— Ты же коммунист, Пауль? Какая вера? — Иронично спросил Дэйв.
Немец вернул улыбку, но внезапно стал очень серьёзным. — На войне не бывает атеистов, Дэвид.
— Согласен, не бывает. — Кивнул Андерсон.
Разговор, как-то увял и оба мужчины молча, пили чай, думая каждый о своём. И когда допили, тихо разошлись по комнатам, нужно было отдохнуть, скорее всего, к вечеру прибудут русские с танками и они пойдут на штурм.
1. Т-272 "Витязь" — ОБТ производства СССР. Изготавливался с момента окончания "Войны первого контакта" по 2160 г. Отличался выдающимися боевыми характеристиками. В 2170 году был снят с вооружения Альянса систем, под давлением Американского корпоративного лобби, действовавшего совместно с Саларианским союзом. Пообещавшим торговые преференции. По договору, все танки подлежали утилизации.
Разбудил его шёпот детей, которые обсуждали, стоит или нет, принести второй завтрак дедушке. Или подождать до обеда и принести уже его. Дэвид привстал на руках, в синем сумраке ночника посмотрел на мальков.
— Бекки, который час? — Тихо спросил он.
Малышка ойкнула и виновато посмотрела на Дэвида. — Прости, деда, мы тебя разбудили. А время четверть третьего после полудня. Ланч давно закончился и мы с Риччи думаем сходить на кухню и попросить для тебя поздний завтрак.
— Не стоит, моя маленькая, потерплю до обеда. Чем занимались? И каковы планы на дальнейший день? — Спросил он девочку.
— Ходили на мнемограф к доктору Либерману, затем с прапорщиком Шильдером, ремонтировали и калибровали винтовки, при этом Густав Карлович, много рассказал нам об этой процедуре. После пришли сюда, а ты всё ещё спишь... — Сказал Ричард.
— И вы решили меня разбудить... Русские прилетели? — Став серьёзным спросил Дэйв.
— Нет, деда. — Хором ответили дети.
— Генерал фон Арним, сказал, что товарищи прилетят ближе к ночи и просил не беспокоить тебя, так как вы снова пойдёте на разведку. — Ответила девочка, подойдя и прижавшись к нему. — Деда, а ты не боишься?
— Боюсь, моя малышка, но воевать нужно. И сила настоящего воина, в преодолении страха.
— Я хочу так же! — Тихо сказал ввинтившийся под другую руку мальчишка.
— Хочешь, научишься. Все мы, те, кто сейчас воюет, научились этому, Ричи. — Ответил мужчина, прижав к себе детей. И внутри него, стало тепло от чувств малышей, которые доверчиво прижались к нему.
Так и сидели, молча, слушая, дыхание друг друга. В тишине и темноте, в убежище находящемся в глубине Альп. Где-то там, за дверью, дисциплинированные немцы жили своей жизнью, воины ходили в патрули и готовились к атаке на Мюнхен. Отряд Пауля, готовил свои костюмы и в очередной раз проверял боеголовку от "Адского пламени". Слышались шаги, но Дэвиду и его маленьким подопечным почти не было до этого всего дела.
И пожилой мужчина и двое детей, просто радовались душевному теплу и такой простой близостью, которой так мало на войне.
— Деда-а-а? — Тихо сказала Бекки.
— М-м-м? — Промычал он.
— Скажи, а у тебя есть любимая? Ну, твоя женщина, на которой ты хотел бы жениться? — Снова спросила девочка.
— Есть.
— А кто она? И где она? — Спросил Ричард.
— Она ректор "Гриссомской академии" и зовут её, Кали Сандерс. А где она сейчас, я не знаю. И её саму и её учеников, куда-то спрятали, дабы уберечь от врага. — Ответил мужчина.
— И ты не знаешь куда? — Спросила девочка.
— Нет.
— А ты скучаешь по ней?
— Очень. — Ответил он. — Я очень по ней соскучился, и не только по ней.
— По твоей дочери, по Жене тоже? — Спросил мальчишка.
— Да, Ричи, тоже.
— И я, по маме скучаю... Как думаешь, деда, моя мама и мама Бекки найдутся?
— Не знаю, парень. Ты видел, сам видел, во что превратился твой Ванкувер. Груда щебня, а не город. И кто смог выжить, а кто погиб. Мы сможем узнать только после войны и только если победим.
— А мы не из Ванкувера, деда. — Сказала девочка. — Мы из маленького городка, что к югу, в штате Орегон. Мы из Салема, деда, а ты откуда? Где ты родился?
— Я из Англии, моя маленькая, из Лондона.
— Деда, а у тебя есть мама?
— Была, Бекки, много лет назад моя мама и мой папа погибли в экспедиции.
— Погибли? От чего?
— Они были вулканологами и отправились на Тартар изучать процесс первичного плането-образования. Что там случилось выяснить так и не смогли, выяснили лишь, что лагерь учёных почти целиком провалился в лавовый поток. Не выжил ни кто, от моих родителей ничего так и не нашли. — Тихо сказал адмирал.
— Как страшно! — Прошептала малышка, ещё теснее прижимаясь к нему. — Ты тоскуешь по ним?
— Да, до сих пор.
И все трое снова замолчали, стараясь, молча утешить и поддержать друг друга. Прервал их сидение тихий стук в двери.
— Входите. — Громко сказал Дэйв. Двери открылись и за ними, стоял Пауль, держа за руку девочку лет семи — восьми. У ребёнка были словно светящиеся, снежно-белые волосы и чуть светящиеся, ярко-голубые глаза.
— Вот вы где! — Крикнула маленькая полукровка и, выдернув руку из ладони отца, подбежала к ним, так и сидевшим на кровати и, уселась рядом, радостно оглядывая его мальков. — А я вас ищу-ищу, вы же у себя в комнате! Почему ушли? У нас такая игра интересная была...
— Хельги, прекрати. — Улыбаясь, сказал генерал. — Что ты, ребятам проходу не даёшь? Успеете ещё наиграться.
— Но, папа! Они такие интересные истории рассказывают, о том, что происходило в Ванкувере. Вы же нам, ничего не говорите о том, что делается наверху.
— Дочь, тебе не стоит этого знать. Подрасти и я сам, всё тебе расскажу. — Сказал фон Арним. Посмотрел на Дэвида, кивнул приветственно: — Идём, Дэйв, русские прилетели.
— Отлично! — Сказал Андерсон. — Сейчас умоюсь, оправлюсь и приду.
— Дети. — Обратился генерал к малькам. — Вам пора на обед, так что идите, Хельга вас проводит.
И малыши, дисциплинированно ушли в рекреационную зону убежища, а Дэвид отправился в уборную приводить себя в порядок после сна.
Пауль фон Арним (Земля, Мюнхен 3 декабря 2386 г.)
Тёмная труба тоннеля, уходящая вдаль. Летящая по ней чуть впереди гравиплатформа со стоящими бойцами. Он сам стоит на точно такой же и позади летят ещё две, на одной из которых, застыл цилиндр "Адского пламени". Мужчина, каким-то непонятным ему самому чувством ощущал боеголовку. Где-то глубоко внутри, всё его естество до жути боялось этого устройства. Понимая скрытую в нём, чудовищную мощь.
На Земле ещё ни разу не взрывали устройства такой мощности. Даже русские, лишь раз испытали бомбу сопоставимой мощи. Давным-давно, ещё в двадцатом веке и то мощность "Царь-бомбы" была в пределах шестидесяти мегатонн. Здесь же, семьдесят пять!
Пауль понимал, насколько разрушительными будут последствия подрыва. От и так сильно разрушенного города, скорее всего, вообще ничего не останется. Но, это была та цена, которую он и его камрады готовы были заплатить за то, чтобы выжечь вражескую заразу со своей земли.
— Командир! — Раздался рядом голос Дитриха Штольца, самого младшего из его людей. Его ординарца и просто отличного парня, помогавшего фон Арниму не сойти с ума на этой войне. — Откуда здесь такой тоннель?
Генерал усмехнулся. — Этому тоннелю под три сотни лет. — Ответил он. — Это недостроенная часть трансконтинентального труботранса, которую начали строить наши и русские в начале двадцать второго века. Построили несколько экспериментальных участков, и тут в 2140 году нашли Марсианский архив. Строительство свернули, тоннели законсервировали и бросили все силы на освоение космоса. И вот теперь, мы можем пробраться по ним в самое логово врага.
— Сколько над нами, командир? — Спросил его зам, майор Ульрих Ромм.
— Около километра. — Ответил Пауль.
— Жуть, какая! Как представлю всю эту толщу камня над головой, так просто в дрожь бросает. — Прошептала их разведчик, Ангела Линсмер. Единственная из всей группы, чья броня имела модуль тактической маскировки.
— Анджи, нам лететь осталось минут двадцать, после чего, твоя очередь. Проложишь нам путь наверх так, чтобы не засекли вражеские патрули. А то, что враг контролирует верхнюю часть подземелий Мюнхена, мы все уверены. — Сказал девушке майор Ромм.
— Командир, — спросила Анжела, — а русские и Андерсон уже в деле?
— Уже полчаса как идёт атака на город. — Ответил он.
— Боже храни наших товарищей! — Эхом пронеслось между людьми.
И как-то незаметно повисла тишина, даже самые большие балагуры, братья Гонмахеры. Перестали сыпать шуточками и хохмочками, цепляя всех окружающих. Солдаты и офицеры, буквально почувствовали всю ярость и гнев их товарищей сражающихся сейчас наверху. А сам генерал, ушёл в воспоминания о своей семье. О своих девочках, одна из которых, его самая большая гордость, та кто буквально вернула его имени и имени его предков былую славу. Весь Альянс знал, кто такая графиня Сильвианн фон Арним.
Перед мысленным взором проплывали картины прошлого, вот Сильви маленькая девочка, с платиновыми волосами и мягким, чуть пугливым характером. И пусть доченька простит его, за то, что он делал вид, что не верит в её пси способности. Просто Пауль до ужаса боялся, что её у них заберут, заберут и станут использовать в своих интересах власти Евросоюза. А так и случилось бы, узнай власти об этом. И, он берёг свою старшую девочку, как мог и умел. И пусть у неё не получилось в Армейском училище, но ситуация с десантом стала просто чудом господним. И он не переставал молиться и благодарить Бога, за то, что он послал его девочке Женю Шепард.
Когда-то давно, в один из своих отпусков, дочь рассказала ему, рассказала под слово графа и офицера, кто такая на самом деле её подруга и командир. Чья она дочь и племянница и через что, этой удивительной девушке пришлось пройти. Всю её страшную судьбу...
Это сейчас, об этом знал весь Альянс и пространство Цитадели, а тогда. Всплыви это тогда, и быть большой беде.
А картины прожитой жизни всё шли и шли перед внутренним взором генерала. Оставляя чувство покоя и нежности. И, несмотря ни на что, Пауль знал, за что он сражается и в случае чего пожертвует жизнью. Вырвал его из воспоминаний толчок замедляющейся платформы. Он оглянулся и в тусклом зеленоватом свете тактической подсветки увидел голую бетонную платформу, от которой во мрак уходили такие же голые, бетонные пандусы.
— Командир, мы прибыли. — Сказал его зам.
— Группа, слушай приказ: прапорщик Линсмер, головной дозор. Удаление триста метров от головной группы. Головная группа, майор Ромм и первое отделение, удаление триста метров от основной группы. Основная группа, рота три во главе со мной. Арьергард, взвод два, под командой лейтенанта Исаака Гонмахера удаление триста метров от основной группы. Всё, камрады, вперёд, нам нужно пройти почти девять километров по тоннелям до подъемника на поверхность, и мало того вернуться обратно. Так что...
И его люди, молча разделившись, двинулись во тьму тоннелей...
Три часа спустя.
За отворотом грохнуло, провизжали осколки, уносясь вдаль бокового тоннеля и высекая снопы искр из стен и рождая неприятный зуд в области копчика.
— Командир, дальше не пройти их слишком много! — Проорал Ульрих, заглянув за угол.
— Что предлагаешь? — Спросил он в ответ.
— Смотри, командир. Вот тут, чуть сзади, есть грави-подъёмник. Он ведёт, прямо в разрушенный терминал вокзала, насколько я могу судить по показаниям системы. Он вполне себе жив и работает. Так что, активируем заряд, ставим на него и отправляем наверх.
— А если, БЧ отключат? Толку то, от всего похода тогда? — Ответил генерал.
— И что предлагаешь, командир? — Полыхнув отчаяньем, спросил зам.
— Кто-то должен проконтролировать процесс, кто-то из нас из тех, кто ещё остался в живых. Контроль лифта, позволит отсидеться прямо в шахте, пока уцелевшие уйдут вниз.
— И кого отправим?
— Нужен доброволец.
— Я пойду! — Прохрипел из-под ног, тяжелораненый Штольц. — Всё едино со мной не уйти, да и просто так подыхать неохота. А так! Самое оно, не зря всё для меня закончится.
— Хорошо подумал? Что я твоей матери скажу? — Рыкнул ординарцу Пауль.
— Правду скажете, командир. Что пал её сын, геройской смертью, как и положено настоящему патриоту и офицеру. — Ответил Дитрих и закашлялся.
— Он дело говорит. — Сказал Ромм. — Всё едино, генерал, нам отсюда его не утащить. А так, хоть не напрасно всё.
— Ладно, там посмотрим, оставь тут заслон и пошли к лифту. — Сказал фон Арним и взвалил на себя охнувшего от боли ординарца.
Через несколько минут они были у мощных створок, за которыми, тускло, светился пульт элеватора. На платформе уже стоял цилиндр боеголовки и возились инженеры. Генерал аккуратно опустил на металлический пол своего офицера, и тихо спросил: — Не передумал, парень?
— Нет, мой генерал, я для себя всё решил и это правильно, я не изменю своему решению и выполню свой долг до конца. — Ответил мальчишка.
— Храбрый сопляк! — Глухо прорычал Пауль, сглатывая сухой комок, будто застрявший в горле.
— Это лучшая похвала и напутствие мне, комрад. — Тихо сказал Штольц.
— Чёрт бы вас всех подрал! Как я посмотрю в глаза твоей матери, как, парень?
— Нормально. Это ваш долг, мой генерал. Идите, инженеры закончили. — Сказал ординарец и взял из рук одного из инженеров пульт детонатора. Одновременно, ему подключили систему управления лифтом.
Генерал вышел в тоннель, оглянулся и...
Очнулся он от писка систем брони. Тело было ватным и, в ушах был свист заглушавший всё. Он привстал на руках, оглянулся, пытаясь разглядеть хоть что-то в клубах пыли. Кто-то дёрнул его, он поднял взгляд и увидел лицо Анжелы, забрало шлема которой было открыто.
— Доклад! — Прохрипел фон Арним.
— От попадания гранаты, в вашей группе большие потери, майне херрен. Майор Ромм убит, инженеры убиты, среди тех, кто был у лифта, выжил только ты, командир. И...
— Что и, Анжела?
— Тебе ногу оторвало, командир. — Всхлипнула девушка.
— Как Штольц?
— Без сознания, что делать?
Он вздохнул. — Прапорщик Линсмер, слушай приказ: Меня в лифт и уходите, уводи уцелевших вниз, грузитесь на платформы и улетайте.
— А, вы?!
— А я, выполню свой долг до конца. Быстрее, Анжела! А то, всё будет напрасным...
И девушка, скуля как побитый щенок, потащила его в лифт. Через несколько секунд к ней присоединился один из парней. Его, поджимавшего культю, усадили на пол и прислонили к цилиндру боеголовки.
— Пульт мне и марш отсюда! — Скомандовал он.
И когда остатки отряда, расстреляв кого-то во тьме, вышли за двери он закрыл их и, включив инструметрон, поехал вверх.
Через пятнадцать минут подъема, когда до поверхности осталась сотня метров, он остановил элеватор. Попробовал связаться с Андерсоном и о чудо, связь установилась.
С голограммы инструметрона встревоженным взглядом смотрел адмирал.
— Дэвид, начинайте отход мы с боеголовкой почти у поверхности.
— Что ты задумал? Показания твоей брони удручающи. — Сказал англичанин.
