Впрочем, Лио меня не заметил, слишком занятый беседой с каким-то долговязым светловолосым парнем. Хотя какая беседа? Я украдкой посмотрела в сторону Стража и фыркнула. Кажется, Лио только что светловолосого послал, да еще таким высокомерным жестом, что последний побледнел. Отступив на два шага, светленький сдержанно поклонился... стоп, поклонился? Наверное, показалось! С чего вдруг?
Я заинтересованно подалась вперед, но Лио вдруг резко повернул голову в мою сторону. Да еще так стремительно, что я успела заметить, как его синие глаза цепко охватывают вокзал. Меня аж пот прошиб! Я в панике заслонила лицо ладонью, уже предчувствуя близкий крах моих надежд.
— Проходите, эллая Ниалл, — наконец, соизволил улыбнуться дежурный.
— Быстрей, быстрей, быстрей! Он смотрит! — зашипела мне на ухо Люи.
Я схватила билет с документами и ласточкой взлетела в вагон. Будем надеяться, меня этот проклятый Лио не заметил. Он что, специально возникает рядом в самые неподходящие моменты?!
Я с усилием бросила тяжелую сумку на широкую койку. Плюхнулась на сидение, попрыгала, удивляясь мягкости... в Ратолле койки в поездах жесткие, как кусок плиты, а здесь прямо перина. Хотя ехать от силы часов двенадцать, а купе просторное, люстра с висюльками, изящный дубовый стол с кофейником и чашками. Выдержанные кофейные цвета, бордовые бархатные занавески с золотыми шнурами, везде символы Стражей, золотые лилии... ничего лишнего, конечно, но в сравнении с поездами вульгаров — верх роскоши. И пахнет деревом, а не пылью.
Но меня гораздо больше интересовал синеглазый. Я щелчком отогнала механического жука в сторону — тот недовольно пискнул, но послушно замер в ожидании, готовый сорваться к проводникам по моей просьбе или с доносом на беспорядки. Нервно дернула шнур, заставляя занавески разъехаться, и опасливо выглянула на улицу. Ну что? Заметил-нет?
— О, конфеточки! Это все мне? Конечно, мне, ты обойдешься! — возрадовалась Люи, погружаясь огоньком в целую вазу конфет на столике. — Так и быть, ты прощена!
— Кто еще кого прощать должен! Ты меня чуть не выдала!
— Всего-то чуть? Хочешь исправлюсь? Могу Стражей позвать...
— Ой, лопай конфеты молча! — разозлилась я и уставилась в окно. Да где же он, где же?
Я отыскала среди бесконечных людей знакомую фигуру и выдохнула. Слава небесным духам, похоже, Лио меня не узнал! Иначе бы мчался выдергивать меня с поезда, чтобы Шарго порадовать, а не болтал. Я со вздохом откинулась на спинку. Меня потряхивало: чуть не попалась!
Все же этот синеглазый... занятный у него спирит. Призрачно-белоснежный барс, с невероятно синими глазами... почти такими же, как у самого Лио. Пока Страж был занят разговором, его спирит, не мигая, уставился на поезд. Увидеть меня он не мог. Но почему-то мелькнуло противное чувство: барс заглядывает именно мне в душу. И взгляд у него... бррр какой.
Я зачем-то крепче сжала сумку с запрятанным в ней свитком и поежилась. Как и Лио, барс обладал поразительной способностью нагонять страха одним взглядом.
Спирит лениво взглянул на Стража, и тот, будто по указке, повернул голову в моем направлении. Сердце пропустило удар от ужаса, но я напрасно переполошилась: столь же спокойно и расслабленно парень вернулся к разговору, даже не зацепившись взглядом за мое окно.
Я с этой парочкой поседею! Я разгладила складки на юбке и вздохнула. Ладно, пустое. Вряд ли спирит учуял свиток — это невозможно. Я вытащила свиток из сумки, пробежала пальцами по выбитым символам и рассеянно развернула. Знаки выглядели непонятными и знакомыми — они звучали, как шепот прошлого, эхо слов, а не слова. Эти символы принадлежали не людям. Спиритам. Духам. Почему-то я точно это знала. Эти символы пришли с севера, откуда-то из-за Бреши, из далеких, призрачных земель.
Их невозможно прочитать в нашем мире. "Ходящий по мирам узреет". Кто бы объяснил, откуда взялась в голове фраза...
Я вдруг почувствовала себя покинутой, без направления в кромешной тьме, без огонька света. Хранителей больше нет. Никто не научит меня тому, что надо знать. Не поддержит, не направит. Внезапное чувство одиночества вспыхнуло в глубине души, словно от мира, где миллионы людей, меня отрезает ледяная стена. Словно я застыла во времени...
"Все, чего я хочу, это свободы". Слова Азара из сна всплыли сами собой, совершенно не к месту.
Я отдернула пальцы от символов, поспешно захлопнула свиток и, положив его в сумку, прислонилась лбом к холодному стеклу. Состав, наконец, дернулся, тихо застучала колеса — сначала медленно, несмело, но с каждым мгновением все сбивчее и торопливее.
Мимо проплывали разноцветные поля цветов — синих и красных, фиолетовых и желтых, как солнце. Среди них иногда мелькали разноцветные не то зверьки, не то тени — спириты растений казались призрачными, то пропадали, то исчезали... Ну вот и все. Я это сделала. Отправилась в Храм наперекор всем, бояться поздно.
Осталось понять, что делать дальше, если Лиаран отошлет меня обратно. Или напротив, поддержит. Может, испытать на нем эти непонятные внушения?
— Все будет хорошо, папа, — я прижала к груди кулон и вздохнула. — Со мной все будет хорошо, я обязательно тебя найду, вот увидишь.
Я закрыла глаза и, сжав в кулаке перечеркнутую спираль, задремала. Я не одинока. У меня есть отец. Люи. И Тиара, которой я нужна.
Я не позволю Азару забрать их у меня. Чего бы мне это ни стоило.
* * *
Сумерки, ветер... туман. Я знаю этот сон, но отчего-то мне не по себе. Я взбираюсь на вершину холма — я помню, что увижу, поэтому то, что я действительно вижу, пугает меня.
Врата открыты. Узор разорван посередине, и темный туман из Лабиринта, клубясь, окутывает мои ноги. Он будто зовет за собой, тянет в полумрак, умоляет узнать, что там. Если прислушаться, можно услышать шепот — легкий, манящий, как прикосновение смерти.
Что-то блестит сквозь туман. Наклонившись, я шарю рукой по земле, пока не нахожу предмет. Перечеркнутая спираль... я горько улыбаюсь. Это кулон Тиары, узнаю его по цепочке: тонкая, переплетенная синей нитью.
Провожу пальцем по линиям спирали. Почему мой сон так изменился? Это необычно; и пугает.
Но в то же время завораживает.
— Арианна.
Я не удивляюсь. Помедлив, я обматываю цепочкой кулона руку и медленно подхожу к вратам. Холодно. С той стороны врат дует ледяной ветер, путается в волосах и приносит с собой зов.
— Ари!
Конечно. Где еще я могу услышать Тиару? Только во сне. Я слышу ее голос, но не могу понять, где она. И внезапно вижу ее бледное лицо, зеленые глаза, светлые волосы. По ту сторону Врат. Но что-то в ней не так.
— Помоги! — Она протягивает руку, но испуганно дергается в сторону. Чего она боится? — Ари, помоги мне, слышишь?!
Я не отвечаю. Сжав кулак, рассматриваю зверя, крадущегося к Тиаре.
Зверь не спешит. Он знает, что добыча никуда не денется, его походка плавна и грациозна. Он похож на волка, но размером больше медведя. Под его черной кожей бугрятся мышцы. Это странно, но мне вспоминаются змеи, и будто в ответ на мои мысли из пасти зверя вырывается тонкий раздвоенный язык.
— Не подходи к ней! — Я спохватываюсь слишком поздно. Зверь секунду смотрит на меня — красными, горящими глазами, — потом в мгновение ока прыгает вперед, валит Тиару на землю и, схватив за воротник, тащит в Лабиринт. Он не отрывает от меня взгляда.
"Иди за мной, или я убью ее".
И я едва не поддаюсь. Но в последний момент останавливаюсь. Сердце колотится, как сумасшедшее, и я понимаю, что в шаге от непоправимой ошибки.
Мне нельзя в Лабиринт.
— Прости, Ти. — Я делаю шаг назад, подальше от красной черты. — Живой мне не выбраться из Лабиринта.
Я знаю это столь же точно, как знаю, что зверь не тронет Тиару.
Ему нужна я. Только я. Он ждал меня слишком долго, чтобы так просто отпустить.
* * *
Я проснулась резко, как по сигналу. Тишина давила на уши, лишь на столе позвякивало блюдечко. Я прижала его рукой, и звук оборвался.
Сон оставил после себя дурное предчувствие. Точно ли я проснулась? За окном проплывали леса, погруженные в молочно-белый туман. Сквозь клубы тумана с трудом прорисовывались темные верхушки деревьев, словно на мгновение поезд попал в иное измерение.
Отчасти так и есть. Туман — одна из девяти защит над островом: маги воздуха постарались. В прошлый раз я бывала здесь с отцом... воспоминания завертелась, закрутились в голове, сжимая сердце тоской. А сейчас я потеряла даже Тиару...
И почему-то на душе неспокойно. Словно за мной наблюдают в пустом купе... ногти скребнули по фарфоровому блюдцу. Такое чувство... неприятное... от него сердце бьется чаще без видимых причин. Я невольно насторожилась, ожидая чего угодно, но лишь колеса размеренно стучали — постепенно замедляясь.
— Люи? Ты не чувствуешь здесь... чужих? — осторожно уточнила я, не зная, как иначе обозначить зверя из сна. Говорят, Лабиринт полон диких спиритов, но мало ли, что там мне приснилось. — Спиритов, например...
— А? — встрепанная голова Люи-ринь выползла из-под обертки. Излюбленный облик миниатюрной девочки с косичками только с виду казался безобидным: зевнув, Люи показала тридцать два острых клыка, и проворчала: — Не кормят, спать не дают... ик! А мне так плохо, так плохо!...
— Это ваза конфет просится наружу, — рассеянно отозвалась я без тени улыбки.
Здесь слишком холодно. Я выдохнула облачко пара. Чувство чужого присутствия не уходило; я нервничала все больше. Не понимая, почему. Пустое купе, кто тут может наблюдать...
Вздрогнув, я резко вскочила. Краем глаза, но я уловила движение внутри зеркала. Может такое быть или нет, но там было что-то еще, кроме моего отражения!
Вот только рассмотреть не успела. Поезд дернулся, бросая меня на место. Металлический жук, не удержавшись, со всего размаху брякнулся на спинку, но, попискивая, перевернулся и суетливо побежал обратно на стену. Последний раз застучали колеса, и состав встал. Обволакивающая тишина ударила по ушам, почти оглушая после бесконечного шума.
Я схватилась за сумку со свитком и испуганно уставилась в зеркало. Но блестящая поверхность отражала лишь купе, меня и разбросанные вокруг обертки — больше ничего.
Правильно. Я поежилась, неохотно отводя взгляд от зеркала. Мне просто показалось. Никого в зеркале нет, тем более Азара! Это все проклятый Лабиринт, стоит ему появиться во снах — от каждого шороха вздрагиваю... я нервно схватила кофейник с заваркой, в надежде, что чай меня успокоит.
Лабиринт... преследовал меня с детства. Я неизменно видела его во снах, редкая ночь обходилась без этого странного места. Как кусочек иного мира, что-то запредельно-прекрасное — и ужасное. Я боялась Лабиринта. Необъяснимый, стискивающий сердце страх.
— У тебя еще... ик!... нет конфетки? — Люи, без сил развалившись в вазочке, озадаченно потирала раздувшийся живот. Конфет хватило бы человек на пятерых — но моему спириту, похоже, всегда мало.
— Лопнешь и размажешься по стенкам, — пригрозила я.
— Я... ик!... рискну. Ты только конфетку... ик-ик!... дай, — вяло потребовало маленькая девочка, заодно показав клыки. У меня даже укушенная в прошлый раз ладонь зачесалась: две недели прошло, а фантомная боль осталась.
Люи — тоже создание Лабиринта. Лабиринт — междумирье, мостик между миром людей и миром спиритов. Как мелкая пакостница умудрялась проходить сквозь зеркала, я не до конца понимала, но уверена, ради конфет Люи преодолела бы что угодно!
Если Тиара в Лабиринте, все хуже, чем я думала.
Вздохнув, я прижала крышку рукой и наклонила кофейник. Глядя, как медленно наполняется чашка, мыслями я бродила далеко. Где-то там, во сне, все еще с Тиарой и странным зверем. Я волновалась за подругу. Хуже всего, не знала, чем ей помочь.
Не только потому, что Хранитель из меня не просто никудышний — вообще никакой. Я даже не представляла, что это значит — быть Хранителем. Я что-то должна делать? Хранить? Знать? За исключением внезапного умения приказывать другим людям, мой дар казался совершенно бесполезным.
Особенно против Азара. Я против него ничто.
Себе-то помочь не могу! Я прозевала момент, когда чашка переполнилась, и, зашипев, отдернула руку. Даже, наливая чай, умудрилась обжечься! Хранитель, тоже мне.
Дверь купе вдруг открылась, выдергивая меня из транса, и внутрь ввалился — иначе не скажешь — парень. О, надо же! Тот самый, с который Лио болтал...
Я с тревогой уставилась на посетителя, настороженно ожидая продолжения. А этому что надо?
* * *
Парень сел напротив, нимало не смутившись. Расслабленно вытянул ноги, сощурил глаза. Они у него были черные и слегка раскосые — могу поспорить, родился далеко на юге, и смуглый оттенок кожи это подтверждал. Правда, волосы у незнакомца светлые — не черные, как у уроженцев Арты. Парень посидел, беззастенчиво меня разглядывая.
— Я Тайран. А ты... — Парень вопросительно улыбнулся. Меня потихоньку начинал напрягать его внимательный взгляд, но вида подавать нельзя, я же на птичьих правах.
— Ханна Мария Ниал, — спокойно ответила я.
— Нет. Ты не Ханна Мария Ниал, — еще шире улыбнулся парень. Я чуть чашку не уронила, так и застыла с кофейником в одной руке и чашкой в другой.
— Да ну?
— Я знаком с Ханной. Поразительная стерва, — спокойно продолжал этот Тайран, а у меня внутри все стеклышками льда покрылось. Вот и приехали. — Меня послали за тобой. Поэтому ты сейчас тихо-мирно пройдешь за мной, куда надо.
Я вскинула голову и, не веря ушам своим, уставилась на, как выяснилось, противника. А тот сидит себе и в ус не дует. И что теперь делать? По всему вагону бегать от преследователя?
Ну а почему бы и нет? Мило улыбнувшись в ответ, я быстрым и четким движением выплеснула содержимое горячего чайника прямо в лицо Тайрану и сорвалась с места. Тот тоже не дремал — вскочив, попытался схватить меня за талию, чтобы не дать сбежать. Поэтому пришлось пнуть его куда-то — судя по звуку, не туда, куда нужно. Но на то они и Стражи, чтобы так просто не сдаваться: парень сполз, но добычи не выпустил.
— Отцепись ты! — Я обрушила на голову парня оставшуюся в руках чашку. Послышался звон, осколки укоризненно посыпались на красный ковер. Я наконец-то вырвалась, метнулась к двери и, распахнув ее, почти выбежала в коридор...
— Лиаран все равно тебя видел! — зарычал Тайран.
Я как на стену наткнулась. Медленно-медленно обернулась, застыв в двух шагах от вожделенной свободы — если, конечно, так можно назвать беготню из вагона в вагон от преследователя.
— Лиаран Айтири? — уточнила я с надеждой.
— Разумеется, Айтири! Чтоб шайтан тебя... — Тайран схватился за живот и сморщился от боли. — Даже не думай сбежать, маленькая дрянь!
Я чуть в голос не рассмеялась: нет, серьезно? Пока я тут планирую с боем прорываться к Лиарану, он меня сам нашел?
Подумав, я сделала шаг обратно в купе. Ревниво стиснула ремень сумки, развернулась и выпрямилась, ожидая, когда же меня схватят и отведут наказывать. Парень почему-то не торопился, взглянув на меня со странным выражением лица. Не то с изумлением, не то с опаской. Словно подозревал, что кто-то в этом купе свихнулся.
