— Мы выиграли несколько минут, — сказал Макото, — Какие будут предложения?
— Вы точно разучились летать? — обратилась Мисато к Детям.
Тодзи смущенно развел руками.
— Кто ж знал...?
— Да, не вовремя это случилось.
Наступила тишина, нарушаемая только плеском воды. Все понимали, что после того как остров полностью погрузится в море, шансов на спасение у них не останется. Судьба словно насмехалась над ними, подсовывая одно смертельное испытание за другим и позволяя преодолеть их только затем, чтобы вновь обречь на неминуемую гибель.
Но иногда та же судьба преподносит неожиданные подарки.
— Смотрите! — закричала Хикари, вытягивая руку и указывая на крошечную точку, выделяющуюся на фоне темнеющего неба.
— Вертолет! — обрадовался Тодзи, — Я знал! Кавалерия всегда появляется в ту минуту, когда кажется, что надежды на спасение больше нет!
— Не спешите радоваться, — хмуро заметила Мисато, — Он что-то не спешит приближаться. И еще вопрос — заметит ли он нас в сумерках? Солнце уже заходит, он в любую минуту может развернуться назад.
Пилот вертолета, посланного с авианосца "Энтерпрайз" на поиски следов крушения Симитара, был весьма удивлен, заметив на горизонте что-то вроде усеянного черными скалами острова, поскольку он отлично знал, что в этом районе на сотни миль вокруг нет и не было ни клочка земли. Подлетев ближе, он не поверил своим глазам — на острове располагалось что-то вроде обширного города, состоящего из уродливых перекошенных, но, тем не менее, явно искусственно созданных строений. Все-таки осторожность пересилила любопытство, и он подавил в себе желание пролететь прямо над островом, чтобы получше рассмотреть громадные черные здания. Вместо этого, он медленно повел вертолет вдоль побережья этого странного острова, не приближаясь к нему ближе, чем на несколько десятков ярдов. Второй пилот в это время связался с авианосцем, сообщая об увиденном.
Судя по всему, скоро только свидетельства этих двух летчиков будут подтверждать существование острова. Он прямо на глазах погружался, захлестываемый волнами. Экипаж вертолета даже на время забыл о своей миссии, поглощенный разворачивающимся перед ними впечатляющим действом.
— Сейчас он пролетит мимо, — сказала Мисато, прикинув на глаз курс вертолета, — и если пилот не заметит нас, он уже не вернется к этому участку. Тодзи, прекрати орать. Он тебя все равно не услышит, а мне ты действуешь на нервы.
— Я просто хотел, как лучше, — смущенно произнес Тодзи, — Нам больше нечем подать сигнал.
— Эх, если бы у нас сохранились наши способности, — вздохнул Синдзи, — Аска запалила бы такой фейерверк, что он заметил бы нас даже с закрытыми глазами. Эээ...а как насчет этого? — он вытащил из-за пояса и протянул Мисато ее пистолет.
Она тут же схватила его и брезгливо поморщилась.
— Боже мой, что ты им делал?
Синдзи пожал плечами.
— Ну, я же не потерял его.
Мисато оттянула затвор и убедилась, что патрон в стволе.
— Теперь все заткнитесь и молитесь про себя, — сказала она.
— Поспеши, Мисато, — посоветовал Макото, наблюдая, как быстро поднимается уровень воды, — Еще немного, и нас смоет отсюда.
Мисато встала в классическую стойку для стрельбы — ноги расставлены, левая рука поддерживает правую, с зажатым в ней пистолетом. Она глубоко вдохнула.
— Она что, собирается стрелять в вертолет? — громким шепотом спросил Тодзи у Макото. — Как у нее с головой?
— Пилот все равно не услышит выстрел за шумом двигателя и может не заметить вспышку, — ответил Макото, — но вот попадание пули точно привлечет его внимание.
Мисато сердито цыкнула на них.
— Молитесь, — повторила она сквозь зубы, — не о том, чтобы я попала в него. А о том, чтобы я не попала ему в топливный бак.
Вертолет, обращенный к ним правым боком, медленно пролетал примерно в двухстах ярдах. Не было никаких оснований полагать, что пилот заметил их в полумраке, а еще несколько секунд — и вертолет начнет удаляться. К счастью, хотя для Детей и двух офицеров NERV, столпившихся на крыше, солнце уже зашло, его лучи все еще освещали вертолет, висящий высоко в воздухе.
— Скорей же, Мисато, — попросил Синдзи.
Волны уже начали перехлестывать через парапет крыши.
Мисато тщательно прицелилась, учитывая дистанцию и направление ветра. Грохнул выстрел, стреляная гильза звякнула, упав на камни. Через секунду — еще один выстрел, затем третий, а потом раздался щелчок и затвор пистолета остался в открытом положении. Патроны кончились.
— Вроде попала, — неуверенно произнесла Мисато.
Пилот, когда что-то ударило по боковому стеклу кабины, оставив на нем глубокую выбоину, от неожиданности едва не потерял управление.
— По нам стреляют! — тут же завопил его напарник.
— Что?! Кто? Откуда? Ты заметил вспышку?
— На три часа.
Пилот увеличил скорость и заложил самый крутой вираж в своей летной практике.
— О, черт...ты посмотри-ка туда! Ты видишь то же, что и я?
— Похоже, мы не напрасно тратили время и топливо, летая над океаном. Мы нашли их.
— Сообщи на "Энтерпрайз", пусть срочно высылают спасателей. Еще немного, и они окажутся в воде. Проклятье, жаль, что мы не можем взять их на борт!
Вертолет завис недалеко от стоящих на крыше, но так, чтобы поток воздуха от винта не сбивал их с ног. Вода уже доходила им до колен, и накатывающие волны так и норовили свалить и утащить за собой. Второй пилот, открыв дверцу кабины со своей стороны, крикнул:
— Вы с Симитара? — но его голос растворился в шуме винта.
— Что? Не слышу! — заорала в ответ Мисато, — Заберите нас отсюда!
Пилот указал на север, затем постучал по часам на своем запястье и поднял два пальца.
— Два часа? Мы не продержимся два часа, вы что, не видите?! Скорее!
Пилот скрылся в кабине, появившись через некоторое время с объемистым ярко-желтым тюком в руках. Тюк полетел вниз, и, коснувшись воды, стал с шипением разворачиваться, превращаясь в маленький спасательный плотик. Его тут же стало относить в сторону потоком воздуха, но Тодзи, не дожидаясь команды, бросился в воду, подплыл к плоту и схватился одной рукой за его бортик.
Не прошло и минуты, как все заняли место на плоту, разместившись хотя и в жуткой тесноте, но зато в относительной безопасности, и главное — с уверенностью в благополучном спасении.
Вертолет развернулся и улетел на север. Быстро темнело, с неба смотрела полная луна. Плот немного помотало в бурунах, возникших, когда последние строения города-склепа уходили под воду, но затем поверхность океана утихомирилась. Лишь небольшие пологие волны мягко покачивали плотик, так что каждый из его пассажиров, рассевшихся на резиновых бортах, обнял обоих соседей, справа и слева. Становилось прохладно, так что Макото и Мисато сняли свои форменные куртки и прикрыли плечи полуголых вымокших девушек. Синдзи мокрой ладонью аккуратно стер кровь с лица Аски и чмокнул ее в щеку. Она в ответ слабо улыбнулась. На них наконец-то снизошел покой, омрачаемый лишь печалью по погибшим.
— Два часа... — напомнила Мисато. — Чем бы убить время до подхода помощи?
— Давайте петь песни, — неожиданно предложила Аска.
В ее глазах, впервые после смерти Рей, зажегся свойственный ей озорной огонек.
— Почему бы и нет? — поддержал Синдзи, — Так нам будет веселей.
— Кто-нибудь помнит "Fly me to the Moon"? — спросила Аска.
— Я знаю слова, — откликнулась Хикари.
— А я могу насвистывать мотив, — предложил Тодзи.
— Хорошо, — сказала Аска и первая затянула высоким дрожащим голосом:
Fly me to the moon
Let me play among the stars
Let me see what spring is like
On Jupiter and Mars
In other words, hold my hand
In other words, baby kiss me...
Эпилог (Альтернативное продолжение)
— Итак, мы снова стоим на земле, где начались и получили развитие полные драматизма события, завершению которых мы все становимся свидетелями сейчас. Мы в Токио-3, вернее, в том, что от него осталось. Этот некогда красивый современный город, сосредоточение науки и технологий, лежит в руинах, — симпатичная девушка-репортер обвела рукой возвышающиеся позади нее груды бетонных плит оставшиеся от зданий, кучи щебня, в котором блестело битое стекло, искореженные автомобили. Камера, повинуясь движениям оператора, охватила эту мрачную и безрадостную панораму, — Город был почти полностью разрушен в результате нападения Ангела, и поскольку большая часть инфраструктуры Токио-3 была так или иначе связана с обеспечением работы NERV, а штаб-квартира NERV перенесена в Германию, надежда на возрождение города таяла с каждым днем.
Но сегодня, на заседании Совета Безопасности ООН, было принято решение о совместном восстановлении Токио-3, в котором примут участие представители многих стран, — лицо девушки озарила улыбка, и она протянула руку, указывая в другую сторону. Камера развернулась, и зрители получили возможность увидеть десяток экскаваторов и бульдозеров, расчищающих завалы, и множество людей в строительных касках, суетящихся вокруг. Репортер продолжила, — Город будет восстановлен в своем прежнем облике, за исключением Геофронта, на месте которого раскинется огромное искусственное озеро и мемориальный парк. Токио-3 станет символом победы и неустрашимого духа людей, сделавших для победы все возможное и невозможное... — репортер сделала паузу, улыбка исчезла с ее лица, — ...и отдавших за победу свои жизни. Пусть люди, которым предстоит жить в обновленном Токио-3, вечно помнят и чтят имена героев, отразивших нависшую над миром угрозу, — в уголке глаза девушки появилась едва заметная слезинка, и она быстро смахнула ее, — С вами была Мегуми Канзама, Japan Today. Из Токио-3, где сегодня начаты работы по восстановлению города.
— Снято! — объявил оператор.
Мегуми кивнула, опустила микрофон и потянулась за сигаретами.
— Отличная работа, — похвалил ее оператор, — Эта слезинка в конце — высший класс. Как тебе такое удается?
— Дурак ты, Сабуро, — беззлобно ответила Мегуми, глубоко затягиваясь.
Оператор усмехнулся.
— Готов поспорить, этот репортаж даже близко не сравнится по рейтингу с тем, что мы сделали на борту "Неустрашимого". Я думаю, Пулитцеровская премия тебе обеспечена. Да и мое резюме украсят кадры из того репортажа.
Мегуми не без трепета вспомнила события недельной давности, ничуть не разделяя восторга Сабуро. Тогда, на этом чертовом крейсере, беспрестанно страдая от морской болезни и каждую минуту ожидая нападения, она несколько суток не могла ни есть, ни спать, и мечтала только об одном — вернуться в тот день и час, когда она решила стать телерепортером и придушить саму себя.
Перед ее мысленным взором снова вставали картины того боя. Тяжелые бомбардировщики, медленно плывущие высоко в небе над кораблем; стрелы баллистических ракет, что с ревом вырывались из пусковых установок "Неустрашимого" и оставляя за собой огненные шлейфы, исчезали где-то за горизонтом; расходящиеся по воде концентрические волны от взрывов сверхмощных глубинных бомб. Она с содроганием вспомнила, как один из эсминцев, сопровождающих соединение, мощным ударом подбросила над водой огромная серо-зеленая туша, стремительно всплывшая из бездны, и как корабль разломился и затонул прямо у них на глазах.
Наконец, она вспомнила, как после окончания боя, когда было получено подтверждение успешного поражения цели и на поверхности воды расплылось огромное, цветом похожее на нефтяное, пятно, один из истребителей пронесся так низко над палубой крейсера, что воздушный поток сбил ее с ног. Мегуми шлепнулась на задницу, юбка задралась чуть ли не до пупа, а бесстыдник Сабуро все заснял. Хорошо хоть репортаж шел не в прямом эфире.
Все эти кадры, кроме сцены с задранной юбкой, снятые и прокомментированные единственными гражданскими представителями СМИ в зоне операции, уже успели обойти весь мир. Но Мегуми никогда не смотрела свои собственные записи и не имела ни малейшего желания это делать. Ей вполне хватало воспоминаний.
— Я слышал, все еще идут локальные столкновения с жабами на тихоокеанском побережье, — заметил Сабуро, — Может, шепнешь словечко своим друзьям в NERV, чтобы нам позволили...?
— Нет! — сказала, как отрезала, Мегуми, взмахнув рукой с зажатой в ней сигаретой, — Эта война еще не закончена, но я больше не хочу рассказывать о сражениях. Я устала от этих картин насилия и смерти. Я самой себе кажусь каким-то зловещим вестником апокалипсиса, появляющемся перед камерой только там, где льется кровь и гремят взрывы. Еще немного, и мной начнут пугать детей.
Возрождение — вот что интересует меня сейчас. Мы должны больше внимания уделять тому, как будет жить мир, избавившись от дамоклова меча, висящего над головой.
— Как скажешь, — пожал плечами Сабуро и поднял свою камеру, — Как насчет еще пары-тройки кадров с этими замечательными оранжевыми бульдозерами? Детишки будут просто в восторге.
* * *
Они настигли его на опушке леса. Вампиров было несколько больше, чем рассчитывал Тодзи, но не настолько много, чтобы заставить его потерять веру в собственные силы.
— Что, решили расквитаться за своего босса? — усмехнулся Тодзи, сбрасывая на землю сумку с припасами и выхватывая из ножен меч.
На какое-то мгновение он решил, что блеска клинка окажется достаточно, что вампиры отпрянут в ужасе и бросятся наутек. Он ошибался. Сбившись в кучу, вампиры осмелели. Кроме того, они были уверены, что рыцарь в темно-фиолетовых доспехах, прикончивший их предводителя, измотан после двухдневного преследования. И самое главное, вампиры не смотрели второсортных голливудских боевиков и фильмов о кунг-фу, поэтому не знали, что нападать надо исключительно по очереди. Они кинулись на Тодзи всем скопом.
Клинок со свистом описал широкую дугу, рассекая попадающиеся ему на пути дряблые бледные тела. Тодзи отступал, размахивая мечом, пока не уперся спиной в дерево.
— Ну, давайте! — заорал он, — Думаете, сможете справиться с Рыцарем Селефаиса? Ха! Черта с два!
Один из вампиров спрыгнул на него с дерева, схватил за шею, щелкая клыками над самым ухом. Остальные навалились на Тодзи, подмяли его под себя. Его меч застрял в чьем-то теле, да и возможности замахнуться больше не было.
"Ну, вот и конец, — с какой-то отстраненностью подумал Тодзи. — Мне бы следовало знать, что везение не может продолжаться бесконечно".
За мгновение до того, как навалившиеся на него вампиры закрыли обзор, он успел увидеть возникшую словно из ниоткуда, совершенно неуместную в этом темном и мрачном лесу фигуру девушки в длинном белом одеянии. Уже погребенный под грудой холодных и зловонных тел, он расслышал слова заклинания, произнесенные голосом, почему-то показавшимся ему смутно знакомым.
Вспышка, и тела вампиров объяло пламя. С воплями они вскакивали, носились вокруг, словно живые факелы, и наконец падали, превращаясь в дымящийся прах. Тодзи скинул с себя парочку полыхающих тварей и поднялся на ноги. Он уже понял, что сегодня, кажется, не умрет, но эта мысль его почти не радовала. Тодзи подобрал меч и развернулся к своей спасительнице, появившейся столь вовремя.
