— Мальчик-Который-Выжил получил это прозвище потому, что он славится своим умением выживать после попавших в него непростительных заклятий. А ты хочешь попробовать получить такое прозвище, Анус?
Минерва подошла к столу:
— Обещаете ли вы, Максимилианус, честно и откровенно отвечать на вопросы Гарри Поттера, в полную силу используя свои знания и способности?
— Обе… щаю… — сказал колдомедик. Тонкий сверкающий язык пламени вырвался из волшебной палочки Минервы и изогнулся, словно окружив сцепленные руки Максимилиануса и Бонда докрасна раскалённой проволокой.
— Обещаете ли вы всеми силами способствовать выздоровлению Гарри Поттера, невзирая на неудобства, которые это может причинить лично вам или важным для вас личностям?
— Послушайте, это ни в какие ворота не-х-х-х… Обещаю… — просипел целитель. Римус ласково погладил горло целителя, на котором набухал синяк в форме кончика волшебной палочки. Второй язык пламени вырвался из палочки Минервы и обвился вокруг первого, так что получилась тонкая сияющая цепь.
— Обещаете ли вы никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не разглашать конфеденциальную информацию, касающуюся Гарри Поттера, которую вы получите сейчас или позже, устно, письменно или в любой другой форме, включая, но не ограничиваясь, телепатию, легилименцию, веритасерум или признавалиум, сознательно или бессознательно, за исключением случаев, когда это разглашение жизненно необходимо для успешного лечения, упомянутого в пункте 2 настоящего соглашения, и даже в этом случае разглашение должно быть выполнено с запрошенного заранее и явно выраженного согласия Гарри Поттера или, в случае невозможности получения ответа напрямую от Поттера в результате его нетрудоспособности, согласия опекуна Гарри Поттера, только в отношении лиц, для которых это согласие было запрошено, с поимённым перечислением этих лиц и в минимальном объёме, необходимом для получения помощи? — быстро выкрикнул Джеймс Бонд.
— Чего?!
— Просто скажи «обещаю», — устало пояснил Бонд.
— Обещаю, только уберите от меня этого придурошного оборотня!
Третий язык пламени, вырвавшись из волшебной палочки, сплёлся с первыми двумя, опутал крепко стиснутые руки Джеймса Бонда и Максимилиануса Гиндельштейна, словно верёвка, словно огненный след полёта феникса. Затем все три пламенных линии ослепительно вспыхнули и пропали.
— Непреложный обет заключён, — сказала Минерва, возвращаясь на свой стул.
— Вот ваши два галеона, — выложил монетки на стол Бонд.
Максимилианус потёр украшенную синяком шею, но монетки всё же спрятал.
— Итак, теперь вы можете быть абсолютно уверены, что ничто из того, что будет произнесено в этом кабинете, его не покинет, — просипел он. — По крайней мере, через мои уста.
— Я и это предусмотрел, — сказал Джеймс Бонд. — Рон, Джинни, пожалуйста, выйдите в коридор и следите, чтобы никто не попробовал подслушивать под дверью. Профессор МакГонагалл, будьте добры выйти в соседний кабинет и проследить за отсутствием нежелательных лиц там. Профессор Люпин… Римус… Я попросил бы вас остаться со мной.
— А что делать мне? — подала голос Тонкс.
— А вы тоже выйдете в коридор, — улыбнулся Джеймс, — и будете следить, чтобы подслушивать не получилось и у Рона с Джинни тоже.
— Ты не можешь так с нами поступить! — воскликнул Рон. — Мы же твои друзья!
— Друзья, которые не писали мне всё лето?! — вскипел Бонд. — Вы развлекались на площади Гриммо, тогда как я должен был жить у Дурслей! У Дурслей! Господи, да я предпочёл бы жить у Малфоев! Вы могли ежедневно читать книги семейства Блэк! Вы могли ежедневно общаться с Гермионой! А я был заперт в маленькой спальне с усиленными стенами и стальной дверью, и единственным моим развлечением был старый сборник кроссвордов Дадли, в котором на месте «17 по горизонтали: усиленная носовая часть корабельного киля» ручкой написано «форъваттер»[43]! Если бы я не был мальчиком, мне было бы вообще нечем заняться! И вы при всём при этом не написали мне ни единой весточки?! И продолжаете называть себя моими друзьями?!
Рон открыл рот. Рон закрыл рот. Подпирающая его сбоку Джинни выглядела, как раскалённый докрасна чайник на грани взрыва. Наконец, они дали волю своим эмоциям:
— Ты правда считаешь, что читать, и не абы что, а книги, лучше, чем сидеть взаперти?!
— Ты правда считаешь, что общаться с Гермионой — это развлечение?
Отпрыски Уизли выпалили свои реплики одновременно и с укоризной посмотрели друг на друга: каждый из них в качестве подлежащего осуждению действия выбрал то, против чего второй, в принципе, не возражал.
— Тонкс… Мне назвать тебя по имени? — вскинул бровь Бонд. — Будь добра. Профессор МакГонагалл, прошу.
Воспользовавшись замешательством, Тонкс вывела их наружу. Минерва вышла в соседний кабинет, напоследок окинув Джеймса Бонда пылающим взглядом.
Римус, оставшись без поддержки тяжёлой артиллерии, чувствовал себя явно не в своей тарелке. Он постоянно переводил взгляд то на целителя, то на Джеймса Бонда, нервно облизывая губы и теребя рукоять своей волшебной палочки.
— Ну-с, молодой человек, вы связали уста мне и удалили всех, кроме оборотня, — кстати, почему? Я жду вашего рассказа.
— Во-первых, я хотел бы получить результаты полного медицинского обследования моего тела, — пошёл ва-банк Бонд. — Мне нужно точно представлять себе, на что оно способно, а на что неспособно. С чисто физиологической точки зрения. Детство этого тел… Моё детство было очень тяжёлым, с частыми побоями, недоеданиями, постоянным пребыванием взаперти, отсутствием свежего воздуха, витамина D и нормальной развивающей активности. Я хочу знать, во что всё это вылилось и как это исправить.
— Это несложно, — кивнул Максимилианус, — и явно не оправдывает столь яростного желания сохранить разговор в тайне. Кроме того, вы сказали «во-первых». Из этого я логически заключаю, что будет ещё и «во-вторых».
— Во-вторых, — не разочаровал целителя Джеймс, — объясните мне, каким образом магическое общество до сих пор не научилось справляться с дефектами зрения. — Суперагент подчёркнуто мягким жестом снял с себя и положил на стол свои круглые очки. — Маги занимаются изучением своего тела тысячи лет; близорукость — общая проблема для всех, умеющих читать; объясните мне, как получилось, что я, Мальчик-Который-Выжил, надежда и опора всего британского магического общества, ношу этот кошмар со сферой в минус четыре и с цилиндрами на три и восемь?! И ладно бы оправа была стильной… Почему очки носил мой отец, Джеймс Поттер? Поверьте мне, он был не самым бедным человеком! Почему носят очки профессор Дамблдор, профессор МакГонагалл и Артур Уизли? Неужели магия не может вылечить астигматизм и вправить мозги хрусталику?
— Отвечаю, — склонил голову Максимилианус. — Магия, конечно, может решить проблему зрения. Выправит хрусталик, присобачит на место сетчатку, очистит катаракту… И будет у вас великолепное зрение. Такое же, как у самого здорового магла. И вы будете видеть то, что видят маглы… Но не больше. А заклинания, позволяющие видеть то, что маглы не видят, куда накладывать прикажете? На собственные глаза? Перенапряжёте их магически, и никакие заклинания на них держаться не будут. В результате получите уже решённые проблемы в двойном размере и вдобавок кучу новых.
— Это, например, что маглы не видят?
— Ну, например, ауру вокруг магических артефактов. Простое заклинание «Взгляд ангела», накладываемое на очки, вываренные в специальном зелье, — и вам никогда не удастся спутать обычную бижутерию, заклятую против воров, с по-настоящему магическим артефактом. Или, раз уж мы заговорили о зельях, как насчёт таблицы совместимости ингридиентов? Или хотя бы оценка качества ингридиентов, проецируемая на внутренней стороне линзы?
Джеймс Бонд попытался оценить услышанное. Кью говорил о встроенных в глаза дисплеях как о новой технологии, ещё не прошедшей полноценные испытания. Маги пользуются ею, судя по всему, не первый век.
— А зачем варить очки? — только и сумел выдавить он.
— А из них бульон наваристый получается. Шучу. Чтобы создать на поверхности линз устойчивую к царапинам плёнку из магически активного вещества, на которое смогут влиять мидихлориане-симбионты мага, — пояснил Максимилианус. — Можно обойтись и без этого, магически изменяя само стекло линз… Ну, или пластмассу, если следовать новомодным веяниям… Но расхода энергии это потребует во много тысяч раз большего. Потому что стекло не живое и никогда живым не было… С другой стороны, плёнка из восприимчивых к магии полимеров, вывариваемых из особых растений, минералов и малоаппетитных субстанций, значительно облегчает деятельность мидихлориан и сокращает затраты энергии мага-носителя артефакта…
— То есть на обычном магле эти артефакты работать не будут?
— Нет притока энергии. Артефакт сохранит свои магические свойства, но без энергии работать не станет. Чтобы артефакт работал, его нужно либо зарядить достаточным количеством магической энергии заранее, либо обеспечить постоянную бесперебойную подпитку. Чему вас вообще учат в этом вашем Хогвартсе? А-а, я и забыл, вы же у нас память потеряли. Кстати, не пора ли нам перейти к основной цели визита?
— Во-первых, запишите меня к окулисту, — твёрдо ответил Бонд. — Я собираюсь избавиться от этого уродства. В данном конкретном случае я имею в виду очки. И куплю себе нормальный «Ray-Ban», чтобы выварить его в хорошем зелье и навешать приличных заклинаний.
— Слова не мальчика, но мужа, — одобрил колдомедик. — Только советую брать «Police». На них заклинания лучше ложатся. Зайти к окулисту можно будет перед тем, как вы закончите ваш визит в нашу больницу.
— Операция безболезненна?
— Из физических ощущений вы испытаете прохладу. Потому что ваш кошелёк значительно уменьшится в объёме и будет прикрывать меньше тела. Операция недешёвая.
— Пусть это вас не беспокоит, — ответил Бонд, отмахиваясь от побагровевшего Римуса в поношенном пиджаке. — Если она стоит меньше миллиона галеонов, я в деле.
— Да нет, всего тысячу триста… — целитель, похоже, был поражён напористостью клиента. — Заодно зайдём в процедурный кабинет и снимем полную колдограмму вашего тела. Признаюсь честно, мне до невозможности интересно рассмотреть ваш шрам. К нам часто попадают маги с повреждениями от тёмных заклятий, — ну, наверное, каждый из здесь присутствующих пробовал подсыпать зелье кровавой кашицы в соседский суп, после чего исподтишка швырял в соседку «ротапудерия» — но вот шрамы от «авады» у нас редкость.
Джеймс Бонд в первый раз в жизни услышал про зелье кровавой кашицы, чем бы оно ни было, но его память услужливо развернула перед ним картину, на которой он щедро капает фенолфталеин[44] в дымящуюся кружку чая с надписью «Кью». Заклинания «ротапудерия» Джеймс Бонд тогда не знал, но для достижения ожидаемого эффекта хватило холостого выстрела. У суперагента оказалось достаточно такта, чтобы скромно потупить взор.
Воцарившуюся тишину нарушил Максимилианус:
— Ладно, вернёмся к нашим баранам. Мистер Поттер, расскажите мне, что именно вы не помните.
Джеймс помолчал, подбирая слова:
— Для начала я расскажу, что, по словам свидетелей, произошло. На меня напали дементоры. Их отогнал мой кузен Дадли, занимавшийся боксом, борьбой, кен-до и гоп-стопом.
Целитель уронил перо, которое вертел в руках:
— Но маглы не могут видеть дементоров!
— Могут, — твёрдо ответил Джеймс Бонд, вспоминая необычные, парящие над землёй фигуры в драных плащах. — Непосредственно во время нападения — могут. Это, можно считать, подтверждённый факт.
— Но это противоречит всем книгам!
— А сколько маглов могут похвастаться тем, что сумели отбиться от дементоров?
— Один-ноль в пользу Поттера, — прокомментировал Римус Люпин.
— Я подозреваю, что сцены, вызванные в моём воображении непосредственной атакой дементоров, были столь ужасны, что моё подсознание милостиво закрыло шлюзы моей памяти, отсекая все воспоминания, связанные с этой ужасной трагедией, — подал целителю идею Бонд.
— Но тогда у вас должны были сохраниться воспоминания о детстве! Ох, эта счастливая пора, когда ни о чём не надо заботиться, только целыми днями кушай и играй с другими детьми!..
— …Сиди под замком в тёмном чулане, где даже ноги вытянуть некуда! — с восторгом поддержал Бонд.
— В самом деле? Тогда понятно. Но у вас ведь сохранилось множество других знаний.
— Да, какое-то число общих знаний сохранилось, — осторожно сказал Джеймс.
— Давайте, проверим? Я буду задавать вопросы, а вы отвечайте. Это не совсем игра в ассоциации, но очень похоже. Отвечайте на вопрос, но не задумывайтесь над ответом. Готовы?
— Ладно, я понял правила, давайте, жгите.
— Хорошо. Итак, начали… Идиш, значит, мы знаем… Parlez-vous français?
— Je ne parle pas français, — мгновенно отреагировал Бонд.
— Sprechen Sie Deutsch?
— Nein, nicht verstehen. Und Sie?
— ¿Habla usted español?
— Por desgracia, ni una sola palabra, — откинулся на спинку стула Джеймс.
— Parli italiano?
— No.
— Может, вы ещё и русский знаете?
— Увы.
— Хмм… Очень интересная картина вырисовывается. Et Latine scit?
— Nescio.
— 한국어를 할 줄 아세요?
— 당연하지!!!
— Shssss fshssss ssshss?
— И перестаньте на меня шипеть!
— То есть вы не знаете ни единого языка, кроме английского. — Целитель многозначительно переглянулся с Люпиным.
Джеймс Бонд почувствовал, что он где-то промахнулся.
— Я же честно ответил, что я не знаю ни один из этих языков!
— Да-да, не волнуйтесь, я так и понял. — Колдомедик поднял палочку, прорычал маловразумительную фразу и надиктовал в неё, как в микрофон: — У пациента явные признаки ретроградной или диссоциативной амнезии. Явно наблюдается способность к языкам, которых он прежде не знал, и утрачены знания языка, который он раньше знал, в частности, парселтанга.
— Эй, не знаю я никаких языков! И что такое парселтанг?
— Продолжим. Кто является сейчас премьер-министром Великобритании?
— Джон Мейджор, — ответил Бонд, не понимая, какое отношение современная политика имеет к его амнезии?
