— Ну дело твоё, мы лучше дома в карты поиграем.
— Вы же меня не зовёте!
— Так с тобой не интересно, ты всё время выигрываешь.
Есть такое преимущество у меня, используя абсолютную память, я уже через пять минут знала на память все рубашки у карт в колоде, ведь несмотря на почти полную идентичность, мельчайшие штрихи есть у любой вещи. Мне достаточно. Один раз даже съездила с отцом в преферанс клуб, выиграла и там, причём у всех, народ проникся. Больше играть не звали.
Из прихожей слышны голоса братьев. Заглянув к нам, эти тигры полосатые уматывают в душ, по пути обсуждая какие-то подробности собственного спарринга. В воздухе мелькает тень и во двор опускается летун, отцы прилетели.
— Что тут у нас? — интересуется Михаил заходя в кухню, при этом потирая руки. — О, сырнички, прелесть какая, обожаю!
— Поддерживаю. — говорит Дакар и плюхается на стул, тот под ним жалобно скрипит.
— Оны, такыэ фкуфные. — говорит с набитым ртом Сэй с моих колен. Доедает сырник и отдуваясь, наваливается на меня, провожая взглядом сырники, поедаемые отцами.
— Уфф. Больше не могу, не лезут, нет места в животе. — бухтит сестра, потирая своё раздувшееся брюшко.
— Иди умойся, чудушко — ссаживаю Сэй с колен и отправляю в уборную. — Вся моська в сметане, ты Сэй, как будто лицо в сметану макнула.
— Ничего я не макала, но всё так вкусно, что просто оторваться невозможно. — тихо бормоча, сестра уходит в сторону уборной, слышно пиликанье замка, некоторое время тот сопротивляется, но всё равно сдаётся под натиском ловких пальчиков, пшикает дверь и раздаётся возмущённый вопль Лёшки — Сэй! Ты как вошла?!
— Не ругайся Лёша, ну мне же умыться надо. А ты закрылся.
— Сэй, я вообще-то принимаю душ и без одежды, что за бесцеремонность, мелкая?!
— Ой да ладно, Лёшечка, чего я там не видела?
— Мелкая, да ты вообще!..
Кухню сотрясает смех. Наша Сэй, это что-то! Концентрация непосредственности и бесцеремонности — надо умыться, а ванная занята, фигня — откроем и зайдём. Подумаешь, там старший брат, чего такого? Вскрыть замок, пустяки, раз и готово. Шесть лет ребёнку, а замки щёлкает на раз-два-три. Кулхацкер мелкий.
Карабин откалиброван и висит за спиной, там же рюкзак, в нем стандартный набор, плюс фляга с водой и бутерброды, заботливо сделанные Наин. Комбез, нож на бедре, термоклипсы и пудра. Вроде всё собрала.
— Может останешься? Погода, всё таки не очень. — спрашивает Наин.
— И что я буду делать?
— Может на пианино поиграешь?
— Какое пианино, папка после ночной спит!
— Точно, блин! Ну ладно, долго не гуляй, может, мукликов парочку подстрелишь на ужин, я маринад сделаю, хорошо?
— Договорились.
В прихожей сидит Барсик и смотрит на меня.
— Ты со мной хочешь, котя?
— Мррау.
— Ну тогда пошли, время идёт.
В гараже сажусь на байк, передо мной садится Барсик. Из бардачка достаю снарягу для кота, пристёгиваю кота к байку, пристёгиваюсь сама. Надеваю шлемы коту и себе, он такой смешной в своём кошачьем шлеме.
— Ну что, полетели охотиться?
— Умурр.
— А то!
Вылетаю из гаража и включив щит обтекатель, лечу в предгорья. Скорость 160, 200, 250, вот теперь нормально, трава сливается в сплошной зелёный ковёр. Ветер свистит в ушах и лишь тихое гудение масс-ядра напоминает что подо мной техника, а не магический ковёр-самолёт.
Вот уже четыре часа ходим с рыжим в туманной хмари и никого нет, ни мукликов, ни тем более снуфлов, тишина и покой, природа как будто застыла в ожидании. Странный свист разрывает воздух над головой. Понимаю взгляд и вижу ослепительно белые полосы прорезающие воздух со стороны Гагарина. Замедлив восприятие, вижу летящие с огромной скоростью снаряды, которые скрываются в облаках надо мной. Это же зенитки ПКО, по кому они стреляют? Боже! Тяжёлый холодный ком внутри, я понимаю кто цель. Пиликает коммуникатор, активирую приём и из него летит:
— Всем, всем, всем! Говорит служба охраны колонии, на нас совершено массированное нападение. Это пираты! Всем отрядам милиции, боевая тревога. Гражданскому населению по возможности укрыться в убежищах. Внимание! Неизбежна массированная высадка десанта! Повторяю, отрядам милиции боевая тревога!
Количество стрел растёт, все расчёты ПВО вышли на боевую скорострельность, поливая небо ливнем из светящихся снарядов. В небе нарастает гул и из облаков начинают выныривать корабли. Один, два, три, пять, десять, двадцать! Всё небо заполняется летящими объектами, там не только корабли, очень много челноков. Всё небо исполосовано инверсионными следами, боже мой, сколько же их! После какого-то количества летящих кораблей из лесов вокруг города навстречу армаде взлетают дымные стрелы ракет мобильных ЗРК. Несколько попадают в огромный десантный транспорт, весь корпус покрывается ослепительными вспышками разрывов. Вот одна из ракет проламывает броню и сквозь дыру несколько зарядов скрываются внутри корпуса. Кажется что они не наносят вреда, но вдруг корпус вздувается и корабль разлетается на части. Вспышка взрыва слепит меня, зажмуриваюсь, но вижу летящую ко мне сферу ударной волны. Падаю на землю, прижимаю к себе рыжего и застываю в ожидании, сжавшись в комочек. Тяжкий удар, кажется, вдавливает меня в землю, сыпятся ветки, листья, всё вокруг заволакивает пылью, земля подрагивает от тяжелых ударов. Пыль оседает, встаю и дальше смотрю на картину воздушного боя. Вижу, как снаряд зенитки попадает в челнок и тот просто разрывает на куски, с неба летят обломки и какие-то странные чёрточки. Достаю бинокль и вижу падающие фигурки десантников. Боже мой, нижний край облачности километрах в пяти, это им сколько падать, надеюсь, что они уже мёртвые.
Возникает мысль — надо скорее домой, домой к своим, там отец и Дакар, братья и девчонки, матери улетели в центр забрав с собой младших, с ними улетели и Рэй с Вэсил, в посёлке остались только мужчины и сестра с подругой. В городском мегамаркете есть комплекс развлечений, голокинотеатр и кафе. В такую погоду там полгорода отирается. Разворачиваюсь и бегу к оставленному в нескольких километрах байку, рядом рыжей тенью стелется кот. На бегу приклеиваю гарнитуру коммуникатора к уху. Микрофон на тоненькой прозрачной плёночке крепится на горло. Вызываю меню связи, но каналы забиты, видимо все и сразу принялись звонить.
Забегаю на холм и вижу, на расстоянии примерно десяти километров, большой падающий корабль, обшивка в дырах, весь корпус объят пламенем и сложно понять, что он представлял из себя вначале. На скорости километров восемьсот в час он врезается в гору, обшивка сминается как бумажная, но корабль продолжает вминаться в склон. Вспышка, земля подпрыгивает и я кубарем лечу в кусты, грохает так, что звенит в ушах, лежу и надо мной проносится ударная волна, засыпая мелкими камнями и мусором, рядом поджав уши прижавшись к земле лежит рыжий, от него волнами расходится страх.
— Не бойся Баська, мы выберемся. — от кота тоненьким голосом слышу — Мяяууу!
Обнимаю и целую рыжего в нос. Поднимаю голову и осматриваюсь, на склоне здоровенный кратер из которого подымаются клубы густого, жирного, чёрного дыма, странно, что после такого взрыва еще осталось чему гореть. На полянке стоит мой байк, метров пятьсот осталось, один рывок и можно лететь домой. Только собралась бежать, как из под обрыва вылетает боевой летун, чем-то похожий на амерский "Апач" и мой красавец-байк исчезает во вспышке взрыва. Я падаю на землю, засёк не засёк? Засёк! Сука, засёк! Летун отлетает метров на восемьсот и разворачивается. Дерьмище, я здесь в кустах, как на ладони и мой карабин против этого гада, что рогатка, абсолютно бесполезен. Вот он наклонил корпус и начал заходить на меня. Стало так страшно, что нет сил сдвинуться. Мамочки! Неужели всё?! Почему он не стреляет?
Дымная стрела, прилетевшая из-за горизонта, бьёт летуна в корму и он, не долетев метров двухсот до меня взрывается, разлетаясь на части, несколько обломков падают рядом со мной, один из них странной округлой формы. Я подхожу и разглядев его зажмуриваюсь, тошнота подкатывает к горлу, это голова пилота в шлеме, глаза выпучены, рот открыт и искажён гримасой, из запёкшегося рваного мяса на месте шеи торчит кусок позвоночника.
Отхожу от находки, подавляя приступы тошноты. Блин! Как теперь добираться домой? Пешком больше двадцати километров. Это часа два бежать, если не больше, но выхода нет. Над планетой идёт бой и за мной никого не пошлют. Связь тоже не работает. В общем, беги Женя, беги. Барсик подходит к оторванной голове принюхивается, бьёт её лапой и голова, побрякивая шлемом по камням, катится со склона.
— Баська! Не трогай эту дрянь! И вообще, побежали домой.
Беру ориентиры и размеренным бегом отправляюсь домой, рядом легко движется кот.
Вдох на раз, два, три, четыре шага и выдох на раз, два, три, четыре... уже почти час в таком ритме, мимо проплывают кусты, куски скал и деревья предгорий. В небе не прекращающийся грохот боя, вспышки и вой двигателей, ПКО дерётся пока на равных. Связи нет, значит над колонией висит "подавитель"(1) и пока он работает, мы будем без связи. От Леонова слышны глухие удары, что там так долбит? Млять! Как вспышка всплывает воспоминание прошлой жизни, полигон, и как я, заслуженный пиджак(2), с пацанами срочниками из экипажа, сидим курим на броне своего старого Т-72 и слушаем, как на расстоянии трёх-четырёх километров работают САУ-2С3 Акация. Так вот, звуки очень походили на выстрелы 152 мм гаубиц. Мелькает мысль: "Они что, сюда гаубицы притащили? Где они их взяли в 24 веке? Или мне просто кажется?"
1.Подавитель — корабль РЭБ, как правило класса фрегат, оснащённый системами подавления всех типов связи, оснащается в отличие от обычного фрегата, дополнительным термоядерным реактором.
2.Пиджак — Так называют офицеров, пришедших в армию после военной кафедры института. Заслуженный пиджак, тот кто отслужил в армии положенный год.
Внезапно, в небе за облаками разгорается ослепительно белое зарево, заливая всё вокруг магниево-белым светом. Подчиняясь импульсу интуиции, хватаю рыжего и забиваюсь в щель под камнями. Краем глаза вижу, как в облаках появляется и быстро растёт круг чистого сине-зелёного неба. Рыжий рядом лишь мелко дрожит не издавая никаких звуков, удар взрывной волны меня потряс, земля как будто подпрыгнула подо мной, закачалась, всё вокруг заволокло пылью, летели камни и ветки деревьев. Я, зажмурившись, молилась всем богам чтоб на нас с рыжим не свалился какой нибудь крупный обломок. Это же сколько мегатонн долбануло, что с такого большого расстояния до нас дошла настолько сильная ударная волна. Похоже термоядерный реактор крупного корабля рванул. Масс-генераторы взрываются гораздо скромнее. Когда всё стихло, вылезаем с рыжим на тропу и видим картину разрухи. Вся тропа завалена обломками скал и камнями, валяются обломанные ветви деревьев, листья и прочий лесной мусор. В небе огромный круглый просвет в облаках, большая часть видимого неба чиста от кораблей и шаттлов пиратов, лишь на горизонте около Гагарина вроде как ещё кто-то висел в небе. Обхожу завал из веток и камней, мне открылась панорама нашей местности, над Леоновым висел транспорт, весь окутанный дымом, висел скособочась, странно вздрагивая. Вижу, как корабль пытается сесть, но это не получается, он заваливается на левый борт, переворачивается и падает на город. Виден взрыв, город заволакивает пылью вперемешку с чёрным дымом. Запоздало приходит волна страха, в ней перемешались чувства Ивана, матерей, Вэсил и Рэйан и особенно сильно от Сэй. Внезапно чувства гаснут, как перегорающая лампочка — вспышка и мрак. У меня подкашиваются ноги, падаю на колени и кричу, кричу дико надрывая связки, пытаясь криком задавить дикую душевную боль. Перед глазами всё плывёт и качается. Пиликает коммуникатор, до меня сначала не доходит, но постепенно я беру себя в руки и отвечаю на вызов.
— Женька! Женька, доченька! Ты меня слышишь? — звучит в ухе голос отца.
— Да, папка. — сиплю я.
— С тобой всё в порядке? Ты цела?
— Да. Только байк пираты разбили. Бегу домой пешком. Папка! Папкааа!
— Женька! В посёлок не суйся, оставайся в предгорьях. К тебе идут Лёшка и девочки, у Алексея ключ карта от убежища в горах, он вас туда проводит. Там и отсидитесь, пока всё не закончится.
— Папкаа! На город упал корабль и мама! И все остальные...
— Что все остальные? — спрашивает отец тихим голосом. На заднем плане слышен грохот карабина, стреляющего очередями и дикие матюги на кварианском, единственным приличным словом из которых было всем известное "Бош'Тет".
— Женька, что случилось?
— Папка. После того как корабль упал, я почувствовала сильный страх мамы и остальных и после этого я их больше не чувствую. Совсем не чувствую! Как будто их нет...
— Женька, может твоя чуйка тебя подводит? Мало ли, что там случилось.
— Папка. Ты просто не понимаешь, за столько лет вы все стали частью меня, все и ты, и Дакар, и Денис, что говорить я даже Хэма и дедушку чувствую через пол галактики, слабо но чувствую, это как ниточки паутины ко всем вам. А тут ничего... Пустота... Мрак.
— Может ты ошибаешься или просто чего-то не знаешь? — из голоса отца пропадают эмоции
— Не знаю, папка! Мне просто больно и что может экранировать эмпатию, я не знаю. Ведь даже огромные расстояния не преграда.
— Женька, соберись! — говорит отец. — Сейчас встреть Алексея, девочек и уходите в горы. Когда все закончится, разберёмся и да, на нас напали не пираты, это наёмники и бандиты. Им нужна ты, дочь.
— Я?!
— Один из их главарей предлагал отдать тебя и они уйдут. Я думаю что это Цербер. Эти суки узнали про тебя и твои таланты. Так что не попадайся им, договорились?!
— Хорошо, папка.
— Капитан Шепард, отбой.
Сквозь расстояние я чувствую боль отца, она сменяется гневом и холодной рассудочной яростью, через некоторое время ярость охватывает Дениса и Дакара, от Коэла приходит дикая душевная боль, смешанная с бешенством и я вспоминаю, что Саэр тоже улетела со всеми женщинами. Видимо отец рассказал им обо всём, что услышал от меня. В этом потоке гнева и боли с трудом вычленяю чувства Лёшки и девчонок. От брата тянет гневом, злостью и лёгким страхом, это он за девочек скорее всего волнуется. От сестры и подруги только страх. Чёрт, за ними наверняка кто-то гонится, а серьёзный ствол только у брата, это выданная из городского арсенала Цунами IV. Шериф Грейсон по приказу губернатора вооружил всех у кого по той или иной причине своего ствола не было, в их число попали братья. Давлю в себе чувства, вставай Женька, вставай блять, бегом навстречу брату, сестре и подруге. У тебя карабин и ты подготовленный биотик, а ты сопли распустила. Сильно бью себя рукой по щеке, боль заставляет собраться, встаю и изо всех сил бегу к мосту.
Мост уже далеко позади, впереди слышны звуки перестрелки, долбят из штурмовых винтовок и дробовиков, похоже что молотят бессистемно, просто на удачу. Тропа впереди идёт серпантином, за которым тянется долгий спуск заваленный обломками скал и заросший кустарником. Река отвернула направо и ушла в густые леса предгорий. Подкрадываюсь к склону и прячась за камнем, выглядываю. Вижу человека, сидящего за камнями и пару десятков разумных, полукругом подкрадывающихся к нему, до него метров четыреста, а до остальных почти шестьсот. Беру карабин и смотрю в прицел. За камнями Лёшка, на светлой форме большое кровавое пятно, но брат бодр и ведёт бой. Вот один из пиратов пытается перебежать, но брат короткой очередью срезает его, от пирата летят куски брони и тело мешком, лишённым костей катится вниз по склону, пока его не останавливает большой валун. Остальные пираты открывают суматошный огонь в сторону позиции брата. Летят куски камней и пыль от попаданий. До меня далеко и вряд ли они меня заметили. Поворачиваюсь к коту, вспоминаю как отец учил активировать боевой режим у КАДИС: "Барс, боевой режим. Все чужие — враги, атака без ограничений. Вперед!" Кот припадает к земле, мышцы под действием химии имплантатов вздуваются, шерсть на загривке встаёт дыбом. Издав шипение, которому позавидует даже компрессор, кот срывается в атаку. Наконец-то у кота появился враг, которого можно убить. Зрелище невероятное, прыгая по камням, кот быстрой рысью выходит на рубеж атаки, его движения плавны и лаконичны. Затем следует сама атака, с расстояния метров двести он еще ускоряется, скорость достигает километров ста. Живая рыжая торпеда сбивает пирата с ног, молниеносное движение головой и из перегрызенного горла бьет фонтан крови, прыжок к следующему и удар по лицу лапой, дикий крик разносится по предгорьям, пират катается по камням, зажимая окровавленное лицо ладонями, этот больше не боец, потом кот скрывается в кустах.
