Неизведанные гати судьбы

— Вроде всё понятно.

— Ну вот и хорошо, а теперь нам пришла пора расстаться, уважаемый Демид. Нам дальше идти нужно, да и наши друзья нас уже заждались, — произнёс Ставр. — Отдельная благодарность за предупреждение моему брату. Всего тебе доброго!

— Я рад, что мы повстречали тебя, молодой охотник, — сказал Дар. — Надеюсь мы с тобой ещё когда-нибудь встретимся.

— И вам всего доброго, братья-богатыри, лёгкой вам дороги и победы над врагами, — сказал я закидывая за спину заплечный мешок, который до времени сиротливо лежал у моих ног. После чего мысленно добавил: "А с вами, Дар, мы ещё обязательно встретимся. Не в ближайшее время, а в далёком будущем, и у нас будет о чём поговорить".

Не знаю, показалось мне или нет, но внутри сложилось такое чувство, что мою мысленную добавку услышали Лана и Лард, ибо они улыбнулись в ответ одними глазами, подошли ко мне и по очереди лизнули правую руку своими шершавыми языками. Затем мы с братьями уважительно раскланялись друг с другом, и разошлись в разные стороны.

Солнышко уже стало клониться к закату, поэтому я решил пойти в дом на перекрёстке улиц, который выбрал в прошлый раз для своего сна и отдыха. Поднявшись по знакомым ступеням хорошо сохранившейся спиральной каменной лестницы на третий уровень, я вновь оказался в выбранной ранее спальной комнате. Как бы это странно ни прозвучало, в спальной была чистота и порядок, словно я недавно сам очистил её от всего векового мусора. Разместившись на большой дубовой кровати и положив под голову свой заплечный мешок, я незаметно уснул.

Проснулся я от того, что на мне усердно топталась Мурлыка. Открыв глаза, увидел не только свою комнату в родительском доме, но и как выросшая котейка тщательно обнюхивала мою руку. Мурлыку привлекла именно та рука, которую во сне лизнула красавица Лана. Заметив, что я уже проснулся, котейка посмотрела на меня своими выразительными жёлтыми глазами, в которых читался немой вопрос: "Откуда этот запах?"

"От меня пахнет друзьями", — мысленно ответил я Мурлыке и постарался передать ей образ пардусов Ланы и Ларда, которые лизнули мне руку.

Похоже Мурлыка получила переданный образ, ибо она кивнула своей широкой головой с маленькими округлыми ушками. После чего, лизнув на манер пардусов мою правую руку, котейка спрыгнула на пол и гордо вышла из комнаты.

Не ожидав такого поступка от Мурлыки, я поднял свою руку, и удивился ещё больше. На мне была одежда подаренная богатырём Ставром. Сев на кровати, я несколько минут удивлённо осматривал себя, пока у меня в голове не всплыли слова Ставра: "В малых складенях находится необычная одежда, она настраивается на ауру живого существа."

Выходит, что эта необычная одежда настроилась на мою ауру, и вместе с ней переместилась из мира сновидений в мой мир. О таком я даже в сказках не читал. Решив проверить, не снится ли мне всё это, я мысленно отдал команду "открыть карманы". Мои руки скользнув по бёдрам, почувствовали в карманах два прохладных контейнера. Значит это мне не снится, а происходит наяву. Тем более, свою Мурлыку я во снах никогда не видел.

Отдав мысленно команду "снять", внимательно пронаблюдал, как необычная одежда вновь превратилась в малый контейнер в моей левой руке. Услышав голоса своих сестриц и матушки, я быстро убрал контейнер с одеждой в свой заплечный мешок, который лежал рядом с кроватью на полу. В честный и правдивый ответ, о чудесном появлении у меня необычной одежды из сна, они могут и не поверить, а обманывать их у меня нет никакого желания. Зато теперь я прекрасно знаю, кому необходимо отдать два хранящихся в карманах контейнера. Скорее всего, Ставр изначально знал, для кого предназначены два других контейнера с необычной одеждой, но во время нашей встречи в древнем городе он не хотел, чтобы об этом стало известно его младшему брату. Вот к таким выводам я пришёл, осознав, что остальные коробочки с одеждой, предназначены только для великанов.

Мои размышления прервало появление матушки в моей комнате.

— Сынок, ты почему опять улёгся спать в одёже? — укоризненно сказала она.

— Да устал я просто, матушка. Принёс для тебя мёд от бортника, присел на кровать и тут же уснул. Ты лучше бы рассказала, что там с имперским чиновником случилось? — спросил я, чтобы сменить тему разговора. — Люди на улице говорят, что его солнечный удар хватил, вот он и рухнул на землю.

— Ежели бы всё так и было, Демидушка, то я быстро бы поставила того имперца на ноги. Там дела намного хуже обстоят. Имперский чиновник чуть богу своему душу не отдал, да только на его счастье меня вовремя позвали.

— А что случилось с ним?

— Да травили болезного медленным ядом. Видать какой-то злыдень очень хотел, чтобы он помер именно в нашем поселении. Сам прекрасно понимать должен, что имперские власти его смерть нашим людям бы приписали, а потом в поселении беду и разор учинили.

— Матушка, а почему ты думаешь, что вину за смерть на поселян положили бы?

— Так с ним же беда случилась как раз опосля обеда. Все имперцы во время трапезы хлебное вино, с собой привезённое, употребляли, и лишь ентот чиновник наш ягодный взвар пил, шибко он ему по нраву пришёлся.

— И что теперь будет с нашим поселением?

— Ничего с ним не случится. Я когда выяснила причину недуга чиновника, сразу Ярославу про яд рассказала, а он со старшим уездным урядником тайком проверил вещи остальных имперцев. Ведь со старшего урядника начальство голову сняло бы за то, что он не смог уберечь важного имперского чиновника. Вот ентот самый урядник и нашел в суме старшего писаря, склянку с ядом.

— Значит, выявили и схватили злыдня.

— Не только схватили, но и допросили уже. Он паршивец, после нескольких ударов нагайкой, старшему уряднику всё как есть поведал. На худое дело его надоумил старший братец, который в уездной церкви много лет попом служит. Вот и надумали злыдни отравить губернского чиновника у нас в поселении, дабы имперские власти прислали сюда войска и всех живущих тут нехристей под корень извели. Когда урядник спросил писаря, отчего у него такая ненависть к поселянам, тот ответил, что местные жители ещё их батюшке большое зло причинили.

— Уже не ихний ли батюшка был тем попом, который приказал сжечь Скоробогатово вместе с жителями?

— А тебе откуда про то ведомо, сынок? — удивлённо спросила матушка. — Насколько я помню, мы с Ярославом тебе про Скоробогатово ничего не сказывали. Дабы из-за одного неумного попа, у тебя не зародилась вражда ко всем верующим во Христа.

— Так нам про ту беду с деревней, в ночном дед Богуслав рассказывал. Мне непонятно, на что они надеялись зная, что в поселении живут две великие целительницы, такие как ты, матушка, и бабушка Анея, я даже не упоминаю про остальных травниц и знахарей.

— Так они через купцов, бывавших на нашем Торговом подворье, разузнали, что нас с Анеей Доброславной нет в поселении, ибо мы надолго уехали к тяжелобольным. А все остальные наши травницы и знахари в ядах плохо разбираются. Потому-то и решились на своё злодейство, так как прекрасно знали, что помочь отравленному имперскому чиновнику будет некому. Да на их беду, я раньше времени домой возвернулась и не дала свершиться их чёрному делу. Чиновник тот уже в сознании, правда слаб ещё, но он скоро поправится и на ноги встанет. Ему уже старший урядник всё дело обсказал, и того злыдня-писаря показал. Имперский чиновник приказал старшего писаря в холодную посадить, а чтобы тот ненароком не убёг и не предупредил своего старшего братца, вокруг поселения расставили оружные караулы из казаков. Теперь, пока имперец не поправится, казаки никого из поселения выпускать не будут.

— И сколько людям ждать его выздоровления, матушка?

— Дня три-четыре, не больше. А почему ты спросил про сроки выздоровления, сынок?

— Да я думал завтра поутру вновь в лес пойти, есть у меня желание посмотреть что в дальнем урмане за Чёртовой сопкой происходит и какая живность там водится.

— Не выпустят тебя казаки, Демидушка. Придётся подождать, пока имперский чиновник на ноги встанет, и все пришлые покинут наше поселение.

— Ну что же, значит так тому и быть.

Матушка посмотрела на меня с улыбкой, а потом сказала.

— Иди умойся, сынок, и подходи в летнюю трапезную, а то две мои егозы домой голодные с улицы вернулись. Вот я вас всех и покормлю.

— А отец тоже домой возвернулся?

— Нет. Он до сих пор с имперскими чиновниками какие-то дела улаживает.

Быстро умывшись в бочке с дождевой водой, я направился в летнюю трапезную, где меня ждали за обеденным столом матушка и сёстры...

Глава 13

За повседневными домашними делами, четыре дня для меня пролетели совсем незаметно. Причиной этого оказались мои сестрицы Влада и Неждана, которые за прошедшие дни ни на шаг не отходили от меня, засыпая всевозможными вопросами и пересказывая мне все поселенские новости. В ожидании возвращения матушки из дома старосты, мы с Яринкой накормили вкусным обедом двух непосед, после чего, я наконец-то занялся подготовкой к выходу в лес, а сёстры побежали на улицу играть с подружками.

Несмотря на солнечный день и добрые вести принесённые матушкой о том, что все важные имперские чиновники, совместно с охранявшими их казаками, уже покинули наше поселение, даже при наступлении вечера, выйти из дома на охоту у меня не получилось. Этому помешали два произошедших события.

Сначала Нежданка, играющая в горелки со своими подружками, на улице у наших ворот, на ровном месте подвернула правую ногу, и мне пришлось на руках нести плачущую сестрицу в дом, чтобы наша матушка осмотрела её повреждённую ногу. Внимательно ощупав ступню егозы и наложив тугую повязку, матушка мне сказала, что ничего страшного с Нежданой не случилось, что у неё простой вывих, который она уже вправила. Непоседа услышав это, тут же перестала плакать, стала просить разрешения пойти поиграть на улицу. Однако матушка строго-настрого наказала Неждане лежать и не вставать с кровати хотя бы до утра, если она не хочет на всю жизнь остаться хромоножкой. Погрустневшая сестрёнка, попросила меня посидеть с ней и почитать какую-нибудь интересную книжку. Пришлось уважить Неждану и читать ей книжку с былинами, про древних и могучих богатырей. Под мой тихий голос сестрица быстро заснула, а когда я вышел из дому во двор, то через калитку пулей пролетела Влада.

— Демидка, пошли встречать, там деда и бабушка Анея по улице идут, — радостно прокричала сестрёнка.

— Вдвоём идут? — удивлённо спросил я сестру.

— Неа. С ними староста Мирослав Кузьмич, дед Богуслав и какая-то бабушка-целительница.

— Почему ты решила, что вторая бабушка тоже целительница?

— Так у неё на плече висит точно такая же сумка целительницы, как у нашей бабушки Анеи. Да и идёт она между дедом и бабушкой, о чём-то с ними разговаривает. Ну что решил, Демидка, мы пойдём наших встречать или нет?

— Владушка, ты лучше беги в дом, предупреди матушку и Ярину о возвращении наших, пусть вечернюю трапезу для них по-быстрому готовят. Они поди с дороги все пропылённые, усталые и голодные. Так что я пойду сейчас не деда с бабушкой встречать, а баньку для них готовить. Тебе же будет ещё одно поручение, после того как предупредишь матушку, сбегаешь до дома старосты и отца известишь.

— А нашему батюшке и так уже про возвращение ведомо. Я когда за тобой домой побежала, то видела как он им навстречу по улице шёл, — протараторила Влада и исчезла в доме.

Зайдя в баньку, я заметил, что она уже довольно хорошо протоплена, видать Яринка ею с раннего утра занималась, поэтому заново разведя огонь в печи под каменкой, я быстро натаскал с колодезя воды, наполнив до краёв все бочки и кадки. Выбирая в кладовке лежащие на полках банные веники, я пару раз запнулся за довольно старый мешок, который сиротливо выглядывал из-под самой нижней полки. Насколько я помнил, он всегда был там и ничем не привлекал к себе внимания, лежит старый мешок в кладовке, ну и пусть себе лежит. Задвинуть его ногой поглубже под полку, у меня не получилось, так как мешок оказался довольно тяжёлым, словно в него что-то металлическое положили или запасные окатыши для каменки. Решив разобраться с содержимым старого мешка чуть позже, я выбрал несколько берёзовых, липовых и дубовых веников, отнёс их в парную, где уложил их в пустую деревянную бадейку. Когда старшие родичи захотят взбодриться в парной, то сами запарят себе именно те веники, которые им надобны.

Закончив с приготовлением баньки, я вытащил из кладовки в предбанник тяжёлый мешок. То что я обнаружил внутри него, чуть позже меня поразило до глубины души. Сначала я увидел изящную плетёную кольчугу завёрнутую в промасленную холстину, из другого свёртка появились на свет довольно мощные наручи, украшенные изумительной гравировкой с грифонами. Причём сами диковинные звери были искусно сделаны из червонного золота, а их окружала необычная вязь из чернёного серебра. Но больше всего меня поразило совсем другое, в старинной кожаной сумке, также искусно украшенной древним гербом с золотым грифоном, аккуратно лежали четыре знакомых мне коробочки с необычной одеждой. На трёх складенях была белая полоска, а на одном золотистая. Судя по древности предметов, они могли принадлежать только моему деду, а значит поговорить о моей находке я могу только с ним. Убрав всё найденное обратно в старый мешок и отнеся его в кладовку, я омывшись холодной водой, вышел из баньки и направился в летнюю трапезную. Ещё не доходя до трапезной, я услышал громкий возглас младшей сестры Влады.

— Мама, гляди, Демидка наш идёт. Он видать уже подготовил баньку и теперь кушать хочет.

— Влада, а ну, быстро иди в дом, раз до сих пор не научилась вести себя за столом рядом со старшими, — строго сказала матушка сестре.

— Ну мама... — стала канючить Влада.

— Не мамкай. Иди в дом, я сказала, и заодно посмотри, проснулась Неждана или нет? Ежели она уже пробудилась, то посидишь с ней, дабы сестре одной скучно не было.

Ко мне с понурым видом медленно подошла шмыгающая носом Влада. Я присел перед ней на корточки, посмотрел в глаза сестрице, обнял её и тихо шепнул на ушко.

— Не расстраивайся, Владушка. Я скоро к вам приду и книжку интересную почитаю.

Сестрёнка сразу перестала шмыгать носом, улыбнулась, неумело чмокнула меня в щёку и быстро убежала в дом, а я зайдя в трапезную, поздоровался со всеми присутствующими и присел с краю на лавку, молча ожидая окончания общей трапезы.

— Вечно ты своих сестёр балуешь, — строго высказала мне матушка, — им скоро тринадцать лет исполнится, через четыре лета уже невестами станут, а они ведут себя словно чада неразумные, которым правила поведения неведомы. Совсем уже от рук отбились.

— Матушка, не нужно сестриц ругать. Они же редко видят тебя, вот потому-то и слушаются в основном меня, да деда с отцом, когда те не заняты делами. При мне девчата никогда никаких устоев и правил не нарушают, прилежно и усердно учатся, помогают во всём по хозяйству. Зачем же их тогда лишать счастливого детства?