— Мне, разумеется, польстило сравнение с тем, далеким генеральным секретарем, да сейчас время другое. И решения, соответственно, — генсек поморщился, вдыхая опротивевший табачный дым. — Тогда, поймешь ли… Мечта была красивая. Не был бы коммунистом, почти святой бы ее назвал. Но не назову. «Все равны» и «Каждому по потребностям». Знаешь, как я эти фразы понимаю? «Все одинаковы» и «Всем по необходимому». Пойми разницу. Уравнять всех, конечно, неплохо бы. Только нам с тобой тогда куда деваться? Я тебе не ровня, а ты никому. И Альянс этот… бесстыжий, требовательный, эгоистичный, сварливый. И офицеры там такие же. Плохо срабатываемся, прав ты, Явик. Но хорошо срабатываться и не будем, пока эти сволочи не перестанут жалобы писать на руководство. С утра только девять прочел. А еще утро…
— Обиженный генсек, — Явик изобразил понимание. — Это повод обезглавить армию и флот.
— Отнюдь. Терплю все. И терпеть буду столько, сколько нужно. Однако пойми простую, как мироздание вещь: тех, кто не согласен, лучше сразу, кхе-кхе, распределить. Отдалить от основных работ. Пусть приносят пользу и ноют одновременно, но где подальше. Для Пикарда замена готова. Аленко этот сначала отчитываться перед Советом побежит, а не по нашим комитетам. А вдруг он скажет то, что не нужно знать инопланетной элите? Не понял еще, Явик? Мы одни во вселенной. Как пару столетий назад одни были, так и сейчас одни. А эти Советы все гарь. По последним распоряжениям, Объединенный флот обязан оказать поддержку азарийским системам, куда вошли Жнецы. Где были они, когда атаковали Землю? Даже турианцы не предлагали помощь.
— А наши офицеры здесь причем? — не понял Явик.
— При том, что организовать боеспособный флот можно только однородным составом офицеров. Все эти байки про сотрудничество и взаимодействие оставим послевоенным фантастам.
— Загубим верхушку Альянса? На планете кварианцев положим начало потерям?
— Необязательно. Я желаю им удачи. Если все получится, то хорошо. А не получится, еще лучше. На место Пикарда назначим своего. А Аленко… Прославит нашу расу, раз уж Шепард другим занят. Кстати, он уже на Цитадели. После того, как отчитается Совету, отправьте его на Уттуку. Аттический траверс. По сообщениям от кроганов, там видели рахни. А я, насколько помню, Шепард матку загубил. Да, видать, не до конца. Пусть сам разбирается. В средствах не ограничивайте и во времени тоже. Хоть до конца войны пусть там на кладках просидит. Пусть даже компанию сам себе подбирает, если ему хочется. Вопрос с моей чудовищной жестокостью закрыт? Или нужно еще объяснять, почему я хочу видеть как можно меньше офицеров Альянса в Совете Обороны?
— Пусть это будет делом вашей совести, — моргнул Явик и оскалился в подобии улыбки. — Главное, что бы это не стало вашей ошибкой.
* * *
— Шепард, беги помедленней. Пятнадцать минут тебе погоды не сделают, — разражено шипела Джек, едва поспевая.
Джон же почти возбужденно бежал на «Нормандию» и свою приятную дрожь скрыть не пытался.
— Не могу медленней. Прости. Есть шанс исправить когда-то бездумно совершенный поступок. Рахни… Черт, Джек, ты только представь. Я несколько лет винил себя за убийство королевы и вот он шанс. Могу все исправить. Если нынешняя королева готова к диалогу, я ее на руках привезу на Цитадель. Или туда, куда ей нужно. Больше не повторю ошибок. Хватит бездумно слушать шепотки Советников и советчиков, — резко остановившись, Шепард обернулся к запыхавшейся Джек.
— Решишь все на месте. Может, там и нет рахни. А может, они враждебны. А вдруг, это ловушка очередной королевы, чтобы за предшественницу отомстить. Не спеши принимать решение, — Джек выдохнула и согнулась, стараясь выправить дыхание. — Вспомни, чему учили студентов Академии. «Терпение, обдумывание и терпение. И еще терпение». И что сейчас несешь, ситуации не понимая?
— Ты изменилась, — улыбнулся Шепард. — Теперь ты ответственная и настоящая. Такая, какой и должна быть.
— А ты по прежнему идиот. Хотя, такой наверное и нужен сейчас. Восторженный дурачок.
— Ты меня не понимаешь. Я починю то, что сломал. Потом все мне «спасибо» скажете, — подмигнул девушке Шепард и снова воодушевленно зашагал к докам.
Глава 20
— Я в этот гроб не полезу, — заявил чеченец, оглядывая шкафоподобный ни то отсек, ни то лифт. — Предлагаю запихать туда гета. В конце концов, это его головная боль.
— Мы ничего не сможем сделать, — отозвался Легион. — Скорее всего, мы даже не увидим замененных кодов. Или не сможем обновить зараженные базы. Органики видят все иначе. Поэтому, должен пойти кто-то из вас.
— Я тоже не пойду, — тут же открестился техник, разглядывая причудливый терминал. — Кто-то же должен следить за жизненными показателями испытуемого и принимать меры в случае непредвиденного. Вам я не доверяю. Адмирал Пикард? — «просто гений» вопросительно уставился на офицера.
— Ну, если только все струсили…
— Я полезу. Меня, как я понял, больше остальных не жалко, — заговорил Аленко. — Только вот как техник я… Не техник, двумя словами.
— Особых навыков не нужно. Заметив испорченные фрагменты, просто очистите зараженный блок и запишите любую информацию, которая есть у вас. Главное, чтобы в памяти не было дыр. А во время следующего обновления серверы восстановят старые данные, — объяснил гет.
Кайден с опаской посмотрел на «гроб». Перевел взгляд на винтовку, которую вертел в руках.
— Не понадобится. Только инструметрон, — заметив внимание к оружию, сказал Легион.
— Точно решился? — нахмурился чеченец. — Гарантий, что ты там не кончишь, нет.
— А куда деваться? Не адмирала же туда засовывать… А в уме советских господ я не так уж уверен.
— Ты полегче, юноша, — встрепенулся «дикий».
— Отстань от товарища, — пресек офицера техник. — Сами обосрались, а теперь глумиться вздумали. Молодец, что согласился, СПЕКТР. Вопрос: на инструметроне много данных?
— Да нет. Так, жизненная ерунда по мелочам.
— Выход в экстранет здесь трудоемкий. А что на самих серверах творится, сам черт не ведает. Да и сбрасывать гетам военные данные не хочется. Пока не обновятся, вполне могут переписать. Давай-ка я тебе тут накидаю кой-чего. По мелочи. То, чем экстарнет забит. Тоже потом можешь поглядеть, а то с твоей работкой, СПЕКТР, поди, на баб и времени-то не остается. Или на мужиков… Ну, или что вы там еще себе в Альянсе придумали.
Кайден молча активировал инструметрон и принялся ждать загрузки данных. Ни отвечать колкостями, ни посмотреть, какой информацией забивают базы, ни банально обижаться не было ни сил, ни желания. А то, что самую неоднозначную и от этого сложную работу на него повесят, он не сомневался. Было любопытно, что в случае провала этого задания, напишут о нем в некрологе. Умер от переизбытка информации? Что ж, в Союзе хоть посмеются.
— Готово, — удовлетворенно кивнул техник. — Не советую ознокамливаться. Я человек многосторонний. Интересуюсь даже плетением корзинок, так что… В общем, удачи товарищ майор. Не сдохните там.
Аленко вздохнул. Подумал, нужно ли снимать броню и оставлять оружие около «гробо-терминала». Решил, что не нужно. По возвращению, вполне можно будет ранее перечисленное не найти, зато потом внезапно обнаружить на одном из гетов. Предприимчивые совки вполне способны устроить торги, не забывая время от времени посматривать на показания приборов.
— С сердцем нет проблем? — внезапно спросил техник.
— Вроде нет, — пожал плечами Кайден, ударяя кулаком по магнитному замку.
— А с имплантом? Ты, вроде, биотик, — откуда-то издали уже услышал Аленко, закрывая глаза от яркого света, ударившего по глазам и немедленно вызвавшему головную боль.
В какой-то момент он перестал слышать голоса компаньонов. То ли сознание вытесняло из себя даже банальную память о тембрах голосов, то ли погружение в мирок гетов было слишком глубоким и потому, никакой другой информации, мозг не воспринимал. Глаза открывать не хотелось однозначно. Еще одной такой вспышки его глаза бы точно не выдержали.
Когда, наконец, он решился, досчитав предварительно до десяти раз тридцать, реальность виртуального мира синтетиков не оказалась такой уж жестокой. Свет перестал раздражать, калейдоскопа цветов, которого он так боялся, не было. Было слабое свечение от странных конструкций, словно кирпичами выложенных. Задумываться над феноменом работы искусственного сознания было некогда. Сделав несколько шагов и оглядев представленную картинку, Аленко приуныл. И что он здесь должен делать? И, главное, как? Как среди «кирпичей» найти инфицированные?
— Не переживайте, майор, — услышал позади себя Кайден. — Мы поможем вам. Хотя и не полноценно. Какая-то часть наших программ чрезвычайно не хочет этой перезаписи. Видимо, это результат «отравления» из-за программных кодов Жнеца.
Кайден осмотрел гета и отметил, что самих себя синтетики видят иначе. Более похожими на кварианцев, что ли. Или просто на живых существ. Просто создатели были первыми, кого они научились воспринимать, вот и весь эффект схожести. Или же было желание видеть в самих себе не только наборы деталей.
— Что я должен сделать? Пока, признаться, не вижу проблемных зон. Или их нет здесь? — Кайден еще раз для большей достоверности осмотрел блоки.
— Верно. Здесь нет инфицированных баз данных. Нужно пройти дальше, — Легион рукой указал на дорожку, которая на общем фоне выглядела ярче. — Выделил для вашего удобства. Вы хоть и погрузились в наш мир. Но вы — не мы.
Аленко с опаской наступил на выделенную тропку. Тянуло смотреть вниз, но глубина под этим воображаемым мостом выглядела почти бездной. И хотя было светло и блоки светились белым, дна он не видел. Или пола. Или…
— Первый пораженный фрагмент, майор Аленко, — гет кивком указал на хранилище. — Инфицирование составляет тридцать процентов.
Кайден активировал инструметрон. Странно, что он работал. В реальности же, тело майора пребывает в покое, сравнимом с глубоким сном.
А вот сам процесс перезаписи был длинным из-за нелепых попыток программ не дать себя стереть. К медленной загрузке приплюсовывалась проблемы спертого воздуха и яркой вспышки по завершению переустановки. Дождавшись, когда сервер обновится, Аленко направился к следующему блоку.
* * *
— Разрешили мне тебя пока здесь подержать. Смотри, за убежище потом плату потребую, — Михайлович пошагал по отсеку. Оживший Колесников уже не валялся аморфным телом на койке, а вполне живенько читал книгу, сидя в кресле.
— Что делать будешь? — поинтересовался бывший посол, разглядывая отмеряющего шаги адмирала.
— Хрен его знает, чем себя занять. Генсеку если уж не до тебя, то уж не до меня и подавно. Информации ноль. Где чеченец мой, никто не говорит. Может, его уже на органы геты расшинковали.
— Зачем гетам человеческие органы?
— А я почем знаю. Я всегда худшее предполагаю, поэтому по жизни счастлив и спокоен, — Михайлович отобрал книгу у Колесникова и положил на стол.
— Это неприлично вот так вот брать и отбирать чужие книги, — возмутился бывший посол. — Может, я на самом интересном месте остановился.
— «Особенности рыбалки на озере Титикака». Колесников, да что там интересного может быть? Где вообще взял такое говно? — вознегодовал Михайлович.
— Ты мне принес вот в той стопке, — кивнул особист на заботливо установленные башенкой книги.
— Хорошая книга. Изучай. Проверю. А я, все-таки, схожу в штаб. Может, что выясню. Не могу я в такое время неспокойное сидеть на филеях ровно да о рыбалке думать. Как ты.
— Лучше одного из Советников потряси. Или их архивариуса. Перед Советом генсек отчитываться обязан. Пусть не детально, но все же, — подсказал Колесников.
— Точно? — прищурился Михайлович. — Перед ними он хвост распушает, а с нами тут загадочный. Пойду-ка я, для начала, оторву ухо нашему послу.
— Он точно ничего не знает, — попытался защитить почти коллегу Колесников.
— А вот когда я себе ожерелье из его зубов при нем делать начну, проверим. А к Советникам, как считаешь, пойти стоит?
— Сходи. Ты позора не боишься. Я бы не пошел, — поморщился Колесников.
— Я ж не позориться иду. А раз цели такой не преследую, значит, что бы не сделал — все хорошо будет. Ты не забывай: я обаятельный.
— Советникам это скажи. Вот прям с этого и начни, — посоветовал Колесников, пытаясь скрыть улыбку.
— Чего скалишься? Сейчас деснами будешь улыбаться, — шутливо погрозил кулаком Михайлович. — И не завидуй. Адмиральская доля она тяжелая. Для тебя непосильная. Так что пожелай мне удачи. И тихо тут без меня! В камере за старшого остаешься. Была б не одиночка, не назначил бы. А так выхода нет, сам понимаешь.
— Есть, — отозвался Колесников.
* * *
К Советникам Михайловича, понятное дело, не пустили. Решив не скандалить, дабы не привлечь внимание генсека к любопытству отдельно взятого одессита, адмирал прошел в кабинет, где, по всем человеческим законам, должен был быть архив. Собственно, маловероятно, что свежие отчеты отправлялись прямиком туда, но все возможно. Вдруг дублируются и сразу на местные серверы попадают? Не спросишь — не узнаешь. А если там будет заседать трамвайный хам на вроде секретарей Советников, то можно будет соврать, сказав, что за сеном для коня зашел. И еще возмутиться, что не завезли. И наорать на инопланетную особь.
— Вы! — вскричала азари, поднимаясь с кресла.
— Я? Вроде, я, — не понял приветствия Михайлович. — Можно зайти?
— Можно. Не узнаете меня? — надула губы азари, складывая руки на груди.
— Нет, — честно ответил адмирал.
— Ага. Значит, забыли, кто вам помог с Шорбаном, — на синем личике появилось выражение явного негодования.
— Я? Забыл? — тут же пришел в себя Михайлович. — Да пока вы здесь… Я… Контузия! Ранение! Вынес из огня пятнадцать азарийских младенцев! А вы! Бессердечная особа, смеете меня в беспамятстве упрекать! Невозможно! Возмутительно! Ноги моей больше здесь не будет. Наша встреча была ошибкой!
Михайлович нарочито медленно вернулся к двери, ожидая оклика.
— Простите меня, адмирал. Я погорячилась. Вы меня искали, да? — совсем тихо заговорила девушка.
— Разумеется. А почему вы не в… как это называется… справочной? — Михайлович упер руки в бока и постарался изобразить праведный гнев.
— Временно переведена сюда. Признаться, скука смертная. Отчеты, отчеты, отчеты… И никого вокруг. Одна целыми днями, — пожаловалась азари.
— А вы не хотите помочь мне? — тут же взял быка за рога адмирал.
— Нет, — замотала головой девица. — Больше вам помогать не хочу.
— А меня хотите? — тут же последовал следующий вопрос адмирала.
Щечки азари немедленно обрели фиолетовый оттенок. Михайлович понял, что ответ положительный.
— А способны понять прямую связь между этими двумя вопросами? — решил додавить он.
