней . Сколько раз она дразнила меня за то, что я плакала? Втирал это мне в лицо и унижал меня за то, что я... эмоциональна. Человек.. Как будто это было преступлением, когда я это сделал.
Она еще не издевалась надо мной, когда я вышел из ванной. Я отказался дать ей шанс. Хотя я был близок. Эмма просто сидела, тихонько проливая слезы, и я изо всех сил старался не дать ей увидеть; чтобы просто вздыматься и ослеплять все мое все.
Мне снова удалось все удержать.
Когда я, наконец, ушел, я нашел Веду, ожидающую снаружи, смотрящую на Отдачу в гражданской одежде, и нескольких мужчин, которые, как я догадался, были охранниками СКП. Они собрали собственную толпу зрителей.
Естественно, весь инцидент был на PHO в течение часа.
Как и все, что Эмма сказала на стенде.
Это именно то, чего Кати не хотела. Она не ругала меня за это. Она сразу приступила к работе, танцуя вокруг вопросов репортеров, а я пошел домой с Ведой и папой. Кинуэ может получить свою историю раньше, чем она ожидала, и на тему, которую она предложила постараться избегать ради меня.
Отличный план, Тейлор. Прошло великолепно.
"Ты коришь себя", — заметила Эми. "Почему?"
"Потому что Кати предупредила меня, что это произойдет".
"Я очень сомневаюсь, что она ожидала того, что произошло".
"Она знала, что что-то пойдет не так, и предупредила меня".
— Ты думаешь, она винит тебя в том, что произошло? Я сомневаюсь, что она ожидала появления Эммы больше, чем ты.
Возможно нет.
Действительно, некоторые вещи происходили на суде незаметно. Не потому, что они были секретными, а потому, что репортеры не нашли их интересными. Папа объяснил, что ходатайства об увольнении делались постоянно. Он много раз повидал это даже за свой ограниченный опыт общения с судами. Они были обыденными, и СКП преуменьшало то, что Эмма должна была сказать.
Они хотели незаметно устроить ей засаду на Голубой Космос.
Большие и яркие сцены были в основном для телевизионных драм, но в судебных процессах по-прежнему было много попыток удивить другую сторону или заманить их в засаду вещами, к которым они не были полностью готовы.
Здесь Эмма оказалась в той же комнате, что и другие девушки, до того, как начались показания или допрос. Они все были там внизу, даже если я их не видел. Некоторые фотографии, попавшие в Интернет, заставили меня подумать, что некоторые очень нервничают из-за того, что сказала Эмма.
Она так и не вышла и не сделала этого, но по сути называла их всех лжецами за то, что они указали пальцем на Софию.
И, похоже, это сработало, потому что Эмма указала пальцем на себя.
— Могу я сделать замечание? — спросила Эми.
Я пожал плечами. "Наверное."
— Ты назвал ее Эммой.
Моя бровь поднялась. — Эм, да? Я не сказал Эми, что Эмма была Уивер. Я старалась не думать о том, что Эмма была Уивер, о возможности того, что я заставила ее... Не в этом дело. — Это ее имя?
— У тебя есть склонность, — объяснила она теплым голосом. "Ты называешь Назе Турбина по имени".
"Да?"
— Но вы называете заместителя директора Реника "Реник". Мирай Яшима — это мисс Яшима или ее полное имя".
"Эм, да. Это их имена".
"Они?" — спросила Эми. "Вы называете мысы их именами, но некоторые вы произносите более тепло, чем другие".
Я понятия не имел, к чему она клонит. "Некоторых я знаю лучше, чем других".
"Вы знаете Бесстрашного некоторое время, но вы никогда не говорили о нем с таким уважением, как о Шевалье, с которым вы говорили только дважды".
Ну, насколько она знала. Я многое рассказал своему терапевту, но, очевидно, я не мог рассказать ей все.
— А ты зови Эмму, Эмма, — продолжила Эми.
Она смотрела на меня, а я смотрел ей в ответ. Мы делали это раньше. Эми сказала, что ей не хотелось выходить и просто рассказывать мне кое-что. Кое-что об этике.
— Просто скажи мне, — прохрипел я. Этика к черту.
Эми поколебалась мгновение, а затем улыбнулась. "Ты говоришь о людях, которым доверяешь, совсем иначе, чем о тех, кому не доверяешь. Я замечаю кое-что каждый раз, когда всплывает имя Эммы..." — она наклонила голову, изучая меня, — "Ты все еще говоришь о ней так, будто доверяешь ей".
Я сел прямо. — Почему я должен ей доверять? После всего, что она сделала со мной?
"Потому что мы не всегда можем контролировать то, что чувствуем", — ответила она. "Люди, которых мы любим. И, несмотря ни на что, ты все еще любишь Эмму".
