Аня онемело воззрилась на это явление.
— Золушка! — торжественно изрекла карлица, улыбаясь с многозначительной важностью. — Тётушка пришла, чтобы исполнить твою самую сокровенную мечту.
— Золушка? — прохрипела Аня. — Золушка?!! — почти выкрикнула затем она.
— Да, моя милая крестница. Я пришла...
— Помогите же мне! — горячо перебила принцесса Авелилона. — Я не Золушка, меня зовут Аня, я попала сюда из другого мира, моя самая большая мечта — вернуться туда. Помогите мне, вы же волшебница! Помогите мне в этом, если желаете добра!
— Милое дитя, горе помутило твой разум. Но всё пройдёт. Сегодня ты будешь счастливой: радуйся, Золушка, ты едешь на бал, о котором так долго грезила твоя душа!..
— Я не хочу на бал! Я хочу вернуться в Днепр!
— Всё будет хорошо, — уверила карлица и взмахнула своей палочкой.
Боль, холод и усталость мгновенно исчезли. От блаженного ощущения Аня стерпела даже громоздкое тяжёлое платье, сковавшее её тело. Волосы собрались в высокую сложную причёску, туго стянул рёбра узкий корсет, ступни изогнули изящные хрустальные туфельки, удивительно удобные и тёплые.
С обречённостью Аня наблюдала, как, повинуясь карлице, распахиваются двери сарая, вырастает в экипаж огородная тыква, в лакеев — полевые мыши.
— Но помни: ровно в полночь волшебство иссякнет. Карета снова превратится в тыкву, платье — в лохмотья. Веселись, но не забывай: ты должна уйти до боя часов...
Карлица не слушала мольбы и возражения, она ласково, но властно усадила Аню в архаический транспорт, и лошади пустились карьером.
В карете попытавшуюся предаться размышлениям Аню замутило. Трясло и качало просто нещадно, и адов корсет к тому же впивался в кожу. Казалось, они не прибудут никогда. Вскоре Аня мечтала об одном: чтобы поездка окончилась, а там будь что будет. Хоть бы и утренний гнев злой мачехи из сказки о Золушке. Впрочем, она не собиралась убегать от прекрасного принца: решила вычеркнуть этот эпизод точно так же, как глажку платья для тощей сестрицы. Пущай сразу женится — и посмотрим, что дальше, лишь бы эта бешеная езда прервалась.
Но она больше часа не заканчивалась. Полевой кучер игнорировал крики, угрозы и просьбы. За окном несущегося со скоростью спортивного автомобиля экипажа мелькали деревья и кусты и только тяжёлая жёлтая луна висела неподвижно. Аня уже поверила, что сойдёт с ума или так и умрёт в этой треклятой тыкве. Когда дьявольское изделие наконец остановилось, будущая королева была полумёртвой от тошноты и усталости.
Она выпала из душной пыточной машины и окунулась в свежий воздух, вскруживший голову похлеще любого алкоголя.
Некто в бархатной ливрее — то ли бывший грызун, то ли местный придворный — подхватил её и едва живую увлёк вверх по бесконечной лестнице, освещённой факелами.
Аня очнулась в огромном бальном зале, наполненном светом и шумом. Сияние ослепило, музыка оглушила. Но она быстро привыкла к этому и начала приходить в себя.
Следовало придумать какой-то план. Нельзя же вечно кочевать из книжки в книжку! А ведь всё как раз к этому идёт. Ну женится на ней сейчас местный наследник, а потом белая волна — и проснётся крошечная принцесса Авелилона в ореховой скорлупе, да пустится в длинный путь к очередному принцу, блуждая по рукам разномастной живности.
— Аня! — крикнул кто-то в самое ухо новоиспечённой Золушке.
Боже, как ласкает слух это простое сочетание звуков!
Русалка Алана, совершенно лишённая рыбьих атрибутов, стояла перед ней в шикарном платье, вся увешанная драгоценностями, сверкающими в блеске свечей.
В порыве радости Аня схватила её за плечи.
— Ты здесь! Господи, ты здесь! Как же я рада! Что... что с тобой было?!
— О-о, — туманно протянула Алана и заговорщически сощурила глаза, — пойдём скорее, я познакомлю тебя с Мирлифлором.
— С чем?
— Дурочка, это наследный принц королевства! Я повстречалась с ним утром. Это долгая история!
— Точно, мне нужно познакомиться с принцем, — вздохнула Аня, — по сюжету он должен на мне жениться.
— Мирлифлор? — вытаращилась Алана. — Жениться? На тебе?
— Да, здесь будет так. Мы с тобой оказались в истории о Золушке. В прошлый раз мы были в Лукоморье, поэме о "Руслане и Людмиле" Пушкина, а теперь в "Золушке", э... не знаю, кто её написал. Может, она народная. Не важно. Вопрос в том, как это вообще возможно и как нам выбраться отсюда. А ещё я так и не придумала, из какой же сказки ты сама...
В этот момент озадаченная Алана оживилась и замахала кому-то. От пышно разряженной толпы отделился статный молодой человек в парадном белом мундире, высокий и красивый, как греческий Аполлон.
— Мирлифлор, знакомьтесь, это моя подруга Аня, — представила Алана. — Мирлифлор, наследный принц.
Наследный принц взирал со смесью растерянности и восхищения, он даже поклонился с опозданием, неподобающим для дворцового этикета. Принц выглядел настолько смущённым и оторопелым, что было жалко смотреть.
— Простите, — начал Мирлифлор неверным голосом, — я... со мной что-то творится, сам себя не пойму. Вы... Сегодня поразительный день. Я, кажется, схожу с ума... Анна, вы прекрасны, вы чарующе прекрасны... и Алана... Что же это? Анна, откуда вы?
— Да так...
Музыка смолкла, и по бальному залу раскатился первый из двенадцати гулких ударов башенных часов.
— Полночь, — произнесла Аня. — Не удивляйтесь, сейчас я предстану перед вами жуткой замарашкой в ужасающих лохмотьях.
— О прекрасная Анна, вы не можете выглядеть скверно, даже если надеть на вас рубище. Вы останетесь самой...
На этой части фразы часы прогремели последний раз. Аня неуклюже оступилась, почувствовав, как слетела с ноги одна из хрустальных туфелек, и в голубом искристом свете её бальное платье растаяло, сменившись старым и — это было кошмарно неловко — отчётливо зловонным тряпьём. Волосы рассыпались по плечам, но зато хотя бы следы побоев и усталость не возвратились.
Толпа охнула и подалась в стороны так, что Аня в своём эксцентричном наряде, Алана и принц Мирлифлор, сравнявшийся цветом лица с белизной мундира, остались в центре широкого круга. Кто-то вскрикнул, некая дама осела на руки кавалера, лишившись чувств. Из застывшей публики донёсся возмущённый возглас: "Золушка!", который перебил другой, визгливый и обвиняющий:
— Ведьма!
В этот миг Аня в ужасе поняла, что допустила фатальную ошибку.
Её грубо схватили и поволокли прочь. В сутолоке незадачливая героиня заметила только растерянные глаза Аланы и принца Мирлифлора, нагнувшегося, чтобы подобрать вычурную обувь. Потом один из стражников ударил её по затылку и Аня в который раз лишилась сознания.
* * *
В сыром каменном помещении, где она очнулась, стояла ужасная духота. Аня лежала на деревянных нарах, прикреплённых к стене ржавыми петлями. Слабый свет факела пробивался через прутья решётки в запертых дверях. Голова гудела, отчаянно хотелось пить и есть.
Она села и осмотрелась. В стоящем на полу кувшине обнаружилась цвёлая горьковатая на вкус вода, показавшаяся пленнице небесным нектаром. Напившись, она нашла корку чёрствого хлеба, обгрызенную мышами. Наплевав на всякие нормы санитарии, Аня умяла корку в один присест.
Прекрасно, вместо свадьбы с принцем её ещё, чего доброго, сожгут на костре. Оригинальные инновации в классическом сюжете.
От осознания того, насколько реалистичны все ощущения в этих сказках, Аню при мысли об аутодафе пробирала дрожь. Это ж надо было на глазах у толпы...
Она бесконечно долго просидела в этом каземате. Успела вспомнить всю свою жизнь, грозящую бесславно окончиться в невесть какой художественной вселенной. Что будет, если она погибнет тут? А если она от этого по-настоящему умрёт? Или, может, она уже умерла? Вдруг после смерти человек попадает в измерение выдуманных миров? Что сейчас с её семьёй, с воинами?
Одиночество, тоска, скука и голод мучили Аню.
Сколько ужасных вещей на самом деле писали люди! Коли даже невинная байка о Золушке превратилась в такой кошмар, что станется с ней в какой-то действительно жуткой истории? Если вообще суждено попасть куда-то после того, что сделают с ней здесь.
Что же будет?
Может, местные власти решили уморить ведьму в заточении?
Прошло очень много времени до того, как открылась тяжёлая дверь. Зато на её пороге были не люди с вилами, а принц Мирлифлор и Алана.
— Хвала небесам! — вскричала Аня.
— Здравствуйте, Анна, — начал принц. — Простите за все эти неудобства. Я пришёл спасти вас. Я... я объясню. Мы в затруднительном положении. А я сам не понимаю, что со мной. Много лет я не мог выбрать себе невесту из сотен принцесс и красавиц, а затем в один день всем сердцем полюбил двоих — вас и Алану. Я не знал, что мне делать... Однако вас необходимо выручать, и есть лишь один способ усмирить гнев отца и народа. Прекрасная Анна, вы будете моей женой?
— Да, — обречённо выдохнула она.
* * *
Брачную церемонию организовали быстро. Алана самоотверженно помогала своей невольной подруге готовиться к свадьбе. И они долго говорили, когда оставались одни.
Бывшая русалка теперь не спорила с безумной правдой о том, что они находятся в выдуманной людьми истории, но обе недоумевали, как это получилось. И ещё Аня была убеждена, что сама Алана — тоже персонаж некой сказки, во что последняя поверить отказывалась. Впрочем, Аня такого сюжета не припоминала. Русалка описывала свою жизнь, но на это не указывало ни одно из известных произведений. Кроме разве что...
— Ты упоминала о селе Рыбьем, — наконец прервала Аня, у которой мелькнула внезапная догадка, настолько невероятная, что именно это и помешало предположить подобное раньше, — самом близком к королевству. А Атлантика начинается не... с небольшого ли сада, который переходит в тронный зал, где в центре на огромной ракушке сидит старый водяной с синим хвостом и белой бородой, а в следующем зале — оркестровая ложа?
— Что же ты морочишь мне голову, будто никогда не была в Атлантике?! — возмутилась Алана. — Разумеется, так.
— Творец небесный! — ахнула Аня. — Ты не из сказки!
— Конечно, я не из сказки! — хмыкнула Алана.
— Ты из моего Подводного мира! — с жаром перебила Аня. — Мои тетрадки! Бумажные тетрадки, где я рисовала и вырезала обитателей моря и их королевство, начало скопировано с компьютерной игры! Я описываю тебе их!
— Бумажные тетрадки?
Если Ане когда-нибудь доведётся разговаривать с помешанными, нужно будет взять на вооружение этот тон.
— И тогда понятно, — она проигнорировала весь спектр иронии Аланы, развивая своё озарение, — почему ты знаешь мой язык, почему в твоём лексиконе столько странных для моря слов и почему твой мир так похож на человеческий деталями! Но это же немыслимо! Ещё невозможнее Пушкина и фольклора...
— Прости, я не верю, что живу в бумажных тетрадках.
— Однако это факт, — безапелляционно заявила Аня. Скепсис существа, помогающего привести в порядок туалет будущей королевы из сказки о Золушке, поистине восхищал. — Но этот факт ещё больше озадачивает, — продолжала Аня, — можно бы представить, что коллективное бессознательное миллионов людей одухотворило придуманные истории, но мой Подводный мир — это уж слишком...
— Ещё как слишком! — кивнула Алана.
Мирлифлор был и печален, и счастлив в дни приготовления к свадьбе. И ещё они с Аланой часто куда-то пропадали вдвоём на долгие часы. В это время Аня имела возможность вдосталь поразмышлять. Например, о том, что будет дальше. Ведь сказка о Золушке завершается свадьбой, а откладывать её нельзя.
В канун брачной церемонии Аня и Алана крайне волновались. Последняя не отходила от Мирлифлора — тот, безнадёжно влюблённый в них обеих, не верил в Атлантику и Днепропетровск, как и в своё литературное происхождение. Он строил планы, и Ане почему-то казалось, что морская подруга в них посвящена куда больше её самой.
Настал час венчания. У алтаря седобородый священник обручил Аню с принцем Мирлифлором, провёл обряд и наказал молодожёнам поцеловаться. Аня заметила, как сидящая в первом ряду среди гостей Алана отвернулась, а принц склонился к своей супруге, приподнял вуаль и приник тёплыми губами к неподатливым Аниным.
Отстраниться он не успел — белая пелена накрыла всё происходящее, смешала краски и ощущения, а потом так же стремительно и внезапно отступила, и покоящаяся теперь на полу Аня смогла оглядеться.
Боже, опять! Тёмная комната. Судя по всему, часть квартиры, но не жилая. Кругом полно коробок и старой мебели. Аня, одетая в шёлковый халат поверх ночной рубашки с кружевами, сидит прямо на паркете. Перед ней раскрыт альбом коричневой кожи. Сверху чьё-то фото и засохшие лепестки розы.
Больше в помещении никого нет.
Аня с глухим стоном пролистала папиросную бумагу и обнаружила, помимо фотографии и цветка, обгорелую тетрадь и какой-то весьма потрёпанный документ. "Сберегательная книжка" — значилось на голубоватом картоне с синим гербом СССР. Внутри косым малопонятным почерком вписано незнакомое имя и сумма вклада в рублях. Стоит печать. Документ очень правдоподобный. Но он древний. Вот и дата — аж 1934 год.
Аня уставилась на папку.
Потом обозрела книжные полки. Многие авторы из школьной программы. Странно. Здесь писатели, настоящие, такого не может быть в сказке. Неужели Днепропетровск?
Аня вскочила на ноги и распахнула единственную в комнате дверь — обыкновенную, выкрашенную белой краской. Вышла в старомодный коридор. Жилище походило на квартиру бабушки Клары и дедушки Гены. Принцесса Авелилона осмотрелась. Быстро нашла светлую гостиную и подбежала к окну.
Люди в сквере. Обычный город.
— Может, это не сказка, а... например, мультфильм? — вслух пробормотала Аня и позвала на всякий случай: — Алана!
Но никто не откликнулся. В задумчивости она сходила в тёмное помещение и принесла кожаную папку. Вытряхнула всё и ещё раз внимательно изучила. Потом открыла тетрадь. Почерк мелкий и неразборчивый, всех стараний хватило лишь на то, чтобы прочитать первое слово на странице — "...тьма..." — дальше вовсе неясно. А обугленный низ осыпался.
Она прошлась по квартире, некоторое время глядела на улицу. Отыскала шкаф с вещами и, сверившись с внешним видом прохожих, переоделась в целомудренный летний сарафан на бретельках. У входной двери валялись босоножки впору и даже женская сумочка с деньгами — старыми рублями с символикой СССР. Минуты три Аня пялилась на них с недоумением, потом вышла в освещённый чистый подъезд и спустилась по лестнице.
Было жарко. Все спешили куда-то, не обращая внимания на Аню.
— Простите, — остановила она сутулую женщину. — Какой это город?
— Москва, — удивилась незнакомка, бросая едкий любопытный взгляд, но почла за лучшее всё же удалиться.
Принцесса Авелилона бездумно шла вместе с толпой, озираясь по сторонам и силясь определить, где она очутилась. Можно было бы предположить, что это действительно просто Москва. Впрочем, неясно, что лучше — оказаться в очередной выдуманной сказке или в далёком городе за тысячи километров от Днепропетровска. Хотя, если бы связаться с Тутэллой... Стоит найти телефон и попробовать позвонить домой. Только вот интересно как: наизусть Аня не помнила ни одного треклятого номера.
