Зима гнева

Осколки моста полетели во все стороны, но Митю защитило расстояние. Несколько минут он плыл по течению, нырял, выныривал... потом добрался до камышей примерно в пятистах метрах ниже места — и смог остановиться. Обернуться...

Полюбоваться!

Было на что!

Работа истинного мастера диверсии — тоже требует вдохновения. Это вам не убогие наркоманы, которые размахивают во все стороны оружием и чего-то требуют! Это — талант!

Моста попросту не было. Опоры... так, что-то невнятное из воды торчит. Но вряд ли оно ремонтопригодно! Там теперь трещин...

Митя довольно улыбнулся — и достав из кармана фляжку, отпил пару глотков крепленного дубовика. Зима...

Холодно в речке, знаете ли!

Ладно, ему недолго...

Митя предусматривал многое, так что ниже по течению была спрятана лодочка и рыбацкая одежда. Вот, уже почти... отлично! Вот и оно!

Переодеваясь в одежду рыбака, Дмитрий думал о насущных вопросах.

Надо бы потом поговорить с Валежным. Вы подумайте — на сколько он наработал?! От него Борхуму вреда больше, чем от полка кавалерии, а кто оценит?

Орден хочу!

Но согласен на медаль...

Анна, Россия.

— У меня получилось?

— Кира, ты была великолепна!

Кира приосанилась, но Анна быстро опустила ее с небес на землю.

— Только не забывай — ты застала врага врасплох. В другое время и в другом месте тебе бы так просто не сдались.

Кира вздохнула.

— Анечка, неужели папа правда женится на этой гадине?

Анна вздохнула.

— Полагаю, да. Ты видела кольцо?

— Аня, я из дома сбегу.

— Не успеешь. Лиза тебя раньше выживет, — 'обрадовала' Анна.

Если бы она могла пожить подольше! Но — год! Даже уже меньше ей осталось! Что уж теперь притворяться? Что смысла врать?

— Может, ее отравить?

— Всех не перетравишь.

— И что мне остается?

Анна вздохнула.

— Кира, ты можешь сама выйти замуж.

— Нет...

— Можешь сделать так, чтобы Лиза тебя боялась.

— Ага... наверняка эта зараза тут же залетит, чтобы меня из дома выжить.

— Разве плохо, что твой отец хочет еще детей? Или тебе не хочется делить наследство?

— Да нет, — задумалась Кира. — Ань, мне хочется, чтобы я домой приходила не как на поле боя. А Лизка эта... подлиза!

— Есть еще один вариант.

— Какой?

— Женить отца на ком-то, кого ты выберешь.

— Хм?

— Не на Лизе. Чтобы ты спокойно ужилась с мачехой.

— Хм-м...

— Подумай, есть ли среди отцовских знакомых кто-то подходящий. Это может быть мать твоего одноклассника, это может быть старая знакомая вашей семьи...

— Подумаю. Но... вряд ли.

Анна пожала плечами.

— Поговори с Розой Ильиничной. У нее знакомых много. Подходящего возраста.

— Ты считаешь — отец старый?

— Средних лет, — Анна пожала плечами. Дамы в возрасте от тридцати до сорока подойдут идеально.

— Понятно... Ань, я подумаю. А почему отец на этой даме женится?

Анна пожала плечами.

Вспомнила, как охотились на мужчин в светских салонах. Как загоняли добычу в угол, как буквально вынуждали делать предложение, ставя в условия, когда другого выхода не оставалось. Кое-что применимо и сейчас.

— Кирюша, ты главное найди подходящую женщину. А дальше — решим.

— Ладно...

Кира отвернулась, чтобы Анна не заметила хитрых искорок в ее глазах.

А чего искать?

Вот она — Аня! Симпатичная, неглупая, Кира к ней относится хорошо, она к Кире — тоже...

Ну и?

Чего от добра бобра искать?

Правда, у Ани еще сын есть... и наверное, она может еще детей родить. Но Аня ее точно выживать не будет! А другие бабы?

Кира не была уверена. Надо поговорить с Розой Ильиничной.

* * *

Это был первый законный выходной, когда Аня не поехала к сыну. Но...

День строился так.

Она отпросилась с вечера у Бориса Викторовича, и пообещала приехать тоже к вечеру. Ей предстояло ехать ночью в село.

Не днем же лезть в гнездо к аисту?

Нет, конечно.

А если ехать к вечеру... а домой как? Ночной электричкой?

Да с мешком ценностей?

Сомнительно... Анна не хотела проверять подарок Хеллы. Не надо ей такого!

Пусть люди живут, даже если они — ворье. Это — довод совести. А довод практичности — обычно шакалы ходят стаями. Пока одного убьешь, остальные тебя толпой замесят. Не стоит рисковать.

И так... это жуткая авантюра! Но это возможность обеспечить сына!

А потому...

Поздно ночью, около одиннадцати вечера, Анна, никого не встретив по дороге, вышла из дома, и направилась в сторону железнодорожного вокзала.

На электричку.

Ольгу Петровну, которая не спала, наблюдая за соседями в окно, Анна даже не заметила. А и заметила бы.... Подумаешь — безумная активистка? Пусть сначала пролечится!

Хорошо, что билет туда можно купить в кассе.

Аня подстраховалась, на всякий случай. Надела любимые вещи Яны — армейские штаны, берцы, армейскую же камуфляжную куртку...

Тепло!

И движений не стесняет... но как же непривычно!

И штаны...

Сплошное неприличие!

Мать даже на блумерсы смотрела с ужасом и отвращением. А она...

Джинсы!

Анна представила себе Аделину Шеллес-Альденскую в джинсах. Потрясла головой. А ей бы пошло... и было бы...

Платье — к лицу. А джинсы куда? К... попе?

Анна хмыкнула — и зашагала к вокзалу. Быстро и решительно, пока не передумала.

Билет на электричку ей продали почти мгновенно. Очереди не было, просто кассирша отошла на пару минут. Анна подождала на вокзале минут пятнадцать, а потом устроилась в вагоне, у окна.

Тишина.

Спокойствие...

А внутри все натянуто до предела. Как тогда, в Зараево...

Страшно! Если здесь и сейчас все срастется — Гошка хотя бы деньгами будет обеспечен. Хелла, помоги! Понятно, что сыну защиты нужна, что ребенок с деньгами — искушение для подонков, но...

Но и без денег тоже плохо.

Анна смотрела в окно и молилась.

Да, Хелле! В ее существовании она была уверена. А с остальными богами... а кто их знает? Может, им до Анны и дела-то нет!

Хоть бы все получилось!

* * *

Возле нужной ей деревни Анна была около двух часов ночи. Очень удачно получилось.

Все спят.

Анна, как и неделю назад, шла по улице. Тишина.

Темнота.

Вот и дерево...

И снова — разуваться и раздеваться. Но драгоценная сумка была на месте.

У Анны даже колени задрожали. На несколько секунд она скорчилась в гнезде, обхватила себя руками за плечи...

Здесь!

Она подхватила сумку, перекинула ее за плечо — и кое-как поползла вниз.

Фууууу...

Уже на земле — открыть молнию!

Все здесь. Так, как она и укладывала — в непромокаемом пакете. Так же завернуто — свою руку Анна бы узнала. И пальцы чувствуют ту же структуру — ордена оказались сверху.

Одежда.

Обувь.

И — шагом, шагом...

* * *

Федька Свистун вчера заночевал в домике лесника, благо, тот заброшен был уже лет десять. Проснулся с утра пораньше, подумал пару минут... как получилось, так и подумал! Голова разламывалась! И направился по тропинке в сторону станции.

А что?

Вот сейчас приедет кто — он и на водочку попросит, и на опохмел...

Понимать надо!

Когда человек с устатку, когда ему плохо, когда душа горит... вчера она горела. Сегодня душе срочно требовалось топливо. На поддержание горения.

Жизнь — она такая...

Сложно в ней рабочему человеку! Федька ведь честно работает... когда деньги нужны. Кому тяжесть поднесет, у кого легкую кладь... отнесет. Не будем называть это вульгарным словом — воровство. Уголовный кодекс этого не одобряет. А вот — подработка...

Да, это есть. Случается!

Был бы он городским, работал бы, получал зарплату! А ему никак! У него плоскостопие, подозрение на гастрит, да еще и язва, наверное. Если не выпить — в желудке так сосать начинает!

Самому страшно становится!

А денег нет!

Все нищета проклятая! До чего страну довели!

Федька горестно вздохнул — и насторожился.

Из леса доносились тихие шаги. Просто время такое, четыре утра... тут любой чох слышно. Кто-то шел по лесной дорожке... Федя подумал пару секунд — и направился в ту сторону.

Опа!

Баба!

Да с большой сумкой!

Тут он ей и поможет! Или сумку донести, или... по ситуации посмотрим!

Федька чуть ускорился — и кашлянул.

— Мадам, вам помощь не нужна?

Мадам подскочила, обернулась — и оказалась девчонкой лет двадцати. Такой... все при всем. Федька аж грудь выпятил. Вот он ей сейчас и поможет, по-мужски!

И схватил девушку за руку.

Он и сам еще не знал, что собирается сделать. Но...

Девчонка вдруг уставилась на него стремительно чернеющими глазами. А потом выпалила:

— Умри! Во имя Хеллы!

Федька дернулся.

В груди словно звезда разорвалась.

Черная...

* * *

Анна испугалась до истерики.

Она не спала ночь, она тащила здоровущую сумку, она... Да тут кто хочешь испугается!

Выходит какой-то звероподобный мужик из леса, руки тянет, хватает... а дальше — что?

Умирать еще раз Анна не хотела.

Придется, через год, но не сейчас же?

Конечно, не сейчас!

Чисто рефлекторно она подскочила — и выпалила ту самую фразу. И... подействовало!

У нее на глазах мужчина вдруг схватился за сердце — и осел на снег. Умер?

Анна поставила сумку. Дотронулась до шеи мужчины.

Пульса не было. Дыхания тоже.

Умер...

Хелла!

Хотя что — богиня!? Она предупреждала! Анна просто убедилась в ее правоте — сейчас! А страшно-то как! Ох, мамочки...

Девушка поудобнее подхватила сумку — и помчалась к станции.

* * *

Ехать домой?

Ехать к Борису Викторовичу?

Анна уже обдумала этот вопрос. И решила пойти третьим путем.

Ехать в банк.

Есть там такая услуга — аренда ячейки. Не положить нечто на счет, а просто — арендовать ящик. Хранилище.

Вот и пусть полежит там сумка. Заплатит Анна за аренду, не обеднеет! Деньги пока есть! Банк открывается с восьми, ну так и недолго осталось.

Пока доедет, пока дойдет...

Из банка Анна вышла довольная и счастливая.

Ключ. Договор об аренде. Ячейка.

И — фактически, обеспеченная Гошкина жизнь. Она посмотрела, когда перекладывала в ячейку содержимое сумки. Книжки, ордена, какие-то коробочки...

Все старое. Все такое... настоящее.

Анна не могла этого объяснить более внятно. Но когда она прикасалась к настоящим драгоценностям, или к вещам, пришедшим из глубины веков, у нее словно в кончиках пальцев покалывало. На фальшивку такой реакции не было, нет... Только на настоящие вещи.

Эти — настоящие.

Их не подменили.

Да и кто бы стал что искать — в аистином гнезде? Так и пролежало бы добро до весны на верхушке дерева. Пока птицы не прилетят...

Анна улыбнулась солнышку еще раз — и вприпрыжку направилась на остановку.

Домой.

Поспать пару часов, переодеться — и к Гошке. Его скоро выписывают! Надо подумать, что ему принести, что купить... вы знаете, как быстро растут дети? Даже в больнице?

Очень быстро.

* * *

Кира к завтраку вышла попозже. Ей требовалось поговорить с Розой Ильиничной. Лучше — без свидетелей.

Так и вышло.

Завтрак сегодня был не таким вкусным. Анна им не занималась...

Кира быстро сжевала овсянку — и направилась на поиски экономки. Обнаружила девочка ее в оранжерее. Роза Ильинична осматривала растения, и что-то помечала в блокноте.

— Доброе утро, — кашлянула Кира.

— Доброе утро, Кира Борисовна.

— Роза Ильинична, давайте просто — Кира? Вы меня столько лет знаете, — смутилась девочка.

— Хорошо, Кира. Я тебя слушаю, — согласилась дама, принимая 'оливковую ветвь мира'.

— Роза Ильинична, эта подлиза тут ведь часто бывает.

Уточнений не потребовалось. Роза Ильинична вздохнула.

— Кира, к чему вопросы?

— Я с Аней поговорила.

— Так...?

— И думаю. Аня сказала, что отца можно женить на ком-то другом. Так, к примеру.

— Можно. Если он согласится жениться.

— А если его женить на Ане? Лизку я не выживу. И не выдержу. А кто ему еще попадется — неизвестно. Аня — лучший вариант, — Кира пыталась рассуждать серьезно.

Роза Ильинична сдержала улыбку.

— Допустим. А ваш отец согласится?

— Почему нет? Аня красивая, умная, рожать может...

— У нее проблемы с финансами. А Лиза богата.

— По-хорошему, отцу столько денег не нужно, — надулась Кира. — Это он увлекся!

— Допустим. Но вы уверены, что он увлечется также и Анной? А она им?

— Это они просто ничего не понимают, — надулась Кира. — Занимаются глупостями... Роза Ильинична, вы со мной? Если я захочу свести отца с Аней?

— У вас ничего не получится, Кира Борисовна.

— Почему?

— Потому что Борису Викторовичу нужна Лиза.

— Это преодолимо.

— Потому что у Анны нет денег.

— Тоже не страшно.

— Потому что Анне НЕ НУЖЕН ваш отец.

Кира надулась. Хотя именно это она и подметила. И поэтому не считала Анну опасной. Подсознательно. Не соперница. Не враг. Не завоеватель...

— А если я ее уговорю?

— Ее уговорите, его уговорите... стоит ли?

— А вам так хочется эту подлизу на голову? — не сдержалась Кира. — Она еще и выводок наплодит, и вас отсюда выживет! Не гла-амурно! Не мо-одно!

Роза Ильинична вздохнула.

Да, такое тоже может быть. Даже и будет, наверное.

Но...

— Кира Борисовна, подумайте как следует. У Ани уже есть сын — вы готовы делить с ним и дом, и отца?

Кира пожала плечами.

— Не знаю.

— Я подготовила комнаты для Анны и ее сына. Давайте вы посмотрите на их отношения. Попробуете с ними ужиться. И если получится... тогда — я вас поддержу. Хорошо?

— Йес!

Кира взвизгнула — и сделала известный жест согнутой рукой.

Так.

Помощники согласны.

Осталось уговорить жениха и невесту!

Русина, поместье Алексеевых.

Скандал Надежда Юрьевна случайно услышала.

Была на заднем дворе.

Не прибеги к ней дворовая девка Палашка с криком о том, что лесника собаками травить собираются, так бы она ничего и не узнала. Но стоило женщине услышать...

Кто сказал, что толстые люди летать не могут?

Могут! И даже телепортируются1 Только подол платья мелькнул. Палашка аж рот разинула: была хозяйка — и нет хозяйки.

Все верно.

Стоял во дворе Савватей, пряталась за его спину девчушка лет пятнадцати, а прямо перед лесником стоял Иван Алексеев. И сыпал бранью.

Не ударил, пока еще...

Это потому, что в руках ничего не было. Кнут бы, али хлыст какой... а просто так бить все ж опасно! Савватей мужик могучий, тут даже не ответного удара — ответного плевка хватит! И утонет тор Алексеев, как крыса в море.

— Что здесь происходит?!

Надежда Юрьевна ворвалась в дискуссию шарообразным небесным телом — и мигом прекратила раздор. Иван Алексеев даже как-то съежился.

Не то, чтобы он побаивался жену...

Или — то?

Пьяный он был дурной до беспредела. Но пьяный он бы уже и на Савву кинулся. А вот когда пару рюмок принял, но до состояния 'море по колено' еще бутылочка-другая требуется, когда голова еще варит, и напоминает, что с женой связываться не стоит, а то ведь завтра и похмелье наступит, да и другие способы есть.