Азари с диким криком вырвалась из Объятий вечности, внутри была боль, боль и пустота.
— Лиара, Лиара! Что же ты наделала?! — сквозь боль и страх расслышала девушка. — Зачем, зачем же ты посмотрела, не надо тебе на это смотреть, о Господи, ты меня вообще слышишь?
Кто-то тормошил её, но она всё никак не могла вырваться из тенёт кошмара, затем вспышка боли и наваждение рассеялось. Лиара увидела над собой встревоженные глаза Джейн.
— Джейни! — прошептала она, — Что, что это было?! Где это?
— Фу-у-у! — Облегчённо выдохнула человечка, — Как же ты меня напугала!
Азари свернулась клубочком и разревелась. А Шепард прижала её к себе и тихонько утешала, шепча ласковые слова и целуя.
— Где это происходило, Джейни? — спросила она выплакавшись.
— Это самый страшный день в моей жизни, Лиара, 22 августа 2366 года, тогда убили почти всех кого я любила. И ты, почувствовала обратную сторону моего дара, а где... Моё имя не Джейн и я не с Беккенштейна.
— А откуда ты и как твоё настоящее имя?
Шепард задумалась, молча глядя в стену перед собой. — Моё имя Евгения, Евгения Михайловна Шепард и я колонистка с Мендуара, Лиара. — Сказала она наконец.
— Мендуар? — И Лиара вспомнила страшные сообщения о массированном ударе пиратов по этой поливидовой колонии, — О, Богиня! Пиратское нападение!
— Именно оно. Это с ними я сражалась тогда, теряя близких и друзей.
— Но, кто эта девочка, батарианка?
— Моя лучшая подруга, Джинни.
— А та турианка, которую ты вынесла на руках из каньона?
— Моя сестра, Наин.
— Сестра? Как турианка может быть твоей сестрой?
— Может, сердцем хранимая, сестра моя названная.
— Но?! О, Богиня!
— Ты поняла, о чем я.
— Невероятно, но это же значит у тебя есть и родители турианцы, этот ритуал подразумевает именно такие отношения.
— Были, Лиара, в тот день я потеряла всех своих родителей, всю свою большую семью. Уцелели лишь братья, потому что, улетели в учебные части в Иерархию. Да дядя, потому что, изначально был на службе, на станции Арктур.
— А все остальные?
— Всех остальных убили, Лиара, уцелела лишь я, я одна. Это их смерть, ты почувствовала в моём сне.
— О, Атаме! — азари пододвинулась и крепко обняла Джейн, нет не Джейн, Евгению, Женьку. — Ты говорила, что твой дядя жив, почему же ты не найдёшь его?
— Чего его искать, Лиара, я периодически общаюсь с ним по связи.
— Как общаешься? Кто он?
— Ты его прекрасно знаешь, мало того, ты знакома с ним лично. Моего дядю зовут Стивен Хакетт.
— Адмирал Флота?!
— Он самый.
— Но, почему тогда?!
— Что я ему скажу? Как объясню, почему столько лет молчала? Смотрела ему в глаза и молчала. Да и наша миссия вполне может закончиться нашей гибелью. И я, не хочу, чтобы дядя переживал за меня, пусть так. Лучше так, чем волноваться об единственной уцелевшей родственнице.
— Это глупо, Женька! А братья?
— Может быть, может быть и глупо. А братья, я даже не знаю где они и не знаю, как их найти. Но, прошу тебя, не рассказывай ему, да и вообще никому другому об этом.
— И что, больше никто не знает кто ты?
— Ну, почему же, Рыжие знают, да и моя пятёрка тоже. А остальным незачем.
— Рыжие?
— R.E.D.S.
— А при чём здесь корпорация?
— Ну, банда Рыжие это и есть человеческая часть корпорации и я один из её учредителей.
— Ты?!
— Я.
— Как это всё печально и я думаю, что ты ошибаешься насчёт дяди, ты не права, Жень. — горячо шепчет Лиара.
— А разве я говорю что права, я запуталась и мне стыдно, Ли. — отвечает та сгорбившись и глядя в пол.
— Но, может тогда...
— Нет! Не может, мне надо подумать об этом.
— Только не думай слишком долго.
— Постараюсь, давай спать, через четыре часа наша вахта вот там и поговорим.
Женька легла и закинула руку за голову, Лиара прижалась к ней и поцеловала в уголок губ. Глубоко вдохнула, под рукой тихо пульсировала жилка на шее почти мгновенно отрубившейся Шепард.
— Вот ведь подготовка! Голова к подушке и всё. — подумала Лиара. — Мне бы уметь так засыпать. — Но постепенно усталость прошлого дня, заполненного погрузочно-разгрузочными работами, и подготовкой к вылету взяла своё. Космонавты и десант бегали как ошпаренные, заряжали ракетные барабаны и конвейеры к орудиям вспомогательного калибра. Грузили продовольствие и закачивали воду в танки. Так намахались, что сам вылет показался облегчением. Прыгнули к ретранслятору, и ушли в Созвездие Исхода, оттуда путь вел к парному ретранслятору в Гамму Аида и лишь из этого созвездия уходили в Бету Аттики где и находился Ферос. Сорок часов в канале долгий срок, до ночи Лиара систематизировала данные по молотильщикам вместе с Чаквас и Сильв в каюте у доктора. Вспоминая написанное, Лиара и уснула.
Проснулась опять раньше Джейн. — Никакая ты не Джейн, — прошептала азари, целуя человечку в ключицу. — Ты Женька, Женечка! — Её губы двигались вниз и захватили в плен сосок груди, рука же в это время гладила плоский и упругий, тренированный живот медленно подбираясь к резинке армейских плавок. Женька всхлипнула и выгнулась навстречу её рукам.
— Так бы всегда просыпаться! — прошептала Шепард, — А не от дикого крика, подсмотревшей кошмар любопытки.
— Я больше не буду. — ответила азари.
— Я надеюсь, на твоё благоразумие. — сказала Женька.
— Обещаю. — Шепчет Лиара и её рука скользнула под резинку. Женька охнула и выгнулась дугой.
— Ли-и-и! Что же ты со мной делаешь? — простонала человечка.
— Играю, ласкаю, люблю! — отвечает она, подымает голову, глядя в затуманенные наслаждением глаза любимой. — Иди ко мне, и в этот раз я буду вести нашу игру. — И распахивает сознание навстречу Шепард.
Женька (ККА Нормандия, час спустя.)
Тихий гул корабельных систем, сижу в БИЦ и читаю информацию по Феросу. Данные не радуют, корпоративная колония и ладно бы, какой нормальной корпорации, так нет, этой чёртовой "Экзо-Гени". Информация неполная, с кучей пробелов и лакун. Сам Ферос та ещё загадка, протеанская промышленная колония, всё пространство, не такого уж и большого материка застроено производственными комплексами в несколько ярусов. Большая часть всей этой машинерии давно вышла из строя и рассыпается от времени, а меньшая всё ещё работает. Создавая этакий непередаваемый Сталкерский колорит. Кстати четверть колонистов и есть Сталкеры, лазят по руинам и выискивают что-то работающее и ценное, понятно, что в таком поиске запросто можно и головы лишиться. Или от действия протеанских механизмов, или от местного довольно агрессивного зверья. Но и куш в случае удачи бывает очень приличным, продав пару серьёзных артефактов с данными, можно обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь.
3а пультом старпома сидит Лиара и что-то строчит в редакторе данных. Наверное опять со своими молотильщиками возится. Вот ведь три умницы, нашли себе отраду, набрали образцов и сканов тканей и сидят сейчас систематизируют, сурьёзный научный труд готовят, мало что одна археолог, другая медик, а третья вообще, десантник и боец N7. Это всё моим подругам нисколечко не мешает. Хорошо иметь разностороннее образование. Ещё и прославятся на этой ниве. Ну и флаг им в руки и удачи полную горсть.
Большая часть команды корабля ещё спит, вчерашняя беготня при подготовке вылета, здорово вымотала всех.
Пшикнула дверь и на пороге появился Найлус, турианец оглядел БИЦ, поприветствовал всех и посмотрел на меня, долгим задумчивым взглядом. В чувствах спектра было, что-то странное, от яркой симпатии до явной опаски в мой адрес и ещё, будто он в чём-то сильно сомневался.
— Что такое, Найлус? — спросила я.
— У меня есть вопросы и, и разговор не для всех. — ответил он.
— Хорошо, пойдём в тактический зал, там и поговорим. — ответила я, вставая со своего места. Прошли в соседнюю комнату, двери закрылись. — Норма, отключить трансляцию из тактического зала до моего разрешения. — говорю я.
— Выполнено. — отвечает виртин.
— Я слушаю тебя, друг. — говорю я Найлусу.
— Джейн. — сказал он и замялся.
— Ну же, Найлус, я внимательно слушаю.
— Джейн, тогда на дне рождения на танцполе, что это было?
— Это... Это одна из ментальных техник известных мне, позволяет соединять разумы органиков в своеобразную сеть под контролем одного из них, что позволяет повысить эффективность настолько, насколько она возможна в принципе. То есть знания одного становятся доступны всем, а если знают несколько, то их знание меняет качество. Мне трудно объяснить точнее, Найлус.
— То есть, если один из нас крутой профи в чём-то, чем мы вместе заняты, то профи становятся все?
— Нет, конечно, но он, может как бы рулить ими всеми помогая избегать ошибок и подсказывая. Ну, ты же помнишь, мы чувствовали друг друга и просто знали как правильно танцевать, чтобы было красиво. Но, при этом Тали совершенно не знала этот танец в отличие от нас всех.
— Понятно, и сколько разумных ты так можешь объединить?
— Без последствий для себя около тридцати, с последствиями около сотни, с тяжёлыми последствиями чуть больше двухсот.
— Значит Торфан?
— Да, Найлус, на Торфане именно так и было, и кончилось для меня криостазисом и полугодием в госпитале.
— Удивительно, на какое расстояние это распространяется?
— Крайне небольшое, порядка трёх километров в радиусе.
— Немного.
— Что есть — то есть, хорошо хоть этак могу, могло бы и вообще не быть.
— Зачем показала и почему тогда, на танцполе?
— А когда, в бою? Нет, слишком непредсказуемо. Тем более, что я так делала до этого только с людьми, а получится или нет с другими расами не знала, но, всё оказалось точно так же. Вы же получили представление о кое-каких моих возможностях.
— Но, Дэйзим не из наших, думаешь, с ней проблем не будет?
— Нет, Найлус, с Дэйз проблем не будет, тем более, что Макс уже объяснил ей, что к чему.
— Откуда ты это знаешь?
— Просто знаю и всё. Это невозможно объяснить тому, кто не такой как я. Это как от рождения слепому, рассказывать о цветах неба на закате. Он просто не поймёт тебя.
Турианец задумался, глядя в обзорный экран на стене, который сам же и включил. На голоэкране переливались голубоватые сполохи канала реле. Прошедший разговор оставлял странное чувство недосказанности, будто мужчина хотел поговорить о чём-то другом. Но, всё никак не мог решиться. Подхожу к нему обхватываю его руку за бицепс на турианце под безрукавкой с эмблемой СПЕКТР лишь мягкая футболка с короткими рукавами.
— Ты ведь не про это хотел поговорить на самом деле. О чём, ты хотел меня спросить, Найлус?
Он глубоко вздохнул, в чувствах появилась решимость: — Ты, права, не об этом, хотя и об этом тоже но...
— Но, что?
— Хорошо, слушай, вот уже несколько недель мне снятся странные сны. В них, я вижу разных разумных, которых точно никогда раньше не видел. Ты ведь знаешь, что у нашей расы очень хорошая память.
— Да, знаю.
— У меня же, как у разведчика, она ещё и качественно тренированная. И я точно знаю, что я их никогда не видел. Я вижу события, участником которых являюсь и откуда-то знаю, что они ещё не произошли. И...
— И ты, знаешь, что именно так всё и будет, да?
— Да, откуда ты... Духи, так значит?
— Твои сны, это одно из проявлений этого дара. Дара-проклятья. Поздравляю, Найлус, ты наверное задавался вопросом, каково это, видеть будущее, как это, быть видящим? Ну, сейчас ты сам себе на него и ответишь. Ты видящий, Найлус Крайк.
— Но, как такое может быть? Ведь я не был таким?
— А если подумать?
— Ну, у меня развита интуиция, так я ведь разведчик, как без неё?
— Найлус, ты всегда был видящим, только твой дар спал, ты пользовался лишь малой его частью и просто не верил в такие возможности. А потом, ты столкнулся со мной и просто поверил, я стала лишь ключиком открывшим двери твоей одарённости.
— Духи пустоты! И что дальше? Ты поможешь мне?
— Как, Найлус?! Могу лишь дать совет, прислушивайся к себе, к своим чувствам к интуиции, задавай вопросы и пытайся почувствовать, именно почувствовать на них ответ, и запоминай свои сны. Или записывай, что тоже вариант.
— И, Джейн, есть ещё одна странность.
— Какая?
— В одном из снов я вижу тебя.
— Неудивительно, мы напарники и будем ими долгие годы.
— Нет, тут немного другое. Я вижу тебя рядом со мной, близко, очень близко. Но, в тоже время, я знаю, что это неправильно, так не будет или будет, я запутался.
— Опиши свой сон, Найлус.
— Описать?
— Расскажи мне его, и постарайся вспомнить как можно больше деталей, мельчайших подробностей.
— Хорошо. Там во сне мы идём по дорожке в садах президиума, ну извилистой такой, вдоль одного из водохранилищ. Мы разговариваем, смеёмся, только я не понимаю, о чем мы говорим. Звука будто бы нет, я слышу чириканье птиц, шум ветра в кронах деревьев, а о чём мы говорим, нет... Это так странно. — И турианец задумался.
— Дальше.
— На тебе удивительно красивое темно-зелёное платье из сияющего шёлка, ну такого будто искрящегося на свету.
— Я поняла. — сказала я, присев на стоящее рядом кресло. Найлус же остался стоять глядя в экран.
— Мы подошли к одной из лавочек, которых так много расставлено в укромных уголках садов. Я сажусь на неё, а ты, ты садишься мне на колени, и мы целуемся, ну вернее ты меня целуешь. И знаешь, я чувствую, что дороже тебя у меня никого нет. Но в тоже время, у меня такое чувство, что это не ты!
— Опиши меня.
— Описать?
— Как я выгляжу, в подробностях.
— Это ты, твоё лицо, твой голос, хотя я и не слышу, о чем мы говорим, но голос точно твой. — И Найлус задумался. — Знаешь, тут есть большая странность.
— Какая?
— У тебя светлые, золотисто белые волосы, голубые глаза и нет шрама на лице!
— Хм, шрам легко убрать, волосы перекрасить, вот с глазами сложнее, цвет радужки коррекции не поддаётся. Можно конечно надеть линзы, только зачем? Задал ты мне задачку, Спектр Крайк, буду думать.
— К вопросу о цветах неба на закате?
— Теперь ты их увидишь, и поймёшь, сколь мало радости доставляет это знание.
— Что оно несёт с собой, Джейн?
— Чаще всего лишнее беспокойство, мы ведь Спектры. Работа у нас такая, лезть в самое пекло, но зато, теперь ты будешь знать, где погорячее.
— Зато, так же буду знать, кому стоит доверять, а кому нет.
— Это да, но поверь, это не равноценная замена. И знай, скоро ты увидишь Жатву во всей её неприглядной красе.
— Ты, думаешь?
— Другие видят, чем ты хуже или лучше?
— Может, я всё-таки не видящий?
— Не знаю, по приметам похоже, а дальше будет видно. Ладно, пойдём, мне надо стоять вахту.
— Ты сидишь.
— И стою одновременно, вот такой парадокс. — смеясь отвечаю я. И Найлус улыбается мне в ответ.
