Тридцать один 3. Властелин

   — Предателям и трусам не место в новом мире!

   Я согласно закивал.

   — Ты обещал подумать.

   Новый властелин выдавил что-то вроде смешка.

   — Она безнадежна, так же как и ты.

   Он коснулся кристалла, и по обрамлению пробежала синяя вспышка, перекатилась на кирасу и обволокла железного голема кровавым сиянием.

   — Тридцать миров мои! Целиком и полностью.

   — Как скажете, ваша безгрешность. Не задумывались, почему так обращаются?

   С каждым словом я отступал на шаг.

   — Не важно, — рыкнул он.

   — Потому что властелина с нечистой совестью ждёт жуткая участь.

   — Ты мне угрожаешь? — оглушительно заревел стратег и неожиданно вздрогнул.

   Сияние потухло, и железное тело задёргалось. Ноги то выгибались, то сжимались. Он скакал, и шарниры ухали, выкидывая в зал глухое эхо. Из-под панциря повалил чёрный дым.

   — Что это? Зачем? Почему они здесь? — заверещал новый властелин, кидаясь то влево, то вправо и будто натыкаясь на невидимые стены. — Я их убил. Уничтожил! Замучил! Они не могут...

   Железная нога вывернулась, он грохнулся об пол и завертелся на спине.

   — Уйдите! — ревел он. — Это невыносимо!

   Клешня скребла по металлу кирасы, пытаясь сорвать символ высшей власти, но проросшая в панцирь десятками игл оправа не поддавалась.

   Я бросился к Ирине, на ходу щелкая пальцами. Сдавившие её разум чары, похожие на черных змей, зашипели и лопнули густым дымом. Она встряхнула головой, так что рыжая копна волос разлетелась по спине, и уставилась на меня. Повернулась к телу, лежащему на полу, но я уже обнял её, притянув к себе.

   — Прости, прости, прости, пожалуйста, — шептал я. — Больше никогда так с тобой не поступлю.

   — Клянись, — сдавленно прохрипела она и впилась ногтями мне в шею. — Иначе я сама тебя убью.

   — Обещаю, теперь ты будешь всё знать раньше всех.

   — Нет! — завопил стратег, гремя по полу доспехами.

   — Что с ним? — вздрогнула Ирина. — Как ты его...

   Внутри железного голема нарастал тонкий свист. В его голове что-то громко лопнуло, и маска треснула пополам. У металлического волка появилась пасть с зазубринами зубов. Он распахивал её, ловя воздух, и голосил, не замолкая:

   — Оставьте меня! Я не хочу делить вашу боль. Уйдите! Убитые не могут отомстить. Ууу!

   Ему удалось вскрыть панцирь и отогнуть край. Клешня с остервенением рвала железо в лоскуты, а вторая лапа с клещами полезла под кирасу.

   Я сильнее прижал Ирину и отвернулся. Великий стратег орал всё сильнее. Отчаянные крики перемешались с железным скрежетом и хрустом.

   — Прочь! Прочь! П-Р-О-Ч-Ь!

   Я заткнул уши. Волшебницу трясло, а стратег сорвался на истеричный визг. Он больше не выговаривал слова, только выл и грохотал доспехами по полу.

   — Уйдём отсюда! — попросила Ирина.

   Мы поднялись и двинулись через зал, не оборачиваясь.

   — Что ты с ним сделал? — испуганно прошептала она. — Никогда не слышала о такой магии.

   — Эта магия называется совесть. Властелину она достаётся вместе с властью, — я вздрогнул, вспомнив междумирье. — От неё не отмахнёшься. Её невозможно не слушать. Она вцепляется и...

   В подтверждение моих слов раздалось задавленное бульканье.

   Мы подошли к дверям. Крики за спиной стихли, и волшебница обернулась.

   — Надо забрать знак высшей воли.

   — Зачем? — не понял я.

   — А вдруг его возьмёт кто-нибудь недостойный.

   — Пусть попробует, — усмехнулся я.

   — А как же хранители?

   Я вздохнул. Нельзя их бросать. Уж Евлампий точно этого не заслужил.

   — Есть у меня одна идея, — проговорил я, — но его придётся уговаривать. Сам он ни в жизнь не согласится.

   Мы спустились на берег. Чича уже растащил обломки шхуны, собрав что-то вроде шалаша, в котором и устроил Константина. В загоне похрюкивал великий свин. Горел костер. А сам боцман, разыскав среди хлама удочку, удил рыбу. Увидев нас, он неопределённо махнул рукой и отвернулся. Видать, клёва не было.

   Я присел на корточки рядом с монархом. Он лежал на спине, уставившись в чёрное небо.

   — Как вы себя чувствуете? — спросила Ирина.

   Константин только поморщился.

   — Незачем было меня спасать, — еле выдавил он.

   — Неправильный ответ! — громыхнул я, собрав все повелительные нотки, которыми грешил Властелин.

   Монарх вздрогнул, но ничего не сказал.

   — Что бы ни думал, твоя жизнь только начинается, — попробовал я зайти с другой стороны.

   — Да? — буркнул он. — Я один. У меня никого нет, и уже не будет.

   — Мы победили! — встряла волшебница. — Тридцати мирам больше ничего не угрожает.

   Константин повернул голову и безучастно сказал:

   — Рад за вас.

   — А как же ты?

   — Меня ждёт Оксана, — просипел он. — Я и так сильно задержался.

   — Подождёт! — отрезал я. — Она хотела, чтобы мы победили и жили в новом прекрасном мире!

   — Живите, — проворчал монарх. — Кто вам мешает?

   Я наклонился к нему и произнёс:

   — Нам нужен достойный предводитель. Ты будешь новым властелином!

   — Кем? — вытаращился Константин.

   — Ты лучше всех подходишь, — начал уговаривать я. — У тебя невосприимчивость к власти, поэтому ты станешь лучшим правителем Тридцати миров в истории. К тому же, — я понизил голос. — Властелин слышит всех, кто когда-нибудь жил. Понимаешь? Она всегда будет рядом с тобой.

   — Она? Как-то сказала, что могла бы всё бросить и раствориться во мне, но... мы никогда бы не смогли радоваться на руинах тридцати миров. А будем счастливы, только когда станут счастливыми все вокруг.

Заключение

   Я сидел за барной стойкой, неторопливо натирая тряпкой сверкающий стакан. Иногда чудеса случаются. Особенно если очень захотеть. Я хотел, очень, а главное — точно знал, чего. Труднее было доказать это другим.

   Константин, несмотря на слабость, держался по-королевски. Он не дрогнул, даже когда я выложил главный козырь — властелин слышит всех. Даже тех, кто покинул тридцать миров и забрался в самые неприступные глубины междумирья. Уверен, что Оксана именно там. В тихом, спокойном уголке.

   Монарх промолчал, но посмотрел на меня таким тяжелым взглядом, что я не выдержал и опустил глаза.

   — Власть — это вечное одиночество, — едва разжимая белые губы, выговорил он. — Я... — он запнулся, — надеялся избежать этой сомнительной чести. Надеялся, что у нас будет...

   Он оборвал себя, и отвернулся. Хотелось найти слова и убедить его, но я не смог врать.

   — Поднимусь в замок, — неожиданно заявил монарх, — но вы поклянётесь, что всегда будете рядом.

   Поэтому я сидел за барной стойкой и натирал стакан. Пришлось остаться в Отдельном мире. Сделать из корабля ресторан и дожидаться клиентов.

   Когда об этом узнал Оливье, то только хмыкнул:

   — Ты хитрее, чем я думал. Скоро все тридцать миров прознают о возвращении Властелина, и на этом берегу не останется ни одного свободного уголка. От клиентов отбоя не будет.

   Пока его прогноз не сбылся, и в моих делах стоял полный штиль.

   Ирина обещала помогать. Недаром ведь провела на королевской кухне детство. Но появлялась редко. Моталась по тридцати мирам. Открывала школы по восстановлению магических способностей. Обучала обращаться с палочкой. Восстанавливала разрушенный Черногорск. Знакомилась с великими чародеями, ловила злодеев и клялась вскорости воссоздать орден защитников. На поездку в Благоград и получение благословения пока не хватало времени. Она столько там просидела, что не спешила возвращаться. Меня же укачало от приключений и тянуло пустить корни, но я терпеливо молчал. У каждого свой путь.

   Хранители теперь восседали у трона Властелина. Вечно спорили и больше мешали, чем помогали, но я любил посидеть среди них.

   Константин повелел магам, даже тем, что не пострадали от вируса, колдовать через волшебные палочки, которые сильно ограничили их способности. Времена бездумного волшебства прошли, и скоро забудутся. Силы источника восстановятся, и даже в заброшенные миры Бронепояса вернётся жизнь.

   Произошло столько всего, что я невольно путался. Главное, у всех всё было хорошо. Даже Чича отправился на Родину. Заклятье, которым мы случайно 'наградили' короля Изумрудного острова, пало. Он сбросил окаменение и на радостях простил всех подданных.

   Я улыбнулся, вспомнив наше прощание.

   — Теперь знаю, кто мы для тебя, и никогда не забуду, — с заблестевшими глазами крикнул боцман и вошёл в портал.

   Я так глубоко окунулся в воспоминания, что подпрыгнул на стуле, когда зазвенел колокольчик над входной дверью. Подскочил, дружелюбно расставив руки, и застыл на месте. Улыбка сползла с лица.

   Сыч устало прошаркал к ближайшему столу и тяжело опустился на стул.

   — Вот и встретились, задержанный, — тускло выговорил он.

   — Доброго дня, — ответил я, присаживаясь напротив. — Думал, мы в расчёте?

   Бывший глава тайной канцелярии Благограда потянул носом.

   — Как говорил один мой знакомый маэстро, виртуоз и мастер: 'Никогда не мешай драконов с принцессами'.

   — Значит... — напрягся я.

   — Не могу остановиться, — твердо выговорил Сыч. — Это моя натура. Буду охотиться, пока не погибну. Знаю, что теперь ты не властелин, но у тебя ещё остались силы? — с надеждой уточнил он.

   — Да, — кивнул я. — Кое-что сохранилось.

   Глава тайной канцелярии подскочил.

   — Прекрасно! К барьеру! Ты убьёшь меня и можешь... — он бросил брезгливый взгляд на барную стойку, — возвращаться к своим кружкам.

   Но я покачал головой.

   — Не могу.

   — Почему? — насупился Сыч. — Я виноват со всех сторон! Это из-за меня погибла Оксана Росянко? Хочешь передать в руки Константина? Ну что же...

   Он опустился за стол, повесив голову.

   — Воля твоя. Милости не прошу. Лишь надеюсь, что не умру как жертва.

   — Не сегодня.

   Жёлтые глаза загорелись.

   — Пожалел колдуна застрявшего в теле хищной птицы?

   Я покачал головой.

   — Хищную птицу угодившую в тело колдуна... Чуть не замученный тобою голем, недавно сказал, что ты такой же оборотень, как я! Только я могу превратиться в зверя, но не хочу им быть, а ты не можешь превратиться, но хочешь быть зверем.

   Глава тайной канцелярии пригладил непослушный хохолок.

   Я потёр руки, разминая пальцы. С телом властелина, сто лет варившегося в первозданной энергии мне досталось многое. Да и прав был Оливье, когда говорил, что магия есть в каждом, даже самом блёклом.

   — Подожди, — попросил Сыч.

   Я удивлённо замер.

   — У меня будет попутный ветер?

   — Обязательно, — усмехнулся я и щелкнул пальцами.

   Синяя вспышка осветила стол и стулья. Главу тайной канцелярии скрутило, и без того узкая спина сжалась, а руки, наоборот, вытянулись. Треснули рукава, и камзол разошелся по швам. Ноги согнулись, превратившись в когтистые лапы. Он мгновенно оброс перьями и возбужденно передёрнул огромными крыльями. На пол упал чёрный плащ, и громадная птица с клёкотом вылетела через дверь, на прощанье звякнув колокольчиком.

   — Всё в порядке, хозяин? — запоздало спросил гремлин.

   Я двадцать дней рыскал по морю, вместе с Ириной прочёсывая дно поисковыми заклятьями. Мы нашли брошенную бутылку и вернули Капитона на так полюбившийся ему корабль. Правда, теперь он больше занимался уборкой и стряпней, но всем известно, что для любого гремлина самое важное — это дом.

   — Всё в порядке, мой друг, — отозвался я.

   — Все получили то, что хотели, — буркнул Капитон. — А вы?

   — Тишину и спокойствие.

   — Этого хотел Властелин...

   — Так он наполовину я. Видимо на исполнение желаний была очередь его половины.

   Я вышел на порог.

   Силуэт громадной птицы растаял в пока ещё тусклых, но всё-таки голубых небесах уже не отдельного мира. Обещанный попутный ветер нёс невесомые тела мягких облаков. Штиль кончился и с полоски горизонта к берегу приближались многочисленные паруса.

   — Работы будет невпроворот! — почувствовав долгожданных гостей, заявил Капитон.

   Я посмотрел на вывеску над дверью. На табличке красовались алые перекрещенные мечи и сверкала надпись: 'Моя защитница'.

   — У тебя получилось, старшая сестрёнка. Все счастливы! Только мне немного грустно.

Если вам понравилось, напишите комментарий, поставьте лайк, добавьте в "избранное".