— И? — обеспокоенно спросил Сыч, подозрительно оглядывая кузню.
— Отдали золото и свалили час назад, — буркнул старый гном.
— Куда?
— Я почём знаю? Хоть к поглотителям в гости, мне без разницы.
Глава тайной канцелярии нервно потоптался на месте, а потом нерешительно расправил пальцы. Я задрожал, сильнее прислонившись к двери. Трубка жгла ладонь, а от дыма резало глаза. Пришлось прижать её к груди, чтобы не мешалась.
— Ты мне еще колдани здесь, оковалок магический! — разозлился Дагар, нервно оглядываясь на посветлевшие кристаллы уловителей магии.
— Прошу прощения, мастер, — Сыч опустил напряженную руку. — Эти предатели-отщепенцы способны нанести огромный вред!
— С ума сойти, — протянул старый гном. — Если бы знал, порвал бы их на куски и сжег в печке. Предатели-отщепенцы хорошо горят?
Он облокотился об верстак, нахмурившись.
— Я огляжусь в окрестностях, — пробормотал глава тайной канцелярии. — Может, найду чего-нибудь.
— Только не долго, — грозно сказал Дагар. — Император обещал, что никто, никогда, ни при каких условиях не будет меня беспокоить.
Сыч закивал.
— Я быстро, — пообещал он и, мотнув головой, выскочил из кузни.
Старый гном оглянулся на дверь кабинета.
— Сиди там, пока он не отвалит, а я на всякий случай подготовлюсь.
Он выудил из карманов кучку золотых империков и склонился над ними. Сколько я не присматривался, кроме радужного сияния ничего не разглядел. От кислого дыма кружилась голова. Хотелось положить трубку на пол, но она словно прилипла. В слабых отсветах табачной камеры почти ничего не было видно, но мне все равно сделалось не по себе. Выпустив из рук мундштук, я надеялся, что трубка упадет, но она осталась висеть перед грудью. Нащупав цепь, я провел пальцами до знака высшей воли и замер. Витое обрамление кристалла дрожало.
Во входную дверь постучали, и я, несмотря на колотившую меня нервную дрожь, снова припал к замочной скважине.
— Что ещё? — зло крикнул Дагар, быстро сунув монеты в ящик верстака.
На пороге снова появился Сыч. В руке, словно фонарь, он держал сверкающий голубой шар.
— Я же сказал, никаких чар! — зарычал старый гном и подался вперёд.
— Это только наведение, — отдёрнул сферу глава тайной канцелярии.
Сияние потухло, и я разглядел под голубым коконом крошечного голема.
— Что за мерзость! — взревел Дагар.
— Отрешенная бесконечность, — объяснил Сыч, ухмыльнувшись. — Это пособник предателей. Я запер его в кокон из драконьей желчи. Она не убьет его моментально, как должна бы, но будет медленно впитываться в камни, пока полностью не растворит. Интересный способ, не правда ли? К тому же он очень долго был с оборотнем и безошибочно определяет его местоположение. — Глава тайной канцелярии улыбнулся ещё шире. — И сейчас шар показывает, что подозреваемый здесь.
Старый гном злобно зашипел.
— Император про тебя узнает, — задыхаясь от ярости, проскрипел он, щелкнув металлическими клещами, заменяющими пальцы.
Выдвинул один из ящиков под верстаком, вытащив те самые империки.
— Вот твоё безошибочное определение! — завопил Дагар. — Этими монетами со мной расплатился оборотень.
Улыбка на лице Сыча погасла, но я даже не смог позлорадствовать, неотрывно смотря на Евлампия. Голем стал ещё меньше. Каменное тело сжалось. Руки перекрещивались на груди, а ноги по щиколотки превратились в песок. Непроницаемое лицо с несчастными дырами глаз, не моргая, уставилось вдаль — в отрешенную бесконечность. Мне даже показалось, что он уже не живой. Настолько неподвижен и молчалив был мой шумный попутчик, но когда сфера задёргалась в дрожащей руке главы тайной канцелярии, голем съёжился ещё сильнее. Каменные челюсти заскрежетали, и я понял, что Евлампий страдает от боли. В горле встал ком. Я чуть не бросился на дверь. Вот только что я мог сделать?
— Оборотневские монеты сбили наведение, — еле слышно проговорил Сыч, пятясь к двери. — Простите, мастер, я...
— Убирайся! — топая ногами, завопил старый гном. — Вон! Прочь! На заготовки пущу. В топке сожгу! Расщеплю!
Он ещё немного покричал, и выглянул в маленькое окошко.
— Смотался! Вот наглец!
Дагар отпер замок и открыл дверь кабинета.
— Не помер со страху? — спросил он, разглядывая мой потрёпанный вид.
— Мой голем, — простонал я. — Он его убивает!
— Точно, — кивнул старый гном. — Способ-то какой мерзкий нашёл. Кокон из драконьей желчи. Надо же до такого додуматься.
Я выполз в кузню, щурясь от яркого света.
— Евлампия надо спасти!
— Не выйдет, — покачал головой Дагар. — Такие сферы очень неустойчивы. Попытаешься вскрыть, желчь выплеснется внутрь, и твоему голему капут. Так, у него, по крайней мере, есть около месяца.
Мысли о Евлампии так захватили меня, что я не сразу вспомнил про трубку, и только проследив удовлетворенный взгляд гнома, посмотрел себе на грудь. Мундштук истончился, разложившись на длинные кривые иглы, обвил резные выступы вокруг зеркала и оплёл знак высшей воли.
— Вот и ладненько, — пробормотал старый гном себе под нос.
Подцепил клещами табачную камеру и открутил ее вместе с крышкой, отделив от артефакта. Остатки мундштука исчезли, слившись с обрамлением кристалла.
— Видишь, как всё само собой устроилось, — заметил он.
— Что? — не понял я, потрясенно разглядывая знак высшей воли.
На первый взгляд никаких изменений не произошло. Разве что прибавилось металлических завитушек.
— Теперь, — назидательно проговорил Дагар. — Хранители привязаны к артефакту, а не к тебе. Когда войдёшь в зал Семерых, сможешь снять с себя эту тяжкую ношу и сбежать.
— Как...
— Молчи и слушай, — перебил старый гном. — Это твой единственный шанс. Скажу больше, это единственный шанс тридцати миров.
Я чуть не вздохнул, но под тяжелым взглядом Дагара захлопнул рот. Опять судьба миров в моих руках. И чем я заслужил подобную честь?
— Ты вот супишься, а я спасаю твою шкуру, — проворчал старый гном и полез в ящик под верстаком. — Тебе, подмастерью белокожему, выпал шанс самому решать свою судьбу, а такой возможности никогда не было даже у Властелина. Понимать надо, — он вынул закрученный в тряпку кулёк и развернул.
В отсветах печи засиял закрытый шлем с забралом в виде волчьей морды. Старый гном поднял его над головой, чтобы я мог оценить изящную работу.
— Скоро я отправлюсь на вечную пирушку к праотцам, — довольно сообщил Дагар, — и этот шишак заменит мою бестолковую башку на этих железных плечах. Он намного лучше годится для этого.
Шлем, и правда, идеально подходил к металлическому телу. У меня даже холодок по спине пробежал. Настолько внушительно, даже величественно выглядело железное создание.
— Он как...
— Лучше, чем ты можешь представить, — заткнул меня старый гном. — Металлический голем — без жалких человеческих страстей, без пороков и изъянов, — заулыбался он жёлтыми, стёртыми зубами. — Его никогда не пропитает яд власти. Он не способен на ошибку. Честен. Справедлив. Благороден. Он идеален.
— Он станет Властелином! — воскликнул я.
— Лучшим правителем. Безукоризненным владыкой! — закричал Дагар. — Он встретит тебя в Отдельном мире, я позабочусь. Тебе лишь надо выполнить все условия: собрать оборотней, найти недостающих хранителей и надеть знак высшей воли на его железную шею.
Я сглотнул. Пока это казалось мне не лучшей идеей. Хотя самому становиться Властелином, пожалуй, еще хуже. Ладно, времени решить, что правильно, а что нет, у меня еще предостаточно, как-нибудь выкручусь.
— Ты представляешь, где другие хранители?
— Знаю, где двое, — оторопело ответил я. — Прошлого и будущего.
— Хороший выбор, — похвалил старый гном и поставил шлем на верстак.
— Как мне найти хранителя власти и силы?
Дагар нахмурился, вперив в меня единственный глаз. Второй, покрытый бельмом, совсем заплыл и покраснел.
— Слышал, что хранитель силы скрывается в Трутанхейме. Его безудержная храбрость нравится великанам. Если не заставишь его повиноваться, поищи других. В междумирье лезть не советую. Туда ссылали самых буйных. Проблем от них больше, чем пользы.
— Сколько же их всего было? — пораженно спросил я.
— За всё время правления Властелинов? Сотни, думаю. Хотя наверняка никто не знает. Не ломай голову, это не важно. Их вполне достаточно, чтобы ты раздобыл ещё четверых. Искать хранителя власти не советую, он долго измывался надо мной, но уже давно не заявлялся. Я пробовал найти хитрую бестию, но не смог.
— Что же делать? — напряженно спросил я.
Гном пожевал губу и, оттолкнув меня, прошёл в кабинет. Несколько мгновений тяжело пыхтел и выскочил обратно, вытянув в клешне костяную плошку. По кайме чашки проходил черный орнамент из переплетающихся в диком хороводе зверей. Я даже смог узнать чупакабру и дракона с левиафаном.
— Создашь новых хранителей, — торжественно заявил он.
Я захлопал глазами.
— А ты думал, они откуда берутся? Бабы рожают? — усмехнулся Дагар. — Вот! — он сунул мне плошку и пожелтевший свиток. — Обряд не такой уж и сложный, а ты, как ни крути, какой-никакой, а Властелин. Справишься!
— Я...
— Не надо благодарить, — отмахнулся старый гном. — Вот тебе еще один подарок, — он протянул маленькую деревянную дудочку. — Анализатор. Магичке отдашь. Она разберётся. Аудиенция окончена! Забирай своих компаньонов и проваливайте к поглотителям на рога.
Он подтолкнул меня к выходу и распахнул дверь.
— Запомни, — напоследок проревел Дагар. — Передать власть железному голему -единственный выход. Иначе, — он недвусмысленно провёл клещами по горлу.
— Но как железяка будет управлять тридцатью мирами? — не сдержался я.
Гном довольно улыбнулся.
— Он и не будет. Любое решение будут принимать хранители, но только совместно, когда придут к единому решению...
— Но это же невозможно...
— Возможно, только очень сложно. Ничего научаться, у них будет куча времени! Иди уже!
Я споткнулся на пороге и едва удержал равновесие.
— Прощайте! — неловко пробурчал я, но старый гном на такие мелочи не разменивался.
Он круто развернул железное тело, и дверь кузни захлопнулась перед моим носом.
— Что такое? — прохрипел Оливье.
Хранители на моих плечах заворочались, и я раздосадовано потянул носом. Передышка закончилась. Дагар прав, сниму их с шеи и пусть сами разбираются. А я получу долгожданную свободу. Осталось немного. Соберу ещё четверых и раз и навсегда избавлюсь от их общества.
— Гном нас околдовал, — мрачно проговорил Мровкуб. — Как?
— Что вы делали, пока мы спали? — строго спросил шаман.
Я потряс плошкой и анализатором.
— Он дал мне кучу полезных вещей, а ещё, — я помрачнел, — приходил Сыч. Он заточил Евлампия в кокон из драконьей желчи.
— Голему каюк, — без всякого сочувствия заметил хранитель вкуса.
— Мы должны его спасти, — безапелляционно заявил я, шагая к кряжистому дому. — Ты расскажешь мне о Сыче всё что знаешь. Он еще узнает, как издеваться над моими друзьями.
Навстречу выбежала Ирина.
— С тобой всё в порядке? — заботливо спросила она, оглядывая меня с головы до ног.
Я кивнул.
— Нам пора убираться отсюда! — сказал я. — Дагар дал мне анализатор и ещё одну штуку.
Следом за волшебницей вышли Оксана с Константином.
— Кузнец нас не сдал, — с облегчением выдохнула бывшая защитница.
— Он сказал Сычу, что мы были и ушли.
— Не ожидала от него такой любезности.
— Попробуем сунуться в ещё одну резервацию или отправимся за хранителями? — осведомился монарх.
— Найдём Сыча и вызволим Евлампия, — упрямо заявил я.
— Ему ещё рано охотиться, — отрезал хранитель духа. — Он пока не контролирует свою силу.
— Тогда перенесёмся в Вишнустан, там самая большая община оборотней, — предложил Константин.
— Вы что, меня не слышите? — разозлился я.
— Он жив? — удивилась Ирина.
— Пока да, — брякнул хранитель вкуса, — но это ненадолго. Каменный болтун наконец-то угодил в драконью желчь...
— Мы его спасём, — перебил я.
— Сыча с наскоку не возьмёшь, — засомневалась Оксана. — Подготовиться надо. Двинемся в какую-нибудь деревушку неподалеку от резервации.
