— Подумай, прежде чем войти. Выйти сможешь, лишь умерев, — и я уверена, надпись на вратах нисколько не преувеличивает.
Я поднимаю голову, чтобы осмотреть высокие стены. Подхожу ближе, к самым вратам, провожу пальцами по четко вырезанной линии узора. Откуда-то знаю: надо быть больной на голову, чтобы добровольно вступить в Лабиринт.
Лабиринт — это смерть.
Вздрогнув, я отступаю назад и чувствую, как в сердце проникает боль. Эти сны всегда заканчиваются одинаково. Я поднимаю руку к груди, касаюсь холодного металла... на руках остается кровь. Рубиновые капли стекают в ладонь. Боль, боль, боль... и я...
Я резко села. Проморгалась, отбросила с лица волосы. Ненавижу эти кошмары. С тех пор, как умер отец, эти кошмары из случайных превратились в постоянные. Бывало, я видела охваченные пламенем города, смерти и величественные здания, оседающие, как замки из песка... Я осторожно прикоснулась рукой к груди, напротив сердца, и покачала головой. Я привыкла к этим снам. А все равно неприятно.
Отец умел прогонять страх; кошмары отступали, пока он был рядом.
А теперь его нет.
— Мне тебя не хватает, — портрет мог передать внешность отца, но нарисованное лицо оставалось мертвым. Гордый седой мужчина с зелеными глазами не имел ничего общего с тем человеком, которого я помнила, — жизнерадостным, веселым и смелым магом огня, который без колебаний отдал жизнь за тех, кого любил.
Я потерла виски. Когда пришло сообщение о смерти отца, я отказалась верить. Но прошел год, другой... отец не вернулся. И все-таки я продолжала упрямо повторять себе, что он жив — потерялся, пропал, но жив. Глупо, конечно, да. Но я пообещала, что найду его, живым или мертвым; пообещала, что узнаю его судьбу... и я узнаю.
Хотя бы ради того, чтобы он рассказал, какого шайтан мне вручили от него свиток Хранителя.
— А, ты не спишь? — дверь открылась, и Ханна, в короткой сорочке и пушистых тапках, подошла ко мне.
Даже без макияжа — редкое зрелище — сестра выглядела по-настоящему красивой. Медно-рыжие волосы, мягкими волнами спадающие на плечи, черные глаза с задорным блеском... Ханна — точная копия матери в молодости, даже по характеру. Обе любят внимание, обаятельны, умеют поддержать разговор. Они настоящие светские львицы. На их фоне я казалась пришельцем из другого мира.
— Надеюсь, я тебя не разбудила. Мне нужна темная лента для платья. Раз не спишь, то, будь добра, найди, — в этом вся Ханна. Вместо просьбы — приказы, вместо приветствия — пренебрежение. Она не со зла, такой характер. Но иногда хочется послать ее к шаксу, чтобы не зазнавалась. — И побыстрее, у меня еще парикмахер и ванна.
— Сама найдешь, — огрызнулась я. С утра меня сложно назвать доброй. Тем более в день приема Ардиана Веруда. Вездесущее имя!
— Ой, поду-умаешь! — Ханна танцующей походкой подошла к шкафу и бесцеремонно полезла внутрь. — Хотела тебя предупредить, Ари. Кай мой, и я не горю желанием воевать с тобой за его внимание.
Я чуть не взвыла. Сколько можно! Кай на каждую юбку засматривается — почему именно ко мне Ханна придирается по сто раз на дню? Мы с Каем как дружили, так и дружим; ничего не изменилось.
— Это он тебе сказал? Ханна, он не только твой парень, но и мой друг. Я сама решу, занимать его внимание или нет.
— Я предупредила.
— А я не услышала.
Ханна злобно сощурилась, но, подумав, сменила гнев на милость и улыбнулась.
— Ну пожалуйста, Ари! Ты же не откажешь любимой сестре в маленькой просьбе?
— Любимой сестре... это какой?
— Ты же добрая девочка...
— Я злая тварь, сама недавно просветила, — радостно уточнила я.
— Прошу тебя. Этот вечер для меня важен, — Ханна бросила свои поиски и серьезно на меня посмотрела. Проникновенно. Укоряюще. Прямо как мама, когда той что-то нужно.
Почему — ну почему! — я вечно наступаю на одни и те же грабли?!
— Я постараюсь, — тихо вздохнула я. — Лента в ящике, а не в шкафу. И сложи все, как было!
— Правда? — Ханна рассмеялась и запихнула вещи обратно. Так она и сложила, ну конечно! Сгребла в охапку и бросила. — Да, точно, в ящике. В благодарность советую тебе надеть коричневое платье, как раз по моде. Надеюсь, ты не забыла про прием?
Она подмигнула мне и вышла. Коричневое платье... то, которое идет мне меньше всего. Чего еще ждать от Ханны?
— Раз оно тебе так нравится, так и быть. Подарю на день рождения, — я перевела взгляд на календарь и вырвала листок. Денек будет тот еще! Смяв листок в руке, я со злостью бросила его на пол и встала.
Помедлив, я подошла к столу, открыла коробку и провела пальцами по фиолетовой ткани платья. Даже маме не к чему придраться. У Тиары безупречный вкус. Платье вышло скромным, но красивым. Воздушное, с жестким корсажем, выбитым черным узором и пышной юбкой до колен, — сомневаюсь, что понравилось бы Ханне, но мне нравилось без оговорок. Я не поклонница роскошных нарядов, но мама права: такие приемы не для удовольствия. Они для того, чтобы бросать другим пыль в глаза.
— "Если мой брат тебя не заметит, то я не Тиара Веруд! Шучу-шучу, не вздумай менять платье", — процитировала я вложенную записку и почти увидела улыбку подруги.
Я аккуратно сложила платье, еще раз провела ладонью по ткани и резко повернулась к зеркалу. Могу поклясться, я что-то видела... или нет? В зеркале отражалась только я и...
— Люи!
Медленно разворачивающаяся в воздухе обертка застыла, и спустя пару мгновений мой личный спирит проявилась в воздухе. Вонзив острые клыки в конфету, Люи постучала ножками по часам.
— Хочешь конфетку? — наконец, спросила она.
— Ты что, опять уничтожила годовые мамины запасы? Еще как хочу!
— Перехочешь, — отрезала мелкая вредительница и зачавкала так ехидно, что захотелось прихлопнуть ее тапком.
* * *
Я раскланялась с очередным собеседником. Вечер получился богатым на новые лица — я даже перестала их запоминать. Будь среди них хоть кто-то интересный, а так... скучно.
Мне всегда было тяжело сходиться с людьми, поэтому праздники превращались в сущую пытку. Я не знала, о чем говорить, не знала, как увлечь человека. Чужие эмоции давили на меня, заставляя злиться и нервничать. Я ничего не могла с этим поделать. Это что-то вроде волны, состоящей одновременно из гнева, злости, радости, зависти, — и все эти чувства принадлежали не мне.
Мама и Ханна не могли понять, каково это. И если обычно они мирились с моей "нелюдимостью", то на прием в честь Ардиана притащили бы, даже будь я при смерти.
Иногда мне казалось, что имя Ардиана Веруда каким-то неведомым образом заставляет людей терять голову.
— Дорогие гости! Бесконечно тронут вашим вниманием...
Стоит признать, часть меня соглашалась с общим восхищением. Поймав официанта, я выбрала пирожное с кокосовой начинкой и шоколадом — пальчики оближешь, между прочим, — и повернулась к возвышению позади центрального стола. Высокая стройная фигура парня выделялась в толпе, и все, будто зачарованные змеей мышки, ловили каждый его жест и слово.
— ...и бесконечно благодарен вам за потраченное на меня время! Я знаю, все вы — мои друзья. Даже те, с кем мы пока не знакомы. Я счастлив видеть вас на этом празднике.
Скрестив руки, Ардиан с превосходством разглядывал пеструю толпу. В ярко-зеленых глазах плясал озорной огонь. Белоснежные волосы доходили почти до лопаток, но были переплетены алой лентой. Он был на два года старше меня, на диво хорош собой, да еще и сын сенатора, — девушки глаз с него не сводили, пожирая взглядом с таким же аппетитом, с каким Люи конфеты.
— И уверен, что вы счастливы видеть меня.
Да, хорош собой... единственное, что мне нравилось в Ардиане. В остальном, — заносчивый тип, уверенный, что мир вертится вокруг него. Не скажешь, что брат Тиары.
Я усмехнулась. Будто почувствовав каплю неприязни в бочке восхищения, Ардиан посмотрел на меня в упор, — изучающим, пристальным взглядом, — и его губы изогнулись не то в улыбке, не то в ответной усмешке. На мгновение у меня помутилось в голове, и я едва не поддалась всеобщему обожанию; этого хватило, чтобы глаза Ардиана торжествующе сверкнули.
Он поднял бокал, не отрывая от меня взгляда.
— Не буду вас утомлять. Веселитесь!
Мне стало не по себе от его взгляда. Как в тумане, я сжала в руке висящий на шее ключ; холодный металл вернул мне контроль над мыслями. Ардиан проследил за моим жестом, его глаза сузились, а улыбка стала еще более самодовольной. Надо же. Я была уверена, что это невозможно.
Тряхнув головой, я прогнала наваждение, и подняла бокал в ответ, повинуясь общему жесту. Однако пить не стала: как только Ардиан отвернулся, я поставила нетронутый бокал на стол и двинулась к выходу из зала. От позолоты зеркал, блестящих украшений, приторных духов и беспрестанного гула меня мутило.
* * *
Выход из зала находился далеко. Чтобы до него добраться, надо было миновать возвышение, на котором купался во всеобщем обожании Ардиан. К счастью, гости приняли слова Ардиана за сигнал к действию и начали "веселиться": пить и перемывать косточки знакомым. В таком шуме и сутолоке промелькнуть незамеченной — плевое дело.
Это я так думала. Подхватив у пробегающего мимо официанта стакан воды, я отхлебнула и слегка отвлеклась от собственного побега. Напрасно.
— Какая встреча! — пробился сквозь гул голос всеобщего любимчика, едва я с ним поравнялась. Вот шайтан! Я поморщилась, притворившись, что чуть не подавилась от неожиданности.
Действительно. Какая, чтоб ее, встреча!
Ардиан легко спрыгнул с возвышения и оказался прямо рядом со мной.
— Арианна Ниал, не так ли? — протянул он, и глаза его игриво сощурились. — Мне много о тебе рассказывали.
Я чуть не ляпнула, что мне о нем тоже и он меня вконец достал. Прикусив язык, я выдавила улыбку, — боюсь, суховатую, — и слегка склонила голову. Приличия всегда были моим слабым местом. Каждый раз, когда мне приходилось вот так склонять голову перед кем-то, мне казалось, что я предаю себя. Мама говорит, в этом все мои проблемы. Ага. Именно.
— Рада познакомиться, — произнесла я дежурно, поставила стакан на ближайший столик и бочком-бочком попыталась обогнуть Ардиана и смыться.
Но парень как бы невзначай оперся ладонью о стену, наглухо перегораживая мой путь. В его зеленых глазах зажегся интерес. Ой, как мне это не нравится! Если за Кая Ханна тихо меня ненавидит, то за внимание Ардиана сожрет живьем вместе с косточками.
— Как официально. Это даже оскорбляет, — поднял он бровь.
— Смотрю, оскорбить тебя просто.
— Тебя? Уже лучше, — довольно усмехнулся он, будто только и ждал, когда же я возьмусь нарушать приличия.
Он оставил стенку в покое, сделал ко мне шаг. Обаяние Ардиана зашкаливало. Он как магнитом притягивал к себе. Красивый, дерзкий, порочный, — неотразимый, одним словом. И самоуверенный. У меня, конечно, дрогнуло сердце, особенно когда глаза Ардиана потемнели, и в них появилось что-то хищное, какое-то желание, волнующее и смелое, — но со мной Ардиану не повезло. Я закаленная Каем.
Глубоко вдохнув, я успокоила сердце усилием воли и спокойно заглянула в зеленые глаза.
— Чего ты хочешь, Ардиан?
Парень вздрогнул. Видимо, лед в моем голосе подействовал на него, как холодный душ. Его глаза удивленно расширились, и спустя мгновение уголок его рта пополз вверх.
— А ты не похожа на сестру, — вскользь заметил он.
— Или она на меня, — поправила я.
— А мне рассказывали, что ты симпатичная... но преуменьшали, — продолжал испытывать судьбу Ардиан. Ну вот, начинается. Следующим пунктом станет "твои глаза, как синие озера".
— Всем так говоришь?
— А насчет дерзости чистая правда. Не хочешь составить мне компанию на вечер? — неожиданно предложил наш смелый, неотразимый принц, не подозревая, как близок к фингалу под глазом.
Я сжала кулак, впилась ногтями в ладонь, но сдержала неблагородный порыв. Вот так скандал был бы: "Племянница сенатора Шарго Ниала расквасила нос Ардиану Веруду на его собственном приеме!". И толпы фанаток Ардиана поджидают меня в темной подворотне...
Пока я прокручивался в голове варианты будущего, Ардиан истолковал мое хмурое молчание по-своему. Он подцепил мой подбородок указательным пальцем.
— Арианна. Я имел в виду всего лишь прием. Но если пожелаешь найти более укромный уголок, то в этом доме их очень много... — он подался ко мне так близко, что я чувствовала его дыхание на своей щеке. — Только скажи.
Ну хватит спектакля! Поигрался и довольно. Я резко отбросила руку Ардиана Веруда, отвергая и его предложение, и укромные уголки.
— У меня есть компания на этот вечер! И в укромных уголках я предпочитаю одиночество.
— Я не принимаю отказов.
— А я не принимаю предложений, — отрезала я, уже не скрывая раздражения. Глаза наследника потемнели, как грозовая туча, и стоило мне в них заглянуть, как голова закружилась.
— Раздели со мной этот вечер, — с нажимом повторил он. Я упрямо мотнула головой, прогоняя дурацкое чувство, что я обязана послушаться. Терпеть не могу, когда мной пытаются управлять!
— Была рада познакомиться, Ардиан. — Я снова склонила голову, запоздало вспомнив, что вообще-то разговариваю с хозяином дома, наследником Верудов и самим — подумать только! — Ардианом. И злобные взгляды ближайших к нам девиц тоже отрезвляли.
По лицу Ардиана пробежала тень, но я ловко протиснулась между ним и стеной и вылетела прямо в объятия Кая. Едва не разбившись при этом: голова кружилась, ноги едва держали. Но мир постепенно успокаивался. Что это было?
— Ари! Я тебя искал, — обрадовался Кай, поддерживая меня от бесславного падения.
— А я-то тебя как, — выдохнула я искренне.
Ардиан смотрел на меня и Кая так, будто ему нанесли глубочайшее оскорбление. Взгляд скользнул по руке Кая на моей талии, по моей руке на его плече. Зеленые глаза щурились уже далеко не игриво, а ревниво и гневно, — совершенно непонятные мне чувства, ведь я ничем ему не обязана. Рука сжалась в кулак и разжалась. Он глубоко вдохнул, сделал шаг и слегка резковато склонил голову.
— Рад тебя видеть, Кай, — с плохо сдерживаемой яростью процедил он. Перевел взгляд на меня и медленно, четко пообещал: — С нетерпением жду новых встреч... Арианна.
И, не дожидаясь ответа, быстро вышел из залы. Гости расступались перед ним даже быстрее, чем если бы он расталкивал их намеренно. Девушки восхищенно провожали — кстати, неплохую, не спорю, — фигуру Ардиана. Большинство кокетливо стреляли в его сторону глазками, надеясь задержать наследника, но тот даже не смотрел по сторонам. Неподражаемая гордыня!
Я нахмурилась. Ардиан избалованный мальчишка, но предлагать мне укромные уголки — это уже слишком! Я отпустила Кая, схватила с проносимого мимо подноса тарелку пирожных и решила, что отомщу хозяину приема. Съем все пирожные, будет знать, когда я лопну! "Сенсация! На приеме Ардиана Веруда лопнула племянница сенатора Ниала!". Я нервно фыркнула.
— Судя по твоему лицу, Ардиану стоит опасаться мести, — заметил Кай миролюбиво.
