Зима гнева

И денег нет, и живут они плохо, и люди говорят...

Тьфу, гадина! И дочь не лучше! Даешь деньги — молчат, не даешь — сутками пилят, дряни...

Нет, домой ему вовсе не хотелось. А собеседник оказался понимающим...

* * *

Дорогой коньяк. Хорошая закуска. Красивые девушки.

Карты — почему нет?

И утреннее пробуждение.

Из приятных, ничего не скажешь! Стеф проснулся в одной постели с очаровательной и профессионально услужливой девушкой, выпил немного хорошего коньячку, хоть голова считай и не болела, позавтракал там же, в постели, наслаждаясь каждой минутой... и спустился вниз.

Вчерашний знакомый так и ждал.

— Доброе утро, жом Падловский.

Собственная фамилия Стефу не нравилась. Но возразить он не успел. Мужчина продолжил.

— Надеюсь, вы остались довольны девушкой?

— Да, вполне.

— И ужином?

— Да...

— Хотите повторить?

Стеф хотел. Но...

— Задарма только кошки дают!

— Это верно. Но я вам предлагаю неплохие деньги...

Деньги действительно были неплохие. А за что?

Да просто спрятать небольшой чемоданчик, да и провезти в депо. Там жом Айзек (не называть же свое имя всем подряд?) за ним и зайдет. Что в чемоданчике?

А вот это вас, жом Падловский, касаться не должно. Ни в коем разе... донести?

Ну-ну...

Я понимаю, что вы человек серьезный, хозяин своего слова. Хотите — даете, хотите — обратно берете. Но советую посмотреть сюда.

Что это?

Ну... тут всего хватает.

И показание жамы Люлю, которую вы изнасиловали. И ее же показания, но уже по обвинению в краже. И в избиении. И не только ее показания.

Вчера вы немножко разнесли кабак.

Попортили мебель, стены, обивку, подожгли кое-чего, бутылки побили... вам не впервой, правда? И убытков тут немного — пара десятков тысяч на золото... выплатите! Нет?

Ну.... Не выплатите. Посидите в тюрьме лет двадцать... ладно! Сколько высидите!

Подстава?

Да что вы, милейший! Это не подстава. А вот если вас — или кого из вашей семьи темной ночью встретят, да ноги переломают? Всякое ж бывает...

Вылетит из-за угла пролетка, или динамит в дровах окажется, или...

Вам семья и жизнь как — дороги? Или обойдетесь?

Перед тяжким выбором между деньгами и мучительной смертью, Стеф закрыл глаза — и мужественно выбрал деньги.

Дмитрий мило улыбнулся — и пообещал. Сразу же, как только получит свой чемоданчик. Целым и невскрытым! Но если что — мы приличные контрабандисты, любезнейший жом, если договоримся, будете нашим постоянным каналом. Есть такие травки, вы понимаете, такие полезные травки, которые почему-то не одобряют таможенники. Но вы же знаете, как избежать их внимания?

А ваши вагоны почти никогда не обыскивают!

Да и обыскивали бы — чтобы проводник хабар не спрятал? Не бывать такому!

Стеф с этим был полностью согласен. А впрочем, выбора у него так и так не было.

* * *

Два дня спустя он сидел на подножке вагона и поеживался.

Темнота.

Ночь.

Холодно.

Еще и нервы, конечно. Хотя ему и обещали крупную сумму, но ее еще получить надо. А вот посадить могут...

Полиция не дремлет.

Проверят, и — готово. Вообще, здесь тщательно проверяют... проверяли.

Сначала — очень тщательно. Потом — стало проще и спокойнее.

Есть такое понятие — транспортная развязка. Вот, Морельск, вроде бы небольшой городок, был именно такой транспортной развязкой. Железнодорожным узлом. Здесь и депо, здесь и ремонт, здесь и отстойник для поездов... в отстойник сейчас бронепоезда и загнали. Но перекрыть-то его нельзя! Там же и ремонтные мастерские!

Чем и собирался воспользоваться Ромашкин.

Стеф услышал собачий лай, еще поежился. Может, не придет этот... опасный?

Но ждать надо.

Страшно...

* * *

Скрытно проникнуть через периметр, пролезть под носом у охраны, отвлечь их...

Все верно. Но зачем устраивать шоу с перестрелками, погонями и прочим? Приличные боевики ходят тихо.

Пришел, ушел, и только когда все взлетело на воздух... и тогда никто не догадается, кто именно приходил. Вот это правильная работа.

Митя старался так и действовать. Но и на старуху бывает проруха.

Сейчас он не мог попасться. А потому...

Какое средство способно напрочь отвлечь внимание и людей и собак? Да собачья же свадьба. Ищем и находим течную сучку, собираем на нее кобелей — и запускаем все это на территорию. Охраняемую. Или поднимется шум и гам... он в любом случае поднимется, тут вопрос только — со стрельбой или без. Но, как правило, в собак не стреляют.

Зачем?

Шавки и шавки.

Разбегутся...

А Митя, пока все будут заняты — люди собаками, собаки — размножением, спокойно проникнет на территорию. И уйдет так же спокойно.

Сучка попалась небольшая, светленькая, с черными пятнами вокруг глаз и на спине. И очень удачная. Кобелей она собирала быстро — вот уже штук десять, и все косятся, аж облизываются... Митя сделал еще несколько шагов, поставил собачку на землю, и прицельно пнул.

Низко полетела.

К дождю...

Кобели бросились за ней. Митя отступил в темноту. Теперь подождать немного, а там... без него весело будет!

* * *

Весело и было.

Митя?

Да там трехголовый Змей Горыныч пролететь мог на бреющем полете, приветственно помахивая хвостиком, никто бы его и не заметил. Кобели помчались за сучкой, кого-то по дороге цапнули, какой-то ретивый идиот выстрелил, сторожевые собаки рвались с поводков, лаяли, рычали, порывались подраться с пришельцами... кому тут есть дело до скромного террориста?

Пара минут — и вот Митя уже в отстойнике.

Найти нужный поезд было чуточку сложнее, но вот и он. Специально такой подбирал, чтобы в ближайшее время загнали на профилактику. Да и проводник...

Вот он, родной, сидит, ежится, словно по нему червяки ползают.

— Добрый вечер, — поздоровался Митя.

— Добрый. Наконец-то!

— Где мой груз?

— Где мои деньги?

Митя, не споря, достал пачку.

— Половина. Груз?

Чемоданчик был извлечен из-под пола в считанные секунды.

— Забирай.

— Сейчас, проверю...

Митя коснулся замков, быстро пробежал пальцами по 'секреткам'. Все на месте, ничего не открывалось. Это — тот чемодан.

— Держи.

Чемодан поставить. Достать вторую пачку денег — и протянуть проводнику.

Тот тянется за деньгами, смотрит Мите в глаза — и в это время острие заточки входит ему в грудь. Прямо в сердце.

Длинная острая спица протыкает продажного дурачка почти насквозь... вот так! Отлично!

Митя ловко выхватил деньги из разжавшихся пальцев. Вытащил из кармана у трупа вторую пачку.

— Я обещал тебе деньги — и отправлю их твоей семье.

Обещал.

Но ведь Митя не обещал оставить продажного подонка в живых? Любые обещания можно трактовать двояко. Вот и...

Жалко негодяя не было. Мир чище будет!

Митя ловко запихнул тело под вагон. Авось, еще и премию какую его семье дадут, когда найдут. Скажут — защищал бронепоезда, или еще что придумают.

Ладно. Не до него...

Митя пригнулся, пробежал несколько метров, нырнул под поезд, второй, третий... лишь бы не заметили.

А вот и бронепоезда.

Громадные, страшные даже сейчас, в своей жутковатой неподвижности. А какие они будут в бою?

Митя надеялся, что этого никто не узнает.

Он ловко поддел ногтем одну из секреток. Чемодан открылся сбоку.

Динамит...

Митя принялся быстро доставать динамитные шашки. Теперь еще шнуры и фитили, вот так...

Один, второй, третий...

Митя передвигался от поезда, к поезду. Времени у него было мало. Пока собачья свадьба правит бал на территории, тут слона можно провести. А вот когда ее разгонят... скорее, рано, чем поздно. Тогда и караульные будут внимательней, и собаки злее... хотелось бы уйти ДО того момента.

Патрон, еще один...

В чемодане было тридцать килограмм динамита. Тряханет — Хелла зачешется.

М-да.

Одно неосторожное движение...

Хорошо — взорвется штук пять патронов — и остальные сдетонируют. Но до этого надо еще дожить и убраться. Целым и невредимым.

А шнур не так, чтобы очень длинный.

Профессиональный риск.

Мысли не мешали Мите передвигаться от одного бронепоезда к другому. Ползти под вагонами, перетаскивать тяжелый чемодан, крепить динамитные патроны...

— Стой!

Окрик вроде бы был негромким.

Митя замер, прижался к здоровущему колесу... заметили?

Темный силуэт человека, ружье росчерком на фоне неба... куда он смотрит?

В противоположную сторону.

Но тогда — что?

Из темноты вылетела задиристая шавка, промчалась, громко лая... Митя выдохнул.

Убить?

Не ко времени, и стоит неудачно. Пусть поживет еще... недолго, с полчасика.

Митя прикинул расположение бронепоездов, и развернулся обратно. Пора, уже пора...

Шаг, второй...

Вот и центральный бронепоезд. Очень удачно расположен. Митя достал из кармана спички, чиркнул серной головкой о намазку на дощечке, поджег фитиль.

Тот загорелся, тихо потрескивая.

Десять минут, не больше.

Пора брать ноги в руки. И — ходу!

* * *

Митя метнулся в темноту, прополз под одним бронепоездом, вторым, третьим... охрана пока еще занята собаками. Но бежать все равно не стоит. Путь отхода он себе присмотрел.

Собак как раз выгоняли с территории.

А вот и дрезина.

Митя рванул куртку, под ней обнаружилась железнодорожная шинель. Вот так...

Фуражку он прихватил у Стефа.

Куртку в сторону, самому в дрезину — и дернуть за рычаг. Железнодорожник, который куда-то едет — самое обычное зрелище.

Митя почти физически чувствовал, как утекают минуты... пути, конечно, перекрыты, но тут уж не до жиру.

Дрезина мчалась, ускоряясь с каждой секундой...

— Стой! Кто...

Договорить охранник не успел.

Митя выстрелил.

Раз, второй, пригнулся...

Отлично!

Охрана ждала тех, кто будет прорываться К поездам, а не ОТ них. Вот и не среагировали сразу, а теперь уже поздно, поздно...

Дрезина мчалась.

Позади нарастал шум, кто-то кричал, стреляли... А вот впереди и приметное дерево. Митя огляделся, закрепил рычаг — и рыбкой прыгнул под насыпь.

Перекатился, привычно, ловко... какое-то время они потратят, гоняясь за дрезиной. А ему того и надо. Митя свернул в сторону, заполз в канаву и накрылся приготовленным там листом жести.

Ждать.

Теперь — только ждать и надеяться.

Но...

Потянулись минуты. Даже уже секунды. Митя отсчитывал их медленно, словно смакуя.

— Сто девятнадцать. Сто двадцать. Сто двадцать один...

Сначала он почувствовал грохот, и лишь потом его услышал. По земле далеко передается.

Земля вибрировала и дрожала, земля ходила ходуном, что-то сыпалось... Митя посочувствовал тем, кто окажется рядом с эпицентром.

Тридцать кило динамита — не игрушки.

На лист жести что-то сыпалось, гремело, дребезжало...

Когда все закончилось, Митя даже не сразу это понял. Полежал минут десять, потом потряс головой и принялся вылезать. Не из канавы — из-под листа. А по канаве он пока и поползает. Она здесь длинная, тянется вдоль железнодорожной насыпи, а ему того и надо.

Интересно, насколько он удачно прогулялся?

* * *

Ближе к вечеру (утро и день Митя проспал) террорист узнал, что прогулялся очень удачно. Шесть поездов, из тех, что были ближе к центру, восстановлению не подлежали, только на металлолом. Еще четыре можно было восстановить, но стоило это очень, очень дорого.

Митя улыбнулся своему отражению в зеркале и поднял бокал с вином, салютуя любимому себе.

Первый пошел. Что у нас там дальше?

Есть замечательный мост через реку Молер. Кстати, не так и далеко отсюда, дня четыре пути... Просто чудесный... кто сказал, что на войне обязательно надо стрелять?

Раздолбать врагу все коммуникации — и пусть развлекается. Не до войны будет!

Глава 3

Этих снежинок явь,

призрачное крыло.

Россия, Анна.

— Нюся, а кого ты хочешь отыгрывать?

— Никоого.

— Нюууууууусяааааааааа!!!

— Кира, будь любезна, не ной. Я и так в образе — твоей родственницы.

Кира фыркнула.

— А все же? Аня, там столько ролей... из тебя классная аристократка получится!

Анна покачала головой. Вот еще лицедействовать ей не хватало!

— Кира, мне не нравятся эти книги.

— Почему? Это же клево!

Что такое Гарри Поттер Анна узнала из памяти Яны. Та читала. Пыталась читать. Даже смотреть пыталась, но фильмы были скучными и серыми, а книги...

— Потому что всех взрослых, описанных в этих книгах, надо или перестрелять — или пересажать.

— Почему?

— Кира, ты никогда вот так не думала? Группа террористов держит в страхе островок. Вместо того, чтобы собраться всем миром и напинать врагам, маги чем заняты?

— Ээээээ...

— Правильно. Своими делами. Они ждут, пока с врагом героически разберется горстка сопляков. Или не разберется.

— Волдеморта мог победить только Гарри Поттер!

— Кира, я, конечно, не специалист, но уверена, если бы господина Волдеморта поймали и гильотинировали — он бы не воскрес!

— Там крестражи были!

— Значит, его нужно было убить несколько раз. Пусть с промежутком лет в пять-шесть, так что же? Можно было бы даже праздник организовать — день убиения Волдеморта. Тоже мне, сакральное знание. Учебный процесс не организован, школа полузаброшенная, спорта, считай, нет, преподаватели — каждый год меняются, программа страдает, директор в звездочках, это я книгу цитирую... я бы на их месте Волдеморта в президенты выбрала. И пусть мучается! Сам бы через пять лет убился. Семь раз — и об крестраж. А если бы пошел в школу работать.... Кира, вот представь себе Волдеморта в вашей школе?

Кира представила.

Подумала пару минут.

— Убился бы. Но быстрее.

— Вот. А если его в правительство, там бы еще интереснее было.

— Думаешь?

— Кира, а ты на своего отца посмотри. Он бизнесмен, а сколько работает? Думаешь, у президента обязанностей меньше?

— Больше?

— Намного.

— Нуууууу... Ань, когда ты так говоришь, оно какое-то странное...

— А как ты себе это представляешь? Полиция, спецназ, армия, а с террористами боремся мы с тобой?

— Тьфу! Не порть мне удовольствие!

Анна пожала плечами.

— Не буду. Но и в игру меня не тяни, хорошо?

Кира кивнула. Но глаза у нее как-то хитро блестели. Явно не успокоится...

Яна, Русина.

Нельзя сказать, что велосипед был Яниным идеалом.

Начнем с того, что он был трехколесным. Сиденье высоковато, руль низковат, регулируется... да ничего не регулируется, шины каучуковые, цельнолитные, сама машинка тяжелая, но...

Но время он Яне точно сэкономит!

Надо брать!

Яна отдала за велосипед почти сто рублей, и принялась его осматривать и смазывать. Цепи, колеса, все перебиралось и обильно умащалось машинным маслом. Увозилась Яна капитально, но овчинка выделки стоила.

Трофим, которому перепала десятка за посредничество, был доволен и счастлив. И даже предложил девушке ночлег.

Яна отказалась. Дала денег и попросила купить ей хлеба в дорогу.