— Нам в приходской школе совсем другое молодой священник рассказывал. Он говорил, что русские войска императора Александра защищали всех русских людей в той войне.
— Приходской поп вам говорил, лишь то, что ему самому пересказывали представители нынешних имперских властей. Сам-то он, как ты сказал, ещё молодой поп и значит уже после той войны родился, а потому ему самому не ведомо, как оно всё было в те времена. Ты просто сам подумай, Доброславушка, с чего енто немцам, да к тому же имперцам, проявлять заботу о русских людях в Московии и вставать на их защиту?
— Почему немцам? Нам сказали, что только в России живут русские люди.
— Ну-да, ну-да, есть такое дело. Действительно, живут в России русские люди, вот только почему-то в виде бесправных крепостных холопов и имперских солдат, а наверху во власти одни лишь немцы, да иные чужестранцы обретаются. Вот скажи мне, Доброславушка, вам приходской поп пояснял, почему столица России, на немецкий лад Санкт-Петербургом названа?
— Он напрямую нам про то не говорил, дедушка. Рассказывал только, что во время постройки города, царь Пётр Великий из иных стран множество иноземных мастеров пригласил. Они когда столичный город строить закончили, то в честь царя Петра его на свой лад и назвали.
— Ну попы всегда умели красиво сказки складывать, чтобы мирским властям угодить, так что их словам удивляться не стоит. А город тот, ещё до рождения Петра, на том месте стоял, да залило его илом донным во времена потопа. Пётр лишь приказал расчистить его от грязи и донного ила, а опосля сделал себе там столицу. В скорбные времена великих и малых потопов, множество сел и городов в различных княжествах погибли, даже Московию и Великую Тартарию сия злая участь не миновала. Обезлюдила земля от деяний чужих. Вот потому-то многие наши Рода и порешили, из села Литвино на свободные земли в Великой Тартарии переселяться, — дед Богуслав замолчал, и отпил немного взвару из своей кружки.
— Дедушка, а тебе ведомо, что в самой Москве творилось во время войны и как её сожгли?
— Я помню только лишь то, Доброславушка, что нам люди московские поведали на разных постоялых дворах торгового восточного тракта. Когда мы все переселялись в свободные земли Великой Тартарии. Многие из тех людей сами-то, как только великий пожар начался, из града Московского бежали, а до того времени, своими очами видали, что на улицах творилось. Так вот, согласно их слов получается, что когда многочисленные имперские войска вошли в город, то они сразу все кинулись грабить купеческие и торговые склады...
— Дедушка, прости что перебиваю тебя, ты сказал "имперские войска вошли в город", а они чьими были, французскими?
— Не знаю, отрок. На твой вопрос сейчас поди никто не сможет ответить, так как российские и французские войска в той войне почти одинаковую форму носили, и отличить одних от других, во время грабежей, совсем невозможно было. Так вот, когда оба многочисленных имперских войска беспрепятственно вошли в город, то они сразу все же кинулись грабить торговые склады богатых московских купцов. Им поначалу оказали сопротивление местные люди, как охраняющие все енти богатые склады, так и жившие поблизости от них, но силы у имперцев было больше, потому-то вскоре всех защитников московских торговых рядов поубивали. Люди бежавшие из Москвы, и из остальных поселений Московии и Малой Тартарии, нам на постоялых дворах рассказывали, что российские войска первыми стали вывозить обозами награбленное добро из града Московского, и все енти обозы спокойно проезжали через посты французской армии. А вот когда имперские войска добрались до богатых аглицких складов, то там купцы-островитяне, и нанятые ими для охраны складов люди, дали всем грабителям должный отпор. Аглицкие купцы не из той породы людей, кто просто так отдаст своё нажитое добро. Они встретили нападающих огнём из своих ружей. А когда силы людей стали таять, то защитники аглицких складов притащили пушки и стали стрелять из них какими-то странными зарядами, от разрыва которых стали подниматься огненные грибы, в высоту больше чем самая высокая колокольня, ночью в городе стало светло как днём, загорелось всё вокруг, даже каменные дома разрушались в пыль, а после горели как деревянные. Пламя над Москвою и дым пожарищ поднялись такие, что их видно было несколько дней за десятки вёрст от города, — сказав это, старик опять ненадолго задумался.
— Дедушка Богуслав, а тебе ведомо, что потом происходило? — спросил внук Старейшины.
— Разные ходили слухи, Демидушка. Люди бежавшие от той грабительской войны, а также выжившие воины из охранных отрядов Малой Тартарии, которые по местным лесам прятались и нападали на имперские обозы, потом рассказывали на многих постоялых дворах, что почти все имперские войска Наполеона сильно пострадали в том великом Московском пожарище. А когда имперские войска покинули город, российский император Александр, недовольный как поделили награбленное добро, обиделся на своего союзника Наполеона, объявил его врагом, и приказал своим воинам напасть на французские ослабленные войска. За одно-два сражения не вышло всех французских воинов под корень извести. Тогда российский император Александр, призвал к себе войска новых союзников из Австрии, Пруссии и Швеции, и в большой многодневной битве, под немецким городом Лейпцигом, разбил остатки имперских войск Наполеона.
— Дедушка, скажи, а почему ты, ту войну по разному называешь? То молвишь, что она была разбойная и грабительская, то величаешь её Священной войной за Отечество. Какое название из двух правильное?
— Так, Демидушка, оба названия для той войны правильные. Россия и Франция ту разбойную войну учинили, а для всех защитников Московии и Малой Тартарии, енто была Священная война за Отечество Лета семь тысяч триста двадцатого. Так что помните про то крепко чада, никогда не верьте на слово представителям власти, и различным попам, которые им прислуживают, — седой старик вновь замолчал, на этот раз на долго.
Дети тихонечко сидели, не нарушая размышлений деда Богуслава. Каждый из них смотрел на пляшущие огоньки лесного костра, и представлял себе, что видит большое всепожирающее пламя охватившее град Московский, во время захвата её имперскими войсками пришедшими с запада...
Глава 1
Где-то в урманном лесу
Алтайского Белогорья...
Идти через урман с волокушей было довольно трудно. В сохранённых сопками, во время последнего потопа, остатках старого кедрового бора, вовсю прорастал смешанный молодой лес и различные ягодные кустарники. Матушка природа не любит пустоты, поэтому она терпеливо восстанавливала всё своё хозяйство, которое смог погубить мощный поток пришедший с севера. Лесные жители постепенно возвращались в привычные места обитания. Во времена затишья природы увеличились оленьи и кабаньи стада, поэтому я нисколько не сомневался, что не останусь без добычи на охоте. Спустя четверо суток хождения через урман, у меня получится добыть довольно крупного молочного кабанчика, пяток зайцев и глухаря, а также молодого марала, увлекшегося поеданием зелени сочного кустарника.
Разделка всей добычи, а также последующий перенос туши молодого оленя на небольшую лесную полянку хоть и заняли совсем немного времени, но лучезарное Ярило, совершая свой путь по небосводу, уже ясно сообщало, что скоро начнёт вечереть, а идти напрямки через урман до поселения оставалось ещё несколько вёрст. С таким крупным грузом на волокуше, возможно и до темени не получится добраться до нашего поселения. Скорее всего придётся вновь заночевать в урманном лесу, а для этого необходимо подыскать доброе место для ночлега и сохранности всего добытого. От этих насущных мыслей меня отвлёк треск сухих веток, шорох и отчаянное сопение в кустарнике. Так в лесу шуметь мог только человек.
— Кто там есть, а ну покажись? — громко произнёс я, опуская ремни волокуши и снимая ружьё с плеча. — Выходь на полянку, не то стрельну.
— Не надо стрелять, Демидка, — раздался очень знакомый девичий голос, — я туточки сижу.
— Яринка?! А ты чего в кустах спряталась?
— Да не спряталась я тут. Заметила в кустарнике цветок корня жизни, вот полезла за ним, да в порослях дикого вьюна запуталась, и одёжа моя за что-то зацепилась.
— Ты шибко не егози там, Яринка, — сказал я с улыбкой, — а то ещё больше запутаешься. Погодь немного, зараз я тебя из поросли вьюна вызволю.
Через полчаса девушка из соседнего дома сидела возле разведённого костра на волокуше, созданной руками охотника, прижимая к себе плетённую из ивовых ветвей корзинку, из коей торчали собранные ранее лечебные травы и узелок с нехитрой снедью, а также берёзовый туесок с уже выкопанным корнем жизни. Она очень внимательно смотрела, как я аккуратно поджаривал на огне два добрых ломтика добытой оленины, кои были нанизаны на изогнутые металлические пруточки. На исходящие ароматные запахи, от готовившегося на огне свежего мяса, животик девушки отреагировал лёгким бурчанием.
"Похоже Яринка уже давно не ела", — пришла мне мысль.
— Демидка, может тебе помочь чем-нибудь? — неожиданно спросила девушка.
— Можно и помочь. Возле тебя, на волокуше, в моём походном мешке котелок лежит, сходи до родничка, набери воды, источник вот за тем краем полянки находится, — мне пришлось указать рукой направление. — Тут недалеча идти, надеюсь успеешь его найти пока совсем не стемнело.
Девушка поставив свой туесок с корнем жизни на волокушу, рядышком со своей корзинкой, быстро нашла в мешке котелок и направилась в указанную сторону. Через некоторое время она вернулась с полным котелком воды, но шла как-то странно, то и дело испуганно оглядывалась назад, словно опасалась какого-то преследования.
— Что случилось, Яринка? — удивлённо спросил я свою соседку по поселению.
— Не знаю, Демидка, — взволнованно ответила девушка. — Я когда ходила и искала родничок, про который ты мне рассказал, то заметила, за чащей урманной какое-то странное свечение. Мне даже жутко стало, аж кожа на руках гуськой покрылась, а потом вдали что-то тихо булькнуло и кто-то словно бы горестно выдохнул. Наверное енто Леший-батюшка на меня опечалился за то, что я забыла ему положенные требы принести.
— Похоже, ты в поисках родничка лесного почти до чертовых плешей дошла, а там не Леший хозяйствует, там вотчина самого Болотника. Он не любит когда его понапрасну тревожат, может и к себе на дно болотное утащить.
— Я до чертовых плешей не ходила. Мне бабушка Миляна про них столько жутких преданий рассказала, что я потом несколько ночей одна боялась спать. Всегда старалась ночью на полатях к младшей сестрице под бочок пристроиться, чтоб спокойней спалось. Я как только енто странное свечение вдали увидала, сразу же назад повернула, и через три десятка шагов прямо на родничок вышла.
— Ну вот видишь, Яринка, как хорошо всё сладилось. Значит Леший-батюшка на тебя не осерчал вовсе, раз прямиком на источник лесной вывел. Так что ты ему положенные требы за оказанную помощь не забудь оставить.
— Конечно оставлю, — справившись с внутренним волнением сказала Яринка, — я прям зараз ему требы и отнесу.
Поставив котелок с водой возле костра, девушка достала из узелка со снедью краюху хлеба, отрезала от неё ломоть и отломив кусок домашнего сыра отнесла всё к поваленному дереву. Принеся обещанные требы Лешему, довольная Яринка вернулась к костру. Настроение у неё было приподнятым, и поднялось ещё больше, так как кусок прожаренной оленины уже дожидался её на омытом в воде листе лопуха.
Когда с нашей поздней трапезой было покончено, мне удалось быстро соорудить возле огневища две удобные лежанки из лапника. Подкинув немного хвороста в потухающий костёр, я поверх наложил зелёных ветвей дикого папоротника, чтобы дым всякий гнус и комаров отгонял. После чего, я спокойно занял своё лесное ложе, примостив рядышком на колышках заряженное ружьё, дабы оно было у меня под рукой. Вскоре из кустов дикой смородины появилась довольная и немного смущённая девушка. Отряхнув от сухих хвойных иголок свой сарафан, она улеглась на соседнюю лежанку.
— Яринка, а ты куда пропадала неделю назад? — спросил я соседку. — Нам на вечёрке мои дед с отцом много интересного про прошлые времена рассказывали. Я потом долго думал об ентом. Оказывается в прошлом совсем не так всё происходило, как нам христианские священники в уездной приходской школе рассказывали. Представляешь, дед нам рассказывал, что раньше попы все сказки о прошлом людей в своих западных монастырях придумывали, да в летописные своды записывали. А в нынешнее время, после всех великих потрясений, войн и потопов, решили всё ранее придуманное выдать за якобы правдивое прошлое. Они стали на своих проповедях все енти выдуманные небылицы рассказывать простым людям. Жаль что ты ентого всего не слышала.
— Да мы с батюшкой до торгового подворья ходили, там ему купцы заказанный инструмент для нашей новой кузни должны были привезти. Пока мой батюшка свои дела решал, я с другими торговыми людьми пообщалась, и все свежие новости разузнала.
— И чего нового в мире произошло?
— Так торговые люди нам сказывали, что старый император помер, из-за того, что в его поезд бунтовщики бомбу подложили. Сама-то императорская семья не пострадала, а вот народу в том поезде довольно много погибло. Говорили, что у старого императора всё нутро повредилось, а рядом даже простого лекаря-травника не оказалось, потому-то он вскоре и помер болезный. А недавно его сына Николая Александровича короновали новым императором.
— Ну нам такие новости ничего хорошего не принесут.
— Почему ты так думаешь, Демидка?
— Батюшка мой сказывал, что любой молодой император всегда себя прославить хочет, а для ентого дела, он войны с соседями своими затевает. Сама наверное не раз слышала, что на любой войне всегда первыми простые люди гибнут, которых из селений забрали в солдаты. Помяни моё слово, вскорости в уезде и волости снова начнут в деревнях молодых парней забирать в солдаты.
— Демидка, а ты бы пошёл на службу к новому императору? Ведь ты же умелый охотник. Даже из ружья стреляешь лучше всех в нашем поселении.
— Яринка, ну ты сама подумай, с какой стати мне идти служить немцам, кои в прошлом нашу державу захватили, разорили и пограбили? Да и не смогут меня власти забрать в солдаты, так как мой дед Старейшина поселения. Он же все обряды у нас проводит, а значит мой дед для властей является лицом имеющим духовный сан, по нынешним имперским меркам. Старый император даже свой именной указ для местных властей издавал, чтобы никого из семейств духовенства в солдаты не забирали.
— А ежели враг какой на нашу землю нападёт, разве ты не пойдёшь её защищать?
— Яринка, никогда не путай защиту родной земли от ворогов, со службой императору или имперским властям. Мне дед довольно подробно объяснил, что защищать свою родную землю, своих родных и близких от пришлых врагов долг каждого настоящего мужчины. Тут даже никаких сомнений быть не может. А вот служить империи, тем более той, которая захватила наши земли, что у меня, что моего отца или деда, не говоря уже о других мужчинах из нашего поселения, нет никакого желания. Мы всегда защищали и будем защищать только наши поселения, нашу родную землю и простых людей живущих лишь своим трудом, коим понадобится наша помощь и защита. А вот новый император, да различные имперские чиновники и прочие представители власти пусть сами себя защищают. Они вообще ничего не делают для нашего народа, лишь только грабят его и забирают последнее.
