Поход по магазинам превратился в сплошной праздник для детей. Мишка, хоть и парень, но всё равно истосковался по приличной одежде. А поскольку мерки мы с детей сняли ещё дома, то процесс примерки не занимал много времени. Закупать правда пришлось просто всё. У детей фактически ничего не было, ни белья, ни мыльно-рыльных. Ни нормальных планшетов, да даже инструметрон был лишь у Михаила, и то купленный парню ещё его отцом. Купить подобные устройства девочкам, ребята были не в состоянии, на еду с трудом хватало. Так что, закупившись по максимуму, нагруженные покупками как верблюды, вернулись на квартиру. Дома, вооружившись расчёской, ножницами и машинкой для стрижки, привела головы Мишки и Лили в порядок, а Лиара занималась Анни, и в итоге дети просто засверкали, будто бриллиант. Отмытые, причёсанные, одетые в специально для них пошитую одежду, наши мальки выглядели просто на двести процентов. Как раз пришёл ответ на мой запрос по поводу документов на детей. С людьми было всё ясно с самого начала, а вот Анни преподнесла сюрприз, девочка оказалась дочерью одного из матриархов с Иллиума. Мамочка малышки была главой одной из полукриминальных тамошних корпораций и погибла в результате очередной миллион первой криминальной войны. И всё-таки азари не люди, после убийства матриарха, ассасины не тронули ребёнка и даже не продали её работорговцам, а просто вывезли на Цитадель и бросили на станции на волю судьбы.
Сама процедура получения опеки не принесла с собой ничего неожиданного, долго, муторно, но результат был. Нас всех троих сделали официальными опекунами детей. А глава КОП на станции оказался вполне вменяемый мужик, в конце всей процедуры он крепко пожал мне руку и искренне поблагодарил за сделанное. Посетовал только, что бюджет его конторы не позволяет ему почти ничего. Так что его контора здесь, влачит жалкое существование, играя скорее декоративную роль. Хотя, всё что может, он делает, правда, не сильно много. Предупредив его, чтобы держал своих тёток в кулаке, а то, я церемониться, не буду. Он лишь головой покачал, но со мной согласился, что предупредить стоит, чтобы даже не думали использовать моих подопечных, как инструмент давления на меня.
После слетали на Нормандию, и Пресли устроил детям экскурсию по кораблю, вызвав настоящий восторг у всех троих. Я же, пока детей водили и развлекали рассказами, разгребала капитанскую текучку, заполняла бортжурнал. Подписывала, ходатайства и приказы. Заполняла бланки документов отправляемых в штаб флота. В общем обычная работа командира корабля на стоянке.
Потом пообщалась с десантниками и выслушала целую восторженную лекцию, о том как они отличились на арене. Даже устроили показательные выступления с местными чемпионами и сумели выиграть два боя из пяти. Это против крутых профи!.. А ничего у меня волчата подросли, в торжественной обстановке объявила, что вся десантная группа разом шагнула из бабуинов до питекантропов, что несказанно радует. И если так пойдёт и дальше, то глядишь, через годик другой, мои ребята дорастут до гордого звания человеков разумных. Велела не расслабляться и учиться, учиться и ещё раз учиться, как завещал сами знаете кто!
Народ в ответ рявкнул "Так точно" и довольнёшенький умотал в увольнение. Праздновать, поди помчались, достигнутые успехи обмывать. Да и Бог с ними, пусть празднуют, заслужили. Рекс никуда не пошёл. Кроган сидел на корабле в инженерном отсеке, и что-то тачал на станке, в компании Гарруса и Адамса. Поди придумали с калибровщиком и умником какую имбу оружейную, ну, думаю, расскажут потом о результатах изысканий.
В кают-компании шел показ мод, девушки из команды и Тали с ними, загрузили на один из новых блоков программу моделирования одежды и, пользуясь каталогами, одевали свои голограммы в те или иные наряды, горячо обсуждая достоинства и недостатки. На всё это с улыбками смотрела мужская часть флотского экипажа. По-моему, парням просто нравилось смотреть на наших девушек в разных, порой довольно экстравагантных и откровенных, нарядах.
Закончив все дела отправились домой, одновременно с нами, домой отправился Гаррус, неся на руках Аррае. Девочка почти поправилась, только была несколько слаба после ранений. Но ничего, Дэйзим её быстро откормит. Ребята под такое дело выкупили свою квартиру, переплатили правда, но их это не особенно волновало. Получение же опеки вообще не составило проблем, и то, что среди опекунов было четверо людей турианскую общину вообще не удивило. Ну и хорошо.
Дома занялись ужином и, к приходу со службы Дэвида, впятером приготовили просто потрясающий ужин. После него отец и Лиара уговорили меня сыграть на стоящем в главной гостиной рояле. Дорогущий инструмент пока лишь раз звучал под моими пальцами, во время празднования новоселья неделю назад. Вся моя семья уселась на диван-трансформер, предварительно развернув его лицом ко мне, и приготовилась слушать. И я их не разочаровала, видимо от ярких чувств идущих от детей я разыгралась так, что просто выпала из реальности. Два часа играла, сыграла всю свою лирику, совершенно очаровав музыкой всех троих.
Когда концерт закончился, дети в категоричной форме потребовали, чтобы их научили играть тоже. И я пообещала, что найду им учителя музыки. Здесь на станции это не проблема, были бы деньги платить за обучение. Ведь мало записи на мнемографе, она лишь покажет как надо, а вот превращение этих знаний в твёрдое умение, требует огромного количества времени и грамотного наставника.
После попили чаю и развели детей по комнатам спать. И мальки, получившие за день огромное количество впечатлений, поотрубались в момент. Дэйв тоже лёг спать, а мы с Лиарой ещё долго не спали, даря друг другу нежность и любовь. Лишь к полуночи, совершенно обессилев, отрубились.
Разбудил меня лившийся из окна яркий свет, здесь на Цитадели ночное затемнение отключалось в шесть тридцать утра. Дом ещё спит, это хорошо чувствуется по эмоциям спящих. Ли опять сложила на меня ногу и вообще прижалась, уткнувшись носом в шею.
Тихонько провожу пальцами по лицу подруги, какая мягкая у неё кожа. У всех азари кожа шелковистая, но на их фоне Лиара всё же выделяется. Девушка чуть поморщилась, когда я провела пальцем по её верхней губе и открыла глаза. Чуть зажмурилась от яркого света, и посмотрела на меня.
— Утро доброе. — Говорю я.
— Привет. — Улыбнувшись, шепчет Лиара в ответ. — Это так приятно, просыпаться рядом с тобой от твоих чувств, от твоих рук.
— Встаём?
— Ага, и на тренировку?
— Безусловно.
Через полчаса подошли батя с Мишкой, девочки ещё спят, сегодня их решили не будить. Нагрузку необходимо поднимать постепенно, тем более, что девочкам нужно набрать массу после полуголодного существования в вентиляции. Всласть натренировались, вызвав при этом завистливые взгляды от парня. Особенно когда я от души пинала грушу, которая от моих ударов летала будто мешок с сеном.
— Вот так, Мишаня, тренируйся, слушай папу и будет тебе счастье. Самое главное, вас надо определить в школу, но перед этим подтянуть на те два с лишним года, что вы пропустили. Так что я вчера созвонилась, наняла вам репетитора и купила мнемограф. Его сегодня привезут и настроят, и с завтрашнего дня, вы дети, приступаете к занятиям. Понятно излагаю?
— Понятно! — Радостно ответил пацан, — Я уже думал, а когда про школу-то вспомнят.
— Не очень радуйся, вам за весну и лето надо очень многое нагнать, а это крайне неприятный процесс.
— Почему?
— Потому Мишка, — продолжил отец, — Что церебральная нагрузка тщательно рассчитана и если её превысить, а в вашем случае её придётся превысить, то за это приходится платить.
— Платить?!
— Голова будет болеть, Миш, иногда сильно. — Говорит Лиара.
Парень расслабился, — Ну и чёрт с ней, пусть болит, зато знания в ней появятся. Я всегда, как папа, инженером быть хотел и когда в вентиляции осел, просто отчаялся. Там меня никто учить не собирался, а уж о том чтобы оплатить мнемограф у нас даже речи не шло. На еду и одежду бы хватило, жрали всё подряд, вот Лилька и подцепила ту дрянь. А боль, черт с ней, перетерплю.
Подхожу и треплю парня по волосам: — Ты настоящий мужчина, Михаил, настоящий, хоть и маленький ещё. — Мальчишка млеет под моей рукой, а затем обнимает и прижимается. Глажу ребёнка по голове пытаясь проглотить здоровенный ком засевший в горле. Пищит инструметрон, не глядя включаю приём и вижу лицо Макса на экране.
— Лисёнок, мы с девчонками едем к вам, наши малявки в ультимативной форме потребовали встречи с вашими. Так что готовь завтрак с расчётом и на нас тоже.
— Договорились. — Сиплю я.
— Что у тебя с голосом?
— Пустяки, сейчас прокашляюсь, и всё в порядке будет.
— Хорошо, мы выезжаем. — Сказал немец напоследок и отключился.
— Ребята к нам едут гости, Мишаня, буди девочек и веди их умываться. Я в душ и на кухню, надо завтрак приготовить.
— Я тебе помогу. — Говорит Ли, и мы разбегаемся по делам.
Пока ребята ехали, мы только начали готовку, так что нас застали за самым процессом приготовления. Звякнул звонок от дверей и Мишка метнулся открывать. Пшикнули двери и всё стихло, выглядываю в зал и вижу стоящего парня с висящей на его шее девочкой-турианкой, а вторая просто прижалась, обхватив его за талию. На это всё с улыбками смотрят Макс и Дэйзим.
Парень гладит старшую девочку, хотя скорее уже девушку, по голове и шепчет что-то, вижу лишь краешек шевелящихся губ. У младшей всё лицо в слезах, а в чувствах радость и сильнейшая благодарность. А вот у старшей, я почувствовала нечто гораздо большее, отголоски гораздо более сильного чувства. Затем в компанию с криком влились наши девочки, вся вопящая толпа повисла на бедном Михаиле и парень, не выдержав веса повисших на нем четырёх девочек, завалился на ковёр. Дальше был смех и возня на полу, я же с удивлением разглядывала Дэйз. Традиционную для турианок тунику и брюки, девушка сменила на длинную темно-зелёную юбку с разрезами, в которых мелькали ноги в изящных босоножках, ослепительно-белую блузку и тёмно-красный жилет. На голове девушки было что-то вроде шляпы. Весь ансамбль, отдавал чем-то традиционно немецким. Вот ведь Макс. Но смотрелась турианка в нём просто великолепно. Акст, заметив мой восхищённый взгляд, провёл рукой от плеча до бедра подруги, как бы демонстрируя её. Я в ответ показала оттопыренный большой палец и покивала головой.
— И что это значит? — Спросила Дэйз.
— Ты великолепна, подруга, и, похоже, ввела новую моду. — Отвечаю я.
— Думаешь?
— Уверена! Вас видели мои соседи? — Спросила я.
— Нас не только твои соседи видели, но, кажется, половина Цитадели. По крайней мере, те двое турианцев офицеров, чуть шею себе не свернули, провожая нас взглядами от стоянки такси. — Говорит Макс.
Девочки тоже одеты скорее по человеческой моде, в плиссированные юбки до колен с широким поясом и белые футболки с жуткой тварью на груди. На руках у обеих браслеты инструметронов, на ногах босоножки. Мишка проводил гостей в раздевалку, у нас дома ходят либо в тапочках, либо босиком. Вот такая я традиционалистка, для меня дико ходить дома в уличной обуви. И самое удивительное в этом меня поддержали и Лиара, и Дэвид. Вернулись на кухню, дети же умчались на второй ярус, показывать свои комнаты и вообще хвастаться обновками. Пусть им. Мы же продолжили готовить завтрак, усадила Акста чистить и резать фрукты, Дэйз же, помогала Лиаре расставлять посуду за большим столом, я стояла у плиты.
Завтрак готов, позвали детей, те с писком и смехом скатились по лестнице, но перед входом на кухню Мишка поймал девочек и уже все вместе, дети чинно зашли и уселись за стол, вызвав уважительную улыбку у Дэйва и благодарственный кивок от меня. Завтрак пролетел моментом и ребятня, отказавшись от чая и поблагодарив, снова умчалась наверх.
— Ну как тебе, Макс, в роли папаши? — Спросила я.
— Ничего нового, Лиса, я вырос в большой семье, среди сестёр и братьев, кузенов и кузин. Так что возиться с младшими для меня обычное дело.
— Это уж точно, ты ведь даже в армию из-за сестры загремел. — Говорю я.
— Как это? — Спросила Дэйзим. И мы поведали турианке печальную историю старшего лейтенанта Хоффмайера, так вступившегося за честь сестры, что пришлось в армию тикать.
— Значит, как всё закончится, ты из армии уйдёшь? — Спросила его подруга.
— Сразу же, Дэйз, в тот же день. Заберу тебя и девочек, и улечу домой. — Ответил Макс, и турианка прижалась к нему, ласково и нежно глядя на мужчину.
— И нас примут? — Спросила она его.
— Мои точно примут, а на остальных мне плевать. — Сказал Макс.
— А если будут шептаться по углам и смотреть косо? — Спросила Ли, — Люди в этом плане весьма консервативны, Макс.
— Тогда уедем на Мендуар, там нам точно никто ничего не скажет. Там это уже в порядке вещей. Так ведь, Жень?
— Так.
— Макс, а почему вы Джейн, Женей называете? Насколько я знаю, это разные имена. Джейн, по русски Жанна, Женя, Евгения это Юджиния? — Спросил отец. И Дэйзим с интересом посмотрела на меня и на Макса.
— Потому что это моё настоящее имя, пап. — Отвечаю я.
— То есть ты Евгения, а не Джейн? — Спросил меня он.
— Ага.
— А полное имя?
— Евгения Михайловна Шепард.
— Ага, а всё остальное? Остальная биография, тоже такая же?
Я киваю в ответ.
— Как интересно, и кто ты и откуда? Расскажешь?
И я рассказала Андерсону и Дэйзим за компанию, свою историю, рассказала о Мендуаре, о Барсучатах и Рыжиках, об убийствах и промышленном шпионаже. Обо всём, ничего не тая и не скрывая. Макс это знал, Лиара тоже, причём азари гораздо полнее всех остальных. По мере рассказа взгляд адмирала сначала жёсткий стал мягким и тёплым. Старый воин понял, что у меня были причины скрывать своё прошлое, скрывать почти от всех. И ничего особо предосудительного в нём не было.
— Вот значит как? — Прошептал Дэвид когда я закончила. — Значит, командующий твой родной дядя.
— Да, пап.
— И почему ты ему не расскажешь? Почему не откроешься.
— Боюсь.
— Чего?
— Причинить ему боль.
— Чепуха!
— Пап, мы все можем в любой момент отправиться в поля вечной охоты. Любая наша миссия может этим закончиться. А особенно разборки с Назарой. Каково будет дяде, не успев меня обрести, снова потерять? А ведь он, совсем не железный. И, самое главное, он очень важен для будущего, он гораздо важнее меня. Именно ему предстоит готовить Альянс к войне, к Жатве.
— Он лишь адмирал одного из флотов, Жень. — Говорит Макс.
— Если мы всё сделаем, как положено, дядя станет верховным. — Отвечаю я.
— Адмиралом Альянса систем?! — Воскликнули все хором.
— Да! И у него будет достаточно власти, чтобы начать подготовку объединённого флота на полном серьёзе. Ведь он из тех офицеров, кто верит в опасность и уже сейчас работает над подготовкой к войне.
— И что дальше? Как долго ты собираешься скрывать это всё от своих близких, от дяди и братьев? — Спрашивает Дэйв.
