— Спасибо за помощь, — обрадовался Сыч. — Пусть полудохлого, но я брошу тебя к ногам императора.
— Не растрачивайте силы, — зашептал Мровкуб. — Сходу подобрать правильные заклятья невозможно.
Я кивнул.
— Сдался? — глумился глава тайной канцелярии. — Что скажешь Оливье! Как прожарить твоего ученика? Ему больше пойдёт с кровью или посуше?
С его пальцев сорвался ещё один огненный шар. Я сжался, защищая голову, и ещё сильнее съехал по стене. Пламя с рёвом врезалось в меня, осыпав пылающими искрами. Заскрипев зубами, я не смог подавить подступивший стон.
— Ты драться будешь? — неожиданно подал голос Молчаливый.
— Как? — зарычал я, чувствуя, как надуваются пузыри от ожогов.
— Простота суть всего, — ответил хранитель силы. — Нацеди магический шар и толкни в его сторону.
— 'Гениально!', как говорил один гений, — пробормотал Мровкуб и подсказал. — Сведите ладони и представьте, как энергия собирается между ними.
Магии в проклятом мире было даже больше, чем в других, но её 'перевёрнутость' не позволяла сосредоточиться. Отвлекала и путала и без того причудливые потоки. Они тянулись вдоль каменных стен и уходили в глубину пустошей, разливаясь в радужные моря.
Я зачерпнул побольше и попытался сдавить, чтобы слепить подходящий шар. А когда почти сомкнул негнущиеся руки, знак высшей воли засверкал кристаллом. Энергия закипела между ладоней, развела их в стороны и ослепительно вспыхнула. Я толкнул сгусток магии к Сычу и замер.
Глава тайной канцелярии не терял даром время. Над его головой уже собрался сияющий ком, похожий на тот, что создал я. Оба лучистых шара поплыли друг к другу и встретились между отвесными стенами пустошей. От хлопка заложило уши. Кровь ударила в голову. Казалось, я уже не стою, а вишу кверху ногами. От перемешавшихся сгустков энергии хлынула перламутровая волна. Она твердела на бегу, выстреливая ледяные иглы, застывала кривыми шипами и длинными изогнутыми сосульками. Неистово бежала во все стороны сразу, собираясь соединить и намертво склеить две каменные стены.
Я изогнулся, скребя ногами по песку, чтобы волна не разрубила меня пополам, но она окоченела над моей макушкой, лишь оцарапав голову острым краем. Сычу повезло меньше. Острый осколок глубоко пропорол его плечо.
— Не то, что я ожидал, — пожаловался хранитель знаний.
— Не думай, действуй, — встрял Молчаливый.
Я встряхнул головой. Не думать у меня всегда прекрасно получалось. Упираясь пятками, я полез вверх по каменной стене, пока окоченевшая лужа энергии не оказалась подо мной. Тогда, оттолкнувшись ногами, прыгнул и приземлился на брюхо. Закряхтел, и встал, отряхиваясь. Так-то лучше. Стоять привычнее, чем торчать из стены, как вбитый магией гвоздь.
Глава тайной канцелярии, не обращая внимания на промокший от крови камзол, поднатужился и забрался на край ледяного поля со своей стороны.
— Никакого колдовства, — предупредил хранитель силы.
— Просто набью ему морду, — согласился я.
— На абордаж! — гаркнул Оливье.
— Бей магов! — поддакнул шаман.
Я бросился вперёд, распаляя ненависть. Из-за него погибла Оксана. Ноги скользили, но я отталкивался от застывших бурунов и сбивал сосульки.
Сыч тоже метнулся в мою сторону, на ходу складывая руки. Пальцы уже озарили языки пламени. Но я был чуть быстрее, прыгнув навстречу, схватил его за локти и дёрнул вниз. Глава тайной канцелярии заклёкотал. Вывернутые кисти вспыхнули, и поток жара, сорвавшись, ударил нам под ноги. Лёд зашипел, расплавляясь от огненного шара, и треснул. Я мгновенно просел и провалился в пролом, утягивая за собой Сыча. Из замороженной лужи выкатывались клубы обжигающего пара, а под кипящим воздухом барахтались тонкие белые черви. Почуяв добычу, они свирепо кинулись на нас, обвивая щиколотки. Из длинных пастей выстрелили языки-присоски, прорвали одежду и, с наслаждением вплавились в кожу, оставляя глубокие, рваные борозды.
Я, выл от боли, отпихивая их ногами и хватаясь за трескавшуюся корку льда. Глава тайной канцелярии крутился рядом, тоже отбиваясь изо всех сил, но мы уже провалились по грудь, и уходили всё глубже и глубже.
Над таящей лужей проплыл заросший мхом панцирь чудовища с тонкими вялыми лапами.
Я задыхался от обжигающего пара. Всё тело до пояса окутали белые черви. Меня тянуло под лёд, и, хотя руки ещё скребли по размякшей луже, я уже не верил, что выберусь.
— Борись! — ревел в ухо хранитель силы.
Что-то бубнил Мровкуб. Истерично хохотал Ту-би. Проклинал магию шаман. А меня атаковала одна единственная мысль: 'Неужели всё?'. Боль сводила с ума, а копошащиеся вокруг черви всё прибывали.
— Стух, оборотень? — рявкнул Оливье. — Перекидывайся, щенок!
Я разозлился. На него, на Сыча, на белых тварей, на всех, но больше всего на самого себя, и превратился настолько быстро, что самый шустрый маг не щелкнул бы пальцами. Яростно завыл, так что по льду заскользили глубокие трещины, впился когтями в твердый наст под растаявшей лужей, разметал мерзких червей и взмыл в воздух. Приземлился на четыре лапы, отряхнулся, и, прищурившись, взглянул на опутанного тварями Сыча.
— К спсти голма? — гавкнул я.
Глава тайной канцелярии зашевелил белыми губами, но я не разобрал ни звука. Не церемонясь, схватил его зубами за плечо и дёрнул, выкинув на лёд. Черви задергались и отпали, неохотно расползаясь в стороны.
Над нашими головами сверкнула яркая вспышка, озарив багровыми отсветами обе стороны выжженной пустоши. Зашуршал песок. Каменные стены вздрогнули и сдвинулись, кроша края застывшей лужи.
— Равновесие магии! — запричитал Мровкуб. — У вас всего минута. Скорее!
Я превратился в себя, и тяжело дыша, бросился к Сычу.
— Как спасти голема? — заревел я, хватая его за грудки.
— Можно, — тяжело пробормотал он.
Жёлтые глаза вспыхнули. Он оттолкнулся от крошащегося льда и, покачиваясь, поднялся. Сил почти не осталось, сияние потоков энергии вокруг израненного тела побледнело, но он ещё держался.
— Быстрее! — верещал хранитель знаний.
— Как?
— Так, — бросил глава тайной канцелярии, щёлкнул пальцами и навалился на меня всем телом.
Мы вместе влетели в открывшийся портал, а из проклятого мира нас нагнал душераздирающий вопль директора академии.
Глава 12. Последний хранитель
Огромный зал прозябал во тьме. Только под высоким, едва различимым куполом сияли колдовским огнём гербы знатных магических родов Чёрной империи. Радужно мерцали закрученные спиралями хрустальные колонны, ввинчивающиеся в гранитный пол с огромными вензелями императорской семьи. Светились посохи в руках мраморных архимагов, грозно взиравших на незваных гостей из глубоких ниш. Их гигантским телам позавидовали бы и великаны Трутанхейма. Мрак едва подсвечивали тонкие, почти прозрачные, нити энергии. Все цвета слились в один грязный изогнутый луч, который, извиваясь, опутал зал.
— Где мы? — зашипел я, вцепившись в главу тайной канцелярии.
— В гостях у императора, — скривившись, выдавил он, а как только я отпустил его плечи, осел на гранитные плиты.
Белые черви хорошенько потрудились над его ногами. Сыч скорчился, прижав окровавленные колени к груди и застыл, что-то бормоча под нос. Если бы не превращение, я выглядел бы не лучше. А так раны затянулись, и я почти безболезненно наступал на ноги. Вот только моё нутро неистово скрёб безжалостный голод, а мантия висела обгорелыми, изъеденными лохмотьями.
— Как раз хотел повидаться, — решительно бросил я.
Глава тайной канцелярии ехидно усмехнулся, но сразу же сжал губы и застонал.
— Добей его, — заголосил шаман.
— Пустим по рее, — согласился Оливье.
— Спасешь голема, пощажу, — процедил я, наклоняясь над ним.
Сыч чуть мотнул головой.
— Ему ничего не поможет, — пробормотал он и завалился на бок.
— Чтоб тебя, — разозлился я, хватаясь за артефакт. — Твоему императору тоже! Как ты успел всё подготовить?
— Помогли, — оскалился глава тайной канцелярии.
— Кто? — зарычал хранитель духа, но Сыч запрокинул голову и закатил глаза.
Лицо побледнело, а дыхание с хрипом вырывалось изо рта.
— Кажется, не притворяется, — заметил Мровкуб. — Как говорят в круге чернокнижников: 'У здорового выпытаешь больше, чем из больного'.
Я вздохнул, только этого мне не хватало.
— Его надо подпитать...
— Нет! — отрезал я. — Ни за что не буду его лечить. Он убил Оксану.
— Он скрывает страшные тайны, — поделился Элементал.
— Нет!
Сыч дёргался в конвульсиях. Ноги и руки бились об пол. На губах выступила пена.
— Позволите ему умереть? — не поверил хранитель знаний.
Я закрыл глаза, до боли стиснув кулаки. Попробуй не запятнай совесть, когда перед тобой умирает подлый убийца. Я отвернулся, но всё же вытянул руку и заставил себя вкачать в главу тайной канцелярии немного энергии.
— Ещё! — посоветовал Мровкуб.
— Прикончишь его позже! — согласился шаман.
Я вздрогнул, но всё же увеличил ток магии. После окончательного объединения с предками, с каждым собранным хранителем, я чувствовал себя сильнее и могущественнее. Даже без тренировок, получалось такое, что неподвластно многим магам. Бледный смешанный поток энергии омывал Сыча, пузырился на ранах и скатывался красной пеной на гранит. Он затих, даже перестал вскидывать руки, а меня ещё трясло от злости.
— Слышишь?
Его глаза дёрнулись и выкатились из-под век.
Не сдержавшись, я пнул его ногой.
— Кто тебе помогал?
Глава тайной канцелярии повернул голову и сплюнул. Губы перекосило, но они всё же сложились в неизменную ухмылку.
— Стратег, — прошептал он, — ты собрал все ключи, и больше ему не нужен. Только артефакты и знак высшей воли.
— Врёшь? — зашипел я.
— Ты всё сделал за него... — начал Сыч, но закашлялся. — Все, кто мог тебе повстречаться, отправили бы тебя в черногорскую академию. Ты всегда будешь в западне...
Я едва сдержался, чтобы не ударить его ещё раз, но вспомнил куцебородого гнома. Он нарочно рассказал мне про директора. Если бы я отправился не в Подгорное царство, а куда-нибудь ещё, нашелся бы другой подсказчик. Хранитель власти предусмотрел и это. Если вспомнить Изумрудный остров и то, что он заставил Мровкуба заполнить тюрьму гомункулами, поверишь во что угодно.
— Обидно снова-снова оказываться в дураках, — вздёрнул подбородок глава тайной канцелярии и язвительно спросил: — Теперь убьёшь меня?
— Ты этого не стоишь...
Хранители недовольно взвыли, но я поднял руку, останавливая возражения. В полумраке мелькнула неясная тень. Отскочив от Сыча, я выставил знак высшей воли, готовый выплеснуть разбуженную гневом магию.
— Давайте без поединков, — предложила волшебница, выступая на свет. — Я Высшая жрица Кудара. Счастлива приветствовать вас в императорском дворце. Как прикажете к вам обращаться?
— Это она, — зашептал Оливье. — Та, что бросила Сычару, когда он стал полуптицей.
Я уставился во все глаза. Байки из прошлого всё чаще оживают. Кто следующий? Невольно оглянувшись на главу тайной канцелярии, я снова посмотрел на Высшую жрицу. Она на своего бывшего возлюбленного, даже не взглянула. А он на мгновение потерял спесивую высокомерность и зажмурился.
— Властелин, — не отпуская знак высшей воли, представился я.
Высшая жрица прижала бледные руки к груди и низко поклонилась. Простое черное платье расползлось по гранитным плитам, а длинные вьющиеся волосы разметались по плечам и свесились до пола.
— Счастлива видеть вас в добром здравии, Ваша безгрешность, — запела Кудара, сверля меня холодными агатовыми глазами. — Его величество немного нездоров, и никого сейчас не принимает.
— Ты же говорил, что она любовница императора, — буркнул я, но Мровкуб услышал.
— Так и есть, ваша безгрешность.
— Ради меня сделает исключение! — крикнул я.
— Это невозможно!
Я заскрипел зубами, едва сдерживаясь, чтобы не выпустить клокочущую внутри злобную магию. Такие как она, хитрые, насквозь лживые и беспринципные, вызывали бесконтрольную ярость.
— Вы правы, — зашептал шаман. — Сыч только исполнял её приказы, а во главе магистрата стоит император.
Высшая жрица поёжилась и отступила на шаг, не в силах заслониться от гнева властелина.
— Веди! — приказал я.
— Вы не причините ему вреда, — отозвалась она. — Бронечары не...
— Я всё равно его найду, с тобой или без тебя.
— Прошу вас...
— Магам нельзя доверять, — пробормотал хранитель духа.
— Веди! — зарычал я.
Знак высшей воли вспыхнул, озарив её бледное лицо. Кудара торопливо поклонилась, пропуская меня вперёд, но я не сдвинулся с места. Оставить за спиной высшую жрицу? Такую глупость не совершу даже я. Может, в ней и не осталось ни капли магии, но коварства хватит на троих блёклых.
