— Как здесь чудесно, Джейни! Я как будто домой прилетела, я как будто снова на флоте. Почему в Канаде не так?
— Не знаю, подруженька, исторически так сложилось. Русские никогда жадными небыли, а сейчас, когда в Союзе решены почти все социальные проблемы, то наша национальная черта помогать просто так, за спасибо и искреннюю благодарность, расцвела пышным цветом. Плюс, тут до сих пор строят коммунизм, а это формирует определённый тип отношений в обществе.
— Но в космосе не так! Там скорее как в Канаде.
— Альянс вообще странное государство, и как его до сих пор не разорвало внутренним напряжением, я не понимаю, Вайли.
— А какие отношения были у Вас, на Мендуаре?
— Ты знаешь, это скорее этакая смесь Канады и Союза, для своих отношение как здесь, а для чужих, как в Канаде.
— А как отличаете своих от чужих?
— Я даже ответить сразу не могу, но свои чувствуются. Тот, кто хотя бы полгода прожил в колонии, становится немножко другим и это заметно. Так что своих легко отличают. И относятся соответственно. Сейчас, наверное, это ещё сильнее обострилось.
— Удивительно.
Побывали мы и в Ленинграде, о как! И в Москве, которая, совершенно не походила на того монстра из моего мира. Весь город помещался в пределах садового кольца, а дальше шли лишь пригороды застроенные частными домами. Город тонул в зелени и совершенно не походил на столицу одного из могущественнейших государств Альянса систем. Затем Золотое кольцо и я затащила ребят на Урал. Мы проехали все города и мой родной тоже. И печаль-печаль я его не узнала, лишь планировка совпадала, а всё остальное...
Закончили на Байкале, вид великого озера очень понравился друзьям. Поели местных деликатесов и на радость Вайли, в питомнике, покормили нерп. Тюлени, людей совсем не боялись, легко шли на контакт, брали из рук рыбу, давали себя гладить, смешно пища и толкаясь при этом. И я отчётливо поняла это не моя страна, я никогда уже не смогу понять этих людей, принять да, но понять нет. В этой системе надо родиться, вырасти. И меня одолела грусть, ведь таким мог быть мой народ и там, в моей первой жизни. Если бы подлые твари из собственной жадности не разрушили великую мечту. Заменив её жвачкой и тупыми шоу по зомбоящику.
Приборка закончена и почти вся команда сидит в кают-компании, лишь Кид торчит у трапа, ожидая дрона-доставщика с ужином из ресторана. На готовку ни у кого нет ни сил, ни желания. Пищит инструметрон капитана и Макс вяло тыкает в сенсор приёма.
— Да, Кид, что у тебя?
— Макс, тут инспектор из "Опеки и попечительства" и ей нужен ты и Чарли. Что ей сказать?
— Какого хера ей надо, Кид?
— Я не знаю, Макс, она говорит, что будет говорить только с тобой и Чарли.
— Проводи.
Мы встревожено переглянулись, и моя чуйка взвыла дурниной. Ещё на Гавайях меня одолели дурные предчувствия, но я так и не разобралась в причинах. Думала, что проблемы с кораблём и экипаж на это накрутила, это была одной из причин сегодняшнего аврала. Но, проверка не выявила никаких проблем, наоборот ребята на "Искре" сработали просто супер, даже завидно стало за качество их работы. А проблема то подкралась с другой стороны.
Глядя на меня, на моё побледневшее лицо, Макс заволновался и вслед за ним встревожилась вся команда. Створки лифта открылись и перед нами предстала давешняя толстая тётка во всё том же жёлтом унике и хмурый Кид.
— Мое имя Луиза Сюрон и я старший инспектор из департамента "Опеки и попечительства", района Международного космопорта Ванкувер. Мне нужны Максимилиан Мейер и Чарльз Ксавье, где я могу их увидеть?
— Максимилиан Мейер, это я. — Ответил капитан.
— А я, Чарльз Ксавье. — Сказал старпом.
— Прекрасно, господа, я здесь по поводу вашей подопечной. — Сказала тётка. И странным, масленым взглядом посмотрела на меня. В её эмоциях царило странное торжество.
— А в чём проблема, мисс Сюрон? — Спросил Макс.
— В ваших правах, как опекунов. Согласно принятому конгрессом Альянса систем закону "Об опеке и правилах усыновления", ребёнок может быть усыновлён, в вашем случае удочерён, только разнополой парой родителей. А как это обстоит у вас?
— Мы не являемся усыновителями, мы опекуны и в том же законе указано, что опекунами могут быть Граждане Альянса любого пола и мы не являемся партнёрами и не состоим ни в каких отношениях кроме дружеских и деловых. — Ответил Чарли. — Так в чём собственно проблема?
— А проблема состоит в том, что вы как опекуны ОБЯЗАНЫ предоставить подопечной возможность общения со сверстниками, а также постоянный медицинский контроль. Как у вас с этим?
— Наш судовой врач ведёт постоянный контроль здоровья всех членов экипажа, включая и здоровье Джейн. И я не помню в законе об опеке пункта об обязательном общении со сверстниками.
— А зря, мистер Ксавье, он там есть. И согласно этому пункту я, как представитель департамента, аннулирую ваши права на опеку и забираю у вас девочку. Её направят в приют при департаменте, а вам господа на три года закрываю доступ в порт Ванкувер, согласно параграфа 22.30 правил опеки. Как нарушившим закон. Вам предоставляется 24 часа на то, чтобы собрать девочку, завтра, в это же время, я вернусь за ней. Вам всё понятно, господа? И не советую улетать, в этом случае вас объявят похитителями и закроют для вас все порты Альянса. После вы будете объявлены в межпланетный розыск, как преступники. У меня всё.
Я поняла что Чарли сейчас бросится на эту тварь и просто убьёт её, но результат останется тем же, только ещё хуже. Бросившись на шею старпому, я крепко прижалась к нему и зашептала, что бы он, не пытался ничего делать.
— И да господа, вы ещё легко отделались. У меня достаточно власти чтобы вообще арестовать ваш корабль. Так что не советую! До свидания. — Баба повернулась и сказала ошарашенному Киду. — Проводите меня, астронавт. — После чего они вошли в лифт и уехали вниз.
В глазах всё плыло, я сидела на коленях у Чарли и смотрела в его серые наполненные дикой болью глаза и шептала ласковые слова, все какие знала. А Чарли, как заведённый повторял лишь одну фразу:
— Как же так, Рыжик, как же такое может быть!
На часах над лифтом горели цифры 21:00, вся команда молча сидела за столом заставленным судками с ресторанной едой, но никто даже не притронулся к ней. Есть не хотелось, девушки сидели с заплаканными лицами, капитан побелевшими пальцами сжимал стакан с виски и молча смотрел в пространство.
— Скажи, Макс, зачем мы вернулись в Ванкувер? — Спросила я.
— Это наш порт приписки, Джейни, я здесь налоговые отчёты сдаю. И продлеваю торговую лицензию, так что хочешь, не хочешь, но должен здесь появиться вместе с кораблём хоть раз в пять лет, а лучше чаще.
— Вот так она нас и подловила. — Вздохнула я.
— Может всё-таки слиняем? — Спросил Билли. Но на него так посмотрели, что пилот лишь смутился. — А я чо, я ж ничо, просто предложил. — Забормотал парень
— Ещё какие-нибудь идеи есть? — Спросил Макс.
Все молчали.
— Рыжик, ты хоть что-нибудь скажи! Что говорит твоя чуйка?
— Что завтра мы расстанемся. И это, увы неизбежно.
— Да как так! Я тебя этой суке не отдам! Ты слышишь, не отдам! — Закричал Чарли.
— Мon bon, mon cher, Charlie! Nous n'avons pas laissИ d'autre choix.(7) Ты отдашь меня ей. И вы не станете делать глупостей. Я достаточно теряла близких, не хватало ещё подвести под колотушки вас. Никогда я на такое не пойду. И ребята, я вдруг поняла, что мы ещё увидимся и не раз.
— Ты это точно ЗНАЕШЬ? — Спросил Макс.
— Да. Да, знаю!
— Кид, убери жратву в холодильник. Завтра съедим, сейчас, что-то кусок в горло не лезет. Отбой команда, всем спать. — Сказал капитан.
— Ай-Ай, капитан. — Летит в ответ.
7. Мon bon, mon cher Charlie! Nous n'avons pas laissИ d'autre choix. — Мой хороший, мой дорогой Чарли! Нам не оставили выбора.(фр.)
Спускаюсь по пандусу, за спиной вся моя команда, Вайли уткнулась шлемом в грудь Чарли и ревёт в голос. На мне мой белый флотский уник с надписью "Ловкий барсук", за спиной рюкзак и опечатанный капитаном кейс с карабином, только в таком виде я могу его носить на Земле. На поясе трофейный турианский нож. В руке — ручка большого чемодана с маленьким ядром массы, который летит по воздуху на метровой высоте, в нем все мои шмотки и ботинки, самое главное я зачем-то собрала и старые костюмы, из которых уже выросла. Просто интуиция подсказала, что надо взять, и я не стала противиться её совету. В рюкзаке смена белья, гигиенические полотенца, мультитул и боксы наёмников, которые я так и не открыла, там же мой бинокль. На бетоне посадочного поля, стояла толстая тётка ювенал и брезгливо смотрела на меня.
— Долго ты ещё будешь идти? У меня не так много времени, шевелись! — Прокричала она.
Меня охватила дикая злоба и подойдя к ней вплотную, глянула ей в глаза и положив руку на рукоять ножа, прошипела:
— Пасть закрой, корова, а то я тебе кишки сейчас выпущу и знаешь что? Мне за это, ничего не будет.
От моего взгляда и слов тётка посерела лицом и шарахнулась в сторону.
— Но-но, я представитель Альянса при исполнении!
— Мне похуй, чего ты там представитель, держись от меня подальше и захлопни пасть.
Я обернулась, все смотрели на меня, Люк держал сжатый кулак перед собой и кивнул мне. Чарли кажется, готов был всё бросить и бежать за мной. Я посмотрела в его красные от недосыпа заполненные болью глаза и медленно покачала головой. Поставила чемодан, на землю нажав кнопку отключения, встала по стойке смирно, как учил меня дед. И четко приложила по уставу согнутую руку к основанию козырька форменного кепи. Вся команда подтянулась и козырнула мне в ответ.
— Идём. — Сказала тётка.
И мы стали спускаться в технологический тоннель, а за спиной загудел подымаемый пандус.
Уже у здания космопорта обернувшись, я увидела взлетающий корабль, полыхнули бело-синим светом дюзы маршевых двигателей. И мой "Барсучонок" скрылся за горизонтом.
* * *
В здании космопорта тётка провела меня, какими-то служебными помещениями и мы зашли в кабинет. Там сидело с пяток, каких-то бабёнок, с совершенно не запоминающейся внешностью. Этакие офисные мыши. Помню, таких много было во всяческих государственных конторах ещё в прошлой жизни. Подошли к большому столу в углу кабинета, тетка достала из стола какую-то папку с номером и протянула её мне.
— Это твоё личное дело. — Сказала она. — С ним ты проедешь по указанному в нем адресу, там же однодневный проездной и схема проезда к приюту. Всё, давай иди.
— Что, просто так, даже сопровождающих не дадите? — Спросила я.
— Тебе не пять лет, большая уже, сама доберёшься, проваливай, давай, у меня полно дел и без тебя. — Рявкнула ювеналка.
— Ах так, сука жирная! — Я снова подошла к ней и зашипела:
— Запомни тварь, я с тобой ещё поквитаюсь, и никакие полномочия тебе не помогут.
Бабу затрясло от страха, её лоб покрылся потом, при попытке пошевелиться она внезапно выпустила газы. Я сморщилась от вони и взяв со стола документы выскочила за двери, пусть сами нюхают эту вонищу! Открыла папку, там был маршрутный лист с указанием номеров городского монорельса и мест пересадок. Так же несколько карточек, одной из которых оказался проездной. Вытащив его и убрав в карман куртки, сняла рюкзак и затолкав документы туда отправилась в приют.
Вот и искомый район, вокруг деревья и решётчатые заборы оград высотой метра по три. На хрена такие? Пустота и тишина, лишь шелест листьев над головой да щебетание птиц. Чирикают вездесущие воробьи. Большая стая голубей толчётся у мусорных баков. Медленно иду вдоль забора, за спиной летит чемодан. Хоть бы кто-то попался, спросила бы где тут приют, а то, даже адресных табличек нет, как хочешь так и ищи нужный адрес. Прохожу кусты и вижу компанию молодёжи, с помощью обычных грабель прибирающих лужайку за забором, о есть у кого спросить.
— Хэй, разумные, вопрос можно? — Кричу я.
Один из парней подходит ко мне, у него ярко выраженная азиатская внешность, но большие невероятно зелёные глаза. — Как у меня цвет! — Мелькает мысль. — И волосы как огонь! И твою же мать, я много раз видела его в своих снах! Только там он был постарше.
— Чего хотела? — Спрашивает парень.
— Привет. Не скажешь, где тут Уилсон стрит 45 и приют святого Патрика?
— Ты что, новенькая? — Снова спросил парень.
— Ну да, а что проблемы?
— Вали отсюда! — Зашептал он, заливая всё вокруг искренней тревогой. — Вали быстрее, пока эти суки, тебя не спалили. Этот приют совсем не то, чем кажется на первый взгляд. Поняла меня?!
— Всё так серьёзно?!
— Серьёзнее чем ты думаешь. — Отвечает он. — Ну! Давай вали скорей.
— Джейн Шепард. — Протягиваю я ему руку сквозь решётку.
— Тецуо Омура. — Пожимая мне руку, отвечает он. — Вали давай, быстрее! Тут система наблюдения есть, только она не всё время работает и сейчас как раз окно.
— До встречи, самурай!
— Это вряд ли. — Отвечает он.
— Посмотрим. — Говорю я, быстро топая по дорожке обратно на остановку.
Сижу на набережной и ем местную шаурму, её продает довольно бодрый старик в ларьке неподалёку. Надо искать ночлег, а то полиция загребёт. Спать на лавочках здесь запрещено. Поев и запив всё довольно вкусным чаем, купленным у того же деда, лезу в инструметрон и начинаю шариться в местной городской сети. После получаса поисков нахожу неподалёку небольшой мотель со вполне приемлемыми ценами и звоню туда. Бодрый мужской голос отвечает мне, что свободных номеров полно и я могу не беспокоиться о документах, мне они не потребуются, были бы деньги. Хорошо деньги есть и на обезличенном чипе около сорока тысяч и на личном почти триста, это моя зарплата и доля прибыли плюс подарок от команды. На эти деньги можно пару лет прожить спокойно даже здесь, а в провинции вообще лет десять. Беру чемодан и сверившись с картой топаю в мотель, до него всего пара километров.
В холле мотеля сидит симпатичный дядька и спокойно смотрит футбол, глянул на меня. — Чего хотела мелкая?
— Номер снять можно?
— Да без проблем! — Говорит он. — На сколько времени?
— Пока на неделю. — Отвечаю я.
— Сто кредитов и заселяйся, как тебя записать?
Я недолго подумав и выдала. — Элисон Ганн.
— О'кей, так и запишем.
Я протягиваю ему обезличенный чип, он, проведя оплату, возвращает мне его обратно. И достаёт из стола ключ-карту. — Твой номер 23 по коридору направо. — После чего разворачивается и смотрит футбол дальше.
Иду направо и найдя нужный номер, открываю дверь. Та, с шипением уходит в стену, открывая мне небольшой номерок из двух комнат и санузла. В маленькой стоит здоровенная кровать и шкаф, больше ничего не поместилось. А в большой, диван и большущий головизор у окна. В углу у дверей, одиноко стоит холодильник, открыв который вижу только минеральную воду в пластиковых бутылках. Санузел маленький, из душевой кабинки и унитаза. Весь номер квадратов двадцать. Мне хватит пока.
