Осколки будущего

— Зонтика?

— Мне Ханна подарила его когда-то, — Маргарет указала на высокий красный зонт, прислонённый к скамейке. — Я могу переноситься с ним в места, где уже бывала, и брать кого-то с собой. Знаете, я никогда в жизни не сталкивалась ни с чем, похожим на этих чудищ!

— Вы вернулись отомстить за отца? — со странной интонацией спросила Кристина.

— Воскресить его, — отрезала Маргарет так, будто услышала глупость. — Я сразу же кинулась к Ханне. В её замке по?лно всякого. Мы подобрали кольцо Оживления. Но нам нужно тело папА, — сокрушённо пожаловалась она.

— Кольцо Оживления?!

— В моём пользовании довольно вещиц, оставшихся от предков, — подала голос Ханна.

— Нам нужно придумать план действий, — неуверенно заметила Евгения Витальевна. — Идея, как проникнуть внутрь, имеется.

— Я легко могу перенестись в комнату, где убили папА. Но там, скорее всего, окажутся эти чудики. Или, как вы говорите, демоны. Даже если я по одному всех вас туда доставлю, сможем ли мы справиться? Мы с Ханной приготовили некоторые эликсиры, они, пожалуй, пригодятся. Но...

— Я нигде не могла видеть тебя раньше? — не выдержала Евгения Витальевна. — Ты кажешься мне очень знакомой, дорогая. Ты вообще откуда? Из Британии или Америки? Ты пыталась обратиться к нам на английском.

— Я француженка.

— Ты чертовски похожа на Каролину Гамлен, — выпалила Аня. И добавила: — Из фильма.

— Oh, oui! Играла её года два назад, — просияла Маргарет. — Я актриса.

Все умолкли — по улице проходила фигура в громоздком пальто и с двумя огромными пакетами из супермаркета.

— Думаю, нам лучше пробраться в замок по плану Кристины, так мы привлечём меньше внимания, — сказала Натали.

— Следует отыскать тело папА, да и всех тех, кого убили. Мы можем оживить их тоже. Но нужно спешить, кто знает, что они делают с трупами, когда их накапливается много.

— Что с твоею рукою, отрок? — поинтересовалась тем временем у Ники Ханна. — Это для боя али ты покалечен?

— Перелом, — поморщился Ника. — Я могу сражаться, — с вызовом добавил он.

— Сие вопиет о врачевании попервой схватки, — возразила женщина. — Я исцелю твою хворь сим кольцом.

Полыхнул схваченный золотом камень, и Ника с удивлением сжал и разжал пальцы, торчащие из гипса.

— Не болит, — констатировал он.

— Твоя хворь ушла, но ты можешь пользовать сию конструкцию, аки дубину, — произнесла Ханна.

— Спасибо, — растерянно пробормотал Ника.

— Нужно торопиться, — вмешалась Жаклин, — мы не закончим никогда, если не удосужимся даже начать.

Всё происходило стремительно. Или это очередное невообразимое приключение смешалось в сознании Ани в одно пятно?.. Они пробрались в замок, растопив замороженную стену, нашли выход из путаницы коридоров в основной верхний, устланный красной ковровой дорожкой и полный закрытых дверей.

Повалили демоны, помеси людей и различных предметов. Тогда болтливая, но совсем не робкая в бою Маргарет исчезла под своим зонтом, чтобы забрать убитых на неведомый остров Ханны, а уж потом прийти к остальным на выручку. Но быстро возвратилась назад, оторопелая и обескураженная, потому что комната, где было тело её отца, оказалась пуста.

Магические штуки новых знакомых немало помогли, особенно когда на смену неловким и тупым монстрам из предметов пришли две высоченные приспешницы Духа Справедливости. Но это были уже не "обыкновенные" резиноворукие демоницы. Их могущество возросло, едва ли оно стало меньше мощи самого Духа в прошлый раз.

Эти чудовища оказались словоохотливыми. И воины узнали о том, как они сберегли свои шкуры, когда их создательницу уничтожили, как прятались, прежде чем им указали путь и дали силу, чтобы отомстить за госпожу и продолжить её дело. Плюс целый сундук Соединяющих Зеркал в довесок. Его Маргарет потом превратила в пыль испепеляющим лучом, но отыскать жертв и её отца всё равно не удалось.

А демоницы смеялись над их вопросами и угрозами диким визгливым хохотом и сверкали своими кошачьими хищными глазами. Они хвалились кровавыми достижениями: тысячи людей уже найдены и уничтожены, спасители подоспели, когда почти никого не осталось. Демоницы кричали, что выполнили свою миссию. И погибли с ироничным ликованием.

Когда замок рассыпался песком, никто не чувствовал эйфории. Хотя стало ясно, что Дух Справедливости действительно повержена ещё летом, а обиталище её лишь "отстроено" по образу и подобию. И что теперь уже всё наверняка кончилось.

Но слишком многих не получилось спасти. Никого — если выражаться точнее. Ни перебитых по всей Земле потомков, не ведавших о своих силах, ни тех, кто способности открыл и, сопротивляясь, был доставлен в этот замок. Ни людей, которых использовали враги в качестве демонов: их тела оказались погребены, только живых вытолкнуло на поверхность. А потом всё исчезло без следа — как в июне.

И такая смелая в сражении и жизнерадостная Маргарет плакала навзрыд, уткнувшись в грудь своей подруги, так и не нашедшей тело её отца, чтобы воскресить.

Да, они одолели монстров. Но это была печальная победа.

Все предчувствовали, сколько впереди ожидает проблем. Пусть тогда не могли даже предполагать, какую роль сыграет в этом маленькое двойное зеркальце, упущенное в воды Днепра...

Интермедия: Эрру

Она считает, что сочинила меня, но я знаю точно — это не так, хоть и не мог бы поведать о том, кто меня выдумал. В моём прошлом — страшная тайна, и ныне она венчает мою голову, заключённая в костяной нарост цвета подгнившей вечности. Наихудший кошмар — постичь её вновь, потому что я уверен: это убьёт меня, кем бы я ни был, кто бы меня ни измыслил.

Я обитаю в её Внутреннем Мире, и она не говорит обо мне никому. Она тоже понимает: мы делаем что-то не так. Очень юная, совсем малышка. И мы балансируем в тени её алькова на тонкой грани благоразумия, которую давно преступили, что чувствуем оба. Мы играем с этим ребёнком в любовников и слишком далеко забрели в погоне за правдоподобием и новыми ощущениями. Для неё. Я не помню своего прошлого, но знаю: я бесконечно устал от всех ощущений.

Мы заперты в этом замке и, возможно, никогда не выберемся из него. Тешимся нашими забавами в полумраке её заточения, ставшего и моим. Моим раем.

Она считает меня своим принцем — как в старых книгах и мифах, расцвечивающих её библиотеку призраками недостижимых миров. До моего появления она жила только ими, а теперь мы читаем вместе в её постели. Перед сном, вместо сна — но всегда вслух. Она говорит, что я принц, которому не нужен белый конь, и смеётся — ей очень нравится эта шутка. Дело в том, что я умею превращаться в крылатого единорога. Понятия не имею почему. Может быть, она действительно придумала меня.

Но я не настоящий пегас, это я тоже знаю. Просто способен им выглядеть. Зачем-то так было нужно в той далёкой реальности, которую я предпочёл забыть. Зато это веселит дорогую мне девочку.

Дуэньи моей принцессы — а она настоящая принцесса, это только я выдуманный принц — что-то скрывают от неё (и от меня). Я чую это.

Её няньки вовсе не старухи, они красивы. И пусть я и не в курсе своего возраста, очевидно: как раз они подходят мне. Однако мы таим само моё существование и я не хочу открываться этим женщинам, которые много лет не встречали мужчин, если вообще когда-либо их видели. Кажется, за эти годы моя малышка стала для меня самым драгоценным. Важнее целого мира — быть может, потому что она и есть мой мир — и аллегорично, и буквально.

И я не желаю свободы для неё, это страшит. Хотя больше всего, и даже больше меня, она любит свою мечту о свободе. Её кошка твердит об этом постоянно. О дне, когда принцесса получит волю и, вероятно, вернётся в далёкое прошлое. Я думаю, кошка сочиняет сказки. Моей силы недостаточно, чтобы вырваться из нашей тюрьмы или даже просто заглянуть за её пределы. И если бы кто-то желал спасти мою жемчужинку, он бы это уже сделал или забыл. Или погиб. Кто знает, что происходит там, за границами этого замка?..

Я боюсь независимости моей девочки: что, если в калейдоскопе мира она попросту забудет меня? Свою первую любовь, свою тайну, своего друга. Забудет, как забывают детские игрушки — взрослея или обретая новые... Сейчас она мечтает о целом мире для нас — но ведь она может думать пока всё что угодно.

А я уверен, что всегда буду любить её, мою маленькую принцессу. Она растёт, она станет женщиной — и наши игры перестанут отдавать пошлым духом преступления. У нас появятся дети, здесь, в этих стенах. Надёжно защищённых от всего. Я не помню своего прошлого, но мне кажется, что когда-то я уже разрушил защищённый от всего уголок счастья и лишился любимой. Больше такой ошибки я не повторю.

Новогодние праздники выдались мрачными. Более чем.

Кошмар подкрался с тыла, будничный и неотвратимый, лишённый магического ореола, избавленный от масштабности мировой трагедии.

Неделю назад похоронили Анину тётю Жанну. В середине декабря она приехала в Днепропетровск и попала в ДТП вместе со своей двенадцатилетней дочерью, Аниной двоюродной сестрой Тиной, и водителем их такси, столкнувшегося с грузовиком.

Выжила только Тина, которая уже десятый день находится в коме без надежды на выздоровление.

Дома царило уныние. Даже маленькая Сонечка чувствовала беду.

Аня всё больше пряталась в своей комнате. Ибо здравый смысл подсказывал: правду говорить нельзя никому, включая Лунных воинов, и особенно Салли.

А правдой было то, что Аню бесила эта ситуация.

Тётя Жанна жила в другой области уже много лет и нечасто наведывалась в гости. Свою же кузину Аня терпеть не могла. Она вообще недолюбливала детей, а вздорная визгливая козявка с младых ногтей ломала Анины игрушки, ела её конфеты и постоянно доводила до слёз, причём делала это нарочно. В то время даже Стасик не мог с ней тягаться! Так что, когда они с матерью переехали в Харьков, Аня ликовала. С тех пор Тина выдавалась порциями, и происходило это всего несколько раз в год.

И что? Даже при таких условиях она умудрилась испоганить новогодние праздники и погрузить всю семью в траур! Подумаешь, велика потеря... Теперь не улыбнись, не похихикай, гулять лишний раз не пойди.

А Ане так хотелось сейчас, чтобы весь мир вместе с ней парил в облаках! Случилось чудо. Сбылась робкая мечта. Ника — её Ника — разорвал свои отношения с Евгенией Витальевной. И Аня теперь официально с ним встречается.

Они бродят по улицам и сидят в уютных маленьких кафе, держатся за руки в кино, даже раз сходили на балет — но это принцессу Авелилона особо не впечатлило.

И ещё они говорят — обо всём на свете.

Ника — идеалист. Проявляет юношеский максимализм — это трогает Аню и не раздражает. Они по-разному судят о многих вещах, но ей нравится, с каким пылом он убеждает. Уверенный в их миссии, в своих личных обязанностях: и перед человечеством, и перед окружающими его близкими людьми. А теперь отдельно — перед Аней.

Ника дарит ей цветы. Розы, всегда розы — шикарные, с дурманным ароматом счастья. Раньше после свиданий Аня вручала их маме, будто купленные по пути, а потом потихоньку утаскивала вазу из гостиной в свою комнату.

Она копила решимость рассказать родительнице о появившемся молодом человеке... И трепетала: ведь их придётся знакомить, мама станет задавать вопросы, да ещё, чего доброго, начнёт предостерегать от глупостей. А что такого может быть с Никой? Он остаётся джентльменом, даже когда сама Аня этого не хочет! Он — совершенно сказочный персонаж из каких-то далёких времён. И он принадлежит Ане. По крайней мере сейчас.

И вот пожалуйста. Траур. Сами шаги по дому теперь звучат похоронным маршем. А прекрасные цветы приходится бросать на снегу по дороге в эту обитель скорби. И даже своему Нике Аня не может поплакаться, как её бесит происходящее. Понимает, насколько это дико. Она же хорошая девочка. Хорошая сестра. Она подавлена горем, всколыхнувшим страшные воспоминания о недавней мировой трагедии, которую Лунные воины не смогли предотвратить, о бесчисленном множестве погибших потомков жрецов тибетского храма.

Боевые тренировки в тесном сарайчике у Евгении Витальевны теперь вели Жаклин и Натали. И нещадно гоняли своих "жертв", оттачивая как их искусство владения магией, так и физические способности без волшебного костюма (с похолоданием последнее превратилось в подлинную пытку). "Пониженная в звании" Ева, и так пребывающая в ступоре после Никиной диверсии, относилась к переменам с едва скрываемым раздражением. Она день ото дня становилась всё агрессивнее и язвительнее. Но практиковалась прилежно, хотя уже не звала окончить регулярные набеги на её дом бутербродами и печеньем на кухне или в саду.

На эти еженедельные (варианты "два через два" и "каждый вечер, это необходимо!" после короткого бунта удалось отбросить) занятия прибывала под красным зонтиком даже Маргарет.

Она тянулась к новым друзьям, столь нужным после тяжёлой утраты. Хотела развить свои навыки, чтобы уметь защититься. И даже несколько раз притащила с собой подругу Ханну — но явно насильно. Затворница не жаждала учиться воевать, да и перешедший по наследству от Евгении Витальевны ефрейторский пыл Жаклин её смущал. Аня для себя определила, что, видимо, такие замашки автоматически просыпаются во всяком, кому перепадает толика власти. Зато Жаклин теперь третирует и смещённого с должности предыдущего тираничного тренера. Это не может не радовать.

Ане, заполучившей в свободное пользование вожделенного Нику, стоило бы посочувствовать обойдённой сопернице. Но это если бы та убивалась и тосковала. Вместо того брошенная любовница обернулась истой эринией, саркастичной сверх всякой меры. Иногда принцессе Авелилона казалось, что она начинает её ненавидеть... А порой всё же поднимала голову жалость. И это было самым противным.

Благодаря редко показывающейся Ханне у Лунных воинов появились передатчики — едва ли не то самое "шпионское оборудование", о котором грезила Кристина некоторое время назад.

Отшельница контактировала с подругой при помощи усовершенствованных сквозных зеркал: когда-то уникальные вещицы из невообразимых закромов родительского замка отец Маргарет, Тьерри Круазэнуа, мастерски сгруппировал с последними наработками сотовой связи. И получились особые устройства, на много десятилетий предвосхитившие сенсорную технику: красивые браслеты на плетёных ремешках, в которых крупная овальная секция откидывалась, открывая экран-зеркало и своеобразную клавиатуру. Эти передатчики сообщались, показывая то, что отражается в зеркале, с которым соединяется прибор. Они пересылали тексты или служили "видеофонами". А самое главное — функционировали на любых расстояниях, "в пучине вод и на иных планетах", как уверяла Ханна. В общем, просто грандиозное изобретение.

Когда с сестрицами-демоницами покончили, а Маргарет немного пришла в себя, они нашли передатчики для всех новых друзей. Даже для Салли — замысловатый ошейник, вибрирующий при получении сообщения или вызове и управляемый голосом.