Народ в ажитации, даже как-то умудрились вытащить оставшиеся в земле половины туш.
Мне это всё до лампочки, я пишу отчёты, давит усталость и клонит в сон. Ох ладно, сейчас допишу доклад Совету о событиях на Теруме, отправлю и спать. Всё едино до Цитадели почти трое суток хода, так что успею дописать всё остальное. Так и сделала и, дописав и отправив отчёт, сходила в душевую и легла.
Ночью почувствовала, как кто-то тихонько зашёл, пошуршал одеждой, пошумел душем и лег рядом. Приоткрыла глаза и увидела в тёмно синем свете ночника, кажущиеся почти чёрными глаза Лиары.
— Прости, я тебя разбудила. — шепчет она.
— Пустяки, я сейчас снова вырублюсь. Вы закончили?
— Нет, там ещё кое-что нашлось в этих существах и похоже мы все стали богатыми.
— Я и до этого не была бедной, но ладно, если остальному экипажу перепадут какие деньги, то славно.
— Там не просто какие-то, там очень большие деньги. — с улыбкой шепчет азари.
— Спи давай, завтра разберёмся. Что экипаж?
— У них, как у вас, людей, говорят: "золотая болезнь".
— "Золотая лихорадка", Лиара, правильно говорить "Золотая лихорадка".
— Я запомню. — отвечает она заплетающимся языком. Закрывает глаза и мгновенно засыпает.
Вслед за ней вырубаюсь и я.
Тихий писк инструметрона, смотрю на время. 6:00 корабельного. Поворачиваюсь, рядом спит Лиара, девушка подложила скомканную подушку под шею и лежит на спине. Одеяло сбилось и видно, что в этот раз она не озаботилась ночной одеждой, хотя у азари с наготой никаких табу не связано. Любуюсь спящей красавицей в синем свете ночника. Наклоняюсь и касаюсь губами уголка её губ. Она тихонько вздрагивает во сне.
— Мамочка, можно ещё пять минуточек поспать? — шепчет Лиара на русском.
— Конечно спи, Крылышко. — шепчу я в ответ на азари. И она поворачивается на бок, натянув и завернувшись в одеяло.
Встаю, надеваю спортивный костюм и иду в ангар, утреннюю тренировку забывать последнее дело. На корабле тихо, по ангару ходит Адамс и с помощью кран-балки расставляет какие-то контейнеры, по виду это складские сборные взятые, видимо, у Пакти. В углу, на одном из них, свернувшись калачиком и положив руку под шлем, спит Тали. — Непорядок, — думаю я, подходя к Грегу.
— Что за контейнеры, что в них? — спрашиваю я.
Адамс вздрагивает, видимо от усталости Грегори уже ни на что не обращает внимания. Оборачивается и смотрит на меня покрасневшими, усталыми глазами.
— Капитан! Тут, тут наше богатство! Но, пусть вам лучше Чаквас или доктор Т'Сони объяснят, у меня что-то мысли путаются.
— А младший инженер, почему спит здесь, а не у себя в каюте?
— Ох, я и не заметил, что она уснула. Тали помогала мне всё здесь расставить, и видимо отрубилась. Разбудите её командир, действительно пусть идёт к себе. — ответил Адамс.
Обхожу ангар и вижу, что всё свободное место занято сборными контейнерами, они натолканы буквально везде и всюду. Подхожу к кварианке и тихонько бужу спящую девушку.
— Папочка, я так устала, дай мне немножко поспать. — бормочет она сквозь сон на кварианском.
— Инженер, Тали'Зора, я думаю, что спать лучше всё-таки в своей каюте, на мягкой койке, а не на твёрдом контейнере в ангаре. — громко говорю я.
— Ох-х! Командир! — говорит девушка, садясь на контейнере. — Простите меня.
— За что, Тали? Иди к себе в каюту, прими душ и ложись спать. Незачем спать здесь.
— Умгу, то есть, есть командир. — отвечает она и уходит в лифт.
Открываю крышку контейнера и заглядываю внутрь, там какой-то желтоватый будто бы влажный порошок. Состоящий из крупных частиц похожих на гранулы.
— Что это, Грег? — спрашиваю я подошедшего инженера.
— Наши умницы нашли при обследовании туш молотильщиков. По всему телу разбросаны мешочки с таким порошком, вроде железы какие-то. Когда провели экспресс анализ выяснилось, что это сверхдорогая добавка используемая в металлургии. Если несколько грамм этого порошка добавить в килограмм любого расплава, прочность металла увеличивается почти в два раза. Как сказала Лиара, изначально её поставляли кроганы, ещё до начала восстаний. Потом начались кроганские войны и поставки прекратились. После саларианцы разработали технологию синтеза и сейчас являются монополистами в поставках всем расам Цитадели. Стоимость этого порошочка просто заоблачная.
— Сколько?
— Ну, Союз продает его по четыреста тысяч за килограмм.
— Сколько?!
— Во-во!
— И сколько у нас этого порошка?
— Одиннадцать тонн. Но после просушки останется тонн семь, может чуть меньше.
— И как ты его высушишь-то?
— Да просто всё, командир, как в пространство выйдем, я ангар заблокирую и разгерметизирую, всю влагу и высосет. Контейнеры-то не герметичные.
— Людям адмирала тоже порошка досталось?
— А то, две с половиной тонны, сырого.
— Это что же, если даже мы его с дисконтом продадим, то ярда два с половиной наторгуем. Это на шестьдесят девять членов экипажа. По тридцать с небольшим миллионов кредитов получается?
— Ну, где-то так! — говорит Адамс.
— Да у нас салаги одуреют, от таких денег! Ладно, введём лимит, чтобы не растратили всё, люди знают?
— Знают... — покачал головой шеф.
— То-то Ли сказала, что вас охватила золотая лихорадка. — подхожу и смотрю наружу через силовую стенку, даже сквозь разводы видно, что весь песок ровным слоем покрыт оранжевыми разводами крови молотильщиков. — Они их видимо на мелкие кусочки нашинковали. — думаю я. — Где только остатки? На пандусе виднеются оранжевые разводы и песок около него влажный. — Видимо мылись прямо на пандусе из шланга.
— Чем вы их разделали только? — спрашиваю Адамса.
— Силовым резаком. Полю без разницы что резать, хош металл, хош плоть. Даже не почувствуешь разницы.
— Иди спать, Грег, через шесть часов подъём и уходим на Цитадель.
— Есть! — ответил Адамс и утопал в лифт.
— Это мы удачно ребят спасли! Всегда бы так... — думаю я, и начинаю разминочный комплекс.
Как следует потренировавшись, пока пот не потёк с меня ручьями, вернулась в каюту. Лиара ещё спит, скидываю шмотки в стиралку и лезу в душ. Ох как хорошо-то! Мышцы тихонько гудят, создавая этакий приятный фон. Вытираю волосы, заматываюсь в полотенце и выхожу. С кровати на меня смотрит азари, горит неяркое бра, в его свете глаза сидящей Лиары играют синими искрами.
— Мне показалось, что я дома. И мама говорит мне, спи Крылышко, но потом я поняла, что это сказала мне не мама. Это была ты, Джейн, откуда ты знаешь, как она меня назвала в детстве? — спросила девушка, в чувствах её была тревога и почему-то страх.
— Тебе показалось, Лиара. — отвечаю я.
— Нет не показалось, кто ты, Джейн? Откуда ты знаешь вещи которые знать не можешь?
— Ну почему же не могу, очень даже могу. Я много чего знаю, только не рассказываю почти ничего.
— Это не ответ!
Сажусь на кровать и смотрю на азари. — Что ты хочешь услышать?
— Кто ты такая, Джейн Шепард?! И откуда ты это знаешь?
— Видела во сне. Тебя и твою мать, она называла тебя Крылышко, я запомнила.
— Что ещё ты видела?
— Бенезия в большой беде и если у моих друзей не получится разобраться с одурманиванием, она обречена.
— Одурманивание?! Это термин протеан, так назывались разумные изменённые Врагом, Жнецами. Откуда ты его знаешь?
— Я видящая, Лиара, я очень много знаю. И я читала меморандум разведки. Ты видела изображения кораблей врага в архивах протеан?
— Видела.
Включаю большой настенный экран, и вывожу на него запись взлёта Назары с Иден Прайм. По мере просмотра азари охватил ужас.
— Откуда это у тебя? Где это? — шепчет археолог.
— Это запись с камер на моём шлеме, и это Иден Прайм десять суток назад.
— Что!!! Жатва?!
— Успокойся Лиара, он пока такой один, но нам надо его остановить. А не-то жатва действительно может начаться.
— Как мы его остановим, твой фрегат для него что муха, прихлопнет и не заметит.
— Ну, устраивать с ним эскадренный бой я и не собираюсь, надо просто заманить его в ловушку и раздолбать с помощью флота.
Некоторое время сидим молча, от азари тянет отчаяньем и тоской. Пододвигаюсь и обнимаю за плечи.
— Ну ты чего? Всё пока не так плохо, есть ещё шансы на благополучный исход.
Лиара вцепляется в меня, кладёт голову на плечо и начинает всхлипывать, шепча: — Мама, мамочка, как же ты так могла? Зачем же ты в это влезла?
— Лиара не плачь, есть ещё шанс.
— Ты его видишь?
— Нечётко, но вижу.
— Ты ей поможешь?
— Приложу все силы.
— Спасибо тебе.
— Пока не за что.
— Но откуда ты знаешь про то что она... Что она попалась врагу?
— Смотри Лиара. — говорю я и вывожу на экран запись добытую Тали. По мере просмотра азари охватило отчаянье.
— Это будто бы не она, такая холодная, бесстрастная, как машина. И кто этот турианец?
— Сарен Артериус, Спектр Совета. И такая же жертва Назары.
— Назары?
— Так зовут жнеца.
— У них есть имена?
— Есть, они же разумные.
— Откуда ты так много знаешь? Обо мне и вообще обо всём?
— Лиара, я знаю об этом почти всю свою жизнь, просто знаю и всё. Всю жизнь я готовлюсь к войне с врагом и пытаюсь приготовить других. Я взбаламутила через своего наставника разведку много лет назад. С его подачи группу твоего учителя подключили к разработке этой темы. Я кричу почти на всех углах, стучу во все возможные двери, но мне мало кто верит. И я вижу тебя в своих снах с четырёх лет. Ты будто часть меня уже. Знаешь, как я удивилась, когда встретила тебя на Цитадели тогда.
— О Атаме! Как же ты живёшь с этим всем?
— У меня нет выбора, Лиара.
Девушка подымает голову и смотрит на меня, я вытираю её влажные от слёз щёки ладонью.
— Не плачь, Лиара, пожалуйста.
Азари смотрит на меня, пододвигается вплотную.
— Сколько времени я мечтала сделать это. — шепчет она.
— Что? — шепчу в ответ я.
И она молча меня целует, неумело, но необычайно страстно, так и целуемся несколько минут. Полотенце с меня сползло и я сижу на кровати в том же костюме что и азари. Целуемся забыв про всё, внизу живота тяжесть и всё горит огнём. Лиара роняет меня на кровать и нависает сверху.
— Что ты делаешь? — говорю я хриплым от возбуждения голосом.
— То, что давно хотела сделать, ты против?
— Нет, но лучше ещё раз подумай, я для азари хуже "красного песка".
— С чего это вдруг?
— Попробуешь, узнаешь, но сразу предупреждаю, обратной дороги не будет, да я и сама тебя не отпущу.
— Почему?
— Я устала быть одна, Лиара.
— Хочешь, чтобы я была рядом, была с тобой?
— Да.
— Тогда, пусть будет так.
— После не говори, что я тебя не предупреждала.
— Мне всё равно, Джейни, — отвечает она, глядя мне прямо в глаза — Обними вечность!
И мы проваливаемся в водоворот чувств и ощущений, это как бурлящая река, текущий по жилам огонь. Для Лиары это всё внове и она торопится, пытаясь скорее почувствовать всё.
— Не спеши. — притормаживаю я её. — Не торопись звездочка моя, всё будет прекрасно. — обращаюсь я к ней мысленно, перехватив контроль над слиянием. — Смотри как лучше. — И начинаю плавно доводить её и себя до вершины, но почти на пике останавливаюсь и даю немного остыть и снова, и снова. Азари извивается в моих руках, стонет, глухо кричит от наслаждения, как, впрочем, и я сама. Всё это длится, кажется, целую вечность, но я больше не могу и уже не сдерживаясь, довожу нас обеих до пика. Каждую клеточку тела пронзает невыносимо сладкой болью, и она бьёт раз за разом, вместе с пульсацией крови внутри нас. Всё слабее, слабее и я разрываю контакт.
Лежим рядом, в ушах гул и барабаном стучит пульс. Я вздрагиваю, со всхлипами втягивая в себя воздух, рядом тихо стонет моя, теперь уже моя азари. Потихоньку всё проходит и наше дыхание успокаивается.
— Богиня! — шепчет девушка, — О, пресветлая Атаме, как это немыслимо, невыносимо приятно. Что же ты со мной сделала, Джейн? Как ты могла, как можно перехватить контроль над Объятьями вечности?
— У меня богатый опыт Ли, тебе ведь говорили, что у меня были и другие азари.
— Но всё равно, как ты сумела?
— Есть способ, потом я покажу его тебе.
— Когда?
— Когда ты сможешь лучше контролировать себя при этом, да и вообще тебе необходимо просто набраться опыта.
Некоторое время молчим, потом Лиара поворачивается ко мне, кладёт голову на плечо и закидывает на меня ногу.
— Я много раз думала об этом, — шепчет она, водя пальцем по моей груди, — Представляла, как это будет, или могло бы быть, но реальность превзошла все мои самые смелые ожидания. Такого я просто не ожидала, скажи, а с другими у меня было бы так же?
— Нет, Ли, так только со мной.
— Откуда ты знаешь?
— Мне рассказали.
— Те, другие из моего народа?
— Да.
— Расскажи мне о них.
— Мне больно об этом вспоминать, но ладно, слушай...
Сидим в джакузи, кожу ласкает гидромассаж, а корабль спит. Лишь от Сильвианн идет легкая досада на меня. — Да что я, интересно сделала? — думаю я, целуясь с Лиарой. За бортом мрак, вой ветра и летящий стеной песок. Перед тем как уйти в ванную, включила внешний обзор. В нескольких десятках метрах угадывался силуэт стоящего корвета следователей, всё что дальше совершенно не просматривалось. Скрытое пыльной бурей.
Отрываемся друг от друга, переводя совершенно сбитое дыхание.
— Как сладко-то, сладко, с тобой целоваться. — шепчет Ли.
— Аналогично, звёздочка моя.
— Но, ты знаешь, я хочу есть.
— Какие проблемы, вылезаем из душа, сушимся, приводим себя в порядок и идём на камбуз.
— Но, наш кок спит, неужели ты его разбудишь?
— Не, я Олегыча будить не буду, сама состряпаю. А то скоро забуду, как это у плиты-то стоять.
Азари улыбнулась. — А что, опыт есть?
— Да ты что?! Всю молодость пока с ребятами в убежище жили, на кухне дежурила. Мы ведь сами себе хозяева были. Сами по магазинам ходили, сами готовили, сами всё мыли и убирали. И учились тоже сами, никто нас не заставлял. Такеши только приглядывал, чтобы мы этим без фанатизма занимались и развивались разносторонне, ну и учил оружием владеть.
— Я видела запись твоего боя на Торфане, это просто ужас какой-то. Эти пираты, эти отлетающие во все стороны руки и ноги, кровь фонтанами. Бр-р, кошмар просто.
— Ну да, оттянулись мы тогда. Жаль этих сволочей лишь раз убить можно, а так я бы их за содеянное, ещё разиков по пять нашинковала бы.
— Какая ты, кровожадная.
— Они детей убивали, Лиара! Как вообще можно убивать детей? Это кем же надо быть, чтобы такое сотворить?
— Ты права, конечно, просто я себе плохо представляю что там происходило.
— И не представляй, это просто невыносимо.
— Как так получилось, что тебя убитой-то считали?
