Мои спириты ждали команды. Я замешкалась: запрещено использовать свой дар во вред. Но кто увидит? Никто. А не пойман — не вор, разве нет? Пожав плечами, я сделала быстрый жест нападения и отошла подальше.
Птицы сорвались с крыш, с деревьев, с подоконников и сфаэров. Воздух зазвенел от их ярости, и каждая маленькая пичужка хотела разодрать вульгара на мелкие части. Повинуясь мне. Едва ли можно рассказать, что значит чувствовать себя единой со спиритами. Словно подключаешься к чему-то высшему и всесильному. Словно повелеваешь миром. Реальность превращается в сон, с которым ты можешь делать, что угодно.
— Корвус. — Я даже не вздрогнула, когда черный ворон вцепился в мое плечо когтями. Не мигая, я наблюдала, как вульгары катаются по земле. Они кричали, вопили, молили о пощаде. Такие жалкие и смешные... одно удовольствие от спектакля.
Корвус распушил перья, коснувшись моего лица бархатным крылом, и хрипло каркнул. А, да. Пожалуй, хватит.
— Умницы мои. — Я сделала несколько шагов вперед, чтобы лучше видеть ближайшего обидчика. Парень вопил во всю глотку. Тоненько, пронзительно, как девчонка. Это к вопросу о крутости.
— Убери их, убери!
— Зачем? — медленно прошептала я. — Разве ты извинился за испорченное платье?
— Прости!
Уже лучше. Я дождалась первой крови и отменила приказ, подняв руку. Спириты животных не слышат, но видят прекрасно, а еще лучше чувствуют. Весь секрет в том, сколько в тебе энергии. Если ты не умеешь накапливать и удерживать энергию, то рискуешь стать рабом у своих же спиритов. Но мне это не грозило. На уровне своего дара я считалась лучшей ученицей.
Стая птиц поднялась в воздух и разлетелась по своим делам, будто ничего и не было. В каком-то роде так и было. Я оглянулась, не заметил ли кто-нибудь моего маленького развлечения. Вроде пусто.
— Повтори, как ты там сказал? У тебя мягкая постель? Думаю, она тебе понадобится.
Я подошла к парню, обессиленному и жалкому. Он лежал на спине в луже, часто дышал, а с его лба на ухо стекала струйка крови. Я подобрала платье и присела на корточки, не обращая внимания на недовольное карканье Корвуса.
— И если хочешь продолжить знакомство со мной, просто раскрой рот и скажи кому-нибудь, как сладко я умею злиться. Можешь поручить это своим друзьям. Ты меня хорошо понял, малыш? — Я заботливо убрала волосы с мокрого лба парня. Он шарахнулся так, будто увидел призрак своего дедушки. Досадно. Не бегать же теперь за незадачливым поклонником?
"Друзья" вульгара давно скрылись, оставив его в опасности. В этом все вульгары. Своя шкура ближе к телу.
— Ханна, хватит.
Я отвлеклась, и мой горе-ухажер, дрожа, вскочил и бросился наутек. Пусть его. Я поднялась с корточек и сжала атлас юбки в руке. У меня есть проблемы посерьезнее. Что успел увидеть Кай?
— Ты уже здесь. И давно?
— Достаточно. Я увидел достаточно. — Кай метал громы и молнии. Тоже мне, правильный мальчик! Я скривилась от досады и отвернулась. — Зачем?
— Не злись, котенок. Тебя рядом не было, чтобы защитить меня. И что теперь? Да, я нарушила правила. Ах, я дрянь.
Кай поменялся в лице. Схватив меня за руку, он поднял мое лицо и внимательно осмотрел.
— Ты в порядке?
— Абсолютно, — я пожала плечами. Корвус каркнул в знак согласия и, вцепившись когтями в плечо для равновесия, недовольно нахохлился.
— В порядке? А что случилось? — Из-за угла показалась Ната, с ее извечными белыми хвостиками. Накрутив волосы на палец, она хлопнула глазами и улыбнулась. — А мы тут с Каем встретились, и он любезно согласился меня подвезти. Он у тебя верный, знаешь ли. Мы как раз шли тебя встречать.
— Как мило.
Я прошла мимо ухмыляющейся Наты. Интересно, если Кай видел... "достаточно", то сколько видела Ната?
Что ж. Если моя "подруга" что-то и видела, то я об этом узнаю. Уж в чем-чем, а в этом я могла не сомневаться. Ната не станет молчать, если ей будет выгодно говорить: так что если меня исключат из Университета за использование дара, значит, Ната была в курсе.
Ната ослепительно улыбнулась и подмигнула.
Змея.
Ханна
Зал тихо шумел от разговоров. Платья блестели, переливались камнями, в воздухе витали ароматы дорогих духов. Влиятельные люди могут позволить себе любые наряды любых дизайнеров. Я прикусила губу. Не то что я. Чтобы не выглядеть здесь нищенкой, мне пришлось выложить чуть ли не остатки средств. Копить теперь...
Все из-за отца. Если бы он не был идиотом, сидел бы сейчас в Сенате, а мы бы купались в деньгах и уважении. Ему предлагали, но слишком гордый — отказался. "Я нужен на Севере", да что вы! Вот и сгинул на своем обожаемом севере, туда ему и дорога.
— Забирай, только меня в эти игры не втягивай. — Кай всунул мне в руки бокал с вином и развалился в кресле. Невозмутимый. Равнодушный. Отстранённый. Я стиснула бокал в руке.
— Тебя не было полчаса.
— Длинная очередь, — отрезал Кай.
— И вон та блондиночка тоже в ней застряла? — кивнула я на вошедшую вслед за Каем девушку.
Чем-то она была похожа на Нату. И даже кулон такой же — перечеркнутая спираль. Не то чтобы девушка симпатичная. Да и Кай мне с ней не изменял, не его уровень. Он бросался девушками, но никогда их не обманывал. Тем более, я видела его практически все время.
Только мне было обидно. Я проторчала тут, как полная дура, развлекая разговорами всех окружающих парней. И что же Кай? Даже не почесался! Ни ревности, ни интереса.
Кай обернулся, словно не понимал, о ком я говорю. Изучил девушку хмурым взглядом и закатил глаза.
— Ханна, хватит.
— Спорю, была бы здесь наша дорогая Арианна, ты бы ее ни на секундочку не оставил!
— Возможно, — внезапно ответил Кай, да еще с такой жесткостью. Посмотрев на меня в упор, он сощурился. — Не втягивай сюда Ари, ясно? Ей и так непросто.
— Будто мне просто... ты же вечно вертишься вокруг нее! Как собачка!
— Не начинай, а? — потребовал он, разваливаясь в кресле и всем видом показывая, как он утомлен.
Утомлен он! Я резким жестом подозвала вульгара, поставила на его поднос бокал и развернулась, чтобы уйти. Иначе наломаю дров, так и хотелось разбить что-нибудь!
После возвращения Арианны Кай вел себя холодно и отчужденно. Может, эти изменения можно было едва уловить. Легкие намеки. Сбрасывание рук с плеч. Уставший голос. Такие маленькие, но такие важные мелочи. Я хорошо умела их замечать.
Жаль, сестра не попала на свой обожаемый север. Сгинула бы вслед за отцом. Без нее все было лучше.
Я отошла чуть дальше и встряхнула хрустящий листок бумаги. Два сцепленных круга — символ единства, символ Сената. Краем глаза я следила, как к Каю подошла какая-то светленькая девчонка. Вся такая миленькая из себя, а глазки так и стреляют.
Странно не это — на Кая вешались все, кому не лень. Странно, что он отмахнулся от девчонки, не проявил ни малейшей заинтересованности. Та старалась, вертелась, хихикала, дотрагивалась до плеча Кая. А он лишь поднялся, что-то бросил и ушел, даже на нее не взглянув.
Это плохо. Очень, очень плохо. Арианна слишком глубоко запустила когти в сердце моего парня. Она всегда там была, я же знаю.
— Вам благотворительный лист?
Я опомнилась, отвлеклась от Кая и сосредоточилась на цели. Внушительная сумма в этом году.
Я встряхнула перо и поставила аккуратную подпись на чеке. Иногда хочется поверить тем, кто называет благотворительность пустым делом. На сотню можно выписать кучу платьев из Столицы, да еще прикупить пару золотых подвесок.
Но с другой стороны, я любила людей и хотела помочь... я кинула взгляд на чек... "пострадавшим от наводнения в Агатоле". Почему бы и нет? Сумма большая, но люди нуждаются в помощи.
Тем более, это выгодно сказывается на моей репутации. Хотя иногда, глядя на этих жалких вульгаров, поневоле начинаешь жалеть потраченных на них денег.
— Выброс средств. — Ната появилась так неожиданно, будто соткалась из воздуха. Я вздрогнула и выронила перо. Всегда знала, что у подруги нет вкуса, но выбрать такие тошнотворные духи? Это уже перебор! — Неужели не жалко, дорогая?
— Ну а тебе? — Я приложила руку в перчатке к носу и постаралась не дышать. Странные духи. Запах какой-то металлический, ржавый: напоминает кровь. Терпеть не могу кровь.
— Лучше вонючим крысам помогать, чем вульгарам. Пользы больше. — Ната потянулась и лениво повернула к себе подписанный чек. — Какое расточительство! Зачем вульгарам помощь? Чем скорее они сдохнут, тем лучше, как думаешь?
— А как же равноправие? — вообще-то, я согласилась бы с Натой, но неприятно признавать ее правоту. И потом, сплетни пойдут, а мне они не на руку. — Разговоры о равенстве и братстве?
Ната повела плечом, будто выражая недоумение, и отвернулась.
— Разговоры.
Да-да. Я оглянулась: проблем не оберешься, если кто услышит. К счастью, все были слишком заняты пустыми светскими разговорами, улыбались и дружно подписывали чеки. Хозяева вечера — Сенатор Тари и его жена — бегали между гостями. Вот у этих работы по горло: пока всем расхвалишь благотворительность, можно с ума сойти.
Но у жены сенатора такое дорогое ожерелье... Ничего себе камешек! Я дотронулась до шеи, словно сапфировый кулон мог успокоить. Ну и ладно. У меня будет все и даже больше, наступит срок. На меня и без всяких дорогих украшений смотрят с восхищением.
— Между прочим, где мой подарок? — Ната перехватила мой удивленный взгляд и рассмеялась. — А я-то тебе приготовила.
Она разжала руку, и из ее ладони выскользнул кулон. Перечеркнутая спираль. Опять эта безвкусица!
— Ты что, смеешься? Я в жизни этот ужас не надену!
— Хочешь быть с Каем навсегда? — Она резко дернула меня за руку и вложила кулон в ладонь. — Это твой счастливый билет, дорогуша.
— Это мой билет в ряды идиотов, которые не могут отличить Райди от Мони! Уродство просто, Ната! — Я рассмотрела кулон со всех сторон. Обычная безделушка, но в ней было что-то неприятное. — Уродство, слышала? Где ты вообще это откопала?!
Ната пожала плечами и отвернулась. Мол, сама решай.
Ната права — как все-таки неприятно это понимать. Мне необходимо быть рядом с Каем, если хочу вообще присутствовать в его жизни. Я расстегнула цепочку, но тут меня толкнули, и кулон чуть не упал на пол. Вздрогнув, я быстро перехватила его на лету и ахнула от боли.
— Проклятье. — Я разжала руку. Капелька крови выступила на ладони, потянулась к кулону... я не могла поверить своим глазам. Потому что тонкий кружок металла впитывал в себя мою кровь, словно бумага, но на металле не оставалось ни пятнышка.
Что еще за шутки?!
— Добро пожаловать в Круг Братства.
Я подняла голову. Ната довольно щурилась, будто кошка, поймавшая мышь. Улыбнувшись, она подняла бокал и слегка склонила голову.
— Скоро ты станешь одной из нас. Одной из достойнейших. Цени это.
Она сделала глоток и медленно поставила бокал на стол. Все-таки одна капля крови добралась до рукава и расплылась безобразным пятном. Мое любимое платье! Когда-нибудь я отомщу этой мерзкой выскочке и оборву ей белые хвостики! Но пока...
— С нетерпением жду. — Я точно также улыбнулась и застегнула цепочку на шее.
Ханна
* * *
— Красива и умна. И всем ты хороша.
Я подошла к зеркалу и, проведя рукой по щеке, засмотрелась на отражение. На что я не жаловалась, так это на внешность. Не спорю, есть девушки симпатичные, но у них нет и толики моего обаяния.
— Но смотришь холодно и будто...
"Свысока", — продолжает поэма Катерины Райно. Но это уже не ко мне.
Я нашарила под шелковой сорочкой кулон Наты — холодный, как лед, — и сжала его в руке. Странная вещица: и дня не прошло, как она выпила из меня всю кровь. Почти в буквальном смысле. Я подняла руку, рассмотрела едва заметный порез и сдернула кулон с шеи.
И что это еще за Круг? Кулон вертелся в моей руке, поворачиваясь то одной стороной, то другой. Золотистые блики завораживали; быть может, вещица не такая уж и безвкусная. Просто грубовато сделанная.
Окно с грохотом распахнулось. Горячий ветер пробежался по комнате, заодно приподняв занавески на портрете отца, и стих так же неожиданно, как и появился. Отец смотрел на меня, как всегда, с той особенной ноткой превосходства и презрения, которую я так хорошо запомнила. Зеленые глаза слегка щурились, кулон на шее будто тяготил отца.
Я задумалась, присматриваясь. Помедлив, поднесла подаренный Натой кулон к портрету. Одинаковые. Как же я пропустила? Действительно, одинаковые. Перечеркнутая спираль — и там, и здесь.
Мне вдруг захотелось выбросить кулон, уничтожить. Как лишнее напоминание о родстве с этим человеком!
— Ненавижу тебя, — прошептала я прямо в зеленые глаза.
Настроение испортилось. Что это за кулон такой? Не хочу идти по стопам отца, не хочу совсем! А все это Ната, со своими дурацкими идеями, шакс бы эту крысу подрал! Могу поспорить, этот Круг — обыкновенные посиделки ашеров за бокалом вина. Скрывайся за этим Кругом что-то важное, у меня бы в отцах сенатор был, а не какой-то... Страж.
Я сунула кулон в карман и, раздраженно схватив с комода светильник, спустилась по лестнице в библиотеку. Все равно не спится. Раньше я часто наведывалась в хранилище. Свиток завораживал. В нем было что-то необычное. Как частичка другого мира. Легкое воспоминание, оно все вертится и вертится в голове, но ухватить его невозможно.
Но теперь свитка нет — а я даже не знаю, с чего начинать поиски. Кому мог понадобиться кусок металла? Свитки сегодня стоят дорого, это правда. Но их так мало, всего девять, попробуй продай. Даже на черном рынке сбыть трудно.
Я уже молчу о том, что не якшаюсь с нищими. Из вульгаров в нашем доме только пара слуг... но им ни за что не обойти мою защиту.
Нет, здесь поработал маг. Притом сильный. Сильнее меня или равный по силе, раз смог обойти моих маленьких стражей. Я бросила быстрый взгляд на птиц за окном, рассевшихся на ветках. Сидели они неподвижно, внимательно осматриваясь по сторонам, выглядывая, высматривая... маги животных могли бы перебить мой приказ, будь они сильнее меня.
А среди тех, кто знал о свитке, таких нет.
И я снова и снова возвращалась к вопросу, кому мог понадобиться свиток. Это же глупость какая-то: все равно его не прочитать, как ни старайся.
В хранилище царила тишина. Мертвая, настолько мертвая, что шелест крыльев Корвуса заставил меня вздрогнуть.
— Где ты был? — ворчливо уточнила я.
Ворон наклонил голову и сверкнул одним глазом, словно говоря, что это не мое дело. Кто бы сомневался! У Корвуса противный характер. Но на то они и личные спириты, что им все прощаешь.
Не знаю, как бы жила без этой наглой птицы. Мой вечный спутник, единственный, на кого я вообще могла положиться.
— Перья выдеру, понял? — пригрозила я. Корвус издал хриплый звук, не то карканье, не то смех. Проклятая птица, еще и издевается. Я почесала ворона под клювом в знак приветствия, и тот прищурил глаза от удовольствия. — Не расслабляйся, ищи дальше. Найди вора.
Резко отдернув руку, я поставила светильник на столик рядом с сундуком и присела, рассматривая узоры на серебряной крышке. Это моя ошибка, не свалишь на другого. Я — ответственна за свиток, и я его не уберегла.
