За пару месяцев она умудрилась сколотить из стремительно терявших человеческий облик людей, небольшую, но весьма боеспособную и преданную армию. Армию с железной дисциплиной. Армию, с которой в бывшем Центральном регионе считались уже очень и очень многие. Многие из тех, кто имели оружие. А это уже кое-что значило.
В этой армии Хьюг поначалу остался в своей последней должности ротного. Но десять дней назад комбат был ранен, и Хьюг, по своему собственному выражению ''вридствовал''. А его батальон считался особым, что по послевоенной терминологии означало, что часть имеет большой опыт по части борьбы с бандами. Так что, после секторных, офицеры, подобные Хьюгу, были людьми весьма значительными. Комбаты особых батальонов на совещаниях у М. С. бывали весьма часто. Хьюг именно в качестве исполняющего обязанности комбата и вызван на сегодняшнее совещание. Для него это впервые. И более того, сам он это оценивал как знак большого доверия к нему, ибо не сомневался, что о его прошлой жизни М. С. знает если не всё, то многое.
Сдав все трофеи, Хьюг подрулил к резиденции М. С.. Джипы -излюбленный транспорт почти всех офицеров, и многие предпочитали ездить без водителей. В резиденции М. С. он никогда не бывал. Первое впечатление — ничего особенного. Дом как дом, разве что почти не разрушенный. Кто в нём жил до войны — теперь уже не важно. Охрана впустила без разговоров. Времени до совещания ещё много, и Хьюгу хотелось посмотреть, как живёт легендарная М. С.. Тем более, что уверен — куда не надо его и не пропустят.
От старой обстановки дома не осталось и следа. Даже обивка со стен отодрана. Тусклые лампы под потолком, к тому же половина из них не горит — экономят электричество, как и везде. Длинный коридор, а в конце — запертая стальная дверь.
Возвращаться назад и спрашивать у охраны, куда ему, собственно, нужно, Хьюг счёл глупым и решил, что открывая все двери подряд, как-нибудь найдёт нужную. В комнатах — тоже ничего интересного. Мебель — самая обычная. Вот только книг груды. Одни уже расставлены по полкам, другие просто так валяются.
Хьюг заглянул уже в пять комнат — никакого толку. Заглянул и в шестую. В кресле прямо напротив двери сидит девочка-подросток лет тринадцати-четырнадцати, не больше. Лицо сразу же кажется Хьюгу знакомым. В отличие от многих своих она выглядит очень серьёзной, если можно даже так выразится, мрачной. Но, как у большинства из них, мордочка вполне симпатичная. Только уж слишком серьёзная. Взгляд изучающий, пристальный, и вовсе не открытый. И почему-то очень знакомый. Она заговорила первой.
— Лейтенант, по моему, вы не ко мне.
Странно, голос тоже вроде где-то слышал. И не раз.
— Не к вам, — отозвался Хьюг лихорадочно соображая, кто это такая, и как по отношению к ней себя вести, — Не к вам — снова повторил он — глупейшая ситуация. Я лейтенант Хьюг должен был явиться на совещание к генерал-полковнику, но не могу найти, где это совещание должно происходить.
Она усмехнулась довольно мило и одновременно как-то печально.
-Этот дом строил спятивший архитектор, не бывая в нём, что-либо найти весьма и весьма сложно. Ладно, выручу вас, проведу в святая святых нового мира — она явно шутит. Достает из-за кресла костыли и с трудом встает.
— Ну, лейтенант, пошли.
''Калека, или тяжелораненая, живущая в доме М. С.. Знает этот дом прекрасно. Кто же она такая ?''— лихорадочно соображает Хьюг, нарочно медленно идя за девочкой. Про семейную жизнь генерала он краем уха что-то слышал, но сейчас всё начисто вылетело из головы. Вторая дверь из комнаты ведет в коридор, внешне такой же, как и первый. Они заходят в одну из комнат.
— Мне неудобно, лейтенант, нажмите вон на ту львиную голову в стене.
В стене распахнулись дверцы лифта.
— Не знал, что в городе ещё остались работающие — сказал Хьюг.
— Смотрите, лейтенант, накаркаете — и этот сломается. Вам на второй этаж, да и мне, пожалуй, тоже. Ну, вот и ваш зал.
Когда двери лифта распахнулись, Хьюг буквально остолбенел, ибо в одном из кресел, стоящих возле длинного стола, полулежит, прикрыв глаза рукой М. С..
— Кто там ещё ?— не поднимая руки устало спрашивает она.
— Мама, это я.
М. С. встаёт. Хьюгу становится, мягко говоря, не по себе. В более глупейшей ситуации он в жизни не оказывался! Заблудится в доме М. С., потом болтать с её дочерью, не подозревая, кто она. Идиот!
Взгляд Хьюга метнулся от матери к дочери и обратно. М. С. усмехнулась.
Идиот! Как же он сразу не догадался, едва увидев девочку. Она же очень похожа на мать.
Вот только волосы у неё длинные, и черты лица помягче, а так ведь она даже говорит с тем же странным акцентом, что и М. С..
— Привет Марина. А это ещё кто — ему показалось, что М. С. слегка прищурилась, чтобы рассмотреть его .— А, лейтенант Хьюг. Шёл в комнату, попал в другую. Так что ли?
Девочке шутка смешной не показалась. В отличии от Хьюга.
Не дождавшись ответа, М. С. говорит.
— Ну, повеселились и хватит. Ты Маришка давай к себе, а вы, лейтенант оставайтесь и ждите остальных.
Марина не уходила.
— Ну, что там ещё ?— спросила М. С..
— Лифт, похоже, сломался. Накаркали, лейтенант. Нету больше в городе целых.
— Тьфу ты, чёрт, — выругалась М. С.,— ну и как прикажешь тебя отсюда спускать?
— Очевидно, по лестнице, — предположил Хьюг.
— Очевидно, ты прав .— М. С. упёрла руки в бока— так, лейтенант, бери её на руки— и за мной.
— Но мама...
— Без но. На этой чёртовой лестнице и здоровый себе ноги переломает.
Узкая винтовая металлическая лестница. Архитектор, похоже, и вправду был малость того. В таком доме — такая лестница.
— Что здесь обычной лестницы нет ?— спросил Хьюг.
— Была, — ответила М. С.,— но единственная бомба, попавшая в этот дом угодила именно в неё.
Как только они спустились, Марина сказала.
— Всё, дальше я пойду сама.
— Костыли наверху остались. Так что Хьюг доставит тебя прямо на место. Потом, лейтенант, принесёте ей костыли и возвращайтесь в зал.
— Вот, — Хьюг протягивает костыли сидящей в кресле Марине, — куда их положить?
-Брось их где-нибудь. Как я их ненавижу. Когда-то я хотела стать балериной — а теперь еле хожу. Чёртова война.
— Что у вас с ногами ?— спросил Хьюг
Марина злобно ухмыльнулась в ответ.
— Хочешь знать что? -она резко нагнулась и засучила обе штанины .— На, любуйся !
Ног у Марины почти до колен нет. Вместо них хорошо подогнанные протезы.
Марина снова злобно взглянула на Хьюга.
— Правда, здорово?
— Извините.
— Ты не в чём не виноват. Задал вопрос — получил ответ.
— Ещё раз извините. Я даже не подозревал, что у генерал-полковника есть дочь. Мне казалось...— Хьюг замолчал. Придумать путную концовку фразы он не смог.
Марина улыбнулась.
— Если тебя это утешит, то я родилась, когда Мама ещё не успела стать М. С..
А М. С. -то, оказывается, была замужем. Интересно, за кем? За генералом Кэртом что ли? Хьюг знает о бродящих слухах, что не спроста у М. С. и Кэрта столь панибратские отношения. Сам он этому совершенно не придает значения. В конце концов, М. С. ещё и довольно привлекательная молодая женщина. Два генерала стоят друг друга, и ушки тут не помеха. Другого мужчину рядом с М. С. представить просто невозможно. Однако, все же Хьюг решил спросить Марину об отце. А сам тем временем скосил глаза на её ухо. Ничего особенного — маленькое и изящное, ничего от эхолокаторов Кэрта. И уши генерала по меркам чужаков явно не самые выдающиеся. Впрочем, несмотря на экстравагантную внешность, ещё никто не сравнивал чужаков с ослами. Поводов не находилось.
— А ваш отец. Кто он?
Марина помрачнела.
— Он погиб на фронте ещё до моего рождения.
— Извините.
— Ничего. Война слишком многих прибрала. А мы остались, неизвестно зачем.... И знаете, лейтенант, хозяйка оч-чень не любит, когда к ней опаздывают.
— О, проклятье! — Хьюг убежал.
За длинным столом сидят все те, кто в настоящее время управляют руинами столицы и окрестностей. Среди них и те, кого до войны знала не то, что вся страна, а весь мир, и те, кто до войны был уголовником. Сейчас же их всех объединяет примитивное желание выжить. Вместе это как-то сподручнее сделать.
Во главе стола сидит М. С.. Чтобы про неё не говорили, а она практически не переменилась. Всё такая же собранная и подтянутая. Та же короткая чёрная стрижка, тот же холодный взгляд зелёных глаз. Вот только обстоятельства теперь иные.
Император Саргон — когда-то реальный, а в последние годы номинальный правитель страны— сейчас командир одного из боевых отрядов. Однако, занимаемым им в настоящий момент положением, он весьма недоволен.
Всем и вся известная Кэрдин Ягр, она же Бестия.
Начальник медицинской службы генерал Кэрт. Иронизируют о нём довольно грубо — ''М. С. с яйцами''.
Чистокровный кэртерец, да ещё и голубых кровей, имеющий, по его собственным словам, все недостатки М. С. в удесятерённом количестве, но при этом имея только 52% её военных и административных талантов, 0% литературных и 5000% медицинских.
Когда М. С. требовался специалист в медицинских вопросах ( именно специалист, а не врач), она вызывала Кэрта. Специалист требовался чаще всего для получения информации без физического воздействия. И тогда Кэрт был страшен.
В другое время в центральном госпитале столицы он творил чудеса, спасая практически обречённых. Десять лет назад он, недавний военнопленный, спас жизнь практически смертельно раненой М. С.. Тогда, впрочем, её так мало кто называл. Тогда она была полковником Саргон. И командовала дивизией. И именно её часть впервые крепко потрепала десантников чужаков. Впервые... Но на место разбитых пришли новые.
И когда остатки дивизии пробились к своим, их осталась едва ли десятая часть от того, что было вначале. А на полковнике не было живого места. Комок крови, боли и бинтов.
Возможно, для неё уже и копали могилу. Но она осталась жива. Благодаря чужаку Кэрту.
Впрочем, дружба между ними завязалась лет через пять после этого.
Сидели за этим столом и матёрые волки, участники всех бурных событий недавних лет, сидели и лейтенанты предвоенного выпуска. Но теперь не слишком-то большую роль играли старые заслуги.
Но никакой идиллии в отношениях между собравшимися не наблюдалось. Война изменила многое, в том числе и амбиции людей. У кого-то их стало меньше, у кого-то нисколько не убыло, а у кого-то наоборот их стало гораздо больше. И именно к таким теперь относился и император.
Во время войны он командовал армией. И командовал неплохо. Про императора могли говорить всё, что угодно, но ещё никто и никогда не отрицал у него наличия больших военных способностей. Его армия воевала довольно далеко от столицы. Но когда всё кончилось, он собрал оставшихся и предложил им либо идти по домам (хотя мало у кого они остались), либо двинуться в столицу и начинать там строить новый мир. Большинство выбрали второе. И достаточно боеспособный отряд численностью в несколько тысяч человек с боями (правда не слишком тяжёлыми) прошёл несколько сот километров. У императора имелись кое-какие собственные взгляды на переустройство мира. И он их намеревался реализовать. Он был уверен, что в столице не найдётся лидера, способного составить конкуренцию ему. Ведь северная ставка замолчала еще, когда была связь с тремя другими...
Ошибочка вышла! И большая! В столице оказалась их высочество из двух букв! И пришла туда месяца за два до него. И за это время вновь заставила всех плясать под свою дудку. Да ещё в нагрузку к ней Бестия и Кэрт тоже здесь оказались. Тоже мне, Октавиан, Антоний и Лепид, второй триумвират, чтоб ему пусто было! Только с Клеопатрой во главе. А как имечко-то Клеопатры переводится? Вот то-то и оно! Даже слишком достойная. И скрипя сердцем, пришлось подчинится ей. Но отряд-то остался при нём. И подчинялся М. С. постольку, поскольку император счёл нужным подчиняться ей. Но это люди, верные императору, а никак ни М. С.. И этим можно воспользоваться. В перспективе. Только и у М. С. с причинно-следственными связями проблем не наблюдается.
А так авторитет императора в отряде непререкаем. И по численности это второе в столице вооружённое формирование. Авторитета он сам себе добавил, издав именной указ о переводе всего отряда в гвардию. Никаких материальных поблажек это не принесло, но старая слава шевронов, эмблем и серебряных горнов ещё не до конца растаяла.
А М. С. всегда была сорвиголова ...И это может плохо кончится.
В общем, в столице имеет место быть глухое, но всем и вся известное противостояние М. С., Кэрта и Бестии с одной стороны и Императора с другой. И это притом, что практически все видели, что Бестия уже не та, да и М. С. стала как-то пассивнее. А Кэрт в этой троице играет подчинённую роль, и ей вполне доволен. В общем, всё ещё может измениться, и надо внимательно смотреть, куда дует ветер.
Ситуация усугублялась тем что, довольно много людей, которые не прочь считать именно императора лидером столичных саргоновцев. И многие из этих людей имеют оружие, что в сложившейся ситуации гораздо важнее.
У императора зародилась тлеющая, словно огонёк мысль об устранении М. С. от власти. Он никому об этом не говорил. Но дал понять некоторым из своих офицеров, что его вовсе не устраивает сложившееся положение. Он знает, что в случае чего, на этих людей он сможет положиться. И если они его не подведут, то и он им этого впоследствии не забудет. Это он тоже дал понять.
Но и М. С. не сидит, сложа руки. Свои намерения император никогда не озвучивал даже в узком кругу. Есть у него такая черта в действиях, что он стремится не столько выиграть, сколько боится не проиграть. Он осторожен. И почти никогда не рискует. А у М. С. под ружьём народу больше, чем у него. И колеблющиеся этого тоже никак не могут ни учитывать.
Да и сегодняшняя операция сознательно была спланирована так, чтобы основная роль досталась отрядам М. С. и Бестии. А император вроде как на подхвате. А силу-то свою продемонстрировали другие отряды, а вовсе не его. И бензовозы, и продукты тоже захватили люди М. С.. В городе это должны заметить.
— Итак, продолжим о приятном. Докладывайте, лейтенант Хьюг.
Тот вскочил.
— За сегодняшний день суммарно захвачены следующие трофеи: 22 танка, из них 15 повреждённых, 30 БТРов из них 22 повреждённых, 15 орудий, 17 грузовиков, 205 неповреждённых автомашин и 103 мотоцикла, около 8 тысяч единиц стрелкового оружия и боеприпасы.
— Главное.
— 900 тонн бензина и около 100 тонн продовольствия.
— Людские потери,— М. С. посмотрела в сторону Кэрта.
— За сегодняшний день ко мне поступило двенадцать убитых и шестьдесят пять раненных, из них госпитализировано двадцать.
