— То есть, когда она станет царицей, то другую царицу родить не сможет?
— Почему, сможет. Она породит трутней и с их помощью породит царицу. Только вот с генетическим разнообразием будет не очень. Трутней погибших на Новерии, ей выделили все ульи Суэна, ещё тогда, когда они готовили её ковчег. Хотя Торианин умеет работать с геномом рахни и у него есть своя колония этих разумных. Так что, может, он ей и поможет, хотя, что я, конечно поможет.
— Поэтому-то, мы и везём её на Ферос, чтобы Старый корень вырастил и обучил её?
— Именно, а кроганы клана Урднот станут её телохранителями, и надеюсь друзьями. В отличие от их предков, которые убивали цариц.
— Бедные, то есть они знали, что их убьют, но спастись, не могли?
— Именно так.
— Ужас-то, какой. А почему Рекс в ангаре сидит?
— У нашего крогана случился разрыв шаблона, всё, во что он верил, оказалось, по-большому счёту пустышкой. Те, кого его народ считал страшными врагами, ими не оказались. И вообще, на самом деле ничем не угрожали галактике.
— Но, рахни же начали войну? Или нет?
— Нет, Тали, они просто вели экспансию, их ведь не интересуют миры голубого и зелёного ряда, просто в своём продвижении они не собирались интересоваться мнением остальных. Бедным насекомым даже в голову не пришло, что можно объявить своим космос, вольное пространство.
— То есть они просто расселялись, не обращая внимания на чужое мнение?
— Да! Ведь расы Совета не интересовали миры желтого и оранжевого ряда, вот царицы и решили их занять, а Союзу это не понравилось и саларианцы попробовали их остановить. Сначала словами, но когда их искренне не поняли, то и оружием. Итог нам всем известен.
— Как это грустно, — Тихо говорит кварианка. — Такое ощущение, что история галактики, это сплошная цепь страшных ошибок продиктованных банальным непониманием и нежеланием слушать других.
— Пример твоего народа не выбивается из этой чреды, Тали.
— Но, это же, совсем другое!
— Нет, тоже самое, вот скажи, как тебе общение с нашими ИИ?
— Ну, они такие странные, такие непохожие на нас и в тоже время, почти, как мы. Особенно Сьюзи, иногда я просто забываю, что она машина и складывается ощущение, что говорю с такой же как я девчонкой.
— А Платон?
— Да ну его, зануду. Ой! Прости, пожалуйста, Платон я не нарочно. — Прижав ладони к щекам, сказала кварианка. — Ты же нас слышишь, ведь так?
— Да, он нас слышит и не обижается. — Говорит Лиара, даже сквозь щит азари чувствует ироничное веселье искина.
— Откуда ты знаешь?
— Я эмпат, Тали. Я чувствую чужие эмоции и по ним вполне понимаю, что думает разумный.
— Э-э-э? А что, у синтетиков тоже есть эмоции?!
— Конечно, они же разумные, а разуму свойственно их испытывать, пусть они у них холодноватые и не такие резкие, как у органиков, но вполне присутствуют.
— Поня-я-я-тно, то-то поведение у Сьюзи отдаёт ребячеством. Да и ведёт она себя иногда, как хулиганка.
— Это да, это я с тобой согласна, но, похоже, ей есть у кого учиться, так ведь? — Спросила Лиара, лукаво глядя на Тали.
Кварианка очень смутилась. — Ну, я не нарочно, но иногда так хочется сделать что-нибудь этакое.
— Ну, вот и Сьюзи такая же, к тому же, она совсем девчонка, даже по меркам ИИ она дитя дитём, вот отсюда и все её выходки.
— Но, Платон же, не такой!
— Ну да, и к чему мы пришли, подруга?
Кварианка замолчала, удивлённо хлопая глазами. — Они-они, они такие же разные, как и мы! Невероятно!
— Вот-вот. Точно так же и геты.
Некоторое время девушка молчала.
— Скажи, Лиара, а почему ты здесь? Почему не идёшь в каюту к капитану? И что с командиром?
— Командир расплачивается.
— За что?
— За силу и скорость, ты ведь видела, с какой скоростью двигалась Джейн в лаборатории?
— Да-а! Просто невероятно! И что случилось?
— Ну, человеческий организм не рассчитан на такую скорость движения, мышцы не в состоянии пережить подобное напряжение без последствий. В них образовалось огромное количество разрывов и растяжений. И если бы не ранения лейтенанта Аленко и азари десантницы, то её поместили бы в регенератор, и всё было бы нормально, а так приходится терпеть процесс заживления.
— А как же обезболивающие?
— А они не помогают, Карин говорит, что это уже не в первый раз, так что всё отработано. Жаль конечно, что приходится ей всё это терпеть, но выбора-то всё равно нет.
— Ты так спокойна? Ты же её любишь.
— Я держу эмозащиту, Тали, а иначе я уже давно сошла бы с ума от жалости к ней и её боли. Вот так-то.
— То есть, ты, не только положительные эмоции чувствуешь?
— Нет, всё вплоть до физических ощущений от тех, кто близок.
— А если он погибнет?
— Я почувствую всё, вплоть до самой смерти.
— Какой ужас! — Прошептала Тали и закрыла рот рукой.
— Оборотная сторона медали. У всего она есть и у эмпатии тоже.
— Значит, ты сидишь вот в этом подобии транса, чтобы не чувствовать боли командира?
— Да.
— Бедная ты. — И девушка подходит и обнимает подругу, искренне, совсем по детски сочувствуя ей.
— Спасибо, Тали. — Шепчет Лиара.
— Не за что! — Тихо отвечает кварианка.
Прошло два часа.
Тали давно ушла, оставив после себя светлые чувства ласки и нежности. И постепенно из их с Женькой каюты перестало нести болью. Лишь редеющие приступы, заставляющие Лиару вздрагивать.
Мама спала, вот открылись двери, и в лазарет вошла Карин Чаквас. Главный врач корабля несла в руках блок запечатанных пробирок с металлически блестящей, мутной жидкостью. Азари посмотрела на врача и спросила: — Госпожа майор медицинской службы, разрешите обратиться?
— Боже, Лиара! Что за официоз, спрашивай конечно.
— Что в пробирках, Карин?
— Хм-м, тут то, что отфильтровал регенератор в крови девушки-десантницы. Это микроботы Врага.
— И что вы с ними хотите сделать?
— Отправлю во флотские лаборатории, R.E.D.S. конечно далеко продвинулись в изучении вражеских структур одурманивания, но нужно и другим материала подкинуть. И да, я ввела десантнице ботов Торианина и они сразу же принялись за разборку структур ментального контроля. Так что, через пару дней должны полностью справиться с ними.
— Может, так же поступить и с мамой? — С радостью спросила девушка.
— Может не сработать, у Бенезии судя по показаниям глубокого сканирования уже всё тело пронизано структурой контроля и у нас может не получиться её убрать или она может убить носителя при попытке удалить их. Так что, не будем рисковать, Лиара, доверим эту операцию тому, кто гораздо совершеннее нас.
— Хорошо, доктор. — Тяжело вздохнув, ответила азари.
— Не переживай, дитя моё. Чувствую я, всё будет хорошо. — Врач подошла, крепко обняла и поцеловала девушку. — Иди к Шепард, у неё уже всё должно закончиться, ей потребуется твоя помощь и забота. А я тут побуду, нужно составить доклад Совету и Адмиралтейству по результатам медицинских процедур.
— Спасибо, Карин.
— Да не за что, дитя моё. — Ответила док, садясь за консоль терминала. После чего Лиара вышла из лазарета и быстрым шагом пошла к лестнице, ведущей в капитанскую каюту.
В самой каюте на измятой кровати лежала Женька. Лицо её было бледным, под глазами пролегли тёмные круги, она была сырой от пота и мелко дрожала.
— Ли, — хрипло сказала подруга, — Помоги мне сходить в душ и постельное сними и забрось в стирку. Я сейчас совсем никакая, даже встать сама не могу.
— Я сейчас! — Ответила азари и помогла Шепард встать, та при этом не переставала дрожать и ноги её держали плохо. — Что-то ты совсем плохая, еле стоишь.
— Поможешь помыться?
— Конечно, ещё спрашиваешь. — Лиара завела Женьку в санблок, стянула бельё и прислонила к стене. — Я сейчас, подожди минуточку. — В комнате девушка сняла сырое и мятое постельное бельё, сунула его в стиральную машину и разделась сама. Человечка же так и стояла в душевой у стены, тяжело при этом дыша, периодически её сотрясала дрожь. — Ну, как ты?
— Жить буду.
Затем азари мыла свою подругу, висящую на ней. Заодно и сама помылась, закутала человечку в полотенце, вывела и усадила в кресло. — Сиди пока, я сейчас заправлю постель и ляжем спать, ты как, сможешь уснуть?
— Да, я сейчас прям сидя отрублюсь, Звёздочка, давай скорее, а то меня уж очень сильно рубит.
— Да-да, я быстро. — Ответила Лиара, доставая чистое бельё и застилая постель, после уложила на неё почти совсем отключившуюся Шепард, легла сама, обняла Женьку и под её мерное дыхание моментально отрубилась.
Весь следующий день азари ходила вместе с Женькой, та ходила будто пьяная, периодически хватаясь за стены. На всё это с жалостью и сочувствием смотрел экипаж. Люди старались подбодрить своего капитана, молниеносно выполняли её просьбы и приказы. В общем, старались вовсю. К вечеру Шепард почти совсем отпустило, она взбодрилась, поговорила со своей пятёркой и ребята устроили вечером концерт, даже барабанщик нашёлся, как выяснилось, капрал Дженкинс в школе стучал на барабанах и довольно профессионально, так что вполне прилично аккомпанировал играющим офицерам. Пели песни, многие хором всей командой, их слушала и царевна, в ангар велась трансляция. Рахни, что удивительно, прекрасно понимала их смысл, это было понятно по её чувствам. Уже совсем поздно разошлись по каютам и в средине ночи пришли на Ферос. Садиться решили с утра по корабельному времени, а это средина дня в Надежде Чжу.
Женька (ККА "Нормандия", Ферос, Надежда Чжу 23 апреля 2383 г.)
Тёплый ветерок, несущий запахи нагретого камня, пыли и цвета каких-то невидимых растений. Яркое солнышко, сияющее в чистом небе. Стоящие на посадочном поле грузовые и военные корабли, запах озона и нагретого металла идущий от них.
Стою на пандусе, оглядываю знакомую картину космопорта Ферос, только в этот раз на мне нет брони, лишь флотский уник и кепка. Рядом стоит Найлус и, полыхая довольством после сытного завтрака, так же как и я оглядывает окрестности.
— Как пойдём? — Спрашивает меня напарник, — Пешком или МАКО возьмём?
— Мы куда-то сильно спешим?
— Не особо.
— Вот и прогуляемся, воздухом подышим, на окрестности полюбуемся, тем более что Лучик всё равно в БТР не влезет. Не на броне же её везти, хотя этой малолетней хулиганке ещё и понравится такой способ перемещения.
Напарник засмеялся. — У нас с тобой, Женька не корабль, а детский сад.
— Да нормально, не в первый же раз уже. Где там народ и что-то местные не торопятся нас встречать.
— Это да, что-то тихо вокруг.
— Приветствую вас, Спектры! — Раздаётся одновременно у меня и напарника в голове.
— Старый Корень? — Вздрогнув, шепчет Найлус.
— Он самый, Найлус Крайк. Вы на подконтрольной мне планете и наносеть внутри вас позволяет нам общаться мысленно. — Снова та же мысль-голос.
— Я смотрю вы с подарком? И насколько я видел с просьбой о помощи?
— Да это так. — Мысленно отвечаю я, удивительно, но мой ответ слышит и Найлус. В голове раздался смех и пришло чувство лёгкой иронии.
— Вы вплотную ко мне, и мысленное общение здесь доступно не только между мною и вами, но и между вами самими.
— Правда?! — Удивлённая мысль от напарника.
— Только правда, Найлус, при мыслеречи лгать невозможно, потому что передаётся не только то, что ты говоришь, но и твоё отношение к этому и твои эмоции.
— Здорово! — Полыхает восторгом друг.
— Согласен, ну что ведите её ко мне, я чувствую её смущение и радость от встречи. Её опасения и надежды. И не волнуйтесь, я излечу Бенезию, здесь внутри моих коконов Враг бессилен.
Тянусь мысленно к Лиаре и ребятам и о чудо понимаю, что они тоже чувствуют обращённое на них моё внимание, — Выводите Лучика и несите носилки с матриархом, нас ждут. — Мысленно говорю я, вкладывая в послание образ Старого корня. И ребята, полыхнув изумлением, перебивая друг друга, отвечают мне:
— Что происходит?! — Летит от Карла.
— Как это, что это? — Удивляется Иесуа.
— Здорово, мы идём. — Ответил Макс.
Лиара и Сильвианн прислали лишь окрашенные радостью многослойные образы, понимания и радости от открывающихся возможностей.
Мы с Найлусом спустились на камень поля и стали смотреть, как вслед за нами галдящей толпой пошли десантники и несколько космонавтов, на людях лишь лёгкие кирасы, оружие за спиной и все они с восторгом общаются с Торианином. Вот показалась рахни, царевна вышла на пандус, оглядела окрестности, сияющий бело-голубым Тесей. Людей и не людей стоящих внизу.
— Идём, царевна. — Чуть склонившись, сказал Рекс, вышедший на пандус следом. На крогане штурмовая броня, за спиной миниган. — Старый Корень ждёт нас, не след заставлять столь древнее и могущественное существо ждать.
— Зачем ты надел броню, Рекс? Журчание ручейка, любопытство и образ прыгающей по ветвям птички, сверкающей любопытными глазками.
Образ, пришедший всем стоящим вокруг, заставил народ изумлённо вздохнуть.
— Как это? — Потрясённо прошептал Аленко.
— Смеющаяся рыжая девчонка с покрытым веснушками лицом, птичий гомон поутру, запах цветущих яблонь. Старый корень помогает мне говорить с вами со всеми. — Отвечает Лучик. — Так зачем, мастер Рекс? И смотрящий на взрослого маленький ребёнок, ждущий ответа.
— Гх-м-м! Ну, чтобы никто тебя не обидел, царевна. Мало ли что! — Смутившись, отвечает могучий ящер.
— Ты, мой защитник? И грозный воин рахни с растопыренными лапами, от которого веяло нешуточной угрозой.
— Да! — Ответил совершенно смутившийся Рекс.
Показалась Лиара, а за ней двое десантников несли носилки с Бенезией. За ними вышли все оставшиеся, даже Джефф вылез из пилотского кресла и спустился вниз.
— Шутничок, а ты-то куда собрался?! — Весело загомонили все вокруг.
От Джеффа потянуло лёгкой обидой и неизбывным любопытством. — Вам всем можно, а мне что, нельзя?!
— Можно, тебе можно. Но, нужно оставить дежурных на корабле. Тяните жребий, люди. — Говорю я. — Одна пятёрка десанта, один из пилотов и один из офицеров. Бросайте скорее, время дорого.
Народ моментом организовался, бросили жребий, и оставаться выпало Рэю Танаке, Кайдену Аленко и пятёрке Эшли Уильямс. Народ, кроме Рэя, не расстроился, так как ребята уже бывали в чертогах Торианина. Но тут вставила своё слово Лучик, рахни вышла на свободное пространство, щёлкнула жвалами, скрипнула надкрыльями, и от неё пришёл удивительно объёмный эмообраз. Она сказала в нем, что станцует нам танец, танец обретения и радости который танцевали юные царицы, отправляясь строить новое гнездо. И тут...
Это очень сложно описать словами, описать всё то, что показала нам юная девушка, всю её радость от того что она живая и её ждёт великая миссия возрождения расы, её благодарность нам всем за то что подарили ей такую возможность. Рахни крутилась по полю космопорта, пощёлкивала жвалами, поскрипывала надкрыльями, притопывала, создавая этим удивительный звуковой ритм, сопровождающий её песню, настоящую эмоциональную песню. Люди и не люди застыли в немом восхищении, я сама провалилась в этот чудо танец, ловя каждое движение, каждую мысль, каждую эмоцию от этого удивительного, необыкновенного существа. Краем сознания я чувствовала, что от других кораблей подошли их экипажи, среди них были и турианцы и азари и даже саларианцы. Все слышали, видели и чувствовали то же самое что и мы. Вот Лучик застыла, надкрылья со щелчком разошлись в стороны и из-под них показались огромные, переливающиеся будто радуга, прозрачные, необычайно красивые крылья. Они мелко трепетали, создавая гулкую вибрацию в воздухе.
