Роб помолчал решая, стоит или не стоит сообщать Патрику новости.
— Ладно, давай. Жди сигнала и попробуй связаться с челноками.
— Окей, босс.
Теперь Роберт сидел за камнем у висячего моста и смотрел, как невидимый снайпер косит пиратов. Один за другим они падали, ловя пули, любая попытка сбежать пресекалась. Полтора километра тропы вдоль берега стали запретными, несколько дохлых неудачников на ней стали ярким примером. Следуя по следам пропавшей группы, Роб испытывал все большее удивление. Многие пираты были убиты из снайперской винтовки, причём очень умело, наемников вообще завалили из крупняка. Джока фактически разорвало пополам, после чего его добили в упор, а Муса лишился головы, куски которой валялись в радиусе двух метров от трупа. Трупы пиратов дополняли картину. И мост не перейти.
— Где же ты, где? — думал Роб, осматривая в перископ противоположный берег. Ведь ты где-то рядом, не дальше километра, метров семьсот-восемьсот. УФ диапазон ничего не показывал, наверно накидка, а может ИК? Нет, пусто, слишком тёплый климат, нет перепадов температуры и опять же накидка. Рентген? После взрыва "подавителя" фон высок, может и получится. Переключил перископ и вот ты где! Да не ты, а вы, снайпер и корректировщик. Внимательно разглядев обоих, Роб от удивления впал в ступор. Девчонки?! Человечка и батарианка! Позиция у них замечательная, даже из снайперки не достать. Просто не дадут прицелиться. Невозможно стрелять, когда тебе в лицо летят пули. Про штурмовки и дробовики даже говорить нечего, с их низкой прицельной дальностью. Нет, малявки просто молодцы. Что же делать?
Роберт вспомнил наставления бабушки: "Помни внук, в критической ситуации настройся на противника и в нужный момент воспользуйся его слабостью."
Он расслабился и попытался поймать эмоциональную волну девочек. Какими бы они ни были, это всего лишь девчонки и их можно вывести из равновесия, заставить ошибаться, напугать, чтобы убежали и потом догнать. Нет, ну какие молодцы, устроили образцово показательную засаду и ты Роб, в неё влез по самую шею, так что не вылезешь. Спокойно, вот они, батарианка видится как кусочек холодного ветра, тихий, но видящий всё вокруг. А вторая? Как кусок пустоты, как машина, как виртин на полигоне! — Не понял?! Она что, киборг? Блять, дубина! Она просто закрылась, закрылась эмоционально! Она, как он! Она ЭМПАТ!
Почему? Ну почему Призрак не сказал сразу, ведь в этом случае Роберт за этой девчонкой побежал бы пешком. Он помнил напутствие бабушки: "На своём пути ты встретишь ту, что может стать твоей судьбой. Она будет, как мы с тобой, только гораздо, гораздо сильнее и если не оплошаешь, наш род будет править человечеством."
Роберта охватило неимоверное возбуждение, скорей, скорей на тот берег, там ОНА. Та, которую он искал так давно и уже отчаялся найти. Он не отдаст её Призраку, не-ет! Такими призами не делятся, таким можно владеть только единолично. Роберт перевёл все резервы брони в кинетический щит, отключил связь, медблок и тактический компьютер. Через инструметрон вызвал Патрика.
— Патрик!
— Да, босс?
— Челнок вызвал?
— Да, стоит рядом.
— Отлично! Бери человек пять, а остальных гони на штурм, сам же дуй ко мне, к висячему мосту на реке! Понял куда?
— Так точно, босс! Вы нашли её?
— Нашёл.
— Это точно она? И где наши парни?
— Это она, Патрик. А парней она положила и сейчас добивает мою группу.
— Охренеть, босс! Сопливая деваха уложила полсотни народу?!
— Не всех, но очень многих, ей кто-то помог, но сейчас она одна и я иду её брать. Надеюсь получится, а ты гони сюда шаттл!
— Всё понял, сделаю.
— Клык отбой.
Роб вскочил и бросился к мосту, по щиту застучали пули вызывая рябь. Экран состояния показывал 95% заряда, уже 90%! Надо спешить, быстрее на тот берег, там можно укрыться в мёртвой для стрелка зоне, восстановить щит и захватить девчонку. В ближнем бою, против десантника в броне она не выстоит. На пиратов надежды нет, они так напуганы, что из-за камней их можно достать только под страхом смерти. Да и хер на них! Мост скрипит и качается, как-же медленно он двигается, шажок за шажком, щит уже на 30%, а до берега ещё как минимум четыре метра, три, два с половиной, два, 15% щита! Полтора, метр, полметра ещё шажок щит 5%! В спину дохнуло смертью, Роберт застыл, как вспышка всплыло воспоминание, мягкое улыбчивое лицо бабушки и её слова: "Но не дай Бог, Робби, ты придёшь к ней как враг, тогда твоя смерть станет неминуемой, ты понял меня?" — Бля! У неё же, наверное, чёртов бикалиберный XAR-240...!
Тяжелая, тридцатиграммовая пуля, на скорости 1500 м/с, ударила в район поясницы. Кинетический щит лишь на тысячную долю секунды задержал её, кончик пули смялся став диаметром около 20 мм. Врезавшись в гибкую часть брони, пуля смялась ещё больше и вырвав кусок металлокерамического сандвича диаметром уже почти 45 мм, ударила в поддоспешник. Многослойная полимерная ткань не была рассчитана на столкновение с объектами летящими на скорости около 1200 м/с и просто лопнула, дальше ком металла, керамики и полимерной ткани диаметром уже около 60 мм и летящий на скорости около 1000 м/с, ударил в мышцы и кости позвоночника. Позвонки лопнули, превращаясь в мелкое крошево. От соприкосновения с кишечником, наполненным жидкостью в виде крови и пищи, во все стороны пошла волна гидравлического удара. Ком из кусков пули, куска брони и поддоспешника, лишь чуть-чуть замедлившись ударил во фронтальную часть брони изнутри. Не рассчитанные на такое, бронепластины лопнули по всей ширине и устремились наружу вместе со всем прилетевшим. В брюшной части доспеха образовалась дыра уже около 40 см в диаметре, в которую вылетели куски костей и внутренностей Роберта. Ударная волна, разрывая внутренние органы и превращая кишечник в фарш, ударила в диафрагму, разорвала её, сердце и лёгкие. Верхняя часть туловища устремилась вверх, а нижняя вниз, броня как бы раздулась и тут же сдулась обратно. Роберт не успел даже почувствовать боли, смерть его была мгновенной. Тело подбросило и оно повисло на поручне моста, как сломанная посредине игрушка.
Женька ( Мендуар предгорья 22 августа 2366 г.)
Лежу скрючившись, пытаясь унять дикую боль в плече, во рту металлический привкус крови, в ушах звон. Когда этот чёртов наёмник ломанулся на мост, а все мои выстрелы стали гаснуть в кинетическом щите его брони, я заволновалась. От него шла волна какого то безумного восторга и радости. Псих какой-то, будто хипстер в магазин за новым айфоном. Под конец моста Джинни откровенно запаниковала и я в отчаянье решилась на то, чего раньше всегда избегала — выстрелить крупным калибром на полном импульсе, так даже взрослые мужчины не решались стрелять, очень сильная отдача. Переключила регулятор, плотнее прижала приклад, вырыла носками ботинок ямки в земле и упёрлась в них, но всё равно. Рррахх! Удар в плечо выбил искры из глаз, я оглохла, позицию заволокло пылью, веточки маскировки сдуло в стороны. Что там с наёмником я не видела. Затем пришла боль!
Когда боль чуть-чуть отпустила, ко мне постепенно вернулся слух, вокруг была тишина, лишь тонкий свист в ушах и кого-то выворачивает наизнанку рядом.
— Джинни? Я попала?
— Буэээ! Женька... Ох буэээ-хэ-хэ-арррхг! Ты попала! Его... Этого... Почти пополам разорвало! Все кишки наружу вылетели. Буээ-хэ-хэ-кха!
Подруга поворачивается и смотрит на скрюченную меня, из глаз моих текут слёзы, губа прокушена и изо рта течёт струйка крови.
— Женька, ты что?
— Достань аптечку, мне кажется, ключицу сломало. Надо бы забинтовать и обезболивающего вколоть, а то я даже пошевелится не могу, так мне больно.
— Сейчас! Подруга подтягивает рюкзак и достаёт из него аптечку, я расстегиваю уник и аптечка прикладывается к моей груди, пиликает автодиагност, идут щелчки и в грудь несколько раз колет, боль отступает. Со щелчком выходит рулончик бинта. Подруга берёт бинт и начинает накладывать повязку, нас всех учили экстренной помощи и на манекенах мы это делали неоднократно, а вот сегодня делаем друг на друге.
Видимо аптечка вколола мне еще стимуляторы, усталость ушла как-то необычайно быстро, если так, то у меня часа два или три, а потом я просто свалюсь мешком. Джинни бинтует и мне всё ещё больно.
— Давай второй слой, Джинни, мне стрелять надо и обезболивающего ещё вколи.
Подруга прикладывает к моей шее цилиндрик пневмоинъектора, пшикает, лёгкий укол и боль растворяется совсем. Краски становятся яркими, звуки сочными, а мысли тяжёлыми и вязкими.
— Ты-ы-ы, ка-а-ак? — Низким тягучим голосом спрашивает Джинни.
Эк меня вштырило! Движения подруги медленные и плавные.
— Нифига себе, Джинни! Мне будто ускоритель в голову засунули. Всё такое медленное и боли совсем нет.
— Что-о-о ты-ы-ы-ы та-ара-ато-о-ориш-ш-шь! И-и-и ви-и-ид у-у-у те-е-ебя стра-анны-ы-ый, ты-ы-ы в по-о-оря-ядке-е?
— Ох, Джинни, похоже что нет. — медленно проговариваю я.
Подруга с беспокойством в чувствах всматривается в меня.
— Зря я тебя послушала и обезболивающего снова вколола.
— О! Джинни, сейчас всё снова стало нормально.
— Уверена?
— Да, я же чувствую. Ты пока бери карабин и постреливай в пиратов, а я пока себе ещё бинта намотаю.
— Сделаю, но я ведь на такое расстояние плохо стреляю, я вообще плохо стреляю.
— Этим уродам, сейчас хватит и этого, они так испуганы что боятся даже высунуться. Вот и держи их там.
— Поняла, Жень.
— Сначала воды попей, а то тебя вырвало. — протягиваю подруге флягу.
И тут на меня навалилось, гнев, отчаянье и страх переходящий в дикую, ослепляющую ярость, всё это шло волнами. Что чёрт возьми происходит? Это же от наших в посёлке! Грудь с левой стороны вспыхивает болью, чьё-то сознание гаснет, обрывая нить. Кто? Бабушка! Снова боль, живот перечёркивает как хлыстом, нить вспыхивает и гаснет, разлетаясь тысячей искр снова и снова! Меня скрючивает, воздух застревает в горле. Пытаюсь вздохнуть, кое-как получается. Джинни с ужасом смотрит на меня, боль волнами ходит по телу, чужая боль. Всё затихает, и лишь безмерная усталость и тишина, лишь две нити продолжают пульсировать в посёлке, это отец и Коэл. Ни Дакара, ни Таэля, я больше не чувствую. Молчит и нить бабушки.
— Женька, что происходит? — глотая слёзы, спрашивает Джина.
— Наши Джинни, там наших убивают! — шепчу я.
— Кого?
— Остались только твой и мой папки. Остальные наверно мёртвые. Им было больно и я их больше не чувствую, Джин.
— Что! И дядя Дакар, и Денис, и Таэль, и бабушка Лив?
— Все, Джинни. Кроме Коэла и Михаила, я больше никого не чувствую.
Подруга заливается слезами, я, путаясь в рукавах, пытаюсь её успокоить.
— Солнышко, не плачь, пожалуйста. — шепчу я, хотя самой хочется выть, как брошенной собаке. — Может я ошибаюсь, может моё чувство меня обманывает! — говорю моей художнице.
— Женькаа! Ты никогда ещё не ошибалась! С чего вдру-у-уг!
— Ну, мало ли! Я сегодня перепсиховала, кучу разумных убила и вообще...
— Что вообще?
Тут меня прорвало и я, заливаясь слезами и глотая слова, рассказала подруге кто я такая, что нас всех ждёт через восемнадцать лет, как я живу совершенно запутавшись в том кто я — мужчина или женщина. Что пираты должны были напасть только через пять лет, а не сейчас и я готовилась именно к этому сроку, надеялась что смогу спасти своих близких, получилось совсем не так. Выходит, надежды нет, потому что кому нужна 12-летняя девчонка в армии. Что мне делать, когда за мной охотится Цербер. Этих ребят ничто не остановит, разве только моя смерть. А так моим оставшимся близким постоянно будет грозить опасность попасть под удар этой конторы. Я ревела как девчонка, уткнувшись в уник подруги, пытаясь спрятаться от запредельной душевной боли.
— Бедная моя! — прошептала Джин. — Как же ты живёшь с этим? Как можно вообще с подобным жить?
— У меня никогда не было выбора. — ответила тихо я. — Либо так, либо проигрыш и забвение.
— Но ты, наверное, могла отказаться в самом начале?
— Нет, не могла! Я просто не захотела такого исхода.
— Но потом, ты же могла...
— Что? Что я могла Джинни?
— Рассказать другим!
— И что? Кто мне поверил бы?
— Я бы тебе поверила! Я всегда тебе верила!
— А дальше то что, Джин? Кто бы поверил нам?! Твой папка? Или деда? Они может и поверили бы, но все остальные, нет! А стать городской сумасшедшей я не собиралась.
— Но, Цербер!
— Джинни! Церберу я нужна, только как очень сильный биотик, не более. О моих способностях, как эмпата, им скорее всего не известно. Очень сильно сомневаюсь, что это можно считать преимуществом.
Сидим прижавшись друг к другу, полумёртвая от усталости человечка и такая же, только от ран, батарианка. Наше сидение прерывает гудение масс-реактора, на высоте нескольких метров мелькает днище челнока и поток внимания направленный на нас.
— Что будем делать? — спросила Джин. — Думаешь они нас заметили?
— Заметили, я знаю! А по поводу дел? Ты караулишь пиратов на том берегу, а я иду встречать этих.
— Ты спятила?! Чем ты их встретишь?
— Биотикой Джинни! Там узкий проход в камнях и когда эта гнусь туда войдёт, я долбану полем деформации. Бежать там некуда и я всех накрою. Всех тех, кто придет. Мне так кажется.
— Ты еле живая, какая биотика?
— На одно воздействие меня хватит, или победим, или смерть.
— Значит смерть не конец Женька?
— Нет, Солнышко. Не конец.
— А как же наши?
— А много ли наших осталось? Кого спасать?
— Ну хотя бы Хэмэ с Тамэ или папу с дядей Мишей и дедушку?
— Ты права! Но в Цербере шансов у меня нет. Так что или я, или они. А тебя эти не пожалеют. Хотя если меня убьют, то на тебя внимания не обратят и скорее всего свалят.
Кое-как натягиваю уник, целую Джинни и топаю к проходу в камнях. От подруги какое то время тянет отчаяньем, но затем она собирается и настроение становится деловым. Так держать, солнышко, гаси уродов, а я попробую остановить остальных.
Сижу на камне в проходе, с подъёма приближаются разумные, их всего шесть человек. Если они опытные наёмники, моё знание мне мало поможет. Вот показался первый, резко остановился и вскинул винтовку. Судя по одежде это обычный пират и винтовка у него старый хлам. Молодой парень стоит и полыхая удивлением на меня смотрит, за ним показалась остальная группа. Разглядели меня, посовещались и выставив перед собой другого парня, только чуть постарше, пошли ко мне.
— Ты кто такая, цыпа? — спросил подойдя метров на шесть.
— Колонистка, а что, я похожа на турианского коммандос? — отвечаю я.
— Не! Ты похожа на зарёванную девчонку, а ещё на нашу главную цель. Так что собирайся.
— Куда?
— Пойдёшь с нами.
— И ты думаешь, что я вот так просто, пойду с вами?
— Зачем пойдёшь, хочешь, я тебя даже понесу, Цербер за твою доставку пообещал пять лимонов. За такие бабки мы тебя к ним на руках через всю галактику унесём, цыпа. Так что пошли. И пираты заржали.
