— А я с большим удовольствием для себя и пользой для других остался бы оборонять Землю, — отозвался Кайден, поежившись.
Ему было жутко неуютно в кампании советского адмирала, который, казалось, недоволен всем вокруг, начиная от Жнецов и заканчивая личным составом корабля Альянса.
— Много бы ты там один наоборонял, обороняльщик? — поинтересовался Михайлович, разглядывая майора.
— Зато был бы делом занят, а не… Черт, действительно, почему мы заняты эвакуацией? Система не подконтрольна Жнецам. Можно было организовать транспортники и прикрытие, а не тащить часть флота.
— Вместе с адмиралами, — добавил Михайлович. — Кстати, почему Хакет не захотел провести операцию? Я понимаю, что из-за вторжения некоторые границы собственности размылись, но Академия принадлежит всецело Альянсу. А флот отправили именно советский. Где логика?
Аленко пожал плечами. Огромной разницы в количестве получаемых сведений между офицером, приписанный к кораблю, и капитаном корабля — он не видел. Вот только неприятной канцелярской работы прибавилось. Хотя, Шепард с самого начала их совместной службы всю волокиту с рапортами скинул на бедные плечи майора. Лейтенанта, в те времена… Но никаких дополнений к приказам Аленко как раньше не видел, так и сейчас. С другой стороны, чего он хотел? Полной карты всех стратегических задач? Или личных объяснений от Комитета, почему приказ именно такой и чем чревато его не выполнение? Хотелось и того, и другого.
— Я знаю только, что это распоряжение Совета Обороны, которое было одобрено Комитетом, — Аленко повернулся к Михайловичу. — Господин адмирал, можно мне переговорить с Шепардом до того, как его отправят на «Арктур»? Я понимаю, что это задержка, но мне предписано вернуться на Цитадель вместе с вами, а другой возможности увидеться у нас…
— Я перестал слушать, когда ты произнес слово «господин», майор, — перебил его Михайлович. — К тому же господа у нас сейчас Жнецы. Так их и называй. Господа Жнецы, не изволите ли покинуть территорию суверенной Солнечной системы и устремиться в те ебеня, откуда пришли? Может, послушаются. А вообще, то, что отправили нас, вполне разумно. Хакет сейчас контролирует ремонт кораблей на «Арктуре», а Советский Флот займется этим на верфях Цитадели. Не будем мешаться друг другу и простаивать в нелепых очередях.
Михайлович жутко не хотел возвращаться к себе на крейсер и сбежал на «Нормандию» при первом же удобном случае. По его же кораблю бесцельно шнырял и наводил свои адские справки целый председатель целого КГБ и искал дьявольский компромат на адмирала. Хотя, Михайлович с большей уверенностью предполагал, что ставленник генсека, скорее всего, стучит зубами от страха в каюте экипажа и пьет литрами кофе, чтобы не уснуть, ибо жутко боится увидеть во сне Жнеца и помереть от инфаркта, не просыпаясь. Или, еще хуже: обоссаться, не просыпаясь.
В любом случае, рядом с главой Комитета безопасников Михайлович чувствовал себя неуютно. Да и какая разница с какого корабля он будет осуществлять командование? Никакой. А тут он вновь полюбуется на Церберовские красоты, разбавленные альянсовским бардаком. И народу здесь всяко меньше, чем на любом из его кораблей. И, немаловажно, есть на кого распылить дурное настроение. Не своих же обижать?
— Так я могу переговорить с Шепардом? — напомнил о себе майор.
— Подводи корабль и забирай Шепарда. А чтобы ты не выкрал преступника, побуду рядом с вами. Если что надумаешь недоброе, тебя посадят к Шепарду. Вот там и наговоритесь. Будешь хвалиться, что, мол сижу за угон советского адмирала, — Михайлович подошел к капитанскому мостику. — А я пока побуду тут капитаном и постою у карты, чтобы ты курс не проложил куда не следует.
Кайден улыбнулся.
— Знаете, я был уверен, что вы мне откажете. И спасибо.
— На здоровье и кушай с булочкой. Давай, передавай сигнал, чтобы челнок с Шепардом сюда подошел. И недолго мурлыкайте, а то Жнецы повымирают раньше, чем я их самолично повзрываю.
Поглядев на счастливого майора, который поскакал к лифту, Михайлович активировал инструметрон, дабы вновь просмотреть список кораблей, нуждающихся в ремонте. К счастью, их не так много. Почему Жнецы даже не попытались уничтожить флот — оставалось для адмирала загадкой. В ремонте нуждались только «разведчики», которые мешали Жнецам приземлиться на территории столицы, а тяжелые корабли практически не пострадали, что немало радовало. Меньше мороки с техническим обслуживанием.
Но положение все равно было нехорошим до крайности. Турианцы потеряли Палавен и тоже отводили остаток флота к Цитадели. Как организовывать совместную работу и объединять все флоты, когда каждая из рас будет тянуть одеяло на себя и доказывать важность в первоочередном освобождении именно своих территорий, Михайлович не знал. Но он знал, что генсек и министры, оставшиеся на Земле, долго сдерживать натиск не смогут. Бункер хоть и надежен, но вечно в нем не просидишь. Да и полную безопасность может гарантировать только крышка гроба, надежно оберегающая тебя от жизненных неурядиц. Вряд ли руководитель захочет «сыграть в ящик» только потому, что Михайлович благородно понесется возвращать Палавен турианцам. Но без их дредноутов, судя по всему, не обойтись. А еще приходится самому принимать решения, с боем не связанные. Михайлович это жутко не любил. Одно дело оспаривать совершенно нелепый приказ Совета и совсем другое — думать, как жить, самому.
— Отведи меня в диспетчерскую, — попросил Михайлович стоявшую возле терминала девицу.
Подумав пару минут, бездумно глядя на панель, Михайлович решил не трогать Хакета, который наверняка носился с пеной у рта по «Арктуру», не зная, за что хвататься. А вот поговорить с командующим Разведывательного флота, который понес самые большие потери, адмирал не мог найти время раньше. Беготня, доклады, новости, сводки о повреждениях заняли все время до прибытия в систему Святого Петра.
— Свяжи меня с контр-адмиралом Сяо Ханем, — попросил он дежурного офицера.
Китайцев Михайлович любил больше, чем положено истинному коммунисту, который был обязан соблюдать некое равенство в чувствах к другим народам. Ему нравилось спокойствие китайских офицеров, которое моментально превращалось в кипучую деятельность, если ситуация того требовала.
— Адмирал Михайлович, — голограммный образ китайского контр-адмирала отдал честь.
— Адмирал Сяо Хань, приветствую, — рука Михайловича тоже поднялась к виску. — Не было времени связаться с вами после эвакуации с Земли. Все на бегу и на лету.
— Мы ждали и готовились к приходу Жнецов. Выходит, нужно было меньше ждать и лучше готовиться. Корабли Разведывательного Флота нуждаются в доковании и ремонте. Тяжелый Советский флот потери не понес, что меня сильно радует. К ремонту «разведчиков» мы уже приступили. Сделаем, что сможем, но лучше бы отправиться на верфи как можно скорее.
— Проконтролируем отправление на «Арктур» и сразу отправимся, — пообещал Михайлович. — А за каждый разведывательный фрегат Жнецы ответят. Разберем их на запчасти и наделаем новые корабли из них. Хотя, из чего там делать? Просто щупальца им поотрываем.
Контр-адмирал чуть улыбнулся.
— Уж поскорее бы. Не могу сидеть и ждать неведомой подмоги, пока эта нечисть хозяйничает на моей Родине. Эвакуация хоть и прошла успешно, но ведь не все успели покинуть Землю. Вот Первый секретарь Польши не успел. А Альянс даже мирное население не потрудился эвакуировать. Имеем глаза, да гору все равно проглядели. О чем они только думали?
— Судя по рапортам, которые приходят с Земли, мирное население у них там дает Жнецам по тылам, — отозвался Михайлович. — Кучкуются в крупных городах и наземным силам Жнецов дают по мордам. Связь восстанавливается. Геройский Альянс сопротивляется и защищает территории. А у нас — пустота. Связь только со столицей, да и то в строго отведенное время. И кто прогадал? Альянс, который зубами рвет эту мразь? Или мы, оставившие Жнецам все наши наземные комплексы? Я не знаю ответа. Несколько дней назад знал, а сейчас не знаю.
— Когда победим Жнецов и сядем писать статистику потерь — разберемся. Сейчас поздно рассуждать — отозвался контр-адмирал. — А вот как и когда возвращать флот в Солнечную систему — про то нужно крепко думать. Наши командиры контролировать нас ежесекундно не могут, а подчиняться Альянсу… Хоть они нам и союзники, да как ужиться двум медведям в одной берлоге?
— Медведей больше нужно. И все их передвижные берлоги тоже необходимы. Помнишь, мы решали вопрос с кварианцами?
— Ну? — нахмурился Сяо Хань. — Вмешиваться в войну нам запрещено, пока не обозначится лидер.
— Долго ждать. Новостей от кварианского флота нет, но и о масштабных потерях одной из сторон тоже тишина. Видать, они там скучно постреливают по одной ракете в час и по очереди. Эдак мы их прождем до китайской пасхи… Прости, конечно.
— Влезать в их распри тоже не хочется. Потери бессмысленны. Да и время, когда мы отправимся освобождать Землю, растянется до русского фестиваля воздушных змеев. Прости, конечно.
Михайлович улыбнулся.
— Переговорим обо всем на Цитадели. Свяжемся с командованием Альянса и легально решим проблему. Побудем демократами. Посидим, порассуждаем. Ремонтные работы сильно не разворачивай, а то задержимся тут. Вот системка, да? Вокруг одни черные дыры и не менее дружественные объекты. Вот в такую всех Жнецов бы заманить, и ретранслятор подорвать на хрен. Нет системы, зато сколько жизней бы спасли.
— Если бы Жнецы заманивались так просто в одно место и всем своим стадом, то почему в предыдущие циклы никто до такой простой вещи не додумался? — замотал головой контр-адмирал.
— А где доказательства, что циклов много было? Протеане были. И те, кто до них обитал — были. А про остальных все неизвестно. Может, «Властелин» себе цену набивал, когда говорил об обилии этих циклов в своей биографии. Что мы знаем, кроме ничего?
Сигнал инструмерона прервал китайского контр-адмирала.
— Поговорим потом, — сказал Михайлович и опустил глаза на экран инструметрона. — Майор, провожай Шепарда и задавай курс на Цитадель.
— Товарищ адмирал, я думаю, вам нужно это услышать. Шепард… В общем, у него есть мысли о том, как одним разом избавиться от Жнецов. Мы в отсеке для совещаний, — взволновано произнес майор.
— Я в диспетчерской. Или в связной, по-вашему. Сейчас подползу, — вздохнул Михайлович.
* * *
Адмирал за те секунды, пока добирался до нужного отсека, представил, как Шепард должен выглядеть после «отсидки». Непременно он наголо выбрит, передние зубы выбиты и заменены протезами, которые уже треснули, татуировка на латинском во все плечо и рваная тельняшка на парочку размеров больше — вот такой образ ему сгенерировало сознание. Реалии оказались не такими яркими. Выглядел капитан так же, как и раньше. Та же раздражающая Михайловича щетина, та же форма, только без золотистых линий, образующих погоны, тот же напряженный взгляд.
— Приветствую, Шепард. Что такого вы придумали, что стоит задержки в вашей отправке на «Арктур»? — спросил Михайлович, подходя к столу, над которым повисло голографическое изображение Цитадели.
— Знаете, товарищ адмирал, если мои мысли верны и именно эта идея спасет нас от Жнецов, то я готов в благодарность за арест и заключение стирать портки всему советскому руководству. Вручную. У меня было много времени, чтобы обдумать некоторые вещи, — Шепард кивнул на изображение. — На Илосе протеанский ВИ рассказал мне о том, чем Цитадель является. Это и маяк, и портал своего рода. Жнецы не уничтожили ее не случайно. Более того, они сами ее построили. Понимаете?
— Ничего не понимаю, — замотал головой адмирал. — В ваших же рапортах было написано, что протеанские ученые перестроили структуру сигнала. А вы лично загрузили программу закрытия канала.
— Все так. Но нападения на Цитадель до сих пор не было, хотя сигналы появления Жнецов произошло почти во всех системах. Они берегут Цитадель, хотя и знают, что она больше не срабатывает так, как должна. Портал закрыт, именно поэтому они своим ходом добирались, а не появились в пространстве. А сигнал… Протеане его изменили, но отключили ли? Что если использовать станцию, как приманку, и собрать всех Жнецов в одном месте и там нанести удар? Или и вовсе пожертвовать Цитаделью и системой, в которую мы ее перевезем, и соорудить там мощное взрывное устройство? На сигнал они обязаны откликнуться, так как это наверняка вошло у них в привычку. В этом цикле сигнала не было.
— А еще лучше включить заодно и портал, и всех набежавших Жнецов отправить в ад, — подхватил майор. — Ну или в то место, откуда они пришли.
— Отправишь, а через пару лет они снова нагрянут. Только от усталости и обиды еще больше осерчавшие нагрянут. Но с уничтожением их в одном месте мне понравилось. Сам думал о подобном… Вы уверены, Шепард?
— Нет. Но других мыслей у меня нет. Природа сигнала… О ней знали протеане-ученые, но они давно умерли. И Хранители Цитадели. Несколько лет назад я сканировал Хранителей по просьбе одного саларианца. Оказалось, что раньше именно они посылали сигнал Жнецам и открывали канал. Возможно, они могут это повторить. Вот данные о Шорбане. Насколько я знаю, он все еще проживает на Цитадели. Свяжитесь с ним. Он более подробно расскажет о хранителях.
Михайлович посмотрел на протянутую руку Шепарда с зажатым в ней планшетом. Первый раз в жизни ему стало жалко кого-то, кроме своих подчиненных, которые обязаны были терпеть его не всегда скромную и не всегда дружески настроенную персону. Вместо того, чтобы как любой нормальный арестант отлынивать от работ и тихо ненавидеть всю посадившую его систему, ищет варианты, размышляет. Это было странно и непривычно.
— Спасибо, капитан, — отозвался Михайлович. — Не все пока ясно и точно, но задумка неплохая. Если все получится и Жнецы будут отправлены на переработку… Не знаю даже. Я станцую… Нет, это чересчур. Я прикажу кому-нибудь станцевать для Вас румбу голым.
Взяв планшет, Михайлович перевел взгляд на улыбающегося майора.
— Прощайтесь, Аленко. Приказ есть приказ, сами понимаете.
— Простите, товарищ…
Слова майора прервал сигнал тревоги.
— В системе зафиксировано появление кораблей «Цербера» — прозвучал голос ВИ.
— Еще один геморрой, — вздохнул Михайлович и активировал инструметрон. — По флоту: прикрыть отступление эвакуационных шаттлов Академии.
* * *
С разрешения Призрака, Колесников водил по станции клона. Разумеется, сопровождающие лица ходили по пятам за ними, но лучше терпеть их, чем выслушивать ругань засидевшегося в четырех стенах клона. С именем он так и не определился, и Колесников, у которого язык не поворачивался называть копию Шепарда именно копией, обращался к парнишке «хлопчик». Клону было все равно, а разведчику проще. А еще появлялась возможность послушать то, о чем говорили попадающиеся сотрудники. На его личный терминал информация о работе «Цербера» поступала настолько дозировано, что если судить по ней, то это не организованный синдикат, а институт благородных девиц. Петровский, видимо, берег психику друга, и полный доступ к исследованиям и операциям не предоставлял. Соответственно, полной картины происходящего Колесников не видел. Докладывать было не о чем.
