Впрочем, этому ''офицеру'' с позволения сказать, её юмора всё равно не оценить. Шариков недостаточное количество, да и те уже почти за ролики заехали.
А вот знаменосец-то явно из ценителей хорошего юмора. Рожа — на местного явно непохожа. Хотя и загорел почти как они, до черноты. А костюмчик-то почти военная форма, и носит её владелец ох как давно. Да и взгляд явно иронией сквозит. И выправка военная. Кого за дуру держите, неужели я не вижу что это самый натуральный ''иностранный доброволец'', представитель прогрессивного человечества, блин. Кадровик типичный, его как не выряди, всё одно проглядывает, кто такой есть. Чей вот только? Навряд ли мирренский... Хотя чем чёрт не шутит? Да нет, не их вроде, они-то сюда только военных советников засылают, да и то редко. Далеко и орденов хрен заработаешь. А то ещё и поймают... Совсем скучно тогда будет.
Из нейтралов, скорее всего. До чего же эти ''добровольцы'' с честными рожами офицеров чужих генштабов надоели!
Наконец, налюбовавшись на предоставленное зрелище, и сообразив, что никого другого для переговоров он всё равно не дождётся, ''офицер'' заговорил.
— Ми есть уполномочен предлагать вам капи... катипо... катипиляцию. — сказал, блин, словно мешок стокилограммовый дотащил. Даже для жителя степи идиот редкостный. Пару секунд передохнул и продолжил. — Ми есть гатарнировать...
Язык бы хоть выучить соизволил. Или знаменосца попросил бы потрепаться. Марина на их языке уже спокойно говорить может. Из бандитов тоже многие неплохо грэдский знают. А этот... Ну просто образец тупости какой-то. Благо висюльки на рукавах наверняка не его. Она про многих главарей знает, и этот ни на кого из них не походит. Шут он только и всего. А с шутами и разговаривать надо соответствующим образом.
Марина резко прервала его. Сощурила глаза и ответила как в виденном в детстве фильме из другого мира. Правда, там был несколько иной уровень дискуссии.
Она подносит почти к носу парламентёра полусжатую ладонь, шевелит мизинцем, и говорит по-грэдски так, чтобы слышали все:
— Твоя степь вот такой м-а-а-а-ленький. — и почти писклявым голосом, — А моя империя... — она сжимает кулак и суёт прямо в нос ''офицеру'', — Вот! Большой! — И сказано это, как удар от которого нет обороны. Её обычным мощным и чуть хриплым голосом.
Развернулась и зашагала обратно к траншее. Она прошла почти половину, когда её окликнули. И похоже, не ''офицер'', а тот с белым флагом.
— С кем мы вели... переговоры. — и на прекрасном грэдском сказал, между прочим. А то такой слепой, не догадался.
Марина не оборачиваясь, ответила.
— И Глаз Змеи сверкнёт сквозь ночь
И божий храм падёт
И Чёрной Ведьмы сын иль дочь
Погибель принесёт
Я майор Херктерент, прямой потомок в двадцать девятом колене Чёрной Ведьмы Дины. Это про меня ваше пророчество. Так что копайте себе могилы. Скоро они вам понадобятся! А ещё явятся парламентёры — расстреляем их. Всех! — всё это отчеканено на их родном языке. Свои тоже всё поняли, ибо среди них немало местных по происхождению, но вовсе не по духу.
На этом ''переговоры'' завершились.
А ''знаменосец'' тоже уходил, прячась за спинами. Его-то голова явно поценнее трёх других будет. Так бы мозги из неё и вышибла бы... Ничего, это мы, может быть, ещё сделаем!
Впрочем, по мнению Марины смысла в этих ''переговорах'' не было ни малейшего с точки зрения обеих сторон. Степные уже давно успели ''прославится'' столь гуманным обращением с пленными, что пресловутая фразочка на тему того, для чего предназначается последний патрон здесь чётко усвоена всеми. И смелыми, и не очень. К грэдам степным тоже в плен лучше не попадать. И Марина прослыла ещё не самой жестокой.
А что до ''переговоров'', то Марина уверена, что горнист тоже вовсе не степняк, а корреспондент одной из нейтральных стран. В этих странах миррены платили ряду изданий, чтобы они описывали грэдскую борьбу с бандитизмом как освободительную войну маленького, но очень гордого и свободолюбивого народа, мужественно противостоящей бесчеловечной военной машине. Впрочем, в нейтральных странах хватает и изданий, существующих за счёт грэдских денежек.
Издания промирренской ориентации естественно, умалчивают о многих странных случаях, связанных с вооружением ''повстанцев'', равно как и о контингенте, из которого состоят грэдские части и уровне их вооружения. Впрочем, от официального признания ''Государства Церент'' Тим воздерживался. А, следовательно, союзником не признавал, эмигрантских правительств не создавал, договоров не подписывал, да и помощи практически не оказывал. Игра не стоила свеч. Слишком уж далеко от фронта, а, равно как и от сколько-нибудь важных промышленных центров грэдской империи эта местность. А газетный вой недорого стоит. А вот кое-кто из нейтралов ''государство'' признал. Правда не без давления со стороны мирренов. Да за посылку ''добровольцев'' с кое-кем из нейтралов вроде миррены заключили с ними какие-то важные для них торговые договора. По крайней мере что-то такое Марина в столице слышала. Хотя ей про такие дела по должности знать и не полагается. Ну да она много такого знает, что знать вовсе не положено. И корреспонденты из нейтральных стран случалось попадались даже на фронте. И здесь за сенсациями гоняются. Да и шпионят по мере сил и способностей. Куда уж без этого.
Ну, спектакль для кого-то из них и устроен. Если выберется отсюда, то наверняка напишет про то, как ''борцы за свободу'' во избежании лишнего кровопролития по всем законам ведения войны предлагали кровавой грэдской банде почётную капитуляцию с соблюдением всех прав военнопленных. Чудовища ответили отказом...
Ну мы тоже постараемся, чтобы ничего подобного не было написано. И более того — эта статья вовсе не выйдет. Марина уж как-нибудь об этом позабочусь. Имеется у их высочества опыт общения с корреспондентами.
С месяц назад при зачистке одной деревни солдаты одного такого поймали. Верещал как свинья, какая он важная птица и каким уважаемым изданием послан. И что с ним правительственные издания сотрудничают. Может, ему бы и поверили бы, или сделали вид, что поверили. Но нашли при нём довольно много фотографий, на которых изображены были, кроме всего прочего пытки и издевательства над пленными и мирными жителями, в том числе женщинами и детьми... Был приказ, что таких ''корреспондентов'' следует высылать из данного района и ничего больше, по крайней мере, пока второй раз не попадутся. Ну да там это уже не военных властей дело.
Марина, не могла понять, почему эту область не сделали закрытой для иностранцев. И почему вообще с этими иностранными журналистами возятся. Она бы их всех... Как говорится, в изощренной форме... Лучшего коня не пожалела бы! И с особой жестокостью. Приказ есть приказ, и его надо выполнять. Какое бы у тебя ни было мнение относительно его целесообразности и вообще здравого смысла. Впрочем, с этим самым смыслом здесь уже давно проблемы.
Только конвоировать свежепойманного писаку до станции Марина приказала двоим солдатам, у одного из которых бандиты несколько месяцев назад убили жену и годовалого ребёнка. А второй его приятель. И фотографии видели оба.
Журналиста застрелили, как докладывали солдаты ''при попытке к бегству''. Расследование происшествия тоже должна была вести Марина. Тело нашли быстро. В акте написала, что иностранец получил три пулевых ранения в область шеи, от которых и скончался. Равно как и о девяти найденных гильзах, что должно значить, что положенное количество предупредительных выстрелов сделали. Написала и об обнаруженном на трупе пистолете, и о том, что из-за жары отправка тела на родину не представляется возможной. А равно и о месте погребения.
Полковник сделал вид, что акту поверил. Хотя ему без сомнения доложили о теле, в которое всадили самое меньшее три диска от автоматов. Почти триста пуль, если кто не понял.
Когда представляли к наградам (в основном денежным) за эту зачистку то обоих солдат Марина внесла в список с характеристикой ''за образцовое выполнение задания командования''. Чуть больше было дано солдату, у которого погибла семья.
Марина не жестока. Но лев тоже убивает гиен. Хотя их и не ест. Просто презирает. Или ещё что. Кто там зверей поймёт.
— Так, -сказала она солдатам, — Знаменосца запомнили?
— Так точно!
— Это явно один из их главарей. И явно не из последних. Так что при следующей встрече...
— Так точно.
Увидят — не промажут. Хотя и из местных.
— Приведите пленного.
— Какого?
— Какого угодно. Лишь бы не сильно тупого, и чтобы на своих ногах ходить мог.
Его втолкнули так, что повалился к её ногам. Попытался встать, но со связанными руками это сделать сложновато.
— Поднимите его.
Теперь можно рассмотреть. Явно, мужик из мобилизованных. Лет тридцать или сорок. Выглядит напуганным, но хорохорится. Одет — грэдская форма со споротыми знаками различия. Понятно, на каком складе досталась. В общем, сойдёт.
Марина встала с табуретки. Кто-то поправил лампу на столе.
Она подошла к пленному. Тот смотрит сверху вниз, но поёжился. Взгляд-то колючий. Да слава оборотня. Некоторое время Марина рассматривает пленного, а потом осведомилась:
— Знаешь, кто Я?
Тот словно помимо воли кивнул.
— Тогда скажи.
Чуть ли не шипит она. Он пятится к стене. Марина ведь умеет разговаривать так, что из под губы словно невзначай показываются клыки. А время позднее, да луна полная...
— Их новый командир.
— Верно, да не совсем, ибо во мне ещё кое-что есть — она отступила на шаг, и резко рванула из ножен меч. Взмах!
Отточенное лезвие застывает в миллиметре от шеи пленного. У того с виска сползает капля пота.
А Марина почти шепчет. Такой голос может быть только у научившейся вдруг разговаривать смертельно ядовитой змеи. Вполне под стать тем стальным, из которых сплетена рукоять меча.
— Видишь мой меч? Смотри на него хорош-ш-ш-ш-шенько! Смотри и запоминай, ибо это и есть ОН. Тот самый Глаз Змеи. А я та самая дочь Чёрной Ведьмы, которая принесёт вам всем погибель. Я вернулась, доделать начатое. И ещё запомни: ты первый и последний враг, кто вот так посмотрел в Лицо Змеи и остался жив. Запомни это.
Сейчас тебя отпустят, иди к своим, и расскажи, что ты видел. И пусть они хор-р-р-р-ошенько подумают, о том, что вас всех ждёт.
Уведите!
Уводят.
— Что с ним делать?
— Что сказала, проследите, чтобы он добрался до своих траншей.
Офицер не уходит.
— Вам что-то не ясно капитан?
— Ясно... Разрешите обратиться?
— Обращайтесь.
— Это и правда тот самый древний меч?
— Естественно.
-Значит вы...
Офицер из местных уроженцев, и значит, все предания всосал с молоком матери. И знает прекрасно, кому может служить этот меч. Хорошо хоть, что он не силён в генеалогии императорской фамилии. А ведь владельца этого меча по местным преданиям не может убить никакое созданное руками человека оружие. И владеть им может....
— Я Еггт! Истинный Еггт из рода Чёрных Еггтов. И этим всё сказано. Выполняйте приказание!
Вошёл радист. Козырнул.
— Господин майор, разрешите доложить— тут ещё один миротворец выискался.
— Кто на этот раз? — весьма раздражённо спросила Марина. От бессонных ночей голова просто раскалывается. А сейчас как раз глубокая ночь.
— Губернатор. Радирует о перемирии и прекращении огня. Говорит, что с ними уже достигнута договорённость. Мы можем уйти с оружием, передав им всё тяжелое вооружение. Утверждает что невозможно бороться с восставшим народом. И лучший выход уйти с честью.
— Пошлёл он на
* * *
— по-русски сказала Марина.
— Простите, не понял.
Марина перевела: пусть идет и насадит сам себя задним проходом на крупный мужской половой орган. Радист оскалился.
— Так и передавать?
— Можешь и без перевода. -сегодня поспать опять не удастся, — Немедленно давай мне связь с командующим округом.
— Что ? Какие волнения? Какие беспорядки? Какое несанкционированное применение оружия? У меня здесь война самая настоящая! В гарнизоне десятки убитых! Вчера с большими потерями отбит штурм города.
— Мне передают нечто иное.
— Кто? Губернатор? Да что ему (не будем уточнять, чьему сыну) за семьсот километров видно?
— Он постоянно поддерживает контакт с авторитетными местными лидерами и старейшинами.
— Командирами бандитов. Повторяю. Здесь война. Город в осаде. Дорога в опасности. Время политических игр кончилось.
— Майор. Вы сошли с ума. У вас паранойя. Я намерен отстранить вас от командования.
— И как вы это собираетесь осуществить? Взорванный мост через Бурную тоже плод моей паранойи? Или я его сама взорвала?
— Доносят именно это.
— А вам доносят о предложении передать местным охрану складов?
— Вы сумасшедшая майор. Охрана складов осуществляется местными формированиями на протяжении целого месяца.
— На протяжении целого месяца охрану несут исключительно регулярные части. Местная полиция в городе по моему приказу шесть дней назад полностью разоружена. Полиция прочих населённых пунктов участвует в боевых действиях против нас.
— Кто убил полковника?
Марина буквально опешила от такого вопроса, но ответила:
— Двое из его охранников.
— Каким образом?
— Застрелили из автомата.
— Где находится тело?
— В морге местного госпиталя.
— То есть его возможно осмотреть?
— Конечно, хотя акт уже составлен.
— Губернатор утверждает, что он погиб при пожаре в его доме. От дома одни угольки. И от хозяина.
— Дом где стоял, там и стоит.
— К вам вылетает мой представитель. Борт СС-145. У него есть полномочия отстранить вас. Или не отстранять. В зависимости от ситуации.
— В любом случае, настоятельно рекомендую усилить охрану дороги во избежание диверсий.
— Конец связи.
Маленький транспортный самолёт появился около полудня следующего дня. Сделал круг над городом и пошёл на посадку. Теоретически повстанцы могли обстреливать аэродром. Практически же этим не занимались, опасаясь ответных мер со стороны грэдской артиллерии.
Из самолёта выпрыгнул щеголеватый подполковник в полевой форме.
Вместо приветствия он сказал следующее.
— Я вовсе не склонен был верить вашему донесению. Но я верю своим глазам. Мы летели над Дальним. Нас обстреляли с земли. Неоднократно. Что же тут у вас творится, майор?
— Шизофрения в дебильной стадии. Не у меня. — с сонным раздражением ответила Марина.
От командующего округом пришёл приказ. ''Все губернаторские мирные инициативы посылать с объяснением маршрута. Прямым текстом.'' Прочтение приказа личным составом встречено с энтузиазмом. Только реально оказать им помощь в данный момент никто не мог. Свободных сил у командующего оказалось только дивизион бронепоездов. Его сразу отправили на патрулирование дороги. Угрозу осознали и в столице. Но три дивизии не выдернешь словно карту из рукава. К тому же, здесь не годятся новобранцы.
