Сосредоточившись на фигуре Аннет Хеберт, она наблюдала за смертью женщины. Искажения срабатывали в самые слабые моменты.Триггер, недолговечный и быстро срабатывающий при столкновении машин. Это длилось всего мгновение...
Только мгновение.
Достаточно долго, чтобы нарушить настройку или позволить администратору сделать то, чего ей делать не следовало.
Администратор не был творческим осколком. Это был функционер. Даже сторонний наблюдатель. Что он делал в этот кратчайший момент...
— Тогда иди. Делайте то, что считаете правильным. Сразитесь со своим врагом. Вы все имеете на это право".
Симург шевельнулся в полете.
...
Такого раньше никогда не было.
Ее задача еще никогда не была так основательно нарушена. Цикл никогда не был так близок к завершению. Если она не стабилизирует переменные в ближайшее время, то он рухнет и все данные будут потеряны. Возможность истинного конца стала слишком реальной.
Переведя взгляд в последний раз, она посмотрела на первый.
Это был грубый проект, меньше, чем построенные позже. Простой бронированный костюм с короткой винтовкой, щитом и базукой. Как это стало такой угрозой за такой короткий период времени? Она не видела такой тени до своего спуска в Курдистан.
Администратор зашел слишком далеко.
Этот курс представлял собой нечто большее, чем просто бунт или коррупцию. Он был раковым. Опухоль, которая нагноилась.
Этим машинам нельзя было позволить размножаться, как и любое проклятие, созданное хостом Администратора для их питания. Позже она определит, как Администратор снял ограничения, наложенные на командный кластер.
На данный момент Тейлор Хеберта нужно было сдержать, если не ликвидировать.
" Это все, что ты видишь? Машина?"
Лала Сьюн улыбнулась и склонила голову.
— Я не говорю о Гандамах.
Пробуждение 14.1
Вокруг Броктон-Бей были красивые леса. Много деревьев на пологих холмах, ведущих к приземистым горам. Много хороших мест для похода или кемпинга.
Район вокруг дома Дины был особенно хорош. Подлесок был под контролем, так что передвигаться по земле было легко. Красивый пруд и неглубокий ручей прорезают лес. В лучах света восходящего солнца это выглядело как нечто из диснеевского фильма.
Жаль, что я не мог по-настоящему насладиться этим.
Вернувшись к телефону, я вздохнула. — Агнес Корт в порядке?
— Да, она в порядке. Лафтер выстрелил во что-то. "Эти неудачники не очень страшны. Половина из них сбежала, как только появился Кириос.
Хороший.
Агнес Корт не была моим любимым человеком, но с точки зрения славы и положения в элите она была лучшим выбором. Элита должна была уйти с дороги. Людям, которые обращались к ним в отчаянии, страхе или в поисках возможности, нужен был другой вариант.
Я хотел, чтобы имя этого варианта было Лондо Белл.
Возможность небрежно уменьшить количество бездомных за полдня была отличным бонусом. Я бы заплатил женщине за это, если бы ей были нужны только деньги. У меня было много. Все, что мы делали, укрепляло медленно растущий авторитет Лондо Белла.
К сожалению, другие ее партнеры, по-видимому, возражали против подработки.
— Это был Нижний Босс?
— Энджи говорит "нет". Что-то сдвинулось на заднем плане, и выстрелил луч ГН. — Я не говорил, что ты можешь уйти! Сядь на задницу!"
Я остановился у линии деревьев. — Энджи?
"Она заносчива, но не так уж плоха для сноба".
Я закатила глаза.
— Не закатывай на меня глаза.
Я нахмурился.
— Или нахмуриться!
Я закатил глаза инахмурился. Пока она не сидит в тюрьме и не создает проблем, пусть будет снобом. Ни кожи с моей спины.
— Она уверена, что это не Underboss? Я спросил. — Она не просто пытается прикрыть его или что-то в этом роде?
"Эти парни кажутся мне случайными головорезами. Даже сил нет. Просто много оружия".
"Большинство преступников — местные жители", — отметила Веда. "Насколько я могу судить, они не связаны с элитой или какой-либо бандой парахуманов. У некоторых есть слабые связи с группами, выступающими против парахуманов.
"Голубой космос?"
"Небольшие группы, но для них не было бы ничего странного в перемещении".
Я бы предпочел, чтобы это был Underboss. Дать Элите еще один окровавленный нос было бы сравнительно просто. Иметь дело с Голубым Космосом напрямую, особенно сейчас, было непросто. Я не хотел становиться лозунгом, который давал им "правое" дело. Более тонкий подход был предпочтительнее.
У меня может не быть такой роскоши.
Это было четвертое нападение на человека, публично связанного с Лондо Беллом, за последние две недели. Мы вообще предотвратили два события. Третий требовал, чтобы Queen заглянули в Чарльстон и вытащили Никс и Никс из беды.
Это натирало меня неправильными способами.
Я глубоко вздохнул и посмотрел на дом по другую сторону частокола.
Приоритеты.
— Заканчивай и возвращайся сюда. У меня плохое предчувствие".
"Еще один долгий перелет, — пожаловался Лафтер. "Ага".
"Пока мы не заработаем двусторонний телепорт, мы должны с этим разобраться".
"По крайней мере, мы решили проблему с тошнотой", — предположила Веда.
— Не напоминай мне, — умолял Лафтер. "Пожалуйста."
"Я же говорил тебе, что это слишком много Ло Мейн", — подтолкнул я, может быть, с легкой ухмылкой .
"Не напоминай мне!"
"Ну, теперь ты можешь съесть столько, сколько захочешь, прежде чем использовать телепорт".
"Пожалуйста, прекратите", — умолял Лафтер.
Я проигнорировал жалобу. "Пусть Шварц Брудер предупредит элиту. Найдите что-нибудь, что нравится Underboss, и взорвите его. Он может ехидно предположить, что делает это в поддержку права на свободу ассоциации".
"Шварц Брудер увидит, что он может сделать", — ответила Веда.
Не то чтобы я ожидал, что это будет работать долго.
К счастью для нас, у нас был телепорт. Любой, кто попытается ударить Лондо Белла сбоку или сзади, через мгновение обнаружит, что Гандам падает с неба. Может быть, Лафтер записал лица парней, которые первыми ее заметили. Это может быть занимательно.
К сожалению, это пошло только в одну сторону. Полет обратно в Броктон-Бей занял несколько часов. Рано или поздно кто-нибудь это заметит и воспользуется. Они разделили нас и ударили, пока мы были разделены.
Предложение Веды по установке телепорта на мобильный костюм может быть лучшим решением.
Другое дело, что нужно было подождать.
На данный момент я вышел из леса на задний двор Олкотта. Грин и Уайт подтвердили, что никто не смотрел. Дина довольно небрежно относилась к своей тайной личности, но я не собирался облегчать ее жизнь.
Тихо пройдя через задний двор, я подошел и постучал в дверь.
Она открылась быстро, как будто женщина на другой стороне ждала меня.
— Здравствуйте, миссис Олкотт.
— Привет, Тейлор. Она отошла в сторону, ее лицо было вытянутым и обеспокоенным. Я вошел по ее движению и быстро инстинктивно огляделся. — Она наверху, в своей комнате.
Я кивнул и направился к лестнице. Отец Дины стоял внизу, выглядя таким же изможденным, как и его жена. Он казался смесью гнева и беспокойства, когда я приблизился. Некоторая его часть была направлена ??в мою сторону.
Он не сделал попытки остановить меня.
Странно было ее видеть. Мама Дины была одной из первых, кому я помог, не то чтобы я много сделал. Мы никогда не говорили об этом. Мы никогда ни о чем не говорили, правда.
Я не очень хорошо знал родителей Дины. Мы встречались несколько раз и обменивались любезностями. Не многое другое. Дине, похоже, нравилось самой справляться со своей семейной ситуацией. Я не хотел соваться туда, где она меня не хотела.
Раньше это никогда не было проблемой.
Было странно получить звонок от отца так рано утром.
Затем Веда согласился с его опасениями, и я почувствовал себя немного слизняком.
Наверху лестницы я последовал сигналу Уайта к двери прямо слева.
Я постучал, ее родители смотрели снизу. "Дина? Это Тейлор".
Нет ответа.
"Я захожу."
Я повернул ручку и обнаружил, что дверь уже приоткрыта.
Сама комната выглядела так, как я ожидал. Дине нравились цвета слоновой кости и кремовые. На полках и кровати стояли книги и мягкие игрушки, повсюду была разбросана одежда. У нее была кровать, комод, письменный стол и стул.
Она заняла кресло.
Уайт обернулся, когда я вошел, отводя взгляд от стопок бумаги вокруг него.
Вокруг было разбросано много бумаг.
Достаточно, чтобы камень упал мне в грудь.
Как часто она использовала свою силу?
Я медленно двинулся вперед. Дина недавно начала рисовать, пытаясь запечатлеть увиденные образы. Видимо, у нее была очень хорошая память. Как только она что-то увидела, она это запомнила. Веда немного проверила это и пришла к выводу, что Дина обрела что-то вроде ограниченной эйдетической памяти, по крайней мере, в том, что касалось ее силы. Она должна была активно что-то отметить, но однажды она не забыла.
Это была хорошая идея, но сильно ли это напрягало ее?
Некоторые фотографии вызвали у меня тошноту. Я привык к насилию. Я видел, как людей расстреливали, взрывали, пронзали. Это не облегчало видеть, как Дина рисует эти штуки.
Ее сила не пощадила ее жестокости. Она видела, как умирают люди. Видел, как они страдают. Она держала себя довольно хорошо; так хорошо, что я редко думал об этом, если она не поднимала этот вопрос.
Может быть, я должен был.
На страницах горели города. Перестрелки на улице. Дети плачут. Тела свалены в кучу.
"Дина..."
Она сидела в кресле, рисуя карандашом новый лист.
Я встал позади нее, рука мягко легла ей на плечо, пока ее тело дрожало.
Я ждал.
Это был правильный выбор? С самого начала я боялся слишком сильно злоупотреблять силой Дины. Я мог бы загнать ее в землю. Она была такой полезной. Было так заманчиво продолжать использовать ее, как инструмент. Я мог бы сделать это без намерения.
Все, что я мог сделать, чтобы успокоить себя в тот момент, это знать, что состояние ее комнаты меня расстраивает. Насколько плохим я мог быть на самом деле? Остановка ее посреди ее силы ничему не поможет.
Это заняло минуту.
Как только она положила карандаш, ее рука отодвинула страницу в сторону.
Я положил руку на ее стопку чистой бумаги, прежде чем она успела взять другую.
— Достаточно, Дина.
Она повернула голову и стала похожа на свою мать. По крайней мере, с точки зрения того, насколько усталой она выглядела. Она была истощена. Те же мешки под глазами, бледный цвет лица. Она не спала всю ночь?
"Пора остановиться. Вы сделали достаточно.
Дина посмотрела на меня, но остановилась, не успев заговорить.
Она кивнула.
Я помог ей подняться, и когда она, казалось, не могла идти прямо, я притянул ее к себе. Мы подошли к ее кровати, и я помог ей встать на нее.Ей придется пропустить школу. Она была не в том состоянии, чтобы идти.
Я чувствовал себя немного глупо, снимая с нее туфли. Я знал головную боль, когда увидел ее, и я почувствовал к ней немного сочувствия, особенно учитывая мои собственные постоянные боли. Постоянные головные боли отстой, даже после того, как вы вроде как научились с ними жить.
— Ты не можешь сделать это с собой, — сказал я ей. — Твои родители на самом деле звонили мне.
"Я знаю. Я знал, что они это сделают, когда все станет слишком плохо".
Это... Это было нездорово.
"Вы не можете этого сделать. Я пробовал это делать. Это нехорошо для тебя".
— Что-то должно случиться, — прошептала она, полузакрыв глаза. "Я почти вижу это. Там так много движущихся частей. Вещи постоянно меняются".
— Я буду беспокоиться об этом.
Я должен был предвидеть это. Как только мы стали больше, наши интересы расширится. Дина чувствовала бы необходимость освещать все больше и больше. Ее власть была ограничена. Слишком много вопросов причиняли ей боль. Может быть, чем больше мы были вовлечены, тем громоздче это становилось.
— Я серьезно, — настаивала она. "Есть что-то. Моя сила пытается предупредить меня, словно пальчики, указывающие мне, куда смотреть.Это то, чего я не могу видеть напрямую. Я пытался осмотреться вокруг, но... —
Слишком много всего происходит и слишком быстро. Я знаю." Я осторожно снял очки с ее глаз. — Тебе все равно придется остановиться.
Она посмотрела мне в глаза. "Ты никогда не остановишься".
"И Веда, Лафтер, мой папа, и вы постоянно говорите мне, когда я слишком напрягаюсь. Ты слишком напрягаешь себя. Останавливаться."
Ее лицо скривилось, и я сидел и ждал, пока она не смягчится.
"Отлично."
"Поспи. Если понадобится, я возьму один из транквилизаторов Оружейника.
"Дело заминировано". Я нахмурился. "Просто говорю."
Пока я ждал, я воспользовался моментом, чтобы подправить очки и исправить некоторые потертости. Это не заняло много времени. Дина уставилась в потолок, и я не мог понять, хотела ли она спать, но не могла или просто не хотела. Не уверен, что смогу сделать что-то большее, чем просто заставить ее попробовать.
Уайт продолжал собирать бумаги через всю комнату. Взад-вперед, влево-вправо. Казалось, что в стеках есть система, но я не знал, что это было.
"Второй стек, пять вниз", — заявила Дина. Она перевернулась на бок лицом к стене. — Я сейчас пойду спать.
Мыслители.
Я встал с кровати, и Уайт указал мне на правильный стек. Я взял простыню и направился к двери.
Ее родители были снаружи, наблюдая.
"Мне жаль."
Я не задерживался.
Часть меня задавалась вопросом, как я позволил этому случиться. Я должен знать лучше. Я не должен так доверять себе. Потом я вспомнил, что на самом деле больше не справлялся с Диной. Ее сила стала чем-то, что она использовала вместе с Ведой. Они давали мне то, что нашли, когда могли, и я задавал вопросы только тогда, когда возникало что-то срочное.
Я знал, как Веда это допустила.
Выйдя через заднюю дверь и пройдя обратно через лес, я поднял газету и начал ее просматривать.
Ответы, шесть сетов. Дина провела стрелками от одного заголовка к другому, а затем туда и обратно. Страница выглядела как одна из тех досок для теоретиков заговора со всеми веревками и булавками. Она задавала вопросы, прощупывая. Пытаетесь найти связь между заголовками?
Бостон фигурировал в нескольких из них.
Нападение пять дней назад?
Мы предупредили об этом Армстронга. Он без вопросов изменил расписание Подопечных. К счастью, он это сделал. Spectre по умолчанию был неосязаемым. Она должна была позволить чему-то прикоснуться к ней. Блокада была полным перебором. Пули ничего ему не сделали. Кто-нибудь еще, и может быть еще два мертвых Подопечных.
Я не знал, что Дина задала три вопроса, чтобы выяснить, кто стрелял. Мы арестовали его по обвинению в хранении оружия на основании того, что она видела. К сожалению, это не остановило атаку.
Все равно кто-то стрелял.
