— На плац! — Рыкнула шеф-инструктор и мы рысью вымелись на улицу.
— Бля, как в учебку опять попала. — Прошептала Триша и мы беззвучно заржали.
— Эх, где наш страшный сержант Джейкобс? — Пробормотал Бен и смех стал не беззвучным.
— Вместо него красивая баба, но ты не думай, Бен. Походу, по сравнению с ней, старина Джейкобс милейший и добрейший человек. Чьи уроки мы будем скоро вспоминать с умилением. — Пробасил Иесуа и наш хохот стал очень громким.
— Над чем смеёмся, господа курсанты? — Раздался за нашей спиной холодный женский голос.
— Учебку вспомнили, мэм! — Отвечаю я.
— А-а-а? И откуда вы, курсант? — Спросили снова.
— Учебная база Форт-Брэгг, мэм, взвод Чарли, выпуск 2372 года. Нас здесь семеро из этого взвода, мэм. — Снова отвечаю я.
— Семеро?!
— Так точно, семеро.
— Какой хороший выпуск, аж семеро курсантов из одного взвода. Кто инструктор?
— Мастер сержант Дэвид Джейкобс, мэм.
— Ага, старина Дэвид. Жив курилка. Значит, это он вас дрессировал?
— Так точно, мэм, можно вопрос?
— Задавай?
— Знакомы с мастер сержантом?
— Я, ребятушки, тоже учебку проходила в Форт-Брэгг, и Дэвид был в моём взводе, таким же рекрутом, как и я. И взвод наш тоже был Чарли. Ну что же, раз вы такие классные, с вас я и начну. Пусть вас всего два десятка, но нормально. Построились.
Мы построились на плацу и наблюдали, как из казармы, путаясь в рукавах форменных курток, выбегают засони и строятся рядом.
Когда все построились, шеф-инструктор заложила руки за спину и, брякая по бетонному покрытию плаца подкованными ботинками, прохаживаясь перед нами, сказала:
— Все кто здесь присутствуют, вы прибыли на программу N7. Я старший инструктор Сабрина Сташко, я помогу вам открыть в себе все грани воинского таланта. Это не будет легко для вас, это будет крайне тяжело, мучительно. Это будет форменный ад, так что будьте морально готовы к этому. А сейчас кросс на десять километров, направо бегом марш!
И начался АД!
Женька (Антарктида 10 июня 2381 г.)
— Что же так холодно-то, господи, как же холодно. — Шепчет идущий рядом Акст.
— Макс, не болтай, береги дыхание, нам ещё пятьсот километров топать по этим льдам в вечном мраке, так что дыши ровнее. — Говорю тихо я.
— Как ты не мёрзнешь?
— Мёрзну, Акст, очень мёрзну, но я терплю. Вдыхай носом, выдыхай ртом, Макс, а то застудишь гортань. Понял?!
— Ай-Ай, понял.
Прижимаю гарнитуру за ухом и повторяю всем: — Сукины дети, помните, вдыхайте носом, выдыхайте ртом. Вдох выдох на третий шаг. Не спешим идём размеренно и чётко.
Включаю инструметрон и смотрю карту. Согласно береговой черты мы прошли двести километров, до конечной точки маршрута ещё больше девятисот. Третий день идём. Господи, дай мне силы дойти и довести ребят. Идём маршрутом: станция Новолазаревская — Асука — Сёва — Молодежная. В промежуточных точках маршрута будем отстреливать контрольные суммы на полигонах. За спиной тяжёлый рюкзак с водой в термоконтейнерах и жратвой, а также карабин. На тросике салазки с прочим оборудованием, палатками и спальниками, мы все связаны канатами, на случай падения в трещину во льду. Темно, холодно и страшно, как же я ненавижу холод.
Три дня спустя.
Лежим в маленькой палатке впятером, палатка рассчитана на троих, но и пятеро влезают нормально, зато тепло. Сцепили пять спальников в один и влезли в него всей компанией, по краям парни, мы со Снегуркой в средине. На нас термобельё, сегодня самые крайние Дроу с Моно. Акст прижался ко мне и дрожит. Беру руку друга и прижимаю к себе:
— Акст, перестань трястись.
— Холодно, Лиса, как же холодно.
— Ничего, сейчас отогреемся, надышим и будет нормально. — Басит масай. — Потерпи немного дружище.
— Хочешь в середину, Макс? — Спрашивает Снегурочка, несмотря на кличку Сильв мёрзнет, как и все.
— А можно?
— Давай быстрей, не выпускай тепло! — Бормочу я и чувствую, как друг перелазит через меня и ложится между мной и Сильв. Обнимаем его с двух сторон, сзади прижимается Карлос, крепко обнимая меня за плечи, постепенно согревшись, засыпаем.
Пищит инструметрон, вот и кончились шесть часов сна, впереди ещё один страшный день в темноте и холодине.
— Dios mМo, dame fuerzas! (1) — Бормочет Моно.
— Mit der RЭckkehr in die eisige HЖlle. (2) — Шепчет Макс.
— Встаём, родные мои, ещё полпути впереди. Давайте, давайте, идём, мы же лучшие или нет?! — Говорю я.
— Только ради тебя, Лисёнок, эта жопа, только ради тебя. Я бы, как-нибудь обошёлся. — Отвечает Акст.
— Сколько на улице? — Потягиваясь, спрашивает Сильв.
— Минус пятьдесят и ветер. — Говорю я.
— Mein Gott, was fЭr ein Scheiße! (3) — Стонет Макс.
— Это неплохая школа друг, смотри, нас уже сорок из шестидесяти. И семеро отсеялись здесь. Хочешь нажимай аварийный маяк и езжай домой. — Басит Иесуа.
— И бросить вас?! Да никогда! Лучше сдохнуть. — Горячо отвечает Макс.
— Тогда не скули. Где там жратва и вода? Давайте поедим прямо в спальнике, а потом уже будем одеваться.
— Дельная мысль, тут хоть тепло, чур жратву не проливать, а то, спальник вонять будет. — Говорит Сильв.
Позавтракав, сбегали до ветру, оделись, собрали палатки, спальники и прочее барахло. Карабины за плечи, сцепится канатом, прицепить салазки, надеть лыжи и пошли. Сорок человек по ледяной пустыне, на лицах маски и очки светоусилители. Дроу сегодня прокладывающий путь.
— Держи направление, Иесуа, нам только заблудиться не хватало для полного счастья. — Говорю я. — Остальные, следим за дыханием, не болтаем, привал через пять часов, всё, пошли ребята!
Неделю спустя.
Стоим на холме и смотрим на недалёкие огоньки станции Молодёжная, нас уже тридцать пять. Антарктида отсеяла всех нестойких. Даже на Луне не было так тяжело как здесь. Остались только ненормальные типа нас. Триша и Бен не подвели и стоят рядом. Всё-таки не зря нас всех вместе гонял старина Джейкобс.
— Ну что народ, дошли кажется? — Говорит Макс.
— Господи, я просто не верю, что этот холодный ад вот-вот закончится! — Говорит Патриция.
— Ничего, Триш, сейчас попадём в крепкие руки шеф-инструктора Сташко, и тебе снова станет жарко. Особенно в Туркмении. — Говорит кто-то и все начинают смеяться.
Мы отталкиваемся палками и начинаем скользить к хорошо видимым в ясной полярной ночи домикам антарктической станции. Несмотря ни на что, мы дошли в срок.
— Ё-хо-хоу! — Вопит кто-то. — Горячий душ и нормальная жратва, я иду к вам!
1. Dios mМo, dame fuerzas! — Боже мой, дай мне сил! (исп.)
2. Mit der RЭckkehr in die eisige HЖlle. — С возвращением в ледяной Ад. (нем.)
3. Mein Gott was fЭr ein Scheiße! — Боже мой, какое дерьмо! (нем.)
Женька (ЦПВСн. Туркмения, Земля 21 июля 2381 г.)
— Шепард! — Несётся над стрельбищем громовой голос одного из инструкторов. Вскакиваю с коврика и ору в ответ: — Ай-Ай, сэр!
— К шеф-инструктору Сташко, бего-о-ом!
И я, не заставляя себя ждать, бегу со всех ног, тут по другому не перемещаются, только так. Забегаю в административное здание и, переведя дыхание, захожу в кабинет шефа.
— Шеф-инструктор Сташко, мэм, курсант Шепард, по вашему приказанию явилась. — Ору я, вытянувшись по стойке смирно.
— Присаживайся, Джейн, как самочувствие?
— Херово, но держусь.
— Причина?
— Менструация.
— Ах, ну да. Ты же, в отличие от меня не наполовину машина, так что у тебя и это ещё есть, а я и забыла уже об этих днях.
— Насколько я знаю, у вас лишь руки и ноги биопротезы, мэм. Остальное тело не задето.
— Хм, не задето. Но цикл как остановился семь лет назад, так и не восстанавливается.
— Мэм, разрешите вопрос?
— Спрашивайте.
— Как вам разрешили дальнейшую службу с биопротезами?
— У меня не обычные протезы, Шепард, у меня предельная технология. Мой дядя владелец компании, производящей эти вещи, так что для меня расстарался. Мои искусственные руки и ноги лучше настоящих. Так что на моих боевых качествах это не сказалось. Правда, в действующие части не пустили, оставив руководить учебным центром, но я тебя не за этим позвала. Скажи мне, Джейн, что ты делаешь с людьми?
— В каком смысле?
— В прямом, вся оставшаяся группа начала показывать сходные результаты. Люди собрались и сплотились, превратившись в одну команду.
— Но, так ведь и должно быть, мэм. Мы — военные в критической ситуации, ситуации постоянного стресса и единственные у кого мы сейчас можем искать поддержки и помощи, это наши товарищи.
— Ты не понимаешь, вся система заточена под то, чтобы готовить каждого, как индивидуального бойца. Бойца который и один в поле воин, а из-за тебя все наши старания идут насмарку.
— Не согласна, мэм, все оставшиеся показывают стабильный рост индивидуальных показателей и на сегодня, по словам инструктора Слоана, мы лучшая группа в центре.
— Нет, это бесполезно, ты просто не понимаешь. Нельзя было привозить тебя сюда вместе с твоей пятёркой, вы выступили как центр кристаллизации и это наша ошибка. Ладно, продолжайте учёбу и да. Завтра приезжает инструктор-биотик, это сильнейший биотик из имеющихся в распоряжении ВКС и вообще МО. И едет он специально чтобы учить тебя, парня отозвали на несколько месяцев с Тэссии, где он учился в институте прикладной биотики, на конструктора воздействий. По договорённости с ним, он даст тебе базовые знания по конструированию и несколько новых разработок. Так что ты уж напряги мозги, кап-лей, и не сделай его поездку напрасной, договорились?
— Так точно, мэм! — Отвечаю я.
— Свободны, курсант, возвращайтесь к занятиям. — Говорит шеф и отворачивается к окну.
Я же выхожу из здания и, ликуя, бегу на стрельбище. Мне наконец-то покажут принципы конструирования и я наконец-то смогу изменять воздействия и вообще, сама работать с ними, как конструктор. А не пользоваться готовым. Ура-а-а-а!
Через два дня мы стояли с этим парнем на биотическом полигоне, у него было звучащее для меня имя Кайл Риз. Вот же ё-к-л-м-н, где интересно его Сара Коннор? Терминаторов-то, скоро будет дохрена. Хороших таких двухкилометровых в антрацитово-чёрной броне, и их прихлебателей. Только вот, пока не знаю, как тут будут выглядеть хаски, но думаю ничего красивого не увижу.
Сам Кайл, оказался парнем компанейским и настоящим мастером обучения. За прошлый день он мне дал по принципам конструирования воздействий столь много, что даже голова разболелась. Но, базис я схватила, правда, модифицировать такие сложные вещи как сингулярность пока не смогу, но время есть, можно и научиться.
А сегодня мне предстояло показать ему, что я умею. Хорошо, что после слияния с шизой, моё проклятье махнуло мне ручкой и я, наконец-то могу работать, как нормальный биотик, на дистанциях выше полутора километров.
Через два часа.
Сижу на попе в траве и собираю мысли в кучу. Вот это темп у парня, он конечно слабее меня в чистой силе, но в мастерстве и умении применять воздействия, я Ризу и в подмётки не гожусь. Вот уж биотический пулемёт. То с какой скоростью он швыряется воздействиями, просто пипец. Кайл подошёл ко мне, протянул руку и помог подняться.
— Ты молодчина, Джейн. Очень достойный соперник.
— Ага, сказал тот, кто уделал меня за тридцать секунд.
— В реальном бою, я бы на себя не поставил, ты ведь не только биотикой работаешь, а в комплексе. И тут уже мне ничего не светит. Видел я твой бой с ардат-якши, это что-то. Подошла и просто отрубила голову, от такого никакая биотика не спасёт.
— Это было нетрудно, она была подростком. Голая сила, ни опыта ни умения. Задавила её напором, и убила как дитё. В остальном-то она была полный профан, ещё и напугалась до усрачки и запаниковала. Так что, это было легко на самом деле и я не горжусь этой победой, были бы чуть другие обстоятельств,а я попыталась бы взять её живой и отдать в монастырь. Вот с азари-юстициаром, ничего не светит уже мне. Любая из этих тёток намотает меня на кулак, я даже мяу сказать не успею. Там такой срок подготовки и настолько большой опыт противодействия именно биотикам, что просто туши фонарь.
— Может ты и права, я с юстициарами не работал. Надо исправить это упущение, так что по возвращению на Тессию озадачу инструкторов, организовать мне учебный спарринг.
— Зачем далёко ездить, на Арктуре в СБ одна работает. Ловит ардат-якши в пространстве Альянса. Можешь у неё попросить.
— А ты просила?
— Просила, и мне сказали, что я ещё слишком слабый соперник, чтобы тратить на меня время и теперь я вижу, что она была права. Я действительно слаба, но надеюсь Кайл, ты поможешь мне исправить этот недостаток?
— Безусловно, за этим я сюда и приехал, так что расходимся и повторный поединок.
— Как скажешь...
И я снова проиграла, как и в последующие дни и недели. Лишь через месяц постоянных поединков, я научилась выигрывать у Риза, в итоге, к концу его командировки, в трети боёв он мне проигрывал. Расстались хорошими друзьями. И парень улетел обратно на Тэссию, в институт, продолжать обучение. А у нас остались итоговые тесты. И весь сентябрь мы сдавали зачёты по всем дисциплинам. Наверное долго ещё я буду помнить эту землю, эту жару днём и собачий холод по ночам. Этих пауков и скорпионов, этих чёртовых змей, которые здесь повсюду и противоядие всегда на поясе в автоиньекторе. Но всё в жизни заканчивается, закончилось и это, и мы потеряли лишь ещё одного из наших, только его насовсем, парень сорвался, идя по горам в одиночном выходе и упав со сто метровой высоты, разбился насмерть. Такое здесь хоть и редко, но бывает. Так что вернулся домой в железном костюме, но со значком N7.
Все зачёты сданы, все задания выполнены и после вечернего построения нас распустили. Народ пошёл кто куда, кто в столовую перекусить на сон грядущий, кто в баньку косточки попарить напоследок. Кто в бассейн покупаться и смыть усталость и пот после жаркого дня. Я же сходила к КПП, там местный бахча с именем Мустафа, обещал привезти мне парочку дынь. И привёз, расплатилась с ним, хоть он и протестовал, но я сказала, что он трудился и труд на земле не менее тяжек, чем труд воина, а на деньги пусть купит чего детишкам. Могла бы и я, но в городок больно долго идти, а заранее купить — совсем не было времени.
— Благослови тебя Аллах, Джейн. Сделаю как велишь, значит всё, ваши курсы закончились?
— Да, Мустафа, завтра получим значки и свободны.
— И куда дальше?
— Куда пошлют, но скорее всего обратно в экипаж моего корабля.
— Храни тебя Аллах на этом пути, Воин. Я видел тебя в бою, а сейчас ты стала ещё сильнее. Но и врагов меньше не стало, так ведь?
— Нет друг, не стало, как бы их не стало ещё больше.
— У меня брат улетел на Мендуар, сказал, что здесь места не осталось, а там разумные тоже будут кушать дыни и арбузы. Вот он и будет их кормить, да уже кормит наверное. Знаешь где это?
