— Тогда шо-то непонятно получается, Яков Ефимович. Должна же быть веская причина, иначе бы этот поц не стал врать глядя мне в глаза?
— У Демида Ярославича есть мнение на этот счёт, давай выслушаем, что он нам скажет.
— Я не против. Давайте послушаем.
— Зиновий Адамович, скорее всего, комиссар вашего отряда просто не знал, что вы довольно давно знакомы с Яковом Ефимовичем, и сослался на него, как на высшего партийного начальника, к которому командир отряда не пойдёт выяснять отношения, и тем более не будет расспрашивать о каком-то секретном поручении. Насколько я понял, он только лишь недавно прибыл из Москвы. Ведь так?
— Именно так всё и было. Мордехай прибыл недавно, после комиссарских партийных курсов в Москве. Этих комиссаров нам прислали для усиления партийной грамотности в частях особого назначения, — сказал Яков Ефимович. — До этого, он появлялся у нас, только в первые полтора года войны с германцами. Мордехай был курьером, и привозил нам партийные газеты из Петрограда. А затем он надолго исчез, и появился в Барнауле лишь вместе с группой комиссаров.
— Благодарю за пояснения, Яков Ефимович. Так вот, Зиновий Адамович, изначально я было подумал, что комиссар вашего отряда остался на дальнем урмане, чтобы выследить меня и убить, как ненужного свидетеля. Однако, вы только что нам сказали, что комиссар отряда вам заявил, о полученном им секретном задании. Выходит у него была совершенно другая цель там остаться...
— Скажите, Князь... прошу прощения, Демид Ярославич, сразу никак не получается отвыкнуть от старого обращения к вам.
— Обращайтесь как вам удобнее, Зиновий Адамович. Наши артельные охотники меня до сих пор Князем называют. Так что мне такое обращение привычно.
— Хорошо, Князь. Скажите, а как вы узнали, что комиссар моего отряда остался на дальнем урмане?
— А вы вспомните наш разговор после вашего боя с зелёными. Я вам тогда пояснил, что дичь и остальная лесная живность ушла в сторону дальнего урмана. Вот мне и приходится туда ходить на охоту. Там и обнаружились двое из вашего отряда. Боец охранял двух лошадей, а ваш комиссар отряда пытался расчистить вход в обрушившуюся пещеру.
— Но зачем? Ведь комиссар же при вас сказал, шо раскапывать завал и обвалившийся вход в пещеру не имеет никакого смысла. Какого же чёрта он там делает?
— Я думаю, ваш комиссар отряда решил найти там золото и всякие другие сокровища. И всё найденное оставить себе любимому...
— Погодите, Демид Ярославич, — прервал меня хозяин кабинета, — а разве на дальнем урмане, в сопках, есть выходы из породы золотой жилы?
— Нет там никакого золота, Яков Ефимович, и никогда не было.
— Но вы же только что сами сказали, что комиссар там ищет золото и другие сокровища.
— Сказал. Только вы не совсем верно меня поняли. Зиновий Адамович мне рассказывал, что та банда зелёных грабила не только местные деревни и продовольственные обозы. Насколько я знаю, бандиты и проходящие поезда грабить не гнушались. А в поездах много чего перевозили. Если в пассажирских поездах бандиты забирали у людей золотые и серебрянные монеты, золотые кольца и иные драгоценности, то по слухам, в товарных составах даже золото иногда перевозили. Сами подумайте, кто же зелёным за бумажные деньги оружие и патроны продавать будет? Такой товар, те же хунхузы или американцы, только за золото продавали. Вот ваш комиссар и решил, что в обвалившейся пещере полно золота и других драгоценностей, которые можно присвоить себе. Я нисколько не удивлюсь, если он вернётся с дальнего урмана один, и всем расскажет, что его сопровождающего недобитые бандиты убили или лесной зверь задрал. От лишних свидетелей в таких случаях всегда избавляются, чтобы не делиться ни с кем.
— Зяма, ты всё слышал?
— Слышал, Яков Ефимович.
— Ну тогда подумай, что нам делать дальше. Всё золото, украденное бандитами, подлежит сдаче государству. Я нисколько не сомневаюсь, что есть смысл в словах Демида Ярославича. Так что запомни. Ежели завтра твой комиссар не появится в городе, берешь свой отряд и отправишься на дальний урман. Если Мордехай ещё там или в одиночку добирается в город, арестуешь его и лично доставишь ко мне в кабинет. Очень мне интересно, какое он от меня секретное поручение получил? Заодно мы с тобой выясним, кто за всеми этими тайнами стоит?
— А какую причину для его ареста объявить?
— Можешь назвать несколько причин. Уклонение от боя во время ведения боевых действий. Или самовольное оставление отряда во время выполнения особого задания. А если он будет один, без сопровождающего бойца, то можно обвинить Мордехая в убийстве бойца Красной армии. Не маленький, сам придумаешь причину для ареста. Никому его не передавать, ни милиции, ни чекистам. Ежели что, скажешь, что у тебя приказ доставить арестованного к первому помощнику Председателя губисполкома. Я скажу Степаниде, она отпечатает такой приказ. Даже если он уже в Барнауле и вернулся со своим сопровождающим, ты его всё равно арестуй и приведи ко мне. Я быстро отучу всяких сволочей прикрываться моим именем. Ты всё понял, Зяма?
— Всё понял, Яков Ефимович. Завтра всё сделаю.
— Вот и хорошо. Сейчас проводишь Демида Ярославича к Семёну, там ему новые документы удостоверяющие личность должны сделать, а я пока подумаю над тем, что нам с засыпанной пещерой на дальнем урмане делать.
Попрощавшись с Яковом Ефимовичем, мы с Зиновием покинули его кабинет. Вскоре Семён Маркович вручил мне новые документы, и мы большой компанией, под предводительством Иван Иваныча, отправились в представительство нашей артели...
Глава 49
Город Барнаул
Алтайской губернии
Последующие два дня, после посещения губисполкома, мы с Иван Иванычем занимались распределением привезённого в Барнаул продовольствия. Его нам следовало выдавать только по согласованным спискам с государственными учреждениями. Ещё в день приезда все привезённые копчёности перенесли в подвалы здания нашего представительства, благо в них сохранились две холодные комнаты, с большими запасами льда. В одну холодную поместили мясные копчёности, а в другую рыбные.
Общением с представителями госучреждений в основном занимался Иван Иваныч, поэтому, я взял себе за правило, после обеда пару часов гулять по городу. Мне было интересно посмотреть, как изменился город и люди за время прошедшее с моего последнего посещения Барнаула. То что я увидел, мне не очень понравилось. И дело даже не в том, что я привык к спокойной жизни вдали от городов...
К моему удивлению, в конторе нашего артельного представительства сохранился рабочий телефон, который там был установлен ещё во времена Сибирской республики. Так что наш Иван Иваныч, как старший обоза, быстро предупредил кого надо, о доставке продовольствия в город, ещё в день прибытия.
Поначалу, в нашем артельном представительстве, появлялись только лишь представители государственных организаций. Кто-то из них приезжал на грузовых американских автомобилях, а кто-то прибывал к нам за продуктами, на привычном российском гужевом транспорте. Наш Иван Иваныч внимательно изучал все предъявляемые документы на получение продуктов питания, а потом куда-то звонил по телефону установленному в конторе, и только лишь после этого выдавал прибывшему посетителю копчёную продукцию. Такой порядок выдачи продолжался до самого обеда. В обеденное время, во дворе нашего представительства никого из получателей не было. Наши артельные охотники, занимающиеся охраной, всех посетителей отправляли за ворота. Где представители государственных организаций обедали, меня мало интересовало, но то что у нас во дворе два часа стояла тишина, мне нравилось. После обеда выдача по спискам продолжалась, и заканчивалась около четырёх часов дня, по местному времени.
На второй день выдачи продукции, едва я вернулся с послеобеденной прогулки по городу, её пришлось приостановить, так как примерно в двух-трёх кварталах от нашего представительства, началась стрельба. Иван Иваныч отдал приказ и все артельные охотники вооружившись собрались во дворе, для защиты людей и привезённого продовольствия.
Перестрелка продолжалась около часа, а потом всё стихло. Представители государственных учреждений, находящиеся у нас во дворе начали гадать и бурно обсуждать, пытаясь понять, что же такое происходит в городе? Однако вскоре всё разъяснилось само собой, ибо во двор нашего артельного представительства зашёл отряд в два десятка красноармейцев, во главе со своим командиром.
— Не забегал ли кто посторонний к вам на двор? — спросил командир отряда у Иван Иваныча, заметив стоящих за ним вооружённых людей.
— У нас тут пока никто посторонний не появлялся. Здесь происходит выдача продуктов для государственных учреждений. А что случилось, товарищ военный? Что за стрельба была?
— Ко мне принято обращаться "товарищ командир", а не "товарищ военный", — повышая голос попытался возмутиться командир красноармейцев.
— Командиром вас должны называть только ваши бойцы, — спокойно прервал возмущение военного Иван Иваныч. — Вас лично я вижу в первый раз, но могу вам сразу сказать, что вы не являетесь моим командиром, ибо я лицо сугубо гражданское. Это вам может подтвердить первый помощник Председателя губисполкома. Если вы хотите, я могу сейчас ему позвонить по телефону и передам вам трубку. Там вам объяснят, куда вы пришли. Мне звонить?
— Не нужно, — смутился военный, услышав куда предлагает позвонить Иван Иваныч. — Я вам поверю на слово.
— В таком случае, товарищ военный, хотелось бы услышать ответ на свой вопрос.
— Я не должен вам ничего говорить, но раз вы тут работаете с госучреждениями, то будьте бдительны. Было совершено бандитское нападение на конвой сопровождающий арестованного. Несколько красноармейцев были убиты, а их командир тяжело ранен. Четырём преступникам и арестованному удалось скрыться. Правда и мы успели уничтожить десяток бандитов. Сейчас все отряды частей особого назначения ищут сбежавших, поэтому в ближайшие два часа постарайтесь не покидать этот двор.
— Хорошо. Мы будем бдительны. Тем более у нас своя вооружённая охрана имеется. Ежели что, думаю, мы отобьёмся от пятерых бандитов.
Командир красноармейцев кивнул головой в ответ на слова Иван Иваныча, и его небольшой отряд спешно покинул двор нашего представительства. А получатели наших продуктов, повздыхав для важности, приготовились ждать, когда закончатся установленные военными два часа.
Ближе к вечеру, во дворе нашего представительства, появились конные повозки с довольно странными личностями, которые быстро переговорив с Иван Иванычем, забирали часть нашей копчёной продукции и сразу же уезжали. Лишь когда вечер вступил в свои права, двор нашего представительства окончательно опустел. Иван Иваныч закончил что-то записывать в большую амбарную книгу, а потом обратился ко мне.
— С первой частью договора мы закончили, Демид Ярославич. Выдали всё что положено тем, с кем у нас имелись договорённости. Посмотрим как власти выполнят свои обязательства. Завтра с утра нам должны привезти зерно, а где-то после обеда начнут завозить муку. Это добро есть кому принимать. Будем всё тщательно проверять. Главное, чтобы представители власти, нашей артели испорченное или проросшее зерно не подсунули, а также подмоченную или червивую муку. Твои заботы и хлопоты начнутся послезавтра, когда патроны к вашим охотничьим ружьям, винтовкам и "Винчестерам" привезут. Тут уже тебе решать, какие оружейные припасы годные, а какие нет. Вам же с ними потом на охоту в урман ходить. Я думаю, что местные военные постараются тебе всякое негодное барахло подсунуть. Помни, это не солдаты императорской армии, такие обманут и даже не поморщатся. Я пока разговаривал с командиром отряда красноармейцев, что сегодня были у нас, сразу заметил, как его бойцы глазами шныряли по двору и гружённым подводам. Так что ты внимательно гляди в оба глаза. Я нисколько не удивлюсь, что эти красноармейцы постараются ночью тайком проникнуть к нам в представительство и что-нибудь стащить. Они же не знают, что мы уже почти всё продовольствие раздали, согласно договору.
— Я понял тебя, Иван Иваныч. Благодарю за предупреждение. На ночь выставим удвоенную охрану представительства. Если кто к нам во двор с нехорошими мыслями полезет, то будет очень неприятно удивлён.
— Вот это правильное решение. Бережёного бог бережёт. Лишняя охрана ночью нам точно не помешает.
— Бог не бог, но и сам будь не плох. Так вроде бы говорили в императорской армии. Ты мне вот что скажи... Твои знакомцы, что вечером за продуктами приезжали, не разболтают по пьянке, где они добром разжились?
— Насчёт этого можешь не беспокоиться, Демид Ярославич. За такие разговоры, им деловые люди быстро языки оторвут, возможно даже вместе с дурными головами. Ты не смотри на меня такими удивлёнными глазами. Часть моих знакомцев рассчиталась со мной, за привезённые нами продукты, золотыми империалами, а другая часть, завтра вечером доставит товары, согласно списку составленному Главой поселения. Ты что думал, твой отец меня за красивые глаза старшим обоза назначил?
— Я никогда не обсуждаю решения своего отца. Ежели он тебя назначил старшим, значит так тому и быть. У нас в Урманном, Иван Иваныч, если ты ещё не знаешь, решения Главы поселения никогда не обсуждаются, а выполняются всеми жителями со всем старанием.
— Очень хорошее правило, и оно мне нравится. В таком случае, чтобы немного успокоить тебя, Демид Ярославич, могу сказать, что значительная часть полученных от нас копчёностей уже пристроена. Её сразу же по местным ресторанам развезли. Сам подумай, кто же в здравом уме начнёт сравнивать кусочки копчёной рыбы под лимонным соусом на блюде в ресторане, или мясную нарезку из различных копченостей, с тем, что мы в продовольственном обозе привезли? Да никто. Посетителей ресторанов совершенно не интересует, откуда на их столах появляются те или иные продукты. Все посетители ресторанов приходят туда, чтобы хорошенько выпить, вкусно поесть и весело провести время. Правда, если говорить честно, иногда отдельные кабинеты в ресторанах используются деловыми людьми для особо важных переговоров.
— Насчёт вкусно поесть, тут я с тобой полностью согласен, Иван Иваныч. Сам люблю хорошо приготовленные блюда вкусить, особенно приготовленные умелыми поварами в ресторанах. Да и насчёт места для проведения важных переговоров ты тоже прав. В прошлые времена мне самому иногда приходилось участвовать в переговорах, проходивших в ресторанах.
— Вот гляжу я на тебя, Демид Ярославич, и поражаюсь. Ты вроде бы молод, по сравнению со мной, но в каких интересных событиях тебе проходилось поучаствовать раньше, даже представить себе не могу. Одни твои знакомства с теми, кто нынче находится у вершин власти, да и прошлые дела с теми, кто всегда привык "в тени" находиться, очень многого стоят. Ты мне лучше вот что скажи, как ты все эти перемены в стране воспринимаешь?
— Пока я до конца со своими выводами ещё не определился. Многое из того, что я увидел в городе, за прошедшие три дня, мне не понравилось. И я сейчас говорю не про разрушенные или сгоревшие дома в городе, и не про грязь и мусор на улицах. На такое можно вообще не обращать внимания, ибо дома люди способны заново отстроить, а грязь и мусор рано или поздно дворники уберут. Я говорю о том, что обычные люди стали другими.
